Пандольф
(королю Филиппу) Я на тебя проклятье изреку. Король Филипп Не нужно. — Мы — враги, король Иоанн. Констанция О, снова ты величьем осиян! Элеонора Француз, француз! Что клятва, то обман! Король Иоанн И часа не пройдет, король французский,
Как этот час ты станешь горько клясть. Бастард Когда звонарь плешивый, старец Время,
К раскаянью призвать тебя решит. Бланка В крови заходит солнце. День прекрасный,
Прощай! Увы! Чью сторону принять?
Протянута одна моя рука
К одной из ратей, а к другой — другая.
Я схвачена, меня на части рвут.
Нет сил молиться о победе мужа,
Когда победа эта — гибель дяди,
Удачи не могу желать отцу
И разделять надежд любимой бабки.
Кто б верх ни одержал, мне пораженье
Уже сулит любой исход войны. Людовик Твое, подруга, счастье там, где я. Бланка Где вспыхнет счастье, гаснет жизнь моя. Король Иоанн Немедля стягивай войска, племянник. Бастард уходит. Король французский, гнев во мне пылает
Столь ярым пламенем, что этот жар
Ничто залить не сможет — только кровь,
Кровь избранных сынов твоей земли. Король Филипп Пока зальешь свой жар французской кровью,
Тебя успеет он испепелить.
Остерегись: судьба грозит бедой! Король Иоанн Не больше, чем тебе. — К оружью, в бой! Уходят. СЦЕНА 2 Равнина близ Анжера.
Шум битвы, стычки. Входит Бастард с головой эрцгерцога
Австрийского. Бастард День здорово горяч, ей-богу! С неба
Нам бедствия воздушный демон шлет.
Здесь голову эрцгерцога положим
И отдохнем, Филипп. Входят король Иоанн, Артур и Хьюберт. Король Иоанн За мальчиком присмотришь, Хьюберт. Ты же,
Филипп, скорей — на помощь: мать в палатке
Окружена врагами. Бастард Государь,
Я королеву выручил, не бойтесь,
Но медлить незачем: еще усилье
И славно мы закончим ратный труд. Уходят. СЦЕНА 3 Там же.
Шум битвы, стычки, отбой. Входят король Иоанн, Элеонора,
Артур, Бастард, Хьюберт и свита. Король Иоанн Пусть будет так.
(Элеоноре.)
Вы, матушка, останьтесь
С отрядом сильным здесь.
(Артуру.)
Ты не грусти,
Племянник: бабушке своей ты дорог,
А дядя заменить готов отца. Артур Ах, мать моя теперь умрет от горя! Король Иоанн
(Бастарду) А ты, племянник, в Англию спеши
И до приезда нашего мошны
Скупых аббатов растряси, свободу
Дай пленным ангелам: пускай война
Подкормится мясцом и салом мира.
Тебе вручаю власть — так действуй смело. Бастард Свечам, колоколам, церковным книгам
Не задержать меня, когда иду
За звонким золотом и серебром.
Прощайте, государь. Целую руку
Вам, бабушка, и помолюсь за вас,
Когда случится приступ благочестья. Элеонора Прощай, мой милый внук. Король Иоанн Прощай, племянник. Бастард уходит. Элеонора
(Артуру) Пойдем со мною, внучек.
(Отводит Артура в сторону.) Король Иоанн Друг мой Хьюберт,
Послушай: много сделал ты для нас.
В жилище плоти этой есть душа;
Она — должник твой и готова щедро
С тобою расплатиться за любовь.
Мой Хьюберт, предан ты по доброй воле,
И я тебе всем сердцем благодарен.
Дай руку мне. Хотел я кое-что
Тебе сказать, да надо бы получше
Мелодию для этой песни выбрать.
Клянусь, неловко даже говорить,
Что я к тебе так горячо привязан. Хьюберт Безмерно, государь, я вам обязан. Король Иоанн Для этого еще причины нет,
Но будет, друг. Как время ни ползет,
Настанет час — и расплачусь я щедро.
Хотел тебе сказать я… но потом.
Сияет солнце в небе, пышный день
От преизбытка радостей земных
Так суетен и безрассудно весел,
Мои слова не для него. Но если б
Железным языком из пасти медной
Тревожил колокол полночный сон;
Но если б мы на кладбище стояли
И гнулся ты под бременем скорбей;
Но если бы угрюмый дух унынья
В тебе сгущал, отяжеляя, кровь
(Что слишком уж легко струится в жилах,
Дурацкий смех в глазах людей рождая,
Пустой ухмылкой искажая лица,
А нынче это все противно мне),
Но если б мог без глаз меня ты видеть
И слышать без ушей, и отвечать
Без языка, одним порывом чувства.
Без глаз, ушей, без тяжких звуков речи,
Тогда, хоть день уставился на нас
Наседкой, бодрствующей над птенцами,
Я помыслы свои тебе излил бы…
Но не хочу! А все ж люблю тебя,
Того же ожидая для себя. Хьюберт Так велика моя любовь, что я
Для вас любое выполню, хотя бы
Мне смерть грозила. Король Иоанн Разве я не знаю?
Мой Хьюберт, друг мой Хьюберт! Погляди
На мальчика. Хочу тебе признаться:
Он на моем пути — змея лихая.
Куда б я ни подался, всюду он.
Меня ты понял, страж его? Хьюберт Стеречь
Я стану так, что королю помехой
Не будет он. Король Иоанн Смерть. Хьюберт Государь! Король Иоанн Могила. Хьюберт Так он умрет! Король Иоанн Довольно. Спала тяжесть
С моей души. Люблю тебя, мой друг!
Сейчас я о награде умолчу,
Но помни… — Государыня, прощайте;
И ждите подкреплений, не страшась. Элеонора Благослови тебя господь! Король Иоанн Племянник,
Ты — с нами в Англию. Слугою верным
К тебе приставлен Хьюберт. Ну, в Кале! Уходят. СЦЕНА 4 Там же. Палатка французского короля.
Входят король Филипп, Людовик, Пандольф и свита. Король Филипп Так ураган, ревущий в бурном море,
Повсюду разгоняет корабли,
Суда одной эскадры разделяя. Пандольф Все сладится: мужайтесь, государь! Король Филипп Что сладится? Ведь хуже быть не может.
Мы не разбиты? И не взят Анжер?
И не в плену Артур? И многих верных
Не потеряли мы? И не ушел
К себе домой кровавый англичанин,
Французские преграды сокрушив? Людовик Он закрепить сумел свои успехи:
Такой расчет в стремительности действий,
Такой порядок в яростном напоре
Не виданы доселе: кто читал,
Кто слышал о делах, подобных этим? Король Филипп Хвалы ему мне было б легче слушать,
Когда б столь тяжким не был наш позор. Входит Констанция. Кто к нам идет? Та, чья душа — могила,
А горестная плоть — тюрьма, в которой
Томится дух, от жизни отвратясь.
Пойдемте, госпожа моя, отсюда. Констанция Вот он, тобою заключенный мир! Король Филипп Спокойствие, Констанция! Терпенье! Констанция Нет, не нужны мне помощь и советы;
Смерть, смерть! Люблю и призываю смерть.
Благоуханный смрад! Блаженный тлен!
Встань, поднимись от ложа вечной ночи,
Ты, враг, ты горький ужас для счастливых!
Лобзать я буду мерзостные кости,
В провал глазниц вложу свои глаза,
Червями пальцы обовью и в рот,
Чтоб не дышал, набью земли могильной,
И стану трупом страшным, как и ты.
Приди! Оскал твой для меня — улыбка.
Несчастная возьмет тебя в мужья,
В любовники. Приди! Король Филипп О, успокойтесь,
Страдалица прекрасная! Констанция Нет, нет!
Пока дыханье есть, не смолкнет голос.
О, если б мой язык вещал, как гром,
Я потрясла бы мир призывом скорбным.
Я грозный разбудила бы скелет,
Что не внимает слабым женским воплям,
Не отвечает на обычный зов. Пандольф Не горе, а безумье — ваши речи. Констанция Твои же — клевета, и это грех.
Я не безумна. Волосы я рву
Они мои. Констанцией зовусь,
Была женою Готфрида. А сын мой
Артур, и он погиб. Я не безумна,
Но разума хотела бы лишиться,
Не сознавать! Придумай, кардинал,
Такое мудрое увещеванье,
Чтоб я сошла с ума — и сразу будешь
К святым причтен; не то рассудок мой,
Пронзенный горем, скоро мне внушит,
Что удавиться, горло перерезать
Вернейший путь избавиться от мук.
Будь я безумной, я б забыла сына
И утешалась бы тряпичной куклой.
Но разум жив, и жгуче, слишком жгуче
Терзает душу каждая из бед. Король Филипп О, заплетите косы! Как любовно
Друг к другу льнут волос чудесных нити!
Падет случайно — тысячи других
К ней устремятся, разделяя горе,
Как нежные и верные друзья,
Что не хотят в несчастье разлучаться. Констанция Молю, пустите в Англию меня! Король Филипп Прошу вас косы заплести. Констанция Извольте,
Но для чего? Я распустила их,
Крича: «О если б сына моего
Могли из плена вырвать руки эти
Так, как свободу дали волосам!»
Но вольность их во мне рождает зависть,
И вольных заключу опять в оковы,
Затем, что бедный мальчик мой в плену.
Отец наш кардинал, вы говорили,
Что с близкими мы свидимся в раю:
Раз так, я сына своего увижу!
От Каина, от первого младенца,
До самого последнего, вчера
Рожденного на свет, земля не знала
Прелестней существа! Но червь тоски
Пожрет нераспустившуюся почку
И сгонит красоту с его лица,
И станет бледным он, как тень, худым,
Как лихорадящий, и так умрет,
И в небесах его я не узнаю,
И, значит, никогда уж, никогда
Не видеть мне прекрасного Артура! Пандольф Великий грех — отчаянье такое. Констанция Слова того, кто сына не имел. Король Филипп Вам горе ваше дорого, как сын. Констанция Оно сейчас мне сына заменило,
Лежит в его постели и со мною
Повсюду ходит, говорит, как он,
И, нежные черты его приняв,
Одежд его заполнив пустоту,
Напоминает милый сердцу облик.
Я полюбила горе — и права.
Прощайте, я б утешила вас лучше,
Когда бы вы познали ту же долю.
В душе и помыслах одно смятенье.
О боже! Мой Артур, мой сын, мой мальчик!
Ты жизнь и радость, ты мне — все на свете!
Ты — утешенье горестной вдовы!
(Уходит.) Король Филипп Пойду за ней: беды бы не случилось.
(Уходит.) Людовик Мне радости не ведать на земле.
Несносна жизнь, как выслушанный дважды,
В унылый сон вгоняющий рассказ.
Стыдом и горечью отравлен мир;
Исчезла сладость — есть лишь стыд и горечь. Пандольф Когда нам исцеленье предстоит
От тяжкого недуга, в самый миг
Выздоровленья он всего сильнее.
Зло обреченное больней язвит.
Вы проиграли день? А что еще? Людовик Всю славу, счастье, радость дней грядущих. Пандольф Вы проиграли б, одержав победу.
Нет, нет: чем ласковей Фортуна к людям.
Тем больше бедствий взор ее сулит.
Не странно ли — как много потерял
Король Иоанн в самой своей победе!
Огорчены вы, что Артур в плену? Людовик Не меньше, чем король Иоанн ликует. Пандольф Как ум твой юн, — совсем, как кровь твоя!
Но слушай, — я пророчески вещаю.
Ведь даже звук вот этих слов моих
Пылинку каждую, песчинку — все
Сметет с пути, которым ты пойдешь
К английскому престолу. Ты подумай:
Артур в плену у дяди. Но пока
В крови у мальчика играет жизнь,
Преступник ни на час, ни на минуту,
Нет — ни на миг не обретет покоя.
Захваченные дерзостью бразды
Не удержать иначе, как насильем.
Ведь для того, кто стал на скользкий путь,
Опоры слишком гнусной не бывает
Чтоб выстоял Иоанн, падет Артур.
Пусть будет так, раз это неизбежно. Людовик Что мне за польза, если он умрет? Пандольф От имени своей супруги Бланки
Предъявишь ты права на то, что было
Законным достоянием Артура. Людовик Чтоб жизнь и все утратить, как Артур? Пандольф Как в старом мире зелен ты и юн!
Все козни Иоанна, ход событий
Тебе в подмогу. Тот, кто кровь прольет,
Ища спасенья, в ней же захлебнется.
Его деянье злое охладит
Сердца народа, рвенье заморозит.
Малейшая представится возможность
И встанут все, чтоб свергнуть власть ею.
В явлениях природных на земле
И в небе, — непогода ли случится,
Разумную причину отвергая,
Увидят чудо, знаменье, предвестье,
Зловещий метеор, глагол небес,
Что королю грозят господней карой. Людовик Возможно, он Артура не убьет:
Достаточно окажется темницы. Пандольф Хотя б Артур был жив, когда Иоанн
О приближении твоем узнает,
Он в тот же час умрет; сердца людей
Охватит возмущенье; все, ликуя,
Благословят любую перемену
И вырвут поводы для мятежа
Из пальцев окровавленных Иоанна.
Я так и вижу грозный этот взрыв:
Ничто тебе так славно не поможет!
Сейчас в земле английской Фоконбридж,
Бастард безбожный, нагло грабит церковь.
Была б там дюжина солдат французских
Как дудка птицелова, приманили б
Они десятки тысяч англичан;
Они бы выросли, как снежный ком,
Что
