Сута сказал:

Так сказал он своему сыну и мне, и пересказал нам [эту Пурану],

И мной была принята вся эта Пурана целиком, обширная. (39)

Шука, изучив Пурану, остался в благом ашраме Вьясы,

Ибо он не достиг убежища в ней, деятельный, подобно сыновьям Брахмы, (40)

Пребывающий в одиночестве, несчастный, как будто с опустошенным [сердцем],

Не слишком привязанный к еде, но и не постящийся. (41)

Увидев, что Шука погружен в размышления, Вьяса спросил:

«О чем ты думаешь постоянно, о сын, и чем ты так взволнован, о почтенный? (42)

Ты постоянно погружен в [горькие] размышления, подобно задолжавшему бедняку,

Какая забота может быть у тебя, о сын, пока я, твой отец, жив. (43)

Наслаждайся счастьем как угодно и оставь скорбь, вошедшую в ум,

Размышляй о знании Шастр и сосредоточься на осуществлении знания. (44)

Если нет мира в твоем уме от моих слов, о давший благой обет,

Ступай в [город] Митхилу{347}, о сын, охраняемую Джанакой. (45)

Заблуждение твое рассеет царь по имени Джанака,

Праведный, повелитель Видехи, океан истины. (46)

Придя к тому царю, о сын, и оставив свое сомнение,

Спроси его о варнашрамадхарме, о сын, как должно. (47)

[Он] — Освобожденный уже при жизни {348}царь-мудрец, познавший Брахмана, [обладающий] чистой [душой],

Говорящий истину, умиротворенный, йог, любящий йогу всегда». (48)

Сута сказал:

Услышав слова Вьясы, обладающего неизмеримой мощью,

Ответил исполненный великой мощи Шука, родившийся из дощечек для добывания огня. (49)

Шука сказал:

Сомнение, о праведный, есть в уме моем сейчас,

Освобожденный при жизни, повелитель Видехи, царством он управляет, радостью наполненный. (50)

Подобно сыну бесплодной женщины, является [нелепой выдумкой] тот царь Джанака{349}, о отец.

Как он может управлять царством? В этом сомнение мое, о отец. (51)

Увидеть я желаю царя, повелителя Видехи лучшего из царей,

Как он может пребывать в мирской жизни, [будучи незатронутым ей], подобно лепестку лотоса в воде? (52).

Сомнение от этого великое, о отец, повелителя Видехи происходит,

Освобождение [Джанаки] наилучшее, подобно тому, о котором говорят буддисты. (53)

Как наслаждение [может быть связано] с освобождением? Как деяние [может быть] бездеянием?

И как [можно совместить] деятельность с оставлением чувств, о многомудрый? (54)

Как представления о матери, жене, сыне, сестре, блуднице, [возникающие у него], могут полностью исчезнуть?

И если бы не случай, как освобождение при жизни могло быть возможно? (55)

Если [его] язык распознает горькое, соленое, острое и сладкое,

Значит, он вкушает изысканнейшие наслаждения. (56)

Если у него наличествует представление о холодном и теплом, радости и горе,

То какое тогда освобождение [возможно], о отец, [от этого] у меня сомнение и удивление? (57)

Представление о враге и друге, имеющие следствие вражду и умиротворенность,

Деятельностью занятый, как царь не может составлять? (58)

Как он может одинаково смотреть на вора и на подвижника{350},

А если его разум делает различия, то о каком освобождении можно говорить? (59)

Не видел никогда я прежде царя, достигнувшего освобождения при жизни,

Подозрение великое [в обмане], ведь как может [существовать] царь, достигнувший освобождения и [остающийся] дома? (60)

Желание увидеть того царя большое возникло от того, что я услышал,

И для разрешения сомнения отправлюсь я в Митхилу. (61)

Так в первой книге махапураны Девибхагавата заканчивается шестнадцатая глава, называющаяся «Наставления Вьясы».

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

ПРИХОД ШУКИ В МИТХИЛУ

Сута сказал:

Молвив [эти слова] отцу, поклонился Шука,

И сложив ладони, сказал, желающий уйти, многомудрый. (1)

Шука сказал:

Я прощаюсь с тобой, о обладатель великой доли, и последую твоим словам,

Видеху желаю увидеть я, охраняемую Джанакой. (2)

Без наказания [обходясь], как царством [может] управлять Джанака?

Ведь по пути дхармы бы не следовал мир, если бы не было наказания. (3)

Для дхармы основанием наказание установлено Ману и другими [мудрецами],

Так как же может он обходится без него, о отец, сомнение в этом великое у меня. (4)

«Моя мать — бесплодная женщина» — [этому предложению подобны все твои рассказы о его] деяниях,

Я прошу у тебя разрешения [идти], о обладатель великой доли, и отправляюсь, о покоритель врагов. (5)

Сута сказал:

Увидев, что Шука хочет идти, сын Сатьявати,

Обняв его, сказал [своему] сыну мудрому, свободному от желаний. (6)

Вьяса сказал:

Благополучия тебе, о Шука, живи долго, о сын, о многомудрый,

Сказав мне слова, исполненные истины, ступай счастливо, о дорогой. (7)

Сходив туда, возвращайся в мой ашрам превосходный,

И больше никуда не ходи, о сын. (8)

Счастливо живу я, о сын, видя твое лотосоподобное лицо,

А не видя, погружаюсь в горе, ведь ты моя жизнь, о сын. (9)

Увидев Джанаку и рассеяв свое сомнение,

Сюда возвратившись, оставайся здесь, занимаясь изучением Вед. (10)

Произнеся [эти слова], он поклонился благородному [Вьясе] и, совершив прадакшину,{352}

Отправился в путь очень поспешно, как выпущенная из лука стрела. (11)

Видя [по пути] различные места и людей, копящих богатства,

Леса, деревья и поля с урожаем, (12)

Подвижников, предающихся аскезе, и посвященных, приносящих жертвы,

Йогов, упражняющихся в йоге, и ванапрастхов, обитающих в лесу, (13)

Видя шайвов{353}, пашупатьев{354}, сауров{355}, шактов{356} и вайшнавов{357},

Следующих различным установлениям, шел мудрец, исполнившись чрезвычайного изумления. (14)

За два года Меру пересеча и Гималаи за один год,

Он, многомудрый, пришел в Митхилу. (15)

Он достиг Митхилы и увидел великое процветание,

И подданных [царя Джанаки] счастливых, ведущих добродетельный образ жизни. (16)

Страж [у ворот] остановил его и спросил: «Кто ты, сюда пришедший,

И что ты собираешься делать?», но [Шука] не ответил. (17)

Отойдя прочь от ворот города, он стал недвижимо,

И стоя, удивленный и улыбающийся, не произнес ни слова. (18)

Страж сказал:

Скажи, почему ты молчишь, о брахман, и ради чего ты пришел сюда?

Ведь не бывает движения без намерения что-либо сделать — [таково] мое мнение. (19)

Лишь по разрешению царя можно входить в этот город, о дваждырожденный,

А для того, чье происхождение и нрав неизвестны, нет в него входа никоим образом. (20)

Как лучший из знатоков Вед, брахман, исполненный мощи, выглядишь ты,

О происхождении и намерениях [своих] сообщи мне и ступай куда хочешь, о почтенный. (21)

Шука сказал:

Ради чего я пришел сюда, то ясно из слов твоих,

Город Видехи увидеть, но вход в него затруднителен. (22)

Это все неразумное заблуждение мое, пересекя две горы,

Царя увидеть желающий, странствуя, я пришел [в Митхилу]. (23)

Введен я в заблуждение своим собственным отцом, это его вина,

Или блуждаю я, о обладатель великой доли, под влиянием своей кармы на земле. (24)

Стремление к богатству [является обыкновенной] причиной странствий для человека,

Но нет у меня этого [стремления], вследствие заблуждения я пришел сюда. (25)

[У человека], лишенного стремлений, счастье постоянно, если он не привязывается к иллюзии,

А я, лишенный стремлений, о обладатель великой доли, погружен в этот океан иллюзии. (26)

Где Меру! И где Митхила! Пешком я прошел [это огромное расстояние],

И каков результат моих странствий, обманут Творцом я. (27)

Прарабдха-[карма] должна всегда изживаться, {358}будь-то она благая или неблагая,

И надо прилагать усилия, находясь в ее власти. (28)

[Здесь] не место паломничества и [не место изучения] Вед, то ради чего мое старание,

Является недоступным для меня в городе – царь, правитель Видехи. (29)

Сказав [такие слова], умолк [Шука] и стал стоять, подобно молчальнику,

И страж понял, что он — мудрец и лучший из дваждырожденных. (30)

И сказал тот страж стоящему мудрецу:

«Ступай туда, где хочешь исполнить свое намерение, о лучший из дваждырожденных. (31)

Моя вина, о брахман, в том, что я не пускал тебя,

Ее прости мне, ведь сила освобожденных [душ заключается] в способности прощать». (32)

Шука сказал:

Разве есть в этом твоя вина, о страж, ведь ты зависим от другого,

А работу, указанную господином, должен исполнять слуга. (33)

И не вина царя в том, что ты не пустил меня,

Потому что мудрые [цари] должны распознавать врагов и воров [среди чужеземцев]. (34)

Это мой грех в том, что я пришел,

Ведь хождение по чужим домам есть свидетельство легкомыслия. (35)

Страж сказал:

Что есть счастье, о дваждырожденный, и что есть горе, и что должен делать желающий блага,

Кто [является] врагом, а кто — благодетелем, это расскажи мне сейчас. (36)

Шука сказал:

Двойственность [пребывает] во всех мирах, и есть два вида людей:

Страстный и свободный от страстей, и умы их опять [бывают] двух видов. (37)

Свободные от страстей [люди бывают] двух видов: знающие, незнающие и средние,

А страстные [люди], сказано, двух видов: глупые и хитрые. (38)

Хитрость, сказано, [имеет] два вида: основанная на Шастрах и проистекающая из ума,

И ум [бывает] двух видов: