это затреплем. Если, по-вашему, я старик, то меня следовало бы оставить в покое. Видит бог, я желал бы, чтобы мое имя не нагоняло такой страх на врага. Я предпочту быть изъеденным ржавчиной, чем быть изничтоженным от постоянного употребления. Верховный судья Ну, будьте честным человеком, будьте честным, и да благословит господь ваш поход. Фальстаф Не одолжит ли мне ваша милость тысячу фунтов на обмундирование? Верховный судья Ни одного пенни, ни одного пенни. У вас слишком обременена совесть, чтобы взваливать на вас бремя нового долга. Счастливого пути! Передайте привет моему кузену Уэстморленду. Верховный судья и его помощник уходят. Фальстаф Пусть меня отдуют трехпудовой колотушкой, если я это сделаю. Старость так же неразлучна со скупостью, как юность с распутством. Зато стариков терзает подагра, а юношей язвит Венера, так что обоим возрастам достается и без моих проклятий! — Эй, мальчик! Паж Что прикажете, сэр? Фальстаф Сколько там у меня в кошельке? Паж Семь гротов и два пенса. Фальстаф Никак не найду лекарства от карманной чахотки. Займы только затягивают эту болезнь, — она неизлечима. — Отнеси вот Это письмо принцу Ланкастерскому, а это — старой миссис Урсуле, которой я каждую неделю даю клятву на ней жениться, с тех пор как у меня в бороде появился первый седой волос. Ну, пошел! Ты знаешь, где найти меня. Паж уходит. Язви Венера эту подагру, или подагра — эту Венеру! Не та, так другая пошаливает в большом пальце моей ноги. Но не беда, если я буду прихрамывать: свалю все на войну, и тем больше прав у меня будет на пенсию. Умный человек все обратит себе на пользу, и я сумею извлечь выгоду из своих недугов. (Уходит.) СЦЕНА 3 Йорк. Архиепископский дворец.
Входят архиепископ Йоркский, лорд Хестингс, лорд
Маубрей и лорд Бардольф. Архиепископ Теперь вам ясны наши цель и средства,
И вас прошу я высказать, друзья,
Открыто взгляд свой: ждать ли нам успеха?
Сначала вы, лорд-маршал: ваше мненье? Маубрей Я для восстанья нахожу причины.
Но мне хотелось бы узнать, как можем
Еще себя усилить мы, чтоб смело,
С могучими войсками короля. Хестингс Сейчас по спискам числится у нас
Лишь тысяч двадцать пять солдат отборных,
Но сверх того значительной подмоги
Мы ждем от славного Нортемберленда,
Чей дух огнем отмщения горит. Лорд Бардольф Итак, теперь вопрос лишь в том, лорд Хестингс,
Возможно ль нам с наличным нашим войском
Идти в сраженье без Нортемберленда. Хестингс Нет, только с ним. Лорд Бардольф Вот в этом все и дело.
Раз без него мы чересчур слабы,
Не должно нам далеко заходить,
Пока не явится он на подмогу.
Не следует в таком кровавом деле
Догадок, вероятий допускать,
Расчетов на неверную поддержку. Архиепископ Милорд, вы глубоко правы; лишь это
Сгубило Хотспера под Шрусбери. Лорд Бардольф Вот именно; питался он мечтами,
Как воздух, обещания глотал
И тешился расчетами на войско,
Которое на деле оказалось
Ничтожнее малейшей из надежд.
Так, обольщен, подобно сумасброду,
Воображеньем буйным, войско на смерть
Повел он и, зажмурясь, прыгнул в бездну. Хестингс Но никогда, поверьте, не вредило
Надеяться на помощь, строить планы… Лорд Бардольф В такой войне, как наша, это вредно.
Когда уж все готово и в ходу,
Опасно жить надеждой. Так весною,
Когда на почки смотрим мы, надежда,
Что принесут они, созрев, плоды,
Нисколько не верней, чем опасенье,
Что их убьет мороз. Задумав строить,
Исследовать сперва мы станем почву,
Потом начертим план; когда ж готов
Рисунок дома, — вычислить должны,
Во сколько обойдется нам постройка.
Но коль превысит смета наши средства,
Что сделаем? Начертим план жилища
Размеров меньших иль затею бросим.
Тем более в таком великом деле,
Когда хотим разрушить государство
И возвести другое, мы должны
Исследовать и почву и чертеж,
Избрать фундамент прочный, расспросить
Строителей — знать средства наши, можно ль
Врага нам перевесить, а не то
Сильны мы будем только на бумаге,
Владея именами, не людьми;
И мы подобны будем человеку.
Который план строения начертит,
Но, увидав, что не хватает средств,
Оставит недостроенное зданье
Нагой скелет — на произвол дождей
И на расправу яростной зиме. Хестингс Допустим, что блестящие надежды
Обманут нас и не пришлют нам в помощь
Ни одного солдата, — все ж у нас
Достаточно, я полагаю, войск,
Чтоб силою померяться с монархом. Лорд Бардольф Как? Двадцать пять лишь тысяч у него? Хестингс Да, против нас не больше, даже меньше.
Ведь на три части должен был войска
Он разделить ввиду времен тревожных:
Одна пойдет с французами сражаться,
Другая — на Глендаура; нам грозит
Лишь третья. Он ослаблен разделеньем,
И пустотой его казна бренчит. Архиепископ Бояться нечего, что соберет он
Свои раздробленные силы вместе,
Чтоб двинуться на нас. Хестингс Но он тем самым,
Оставив без прикрытия свой тыл.
Позволил бы французам и уэльцам
Ему вцепиться в пятки. Быть не может! Лорд Бардольф Кто поведет на нас его полки? Хестингс Принц Джон Ланкастерский и Уэстморленд,
А на уэльцев — сам он и принц Гарри.
Но я не знаю, кто возглавит силы,
Что на французов двинутся. Архиепископ Приступим!
Должны мы огласить восстанья цель.
Пресытился народ любовью жадной,
И от избранника его тошнит.
Всегда непрочно, ненадежно зданье,
Основанное на любви толпы.
О чернь пустоголовая! Как шумно
Ты ввысь бросала имя Болингброка,
Когда он не был чем, чего так страстно
Ты для него желала! А теперь,
Когда наряжен он тебе по вкусу,
Ты так объелась королем, обжора,
Что хочешь изрыгнуть его. Не так ли
Ты Ричарда, презренная собака,
Извергла из утробы ненасытной?
Теперь изблеванное ищешь с воем,
Чтобы пожрать. Кому же нынче верить?
Те, что при жизни Ричарда желали
Ему кончины, в гроб его влюбились.
Ты, что бросала грязь ему в лицо,
Когда по гордым улицам столицы
Он шел, вздыхая, вслед за Болингброком
Героем дня, — теперь кричишь: «Земля,
Верни его, а Генриха возьми!»
О дух людской! Что будет иль что было
Желанно всем, а что теперь — не мило. Маубрей Так для похода нам войска стянуть? Хестингс Властитель-время нас торопит: в путь! Уходят. АКТ II СЦЕНА 1 Лондон. Улица.
Входят хозяйка и Фенг со слугой мальчиком, затем Снер. Хозяйка Мистер Фенг, вы дали ход моей жалобе? Фенг Дал. Хозяйка Где же ваш помощник? Что он — дюжий парень? Сможет постоять за себя? Фенг Эй, малый, где Снер? Хозяйка Господи боже мой! Добрейший мистер Снер! Снер Вот и я! Вот и я! Фенг Снер, мы должны арестовать сэра Джона Фальстафа. Хозяйка Да, добрейший мистер Снер, я подала на него ко взысканию. Снер Это может стоить жизни одному из нас, потому что он пустит в ход оружие. Хозяйка Ох-хо-хо, берегитесь его! Он кинулся с кинжалом на меня, в моем собственном доме, да еще как яростно! Честное слово, он как выхватит оружие, так уже ни на что не смотрит, а кидается на всех как дьявол, не пощадит тебе ни мужчины, ни женщины, ни ребенка. Фенг Попадись он только мне, — уж я его не побоюсь. Хозяйка И я тоже; я буду стоять с вами рядышком. Фенг Лишь бы мне его сцапать, — уж я его не выпущу! Хозяйка Если он уедет, я совсем пропала! Даю вам честное слово, он мне страсть сколько задолжал. Добрейший мистер Фенг, держите его покрепче! Добрейший мистер Снер, смотрите не упустите его! С разрешения вашей милости, он н_е_з_а_м_е_д_л_и_т_е_л_ь_н_о отправился в Паштетный ряд покупать себе седло. А потом он о_г_л_а_ш_е_н обедать в «Л_и_п_а_р_д_о_в_у голову», что на Л_у_м_б_а_р_д_о_в_с_к_о_й улице, к мистеру Смуту, торговцу шелками. Убедительно вас прошу, раз уж моя ж_а_л_о_б_н_о_с_т_ь принята и мое дело известно на весь божий мир, поскорее притяните его к ответу. Сто марок немалые деньги для бедной одинокой женщины. И я терпела, терпела, а он все водил и водил меня за нос изо дня в день, так что и сказать стыдно. Разве честно так посыпать с женщиной? Что я — осел или скотина какая, чтобы сносить обиды от всякого? Вот он идет, и с ним этот отъявленный мошенник Бардольф, у которого нос все равно как бутыль малаги. Делайте свое дело, делайте свое дело, мистер Фенг, и вы, мистер Снер, очень, очень прошу вас, делайте свое дело. Входят Фальстаф, паж и Бардольф. Фальстаф Что такое? Чья кобыла подохла? В чем дело? Фенг Сэр Джон, я арестую вас согласно жалобе миссис Куикли. Фальстаф Прочь, мерзавцы! — Обнажи свой меч, Бардольф. Снеси башку этому негодяю, а шлюху эту брось в канаву. Хозяйка Это меня-то в канаву? Я тебя самого брошу в канаву. Попробуй только, попробуй только, попробуй, поганый ублюдок! Спасите, режут! Ах ты, проклятый у_б_и_в_е_ц! Хочешь убить слуг божьих и королевских? Ах ты, с_м_е_р_т_о_г_у_б_и_й_ц_а! Сущий с_м_е_р_т_о_г_у_б_и_й_ц_а! М_у_ж_е_у_б_и_в_е_ц — вот ты кто! И ж_е_н_о_у_б_и_в_е_ц тоже! Фальстаф Вышвырни их, Бардольф. Фенг На помощь! На помощь! Хозяйка Люди добрые, дайте сюда пару помочей! Не желаешь платить? Не желаешь? Не желаешь? Нет? Плати, плати, мерзавец ты этакий! С_м_е_р_т_о_г_у_б_и_в_е_ц! Фальстаф Пошла прочь, судомойка, потаскушка, грязнуха! Уж я поглажу тебя по мягким местам! Входит верховный судья с полицейскими. Верховный судья В чем дело? Эй, не затевайте ссоры! Хозяйка Милостивый милорд, будьте милостивы ко мне. Умоляю вас, заступитесь за меня. Верховный судья Вот как, сэр Джон! Буяните вы здесь?
К лицу ли это вам при вашем сане,
Быть на дороге в Йорк. — Эй ты, голубчик,
Оставь его! Зачем на нем повис? Хозяйка Ах, высокочтимый лорд, с позволения вашей милости, я бедная вдова из Истчипа, и он арестован по моей жалобе. Верховный судья Какую сумму он вам должен? Хозяйка Какую там суму, милорд? Да я сама из-за него скоро с сумой по миру пойду. Он все сожрал у меня, не оставил ни кола, ни двора; все мое достояние упрятал в свое толстое брюхо. Но погоди, я вырву из утробы хоть часть своего добра, а не то стану по ночам душить тебя, как злой дух! Фальстаф Ну, положим, я сам задушу духа, если навалюсь на него всем телом. Верховный судья Что это значит, сэр Джон? Стыдитесь! Может ли порядочный человек выдержать такую бурю ругательств? Неужели вам не совестно, что вы заставили бедную вдову прибегнуть к таким крайним мерам, чтобы вернуть свое достояние? Фальстаф Сколько всего я тебе должен? Хозяйка Истинный бог, и свою особу и уйму денег, ежели ты честный человек. Ты поклялся мне на золоченом кубке, сидя в Дельфиновой комнате за круглым столом у камина, — а было это в среду после Духова дня, когда принц разбил тебе голову за то, что ты сравнил его отца с виндзорским певчим, — так вот, когда я промывала тебе рану, ты поклялся, что женишься на мне и сделаешь меня своей женой, знатной леди. Попробуй-ка отпираться! Помнишь, еще тогда вошла соседка Кич, жена мясника, и назвала меня кумушкой Куикли? Она пришла занять у
