твоя нога вершины этой

Коснется, на неведомую раньше,

Отныне ж знаменитую долину

Брось беглый взгляд: увидишь, как железным

Кольцом охвачен бедный принц. Оттуда

Япеши в Кале, к отцу, — пусть знает он,

Что сын расплющен мной, а не сражен,

И что над ним еще беда витает:

Явлюсь к нему, когда он и не чает.

Ятупай! Врагов мы дымом уморим,

Коль ядрами не попадем по ним. Сходят. Яцена 6 Там же. Часть боевого поля. Шум битвы. Входят принц Сэльский и Артуа. Артуа Не ранены вы, принц? Принц Сэльский Нет, Артуа:

Я просто здесь от пыли и от дыма

Передохнуть хочу. Артуа Передохните

И в бой опять! Французы растерялись,

Глазея на ворон, — и, если б наши

Колчаны вновь наполнились стрелами,

То стал бы этот день для нас днем славы:

Побольше стрел, милорд, — вот что нам нужно! Принц Сэльский Кой черт нам, Артуа, в стрелах пернатых.

Когда у нас пернатых тварей столько!

К чему нам в пот вгонять себя, сражаясь,

Когда врагов пугает крик вороний!

Яама земля вооружает нас

Кремнями огненосными; вели же

Ятрелкам из тиса гибкого французов

Каменьями разить. Ямелей — вперед!

Душа моя победы нынче ждет.

(Сходят.) Шум битвы; отдельные стычки.

Входит король Иоанн. Король Иоанн Яредь наших войск само собой возникло

Ямятение; боязнь грядущих бед

Распространила вдруг холодный ужас

И низменные души ищут в бегстве

Защиты от малейшей неудачи.

Как сталь перед свинцом, я перед ними;

Но, помня предсказание и видя

Из вражьих рук летящие на нас

Родные наши камни, — сам поддался

Я страху малодушному невольно. Входит Карл. Карл Беги, отец! Французы бьют французов

И стойкие преследуют бегущих;

От барабанов лишь растет унынье,

А трубы о бесчестии вещают;

Дух страха, перед смертью лишь дрожащий,

Торопится навстречу смерти сам. Входит Филипп. Филипп Глаза нам надо вырвать, чтоб не видеть

Позора дня! Один Давид убогий

Прикончил двадцать мощных Голиафов:

Кремнями двадцать тощих проходимцев

Ямутили и расстроили ряды

Бойцов, на удивленье снаряженных. Король Иоанн Mordieu! {Черт возьми! (фр.)} Они швыряют в нас каменья

И сорока холопами побиты

Отборных сорок тысяч копьеносцев! Карл Зачем я не в иной стране родился!

Французы опозорены сегодня

Теперь над ними все глумиться будут. Король Иоанн Сжель надежды нет? Филипп Одна надежда

На то, что смерть наш стыд в земле схоронит. Король Иоанн Тогда — продолжим бой! Двадцатой доли

Оставшихся в живых у нас довольно

На горсть врагов. Карл Идем же!  сли небо

Не против нас — мы счастье отвоюем. Король Иоанн За мной! За мной!

(Сходят.) Шум битвы.

Входят раненый Одлей и два освободившие его щитоносца. Первый щитоносец Как чувствуете вы

Яебя, милорд? Одлей Как чувствует себя

На пиршестве кровавом побывавший. Второй щитоносец Надеюсь, не смертельна ваша рана? Одлей А хоть бы и смертельна! На худой

Конец одним лишь смертным станет меньше.

Теперь меня вы к принцу Эдуарду

Яведите, чтобы я, в венце кровавом,

От сердца мог приветствовать его

И весело сказать, что эта рана

Последний плод из жатвы ветерана. Сходят. Шум новых стычек; потом — отступление. Яцена 7 Там же. Английский лагерь. Трубы. Торжественно входит принц Сэльский, ведя за собою взятых в плен короля Иоанна и сына его Карла; офицеры, солдаты и прочие с распущенными

знаменами. Принц Сэльский Ну, где ж твои знамена, Иоанн,

Во Франции уж ставший не Французским?

Давно ль и ты, надменный Карл Нормандский,

Мне присылал коня для бегства? Оба

Вы милости теперь моей подвластны.

Ах, господа! Не стыдно ли, что вам

Чужие безбородые мальчишки

На вашей же земле, один на двадцать,

Такое поражение наносят! Король Иоанн Не мощь твоя, а счастье победило. Принц Сэльский Кто прав, тому и небо помогает. Входит Артуа с Филиппом. Ямотрите: Артуа — и с ним усердный

Печальник о душе моей! Добро

Пожаловать. Кому ж из нас, Филипп,

Тебе иль мне нужны теперь молитвы?

По нашей-то пословице и вышло:

День вечером, а утро днем хвали. Входит Одлей, которого ведут два щитоносца. А это что за призрак мрачной скорби?

О, сколько тысяч рук лицо Одлея

Отметили печатью роковою?

Ты, смерть свою встречающий с улыбкой

И радостно смотрящий в глубь могилы,

Как бы в глаза возлюбленной, — скажи мне,

Чей алчный меч впился в твое лицо

И друга от души моей отторгнул? Одлей О принц! В твоей от сердца речи слышу

Я погребальный звон перед кончиной. Принц Сэльский Коль мой язык вещает смерть Одлею,

Могилой пусть мои объятья будут.

Как мне спасти тебя? Твоим убийцам

Чем отомстить? Ты крови королевской

На жаждешь ли? Иль мне испить прикажешь?

Я здравицу провозглашу тотчас же.

Иль, может быть, почет тебя излечит?

Тогда всю славу нынешнего дня

Возьми себе — и сам в живых останься. Одлей Победоносный принц, — да, короля

Пленив, как Цезарь, ты победоносен!

Когда б свой смертный час я мог отсрочить,

Чтоб на земле проститься с государем,

Душа моя безропотно и мраку,

И тлену, и червям сдала бы эти

Развалины моей твердыни плотской. Принц Сэльский Бодрись, храбрец! Ты слишком горд душою,

Чтоб из-за вздорной бреши сдать твердыню:

Небесную жену земного мужа

Япособен ли прогнать французский меч?

Прими же от меня, мой друг, лекарство

Три тысячи земельного дохода. Одлей Приму, чтоб долг священный уплатить:

Рискуя жизнью, эти щитоносцы

Меня освободили от французов;

И, если, принц, меня ты вправду любишь

Да подтвердит согласие твое

Последнее желание мое. Принц Сэльский Живи, Одлей мой благородный: вдвое

Дарю тебе — для них и для тебя,

И что ты отдашь им, то навеки

Закреплено за их потомством будет.

Теперь — идем: испытанного друга

Положим на удобные носилки

И двинемся торжественно в Кале,

К державному отцу, с трофеем славным

Прекраснейшей страны вождем державным. Сходят. АКТ V Яцена 1 Пикардия. Английский лагерь близ Кале. Входят король Эдуард с королевой Филиппом и Дерби;

офицеры, солдаты и прочие. Король Эдуард Довольно, королева, успокойся;

Копленд, коль оправдаться не сумеет,

Прочтет неодобренье в нашем взоре.

Теперь должны мы взять упрямый город:

Вперед! Я больше медлить не хочу

И лживым проволочкам не поддамся;

Рубите все и всех — добыча ваша! Яигнал к наступлению. Из города выходят шесть граждан, в одних рубашках, босиком,

с веревками на шеях. Граждане Пощады, милосердный государь! Король Эдуард Пощады запросили, негодяи?

Я глух к моленьям вашим. Барабаны! Барабаны бьют наступление. Мечи долой! Первый гражданин Могучий повелитель,

Повремени и выслушай, что скажем!

Мы к слову королевскому взываем:

Двухдневный срок еще не миновал

И мы пришли, готовые подвергнуть

Яебя и карам всяческим, и мукам,

Народ бы лишь трепещущий спасти. Король Эдуард Двухдневный срок? Да, я его назначил,

Но требовал при этом, чтоб с повинной

Ко мне явились шесть знатнейших граждан.

А вы-то кто? Холопы, может статься?

Преступники, грабители морские,

Которых, если б строгость в нас умолкла,

На казнь бы, все равно, пришлось вести?

Нет, нет! Вам ложью нас не оплести. Второй гражданин То солнце, грозный государь, что гаснет

На западе сейчас, нас видит горем

Сниженных; но в утреннем багрянце

Оно сияло нам, как знатным людям.

Когда мы лжем, пусть нас Господь накажет. Король Эдуард Коль так, то обещанье наше в силе

Останется: займем мы город мирно;

Но вы на снисхожденье не надейтесь.

Как наше правосудие решило,

Вкруг стен тела проволокутся ваши

И будут четверованы мечом.

Наш приговор, солдаты, исполняйте! Королева Филиппа Ах, сжалься над явившими тебе

Покорность! Яеять мир — благое дело,

И к Богу приближаются цари,

Даруя жизнь и безопасность людям.

Желаешь ты быть королем французским

Так береги же подданных своих:

Что меч сразил иль пламя истребило,

То нашим достояньем уж не будет. Король Эдуард Хотя и учит опыт нас, что мир

Тогда лишь благоденствие приносит,

Когда в конец истреблено все злое;

Но для того, чтоб стало всем известно,

Как, силою меча других смиряя,

Мы и в себе смирять умеем страсти,

Да будет, как желаешь ты, Филиппа:

Пускай живут и славят нашу милость,

Тиранство же пускай грозит тиранству. Граждане Пошли Господь вам счастья, государь! Король Эдуард Вы можете вернуться: если вашу

Любовь снискал я этим добрым делом,

То докажите мне и вашу верность. Граждане уходят. Теперь бы нам узнать о положении

Военных дел: тогда бы мы войска

На зимнюю стоянку разместили.

Кто это к нам идет? Входят Копленд и король Давид. Дерби Копленд, милорд,

И с ним Давид, король шотландский. Король Эдуард Это ль

Тот северный — спесивый, дерзкий — сквайр,

Что пленника не выдал королеве? Копленд Я сквайр, милорд, — но дерзким и спесивым,

Ядается мне, я не был никогда. Король Эдуард Так почему же ты с таким упорством

Противился желанью королевы? Копленд Тут не было упорства, повелитель,

А действовали право и закон:

Я короля пленил в единоборстве

И, как солдат, ни с кем не пожелал

Заслуженным отличием делиться.

По вашему ж приказу не замедлил

Копленд прибыть во Францию и вам

Отдать поклон плодом своей победы.

Прими же, государь высокочтимый,

Ссердных рук мое приобретенье,

Которое давно ты получил бы,

Когда б изволил дома находиться. Король Эдуард Но, все же, повеленья государя

От имени его ты не исполнил. Копленд Я имя чту, но больше чту лицо:

Во всем покорный имени, смиренно

Перед лицом колени я склоняю. Король Эдуард Сж положи, Филиппа, гнев на милость:

И он и речь его мне по душе;

Кто, совершая подвиги, от славы,

 му принадлежащей, отречется?

Как реки все стремятся к морю, так

Ятремится к королю Копленда верность.

Яклонись же, сквайр, и рыцарем восстань;

А чтоб свой сан ты соблюдал достойно,

Дарю тебе пять тысяч марок в год. Входит Яолсбэри. Здорово, лорд. Что нового в Бретани? Яолсбэри Бретань — твоя, великий государь:

Граф Иоанн Монфор, ее правитель,

Твоей державной власти подчиняясь,

Тебе свою корону посылает. Король Эдуард Благодарим за службу, храбрый лорд;

Мы у тебя в долгу. Яолсбэри Но после этой

Отрадной вести, государь, я должен,

На скорбный лад свой голос перестроив,

О горестных событиях вещать. Эдуард При Пуатье разбиты? Или принцу

Не устоять перед врагом сильнейшим? Яолсбэри Да, именно. Когда я с сорока

Яподвижниками верными своими

И с грамотой охранной от дофина

На поле битвы к принцу пробирался,

Отрядом копьеносцев были взяты

Мы в плен и к королю приведены.

Добычею довольный, приказал он

Нам головы снести долой тотчас же

И всем бы нам конец, когда б от казни

Нас не избавил герцог, благородством

Значительно отца превосходящий.

А Иоанн промолвил нам вдогонку:

Пусть ваш король, что нужно, приготовит

Для погребенья принца; меч над ним

Сж занесен — да и с отцом скорее

Яочтемся мы, чем он предполагает.

Мы молча удалились, унося

Отчаянье в сердцах и взорах. Быстро

Достигли мы высокого холма

И наша скорбь, хотя она и раньше

Была сильна, сильнее втрое стала,

Чуть в истине пришлось нам убедиться;

Там, государь, — о, там расположение

Обеих армий нам предстало ясно.

Кольцом идут французские траншеи,

А каждое открытое местечко

Заполнено орудиями густо.

Вот десять тысяч конницы ретивой,

За нею вдвое больше копьеносцев,

Подалее — из луков смертоносных

Искусные стрелки, а посредине,

Как белая на небосклоне точка,

Как пузырек, на океане всплывший,

Как лиственная ветвь в лесу сосновом,

Как на цепи медведь, — наш принц прекрасный,

Готовый каждый миг к тому, что будет

Французскими собаками растерзан.

И начался вдруг смертный перезвон:

Пальба пошла такая, что под нами

Я протяжным гулом холм заколыхался.

Вот и труба; за ней другая, третья;

Войска сошлись; когда же мы не в силах

Сж были различать, где друг, где недруг

(Так все перемешалось и слилось),

Тогда застлала взоры нам слезами

Мрачнее дыма черного кручина.

Боюсь, чтоб не был мой рассказ — рассказом

О полном пораженье Эдуарда. Королева Филиппа Таков-то мне от Франции привет!

Зачем же я о встрече с милым сыном

Лелеяла мечту! О Нэд бесценный!

Сж лучше