Скачать:TXTPDF
Без догмата
переводах имеет огромный успех», – писал он Э. Любовскому. В другом письме – из Австрии: «Роман имеет здесь во сто раз больший успех, чем у нас. То же самое и в Германии».

Высокую оценку получил роман «Без догмата» в русской критике того времени. Он заслужил одобрительные отзывы многих русских писателей. Р. Левенфельд в своей книге «Беседы с Львом Толстым» рассказывает, как он в доме Толстого наблюдал чтение номера журнала «Русская мысль», где печаталось продолжение «Без догмата»: «Сейчас же дочери Толстого набросились на этот номер, поскольку все, не исключая Толстого, этот роман читали… Толстой сказал: роман… нравится мне чрезвычайно. Судя по нему – Сенкевич превосходный писатель». 18 марта 1890 г. Толстой записывает в дневнике: «Вечером читал Сенкевича. Очень блестящ».

Русскому писателю особенно понравилось в этом романе описание любви. В записной книжке Толстого за 1890 год читаем: «По случаю „Без догмата“, славянского толкования любви к женщине думал: хорошо бы написать историю чистой любви, не могущей перейти в чувственную». И еще одна запись. В дневнике от 23 июня 1890 года Толстой пишет: «Вчера читал „Без догмата“. Очень тонко описана любовь к женщине – нежно, гораздо тоньше, чем у французов, где чувственно, у англичан, где фарисейно, и у немцев – напыщенно, и думал: написать роман любви целомудренной… Хорошо написать это».

А. П. Чехов, который впоследствии критически отнесся к «Семье Поланецких», высказал некоторые замечания и по поводу «Без догмата», однако высоко оценил пластичность описаний Сенкевича. Он писал В. М. Лаврову: «Прочел „Без догмата“ с большим удовольствием. Вещь умная и интересная, но в ней такое множество рассуждений, афоризмов, ссылок на Гамлета и Эмпедокла, повторений и подчеркиваний, что мостами утомляешься, точно читаешь поэму в стихах. Много кокетства и мало простоты. Но все-таки красиво, тепло и ярко, и когда читаешь, хочется жениться на Анельке и позавтракать в Плошове».

Роман «Без догмата» произвел большое впечатление на А. И. Эртеля. Он находил это произведение глубоко выдающимся. По его мнению, Сенкевич ничего лучшего не написал, да и в других литературах такие романы редкость.

А. И. Куприн высоко оцепил мастерство психологического анализа в «Без догмата». «Едва уловимые, крайне сложные и капризные оттенки душевных движений, – писал он, – переданы тут с тонкостью и отчетливостью поистине изумительными. Вообще по мастерству выполнения и по отступлениям, часто глубоким и оригинальным, этот психологический роман ставит автора наряду с наиболее выдающимися писателями нашего времени».

«Образ Леона Плошовского оказался родственным целой галерее так называемых „лишних людей“ в русской литературе, – писал о романе Сенкевича критик М. Протопопов, – из наших стариков разверните Тургенева, а из нашей молодежи Чехова, и вы сразу почувствуете, что между ними и Сенкевичем очень много общего». Русская критика увидела в Плошовском черты, родственные Онегину, Печорину, Рудину. При этом некоторые критики упрекали писателя в том, что он лишил своего героя общественных интересов и стремлений, считая это отличием Плошовского от «лишних людей» в русской литературе. «Рудины будили мысль общества и тем делали свое дело, – писала Мария Цебрикова. – Тургеневский герой оказался несостоятельным как практик, несостоятельным перед любовью девушки, но Рудины умели умирать не как маньяки эротизма. Плошовский же даже не искатель исполинского дела…»

Вместе с тем русские критики не учитывали в то время, что в своем романе Сенкевич отразил другой, более поздний этап общественного развития, когда «лишний человек» претерпел значительную эволюцию и начал вырождаться. На эту эволюцию позднее обратил внимание А. М. Горький в работе «Разрушение личности» (1909). Он отметил постепенное вырождение героя-индивидуалиста, увидев в Плошовском промежуточную стадию между героем «Исповеди сына века» Альфреда де Мюссе, с одной стороны, и Саниным Арцыбашева, а также Фальком Пшибышевского – с другой.

Русские критики конца XIX века назвали «Без догмата» лучшим произведением польского писателя. «Истинной твердыней славы Сенкевича среди интеллигентных читателей и основой его значения в современной всемирной литературе является, несомненно, его знаменитый психологический роман „Без догмата“, – писал И. А. Гофштеттер, – он дал самую тонкую, самую изящную разработку психологии современного скептицизма, современного безверия».

1
…как имена Цешковского, Либельта и других. – Цешковский Август (1814—1894) – польский философ и экономист, создатель системы так называемой «национальной философии», пытался критически осмыслить ряд положений гегельянства, разделял идеи польского мессианизма. Либельт Кароль (1807—1875) – польский философ и эстетик, литературный критик и публицист, сторонник «национальной философии» и мессианизма, участник патриотического движения в Великопольше.


2
Непобедимый Леон (фр.)


3
…удивительная мешанина идей Гегеля с идеями Гене-Вронского. – Гене-Вронский Юзеф Мария (1776—1853) – польский философ, математик, астроном (с 1800 г. жил во Франции), один из основных представителей польского мессианизма.


4
знатная дама (фр.)


5
«жестокой благодетельницей» (фр.)


6
славянское бесплодие, пассивность (фр.)


7
Книжечка, в которой дама на балу записывает, с кем обещала танцевать и какой танец (фр.)


8
Хрупкий, ломкий (фр.)


9
неотесанные глыбы (лат.)


10
…«заблудшая птица», как выражается Словацкий… – Словацкий Юлиуш (1809—1849) – великий польский поэт, революционный романтик. …в питомцев Эвмея… – то есть в свиней. Эвмей – свинопас, раб Одиссея.


11
почем я знаю? (фр.)


12
Мир (лат.)


13
Сонатафантазия (ит.)


14
Соната скорби (ит.)


15
суета сует (лат.)


16
все в одном (греч.)


17
светильники (греч.)


18
В конце концов, женщина – это самое прекрасное, что есть в мире (фр.)


19
«Римские беседы» (фр.)


20
произведение искусства (фр.)


21
«Дух его» и «Вечный покой» (лат.)


22
Очень интересно (англ.)


23
черт побери! (ит.)


24
Утро вечера мудренее! (фр.)


25
извещение о свадьбе, смерти и проч. (фр.)


26
как равного (ит.)


27
Она красива, но вдвое превышает нормальные человеческие размеры (фр.)


28
это убьет то (фр.)


29
Предопределение.


30
«быть или не быть?» (англ.)


31
«ради чистоты своих перышек» (фр.)


32
«Да, да, перышек!» (фр.)


33
Я за самого себя (англ.)


34
открытый воздух (фр.)


35
прикреплены к земле (лат.)


36
«помни о смерти» (лат.)


37
Вы поняли меня? (нем.)


38
Да. И я чувствовал себя очень несчастным (нем.)


39
…тетя, схватив лоретанский звонок… – освященный звонок, звон которого якобы предотвращает грозу (слово это произошло от названия итальянского города Лорето).


40
Иллюстрированный альбом (англ.)


41
…стал декламироватьотрывок из «Венецианского купца»… – Цитата из пьесы У. Шекспира дана в переводе Т. Л. Щепкиной-Куперник.


42
капризный, своенравный (англ.)


43
Быть может, она вспомнит строки из «Кордиана». – «Кордиан» – драма Ю. Словацкого.


44
положение обязывает (фр.)


45
Все в порядке (англ.)


46
чистая доска (лат.)


47
Еще! Еще! (фр.)


48
надежный человек (англ.)


49
вечное молчание (ит.)


50
Ах, вот когда два сердца вместе плачут… – Строки из поэмы Ю. Словацкого «В Швейцарии». (Перевод Л. Мартынова.)


51
с любовью (ит.)


52
чрезмерно стыдлива (фр.)

53 …оставим по себе только молчание. – Парафраза из «Гамлета» У. Шекспира (The rest is silence).

54 «Я уже кончаю первый том, – пишет Сенкевич Ядвиге Янчевской, сестре своей первой жены, в январе 1890 г., – пришли мне Амьеля… Ты знаешь, что я его еще не читал, и это меня успокаивает, но в любом случае я хочу его прочитать, чтобы хоть на будущее избежать сходства, если оно есть».

Скачать:TXTPDF

переводах имеет огромный успех», – писал он Э. Любовскому. В другом письме – из Австрии: «Роман имеет здесь во сто раз больший успех, чем у нас. То же самое и