части?
Если быть точным, то в самой середине сердца.
ОЛИВИЯ
Я его читала: это ересь. Больше вам нечего сказать?
Достойная госпожа, позвольте мне взглянуть на ваше лицо.
ОЛИВИЯ
Ваш господин поручил вам вступить в переговоры с моим лицом? Вы явно отклонились от текста. Но мы отдернем занавес и покажем вам картину. Смотрите, сударь, вот какова я сейчас. Правда, недурная работа? (Откидывает покрывало.)
Превосходная, если это действительно дело рук божьих.
ОЛИВИЯ
Краска прочная, сударь: не боится ни дождя, ни ветра.
Да, подлинно прекрасное лицо!
Рука самой искусницы природы
Смешала в нем румянец с белизной.
Вы самая жестокая из женщин,
Коль собираетесь дожить до гроба,
Не снявши копий с этой красоты.
ОЛИВИЯ
Что вы, сударь, я совсем не так бессердечна! Поверьте, я обязательно велю составить опись всех моих прелестей: их внесут в реестр и на каждой частице и принадлежности наклеят ярлык с наименованием. Например: первое – пара губ, в меру красных; второе – два серых глаза и к ним в придачу веки; третье – одна шея, один подбородок… и так далее. Вас послали, чтобы оценить меня?
Я понял вас: вы чересчур надменны.
Но, будь вы даже ведьмой, вы красивы.
Мой господин вас любит. Как он любит!
Будь вы красивей всех красавиц в мире,
Такой любви не наградить нельзя.
ОЛИВИЯ
А как меня он любит?
Беспредельно.
Напоминают гром его стенанья,
Вздох опаляет пламенем, а слезы
Подобны плодоносному дождю.
ОЛИВИЯ
Он знает, что его я не люблю.
Не сомневаюсь, он душой возвышен
И, несомненно, молод, благороден,
Богат, любим народом, щедр, учен, —
Но все-таки его я не люблю,
И это он понять давно бы должен.
Люби я вас, как любит мой властитель,
С таким несокрушимым постоянством,
Мне был бы непонятен ваш отказ,
И в нем я не нашел бы смысла.
ОЛИВИЯ
Да?
А что б вы сделали?
У вашей двери
Шалаш я сплел бы, чтобы из него
Взывать к возлюбленной; слагал бы песни
О верной и отвергнутой любви
И распевал бы их в глухую полночь;
Кричал бы ваше имя, чтобы эхо
«Оливия!» холмам передавало:
Вы не нашли бы на земле покоя,
Пока не сжалились бы.
ОЛИВИЯ
Вам дано
Достигнуть многого… Кто родом вы?
Я жребием доволен, хоть мой жребий
И ниже, чем мой род: я дворянин.
ОЛИВИЯ
Вернитесь к герцогу и передайте:
Я не люблю его. Пусть он не шлет
Послов ко мне. Вот разве вы зайдите,
Чтоб рассказать, как принял вас Орсино.
А это вам на память обо мне.
(Протягивает кошелек.)
Я не посыльный. Спрячьте кошелек:
Не мне, а герцогу нужна награда.
Пусть камнем будет сердце у того,
Кто вам внушит любовь; пусть он отвергнет
С презрением холодным вашу страсть,
Как вы отвергли герцога Орсино.
Прощайте же, прекрасная жестокость!
(Уходит.)
ОЛИВИЯ
«Кто родом вы?» – «Я жребием доволен,
Хотя мой жребий ниже, чем мой род:
Я дворянин». Клянусь, что это так!
Поступки, речь, движения, лицо —
Вот твой дворянский герб… Спокойней, сердце!
Когда б слуга был господином… Боже!
Я чувствую, что, крадучись беззвучно,
Очарованье юного посланца
В мои глаза проникло… Будь что будет! —
Мальволио, сюда!
МАЛЬВОЛИО
Я здесь, графиня.
ОЛИВИЯ
Беги скорей за юношей упрямым,
За герцогским послом, и этот перстень
Верни ему, скажи – он мне не нужен.
Я не хочу надеждами пустыми
Манить Орсино – я не для него.
Вот если юноша зашел бы завтра —
Я объяснила б все… Иди, не медли!
МАЛЬВОЛИО
Сударыня, иду.
(Уходит.)
ОЛИВИЯ
Что делаю – сама не понимаю:
Я не уму, а лишь глазам внимаю…
Нет, человек не властен над собой!
Пусть будет так, как решено судьбой.
(Уходит.)
АКТ II
СЦЕНА 1
Берег моря. Входят Себастьян и Антонио.
АНТОНИО
Вы не хотите остаться у меня? И не хотите, чтоб я вас проводил?
СЕБАСТЬЯН
Простите великодушно, не хочу. Звезда моя еле мерцает во мраке; судьба ко мне столь враждебна, что может обрушиться и на вас. Поэтому я так стремлюсь проститься с вами и одиноко нести свои невзгоды. Я плохо отблагодарил бы вас за расположение ко мне, если бы переложил их хоть отчасти на ваши плечи.
АНТОНИО
Скажите хотя бы, куда вы идете?
СЕБАСТЬЯН
Нет-нет, сударь! Мой путь – это путь скитаний. Но вы, я вижу, так скромны, что даже не пытаетесь выведать то, о чем до сих пор я умалчивал: тем легче мне повиноваться учтивости и рассказать о себе. Знайте, Антонио, что, хотя я назвался Родриго, зовут меня Себастьяном. Отец мой был тем самым Себастьяном из Мессалина, о котором, как мне кажется, вы наслышаны. После его смерти остались близнецы, рожденные в один и тот же час, – я и моя сестра. Почему судьбе не было угодно, чтобы мы и погибли одновременно? Но этому помешали вы, сударь, ибо за час до того, как вы спасли меня от ярости волн, моя сестра утонула.
АНТОНИО
Боже милосердный!
СЕБАСТЬЯН
Хотя люди и говорили, что мы с ней очень похожи, многие считали ее красавицей. Разумеется, я был не вправе разделять их восхищение, но одно я утверждаю смело: и сама зависть признала бы, что ее душа была прекрасна. Сударь, сестра моя уже утонула в соленой воде, а я все еще, как видите, топлю память о ней в соленых слезах.
АНТОНИО
Вы уж не взыщите, что я не мог принять вас как подобает.
СЕБАСТЬЯН
Добрый мой Антонио, это я должен просить у вас прощения за то, что доставил вам столько хлопот.
АНТОНИО
Если вы не хотите в награду за преданность убить меня, позвольте мне быть вашим слугой.
СЕБАСТЬЯН
Если вы не хотите разрушить дело рук своих и уничтожить человека, которого вернули к жизни, не просите меня об этом. Попрощаемся сразу. Я по натуре мягкосердечен и к тому же так похож на свою мать, что достаточно малости – и глаза мои сразу же меня выдают. Я иду ко двору герцога Орсино. Прощайте. (Уходит.)
АНТОНИО
Да сохранят тебя благие боги!
Я за тобой пошел бы ко двору,
Но там полно врагов… Нет, будь что будет!
Опасность – вздор. Я так тебя люблю,
Что в бой шутя с любым врагом вступлю!
(Уходит.)
СЦЕНА 2
Улица. Входит Виола, за ней – Мальволио.
МАЛЬВОЛИО
Не вы ли только что вышли от графини Оливии?
Вы не ошиблись, сударь: я шел не спеша и успел дойти всего лишь до этого места.
МАЛЬВОЛИО
Графиня возвращает вам этот перстень. Вы избавили бы меня от лишнего беспокойства, если бы потрудились забрать его сразу. Кроме того, графиня просит вас втолковать вашему господину, что он ей не нужен окончательно и бесповоротно. И последнее: не вздумайте еще раз являться к ней от имени герцога, – разве что захотите рассказать, как он принял ее ответ. Вот и все.
Но перстень дан был ей: он мне не нужен.
МАЛЬВОЛИО
Нет уж, сударь, вы дерзко бросили его графине, и она желает, чтобы его вернули вам таким же образом. (Бросает перстень.) Если перстень стоит того, чтобы нагнуться, – вот он лежит перед вами; если нет – пусть достается тому, кто его найдет. (Уходит.)
Я перстня ей не приносила… Странно!
А вдруг Оливия пленилась мною?
Не дай господь! Она в мои глаза
Так неотрывно, пристально смотрела,
Что спотыкаться стал ее язык
И не вязались меж собою фразы…
Сомнений нет: она в меня влюбилась,
А этот перстень и гонец ворчливый —
Уловка страсти, чтоб меня вернуть.
Орсино, перстень – это все предлоги,
А суть во мне. Но если я права, —
Бедняжка, лучше б ей в мечту влюбиться!
Притворство! Ты придумано лукавым,
Чтоб женщины толпой шли в западню:
Ведь так легко на воске наших душ
Красивой лжи запечатлеть свой образ.
Да, мы слабы, но наша ль в том вина,
Как дальше быть? Ее мой герцог любит;
Она, не зная правды, мной пленилась…
Что делать мне? Ведь если я мужчина,
Не может герцог полюбить меня;
А если женщина, то как бесплодны
Обманутой Оливии надежды!..
Орешек этот мне не по зубам:
Лишь ты, о время, тут поможешь нам!
(Уходит.)
СЦЕНА 3
Дом Оливии. Входят сэр Тоби и сэр Эндрю.
СЭР ТОБИ
Входи, сэр Эндрю! Кто к полуночи не добрался до постели, тот все равно что встал спозаранку. Знаешь, diluculo surgere…[5] .
СЭР ЭНДРЮ
Вот уж, право, не знаю. Знаю только, что кто поздно ложится, тот ложится поздно.
СЭР ТОБИ
Неверное заключение. Оно мне противно, как пустой жбан. Кто лег спать после полуночи, лег в ранний час; ну и выходит: кто лег после полуночи, лег ни свет ни заря. Ведь говорят же, что наша жизнь состоит из четырех стихий.
СЭР ЭНДРЮ
Понимаешь, я и сам это слышал, но, по мне, так она состоит из еды и питья.
СЭР ТОБИ
Ну, ты прямо мудрец! Итак, давай есть и пить. – Эй, Мэриен, вина!
Входит шут.
ШУТ
Как дела, красавчики? Видели вы вывеску «Нас здесь трое»?
СЭР ТОБИ
Здорово, осел! А ну-ка, споем застольную.
СЭР ЭНДРЮ
Ей-богу, у этого дурака замечательный голос. Будь у меня такая сладостная глотка и такие икры, как у этого дурака, я бы их и на сорок шиллингов не сменял. Знаешь, ты отлично валял дурака вчера ночью, когда болтал о Пигрогромитусе и о вапианцах, которые прошли по Квеубусскому меридиану. Провалиться мне, очень здорово, Я послал тебе шестипенсовик для твоей девчонки. Ты получил?
ШУТ
Да, я приручил его к ней, потому что нос у Мальволио чует, но не бичует, у моей красотки ручки не коротки, а мирмидонцев не пускают туда, где выпивают.
СЭР ЭНДРЮ
Замечательно! Чепуховее этой чепухи и не придумаешь. А теперь запевай.
СЭР ТОБИ
Мы ждем. Вот тебе шестипенсовик. Заводи песню.
СЭР ЭНДРЮ
И от меня столько же. Если один рыцарь дает…
ШУТ
Вам какую песню – любовную или поучительную?
СЭР ТОБИ
Любовную, любовную!
СЭР ЭНДРЮ
Конечно, любовную! Ненавижу поучения.
ШУТ
(поет)
Где ты, милая, блуждаешь,
Что ты друга не встречаешь
И не вторишь песне в лад?
Брось напрасные скитанья,
Все пути ведут к свиданью, —
Это знает стар и млад.
СЭР ЭНДРЮ
Ей-богу, отлично!
СЭР ТОБИ
Неплохо, неплохо.
ШУТ
(поет)
Нам любовь на миг дается.
Тот, кто весел, пусть смеется:
Ну, целуй – и раз, и десять:
Мы ведь молоды не век.
СЭР ЭНДРЮ
Сладкозвучное горло, вот вам слово рыцаря!
СЭР ТОБИ
И какое притом пахучее!
СЭР ЭНДРЮ
Да-да, сладко пахучее.
СЭР ТОБИ
Если слушать носом, так все кишки выворотит. Ну как, грянем застольную, чтобы небу жарко стало? Распугаем сов, такого шума наделаем, что и у глухого душа с телом расстанется! Давайте?
СЭР ЭНДРЮ
Конечно, давайте, я же на застольных песнях собаку съел.
ШУТ
Черт подери, сударь, а собака-то, видать, была музыкальная.
СЭР ЭНДРЮ
Еще бы! Давайте споем «Мошенника».
ШУТ
«Молчи, молчи, мошенник!», рыцарь? Выходит, мне придется называть тебя мошенником, рыцарь?
СЭР ЭНДРЮ
Ну, меня не впервой мошенником называют. Начинай, дурак. Она начинается: «Молчи, молчи!»
ШУТ
Но если я буду молчать, я никогда не начну.
СЭР ЭНДРЮ
Отлично, ей-богу, отлично! Начинай же.
Поют застольную песню. Входит Мария.
МАРИЯ
Это что еще за кошачий концерт? Я не я, если госпожа не послала уже за дворецким Мальволио и не приказала ему выставить вас за дверь.
СЭР ТОБИ
Твоя госпожа просто эфиопка, Мальволио старая перечница, а мы трое весельчаков. И вообще (поет) «Мы трое славных весельчаков!» Что же, я не родственник ей? Не одной с нею крови? Тьфу-ты ну-ты, госпожа! (Поет.) «Жил в Вавилоне человек, эх, госпожа, госпожа!»
ШУТ
Ох, умру! И знатно же этот рыцарь умеет валять дурака!
СЭР ЭНДРЮ
Конечно, умеет, когда хочет, и я тоже. Только у него это получается красивее, а у меня натуральнее.
СЭР ТОБИ
(поет)
«Двенадцатого
