не Малюта Скуратов, и это не бойкий, нервный зам — это спокойный проницательный добряк, веселый и жизнерадостный.
— Садитесь, молодой человек, — вежливо предложил он. — Курите.
— Спасибо.
— Так что у вас там случилось?
— Я волнуюсь и не умею говорить, но я скажу. Я все скажу! — загорячился Оптимист.
— Скажите, скажите, — Некто добродушно улыбался.
— Я не только скажу, я просто не позволю, чтобы всякие нытики глумились над жизнью. Ведь жизнь — это… это как бы стометровка!
— Почему же стометровка! — возразил Некто. — Я бы сказал: жизнь — это рысистые испытания. Или лучше: бег с препятствиями. Препятствия, в смысле — трудности, еще имеются, молодой человек. Незначительные, конечно, пустяковые, но имеются. Итак?..
— А меня лично жизнь зовет, и я устремляюсь. И я лично не понимаю, о каких трудностях вы говорите!..
— Ну, ну… я пошутил просто. Какой горячий молодой человек! Уж и пошутить нельзя!
— Нельзя! Нельзя так шутить, вы понимаете?!
— Ну, а если, скажем, молодой человек или девушка едут в необжитые районы, в Сибирь, должны же им сказать, что их там, кроме всего прочего, ждут и трудности?
— Ни в коем случае! — воскликнул Оптимист. — Мы делаем великую глупость, когда предупреждаем об этом. Вот потому-то и видишь иной раз: человек едет в необжитый район, а задумчив. Почему, спрашивается? О чем задумался? Что ты оставил здесь, что давало бы тебе основания задумываться? Квартиру с удобствами? Родных и друзей?.. А там тебя ждет палатка! Там тебя ждут бураны, медведи, волки!.. Спрашивается: что же лучше? Что лучше: удобная квартира или палатка с медведем?
— Я понимаю, что вы хотите сказать. Конечно, палатка с медведем лучше. Но ведь едут-то они туда строить дома с удобными квартирами. Это тоже нельзя забывать. Значит, медведь не вечен? — Некто поднял кверху палец, хитро прищурился.
— Медведь, к сожалению, не вечен, — согласился Оптимист. — Но это не должно нас смущать: кончатся трудности — мы их выдумаем!
— Это вы точно сказали. Это не в бровь, а в глаз.
— Я всегда говорю в глаз, хотя и не умею говорить и всегда волнуюсь. Да, так о чем мы? Ага, о юноше, который едет в необжитый район и сидит в вагоне задумчив.
— Нет, мы заговорили о медведе. И я хотел спросить вас в связи с этим: вот, скажем, вышли вы утром из палатки, а в десяти шагах стоит медведь. Бурый обыкновенный медведь средних размеров. Ваши действия?
— Песня! — воскликнул он. — Я запеваю бодрую песню и иду от палатки. Медведь слушает и идет за мной. Таким образом я увожу его от палатки, в которой спят мои товарищи, и они никогда не узнают, какая опасность подстерегала их в то утро. Я иду по тайге и пою. Медведь идет за мной. Я устаю идти, устаю петь, но я иду и пою. Потом я ползу и пою. Потом я перестаю ползти и петь. Медведь подходит ко мне, и я вижу в его звериных глазах восторг и удивление…
— Так, правильно. Еще один вопрос: вы идете с товарищем по тайге. Вы заблудились. У вас на исходе продукты. Вы все делите пополам и продолжаете идти…
— Стоп! — воскликнул Оптимист. — Во-первых, я не стану делить продукты пополам — я отдам товарищу все.
— Я знал, что вы так скажете. Поэтому еще один вопрос: а если ваш товарищ поступит точно так же?
— Тогда мы бросаем пищу и идем дальше.
— Правильно. Вас не поймаешь.
— Как-нибудь!
— Последний вопрос: вы выходите из тайги?
— Не-сом-нен-но!
— Вы готовы к трудностям, молодой человек!
— Потрогайте, — Оптимист дал потрогать свои бицепсы. Некто потрогал.
— Да, вы готовы к трудностям. В этом я еще и еще раз убеждаюсь.
— Я готов ко всяким трудностям.
— Значит, вы едете в Сибирь?
— Я повторяю: я готов ко всяким трудностям и лишениям, но у нас их нету. Палатка с медведем — это, сами понимаете, не трудность. Значит?..
Некто не догадывается, что — «значит».
Оптимист улыбнулся.
— Ну?.. Я готов к трудностям, но их нет, — значит?.. Логика, логика!
— Не могу догадаться, — Некто смутился.
Оптимист терпеливо объясняет:
— К трудностям я готов. Так? Но трудностей нет. Палатка, бураны и медведи не трудности. Значит?..
— Честное слово, не могу…
— Значит, я не еду в Сибирь! — громко и весело сказал Оптимист.
Оба искренне смеются.
— Браво, молодой человек! Двадцать копеек с меня. А в волшебники к нам не хотите пойти работать? У нас есть кое-какие трудности.
— Ваши трудности — это тоже не трудности, — сказал Оптимист. — Я их, кстати, не знаю и не хочу знать. Жизнь идет вперед. И как поезд идет мимо небольшого полустанка, не останавливаясь на нем, так жизнь грохочет мимо ваших, например, трудностей, не обращая на них внимания. Значит?..
Оптимист решил объяснить предметно.
— Вот полустанок — то есть ваши трудности, — положил на стол коробок спичек. — Так? Вот — жизнь… — хотел взять наган, но Некто смущенно убрал его. Оптимист взял протокол, свернул его в трубку. — Вот — жизнь, которая стремительно проносится мимо, — показал. — Теперь: я занимаюсь вашими трудностями… — ткнул в коробок пальцем. — А жизнь — смотрите! — грохочет мимо. Значит? Логика?..
— Не понимаю, — Некто опять в затруднении.
— Значит, я не иду к вам работать!
Опять весело рассмеялись.
— Ловко вы меня, — сказал Некто.
— Если я пойду к вам работать, значит, я останусь на полустанке, и жизнь будет грохотать мимо меня. Я же хочу все время устремляться вперед. И я устремляюсь.
— Стоп! Сейчас я угадаю вашу профессию, — сказал Некто.
— Не угадать.
— Угадаю!
— Ни за что!
Некто пристально посмотрел на Оптимиста.
— Летчик.
Оптимист покачал головой.
— Вы слишком буквально поняли устремление вперед. Летчик — это механическое устремление.
— Геолог!
— Геолог — это устремление вглубь, а не вперед.
— Преподаватель истории!
— Ну-у, это совсем не то. История — это…
— Нет, нет, зто действительно не то. Сейчас, сейчас…
Оптимист улыбается, ждет.
— Ну?..
— Близко, но не то.
— Черт возьми! Сейчас, сейчас… Сутенер! То есть… Тьфу, черт… не то хотел сказать, извините, пожалуйста, — Некто покраснел.
— Ничего, — великодушно сказал Оптимист.
— Не то.
— Тогда не знаю. Пас.
— Вы взялись за непосильную задачу. Мою профессию определить невозможно.
— Почему?
— Потому что у меня нет никакой профессии.
Некто так и покатился.
— Ну ловко же вы меня!.. Ха-ха-ха!.. А что вы делаете?
— Как?
— Так. Обычно лежу на диване или прохаживаюсь по улице.
— Но вы же сказали, что вы все время устремляетесь вперед!
— Да, я лежу и устремляюсь. Понимаете?
— Ну, лежу и одновременно устремляюсь вперед! Неужели вы себе не можете представить такого? Это после эйнштейновской-то теории?!
— Как-то трудно, знаете… Не могу, знаете, ощутить этого явления.
— Душой! Сердцем! Помыслами устремляюсь!
— А-а, вот теперь понял…
В этот момент окна кабинета сами собой распахнулись, ворвался с улицы вихрь, выхватил из рук Оптимиста волшебный листик и унес в окно.
— Так вы, значит, нигде не работаете? — строго спросил Некто. Он сделался пожилым, усталым.
— Нет.
— И не желаете работать?
— Работать — значит не устремляться вперед. Верно? Значит?..
— Попросите другого сюда, — распорядился Некто.
Но дверь сама открылась, и вошли Волшебный человек и Пессимист. Пессимист сразу зарычал на Оптимиста:
— Сороконожка!.. Где волшебный лист?! Сейчас я тебя буду бить…
Волшебный человек остановил его твердой рукой.
— Спокойно.
— Вы видели подонков, которые никуда не устремляются?! — вскричал Оптимист. — Вот один из них. Позвольте ваш наган, на минутку: я его кокну.
— Спокойно! — опять сказал Волшебный человек. — Сядьте. Лист у меня, больше вы его не получите.
— Но он же исказил картину жизни!
— Нет, это ты ее исказил!
— Спокойно! — еще раз сказал Волшебный человек. — А то я превращу вас в баранов, и мы с замом наделаем с вас шашлыков, — Волшебному человеку самому понравилась эта шутка, и он засмеялся: — Гы-гы-гы…
Пессимист и Оптимист не засмеялись.
Волшебный человек скрестил руки и долго ходил по кабинету. Он думал.
— Вы оба исказили картину жизни, — сказал он. — Вы оба ударились в крайность. А смысл в том, чтобы… — он опять погрузился в свои думы.
— В чем смысл? — спросил Оптимист. — А то я волнуюсь.
— Смысл в том, чтобы… Заманчивая идея, черт возьми! — Волшебный человек опять погрузился в думы.
— У вас туалет где? — негромко спросил его Оптимист.
— В коридор и налево. Побыстрей там, я сейчас буду изрекать смысл — нечто новое.
— Боитесь, что убегу? Принципиально не пойду. Я лучше здесь…
— В чем смысл? — нетерпеливо спросил Пессимист.
— Смысл в том, — торжественно заговорил Волшебный человек, — чтобы соединить обе эти точки зрения и в результате напряженного философского акта породить — третью! А? Заделаем?
— Как? — спросили все.
— Так. Я перевожу свои волшебные часы… Есть. Сватовство идет. Семейство Невесты такое, каким его видит наш Оптимист. Семейство Жениха — как видит Пессимист.
— Ура! — вскричали Пессимист и Оптимист. Взялись за руки и стали танцевать.
В этом мире — тру-ля-ля!
тру-ля-ля!
тру-ля-ля!
— Вперед, шалунишки! — скомандовал Волшебный человек. — Все идемте. Мы увидим сейчас нечто новое.
А в это время в доме Невесты творилось что-то невероятное.
Дед читал Непонятно кому свою книгу:
— …Тут я взял винтовку и шарахнул его. Голубые мозга свистнули на парапет и ухлюпами долго содрогались. В этот момент она вышла из комнаты и подняла свою гадючью головку, стараясь произвести обратное впечатление. Я заклацал затвором, чувствуя, что меня всего обволакивает. «Получай!» — сказал я и ее тоже шарахнул. «Гук! Гук! Гук!» — разнеслось по всем комнатам.
— Сколько метров? — спросил Непонятно кто.
— Где?
— Квартира?
— Не знаю.
— А чего же пишешь? Тумбочки лучше делай.
В другом углу Жених учил Отца Невесты боксу. Обмотал кулак полотенцем и показывал приемы.
— Крюк! — кричал разгоряченный Жених. — Опп!
Отец Невесты отлетел к стенке.
Отец Жениха повел его опять к окну.
— Удар, а?..
— Отличный удар. Вот я помню, когда уезжал на Крайний Север…
— Погоди ты со своим Севером! Становись.
— Вы полегче его, — сказала Мать Невесты. — А то сотрясение будет.
— Какое сотрясение! — воскликнул Отец Невесты. — Надо — значит, надо!
— Он мне один раз как засветил, — вспомнил Отец Жениха, — я неделю на кварц ходил. Ну-ка, сынок, как ты мне тогда?.. Ну-ка, ему тоже
