говорит.
Послушаем, не извлечем ли пользы
Для Цезаря.
Пускай. Но он уснул.
Нет, это обморок. Спать не ложатся
С такой молитвой.
Подойдем к нему.
Проснись! Проснись! Откликнись!
Ты нас слышишь?
Смерть тронула его своей рукой.
Барабаны вдали.
Ты слышишь, спящих будят барабаном.
На караульню отнесем его.
Он знатный человек. Пора сменяться.
Пойдемте. Он, быть может, отойдет.
Уносят тело.
Сцена десятая
Между обоими станами.
Входят Антоний и Скар во главе войска.
Антоний
Их главная забота нынче — флот.
Мы, видно, им не нравимся на суше.
Скар
Антоний
На воздухе, в огне,
Где б ни было, нигде не дам им спуску.
Но к делу. Ставь пехоту на холмах
Вкруг города. Приказ по флоту отдан.
Он поднял якорь. Станем на горе,
И их движенье.
Уходят.
Сцена одиннадцатая
Другое место на равнине.
Входит Цезарь с войском.
Цезарь
Без вызова с их стороны стоять
Не шевелясь. Он нас не атакует.
Цвет войска он послал на корабли.
Поищем на поле получше места.
Уходят.
Сцена двенадцатая
Холмы под Александрией.
Входят Антоний и Скар.
Антоний
Еще нет боя. Из-за той сосны
Я посмотрю, в чем дело, и немедля
Приду с ответом.
(Уходит.)
Скар
Ласточки в снастях
На яхте Клеопатры свили гнезда.
Гадальщики не знают, что сказать,
Глядят угрюмо и скрывают правду.
Антоний то храбрится, то хандрит,
Исполненный то страха, то надежды
При мысли об исчезнувшем былом.
Вдали шум как бы морского сражения.
Входит Антоний.
Антоний
Пропало все. Египтянка-злодейка
Сгубила нас. Мой флот сдался врагу.
На кораблях бросают кверху шапки,
Братаясь, как старинные друзья.
Блудница с трижды лживою изнанкой!
Так вот кто, — это ты нас продала
Счастливцу-новичку? Отныне сердце
В войне с одной тобой. Распорядись,
Чтоб войско распустили. Мне осталось
Разделаться с колдуньей — вот и все.
Распорядись, чтоб войско распустили.
Скар уходит.
О солнце, твоего восхода мне
Уж больше не видать. На этом месте
Расстанутся Антоний и судьба,
Тут и пожмут навек друг другу руки.
Вот он, итог. Все прихвостни мои,
Лизавшие мне пятки по-собачьи,
Пред Цезарем виляют. Он в цвету,
Сосна ж, которая была всех выше,
Без веток и гола. Какой обман!
Колдунья, взглядом ты передвигала
Мои войска на битву и домой.
Мне грудь твоя была венцом и целью,
А ты своей цыганскою игрой
Меня с сумой пустила. Эрос! Эрос!
Входит Клеопатра.
Прочь, наважденье! Сгинь!
Клеопатра
За что сердит
Мой повелитель на свою подругу?
Антоний
Исчезни, или я тебе воздам
За все сполна и Цезарю испорчу
Его победный въезд с тобою в Рим.
А я хочу, чтоб ты покрасовалась
Пред шумной чернью, чтобы как пятно
На всем отродье женщин ты тащилась
Пешком за колесницей, чтоб тебя
Показывали публике за деньги
На выставке диковин и чтоб там
Октавия впилась в тебя ногтями.
Клеопатра уходит.
Отлично поступила, что ушла.
Я за себя не отвечаю. Впрочем,
Смерть от моей разгневанной руки
Спасла б тебя от множества страшнейших.
Эй, Эрос! Что со мной? Я весь в огне.
На мне рубашка Несса.[158] О мой предок
Алкид, дай силу гневу моему,
Чтоб я, как ты, забросил человека
На лунный серп и палицей своей
Расправился с собою. Смерть колдунье!
Она меня мальчишке продала.
Я — жертва заговорщиков. За это
Она умрет. Эй, Эрос!
Сцена тринадцатая
Александрия. Дворец Клеопатры.
Входят Клеопатра, Хармиана, Ира и Мардиан.
Клеопатра
Девицы, помогите. Он безумней,
Чем Теламон[159], и более взбешен,
Чем Фессалийский[160] вепрь.
Хармиана
Запрись в гробнице.
Вели дать знать ему, что умерла.
Прощанье с жизнью легче расставанья
Со славою.
Клеопатра
В гробницу! Мардиан,
Поди скажи ему, что я с собою
Покончила и мой последний звук
«Антоний» был. Разжалобь, как сумеешь.
