возвращать зрение слепым, утешать несчастных и печальных, оправдывать грешников, воскрешать мертвых, спасать проклятых и утративших надежду. Он ведь всемогущий Творец, создающий всё из ничего.

260

Но до этого существенного и собственного дела Его не допускает зловреднейшее чудовище — самомнение праведности, которая не хочет быть грешной, нечистой, жалкой и осужденной, а справедливой и святой. Оттого Бог должен прибегнуть к тому молоту, именно к закону, который разбивает, сокрушает, испепеляет и обращает в ничто это чудовище с его самоуверенностью, мудростью, справедливостью и властью, дабы оно знало, что оно погибло и проклято из-за зла, которое в нем.

261

Лев Шестов. Начала и Концы.

262

Я хочу, сказал он, если Богу угодно дать мне веку, исправить мою жизнь; я хочу сделать многое: поступить в монастырь, буду довольствоваться самым малым, питаться хлебом и водой, ходить в рубище и босым и т. д. Если ты не начнешь делать противоположное, то есть, если ты не устранишь от себя Моисея и его закон, который создан для уверенных в себе и твердых людей, и не осознаешь в ужасе и страхе Христа, страдавшего, распятого, умершего за твои грехи, тебе никогда не спастись.

263

Все же теология пользуется человеческим разумом. Истины Откровения, конечно, не могут быть доказаны разумом (тогда не было бы никакой заслуги), но разум может осветить некоторые стороны догмата. Так как Благодать Божья не находится в противоречии с человеческой природой, а только развивает ее, то долг разума служить вере, как естественная склонность воли сопровождает любовь.

264

Вот как поступил св. Бернард, муж столь благочестивый, святой и целомудреный, что, я думаю, он мог быть справедливо предпочтен всем монахам. Когда он однажды был очень болен и отчаялся за свою жизнь, он не доверился своему целомудрию, которое он соблюдал самым строгим образом, ни своим многочисленным добрым делам, но устранил все это и держался только веры в Христа. Он сказал: «Я бедный грешник плохо провел мою жизнь, но Ты, Иисус Христос имеешь Царство Небесное. Во-первых, потому что Ты Сын Божий; во-вторых, Ты заслужил его Твоими страданьями и смертью»… Он не противопоставляет Божьему гневу и справедливости свою монашескую и ангельскую жизнь; он понял, что только одно необходимо, и так он был спасен.

265

Когда Фома вместе с другими схоластиками говорит, как должен быть уничтожен закон, и утверждает, что светские законы (judicialia) и законы о церемониях (ceremonialia) должны быть изъяты и уничтожены после прихода Христа и что 10 заповедей (moralia) не должны быть упразднены, они сами не понимают, что говорят или что предлагают. Ты же, когда хочешь говорить об упразднении закона, охвати весь закон без различия между светским законом, церемониалом и 10-ю заповедями. Потому что, когда Павел говорил, что мы избавлены Христом от проклятия закона, он говорил о всем законе и особенно о 10-ти заповедях (moralia), которые одни устрашают и обвиняют совесть перед Богом, а не два другие.

266

Не только законы о церемониях не хороши и содержат начала разрушающие жизнь, но и декалог и все, что может быть внешне или внутренне преподано и повелено не хорошо.

267

Человек, когда делает что в его силах, грешит, потому что он не может самостоятельно ни хотеть, ни думать.

268

Поэтому это очень опасное дерзновение, когда спорят о «Добре», выведенном из философии, так как Бог это добро обратил во зло. Даже когда все очень хорошо, то для нас все же ничто не хорошо, и даже, если есть вещи, которые с какой-нибудь точки зрения были бы не плохи, то все же для нас все плохо. И все это потому, что мы грешны. Поэтому мы должны избегать добро и принять зло. И это не только на словах и с лицемерным сердцем, но с полной внутренней преданностью признать и желать, чтобы мы были бесповоротно осуждены и прокляты. Мы должны поступать по отношению к нам самим, как поступает тот, кто ненавидит другого. Кто ненавидит, тот хочет не только для видимости, но серьезно погубить, убить и проклясть того, кого он ненавидит. Если мы будем губить и преследовать себя от всего сердца, если мы отдадим себя в ад для Бога и Его справедливости, то мы поистине дали удовлетворение Его правосудию и Он сжалится и освободит нас.

269

Да, может случиться, что святые впадают в грех и поддаются телесным соблазнам. Как Давид, поступивший ужасно, стал осквернителем брака, что повлеко за собой убиение многих… Так же глубоко пал Петр, отрекшись от Христа.

270

Святые софистов, то есть католиков, подобны мудрецам стоиков: стоики рассуждали о мудрейшем человеке, подобного которому еще не было на земле. Такими глупыми и нечестивыми рассуждениями, порожденными незнанием доктрины Павла, софисты привели и себя и многих других в отчаяние.

271

Я мечтал о таком святом, который, живя в пустыне, питался бы кореньями и пил холодную воду; это мнение о столь чудовищных святых я почерпнул не только из книг софистов, но также из книг отцов. Св. Иероним пишет в одном месте о старцах пустынниках: «Я умалчиваю о еде и питье, ибо пить воду и есть варенную пищу, даже когда мы очень слабы, есть грех».

272

Радостный, я благодарю Бога, за то, что он мне дал в преизобилии то, о чем я когда то просил: увидеть не одного святого, но большое количество людей действительно и глубоко святых… в их числе и я, благодаря Богу.

273

Когда Бог хочет оправдать человека, Он устрашает его совесть законом и приводит его к признанию грехов; после чего человек приходит в отчаяние и нет больше мира в его душе; разве что Бог дает ему прощение грехов через оправдание (absolutionem), через Евангелие.

274

Приятие или доверие к Божественным обещаниям, что Христос пришел для меня, Христос снимает с меня грехи, Христос дает мне жизнь, — эта вера, вера Евангелия, которая одна оправдывает, то есть, одна засчитывается Богом, как оправдание. Наши дела, как бы они ни казались хороши, не засчитываются.

275

Человек оправдывается верой перед Богом, даже если он обесчещен людьми и бесчестит самого себя. Такова тайна Бога, прославляющего Своих святых — тайна, которую не только невозможно постичь нечестивым, но которая и для благочестивых удивительна и трудно приемлема.

276

Действительно и истинно, что он предал себя за нас Богу Отцу на вечное проклятие. Его человеческая природа была не иная, чем у всякого человека, осужденного навечно в ад.

277

Необходимо глубоко верить, что ты оправдан, и не сомневаться, что благодать сойдет на тебя; если будет сомнение и неуверенность, ты не будешь оправдан, а отвергнешь благодать.

278

Явная и ужасная нечестивость говорить, что грехи отпускаются всем людям, даже неверующим.

279

Ужасная нечестивость говорить, что грехи отпускаются даже неверующим людям.

280

Вера сопровождаемая любовью.

281

Идти в тьму и уничтожение.

282

Как паралитик с расслабленными руками и ногами.

283

Бог есть всемогущий Творец, творящий из ничего.

284

Я ничего не слушаю что не согласно с моим учением; я вполне убежден духом Христа, что мое учение о справедливости Христа совершенно правдиво и верно.

285

Святого Духа, исходящего от Отца и Сына.

286

Согласие всех.

287

Христиане не рождаются, а делаются.

288

Духовное руководство, которое облегчает душу, стесненную заурядностью, и проводит ее внутренним путем к совершенному созерцанию богатого сокровища внутреннего мира.

289

Одному Богу дано вести человека от размышления к созерцанию, и если Господь не осенит его Своей благодатью во время молитвы, не поможет ему никакой руководитель со всеми своими указаньями и ученостью.

290

В конце концов самое большое искушение есть состояние без искушений, и потому тебе надо радоваться, когда есть искушения.

291

О любезное уединение — источник вечных благ! О зерцало, в котором постоянно отражается вечный Отец! Справедливо ты называешься уединением, потому что ты столь пустынно, что трудно найти душу, которая тебя ищет и которая тебя любит и знает.