Как бы не ведая своей беды
Или как существо речной породы.
Но долго это длиться не могло,
И вымокшее платье потащило
Ее с высот мелодии на дно,
В муть смерти.
Лаэрт
Утонула!..
Утонула.
Лаэрт
Офелия, довольно вкруг тебя
Воды, чтоб доливать ее слезами.
Но как сдержать их? Несмотря на стыд,
Природа льет их. Ими вон исходит
Все бабье в нас. Прощайте, государь.
В душе пожар, а эта дурья слабость
Мне портит все.
(Уходит.)
Гертруда, сколько сил
Потратил я, чтоб гнев его умерить.
Теперь, боюсь, он разгорится вновь.
Пойдем за ним.
Уходят.
Акт пятый
Сцена первая
Эльсинор. Кладбище.
Входят два могильщика[60] с лопатами.
Первый могильщик. А правильно ли хоронить по-христиански, которая самовольно добивалась вечного блаженства?
Второй могильщик. Стало быть, правильно. Ты и копай ей живей могилу. Ее показывали следователю и постановили, чтобы по-христиански.
Первый могильщик. Статочное ли дело? Добро бы она утопилась в состоянии самозащиты.
Второй могильщик. Состояние и постановили.
Первый могильщик. Состояние надо доказать. Без него не закон. Скажем, я теперь утоплюсь с намереньем. Тогда это дело троякое. Одно — я его сделал, другое — привел в исполнение, третье — совершил. С намерением она, значит, и утопилась.
Второй могильщик. Ишь ты как, кум гробокопатель…
Первый могильщик. Нет, без смеху. Вот тебе, скажем, вода. Хорошо. Вот, скажем, человек. Хорошо. Вот, скажем, идет человек к воде и топится. Хочешь не хочешь, а он идет, вот в чем суть. Другой разговор — вода. Ежели найдет на него вода и потопит, он своему концу сторона. Стало быть, кто в своей смерти неповинен, тот своей жизни не губил.
Второй могильщик. Это по какой же статье?
Первый могильщик. О сысках и следствиях.
Второй могильщик. Хочешь знать правду? Не будь она дворянкой, не видать бы ей христианского погребенья.
Первый могильщик. Твоя правда. То-то и обидно. Чистая публика топись и вешайся сколько душе угодно, а наш брат прочий верующий и не помышляй. Ну да ладно. Пора за лопату. А насчет дворян — нет стариннее, чем садовники, землекопы и могильщики. Их звание от самого Адама.
Второй могильщик. Разве он был дворянин?
Первый могильщик. Он первый носил ручное оружие.
Второй могильщик. Полно молоть, ничего он не носил.
Первый могильщик. Да ты язычник, что ли? Как ты понимаешь Священное писание? В Писании сказано: «Адам копал землю». Что ж, он копал ее голыми руками? Ну вот тебе еще вопрос. Только ты отвечай впопад, а то смотри…
Второй могильщик. Валяй спрашивай.
Первый могильщик. Кто строит крепче каменщика, корабельного мастера и плотника?
Второй могильщик. Строитель виселиц. Это помещение перестаивает всех нахлебников.
Первый могильщик. Ей-богу, умница. Виселица — это хорошо. Но только смотря для кого. Хорошо для того, чье дело плохо. Ты сказал плохо, будто виселица крепче церкви. Вот виселица для тебя и хороша. Давай сначала, только теперь спрашивай ты.
Второй могильщик. Кто строит крепче каменщика, корабельного мастера и плотника?
Первый могильщик. Вот и говори кто, и отвяжись.
Второй могильщик. А вот и скажу.
Первый могильщик. Ну?
Второй могильщик. Не могу знать кто.
Входят Гамлет и Горацио и останавливаются в отдалении.
Первый могильщик. Не надсаживай себе этим мозгов. Сколько осла ни погоняй, он шибче не пойдет. В следующий раз, спросят тебя эту же вещь, — отвечай: могильщик. Его дома простоят до второго пришествия. Ну да ладно. Сбегай, брат, к Иогену[61] и принеси-ка мне шкалик.
Второй могильщик уходит.
(Копает и поет.)
Не чаял в молодые дни
Я в девушках души
И думал, только тем они
Одним и хороши.
Гамлет. Неужели этот шутник не сознает рода своей работы, что поет за рытьем могилы?
Горацио. Привычка ее упростила.
Гамлет. Это естественно. Рука чувствительна, пока не натрудишь.
Первый могильщик (поет)
Но тихо старость подошла
И за руку взяла,
И все умчалось без следа
Неведомо куда.
(Выбрасывает череп.)
Гамлет. В этом черепе был когда-то язык, он умел петь. А этот негодяй шмякнул его обземь, точно это челюсть Каина, который совершил первое убийство. Возможно, голова, с которою этот осел обходится так пренебрежительно, принадлежала какому-нибудь политику, который собирался перехитрить самого господа бога. Не правда ли?
Горацио. Возможно, милорд.
Гамлет. Или какому-нибудь придворному. Он говаривал: «С добрым утром, светлейший государь. Как изволите здравствовать?» Его звали князь такой-то и такой-то, и он нахваливал князю такому-то его лошадь, в надежде напроситься на подарок. Не правда ли?
Гамлет. Да, вот именно. А теперь он угодил к Курносой, сам без челюстей, и церковный сторож бьет его по скулам лопатой. Поразительное превращенье, если б только можно было подсмотреть его тайну. Стоило ли давать этим костям воспитанье, чтобы потом играть ими в бабки? Мои начинают ныть при мысли об этом.
Первый могильщик (поет)
Бери лопату и кирку,
И рой могилу старику
На водворенье в ней.
Гамлет. Вот еще один. Почему не быть ему черепом законника? Где теперь его крючки и извороты, его уловки и умствованья, его казуистика? Отчего принимает он подзатыльники заступом от этого грубияна и не привлекает его за оскорбленье действием? Гм! В свое время это мог быть крупный скупщик земель, погрязший в разных закладных, долговых обязательствах, судебных протоколах и актах о взысканье. В том ли пеня на пеню и взысканье по взысканью со всех его земельных оборотов, что голова его пенится грязью и вся набита землей? Неужели все его поручительства, простые и двусторонние, обеспечили ему только надел величиной в одну купчую крепость на двух листах бумаги? Одни его передаточные записи едва ли улеглись бы на таком пространстве. А разве сам владелец не вправе разлечься попросторней?
Горацио. Нет, ни на одну пядь, милорд.
Гамлет. Кажется, ведь пергамент выделывают из бараньей кожи?
Горацио. Да, принц, а также из телячьей.
Гамлет. Ну так бараны и телята — те, кто ищет в этом обеспеченья. Я поговорю с этим малым. — Чья это могила, как тебя там?
Первый могильщик. Моя, сэр.
(Поет.)
И рой могилу старику
На водворенье в ней.
Гамлет. Верю, что твоя, потому что ты лжешь из могилы.
Первый могильщик. А вы — не из могилы. Стало быть, она не ваша. А я — в ней и, стало быть, не лгу.
Гамлет. Как же не лжешь? Торчишь в могиле и говоришь, что
