же встречной. После этого убийства долгое время дремавший в нем зверь внезапно проснулся. Началась кровавая охота вошедшего во вкус маньяка.
Имея личный автомобиль, Михасевич обычно сажал в него голосовавших на дороге одиноких женщин, завозил их в лес и там насиловал и убивал, используя при удушении подручные средства: шарф или косынку жертвы, а то и просто пучок травы. И хотя преступления эти совершались с регулярной частотой и имели весьма характерный почерк, милиция не особенно утруждала себя поисками реального убийцы. После каждого преступления она хватала первого подвернувшегося под руку подозреваемого человека и без особого труда вешала на него эти убийства. В результате за 13 лет охоты на Михасевича вместо него было осуждено ни много ни мало 14 человек. Причем один из них был расстрелян, другой едва не покончил с собой, третий отсидел в тюрьме 10 лет, четвертый после 6 лет отсидки окончательно ослеп… А Михасевич между тем за все это время даже ни разу не попал под подозрение. Да и как можно было подумать, что заведующий ремонтными мастерскими, коммунист, дружинник и отец двоих детей Геннадий Михасевич и есть тот изверг и убийца, что вот уже столько лет держит в страхе всю округу от Полоцка до Витебска. К 1980 году количество жертв Михасевича перевалило за два десятка.
В 1978 году, а точнее, 28 декабря, когда кровавый путь Михасевича отсчитывал свое семилетие, в городе Шахты Ростовской области на ту же самую тропу насилия и убийства вышел 42-летний филолог по образованию Андрей Чикатило. И хотя его путь продлится на год меньше, чем у Михасевича (Чикатило будет убивать в течение 12 лет), количество жертв окажется почти в два раза больше.
Первой жертвой Чикатило стала 9-летняя девочка, которую тот 28 декабря 1978 года заманил в свою мазанку, изнасиловал и убил. Значительно позднее, уже арестованный, убийца расскажет об этом следователю: «Мы зашли в мою мазанку. Я включил свет, как только закрыл дверь, и сразу навалился на нее, подмял под себя, повалил на пол. Девочка испугалась, закричала, а я стал зажимать ей рот руками, срывать с нее нижнюю часть одежды, оголяя тело, расстегнул пальто. Она вырвалась, но против меня ничего не могла поделать, так как я лег на нее, прижав всем телом. Спустив с себя брюки, я стал водить половым членом по ее промежности, но эрекция члена не наступала, и мне не удавалось ввести его ей во влагалище. Но желание удовлетворить себя затмило весь мой рассудок, и мне хотелось любым путем совершить это… Ее крики возбудили меня еще больше. Лежа на ней и покачиваясь, как бы имитируя половой акт, я достал нож и стал наносить ей удары… У меня произошло семяизвержение… как это бывает при оконченном половом акте в естественной форме, я стал заталкивать ей сперму рукой во влагалище. Руками залез вовнутрь половых органов, хотелось все рвать и трогать. Она хрипела, я ее душил, и это принесло какое-то облегчение. Когда я понял, что убил девочку, встал, оделся и решил избавиться от трупа».
Как и в случае с Михасевичем, за это убийство арестуют совсем другого человека, рецидивиста, который, по мнению местной милиции, больше подходил на роль изверга, чем 42-летний мастер производственного обучения шахтинского ПТУ Андрей Чикатило. В результате такого поверхностного подхода, впрочем, легко объяснимого с точки зрения плановой экономики, где важен не результат, а возможность вовремя отчитаться, убийца-изверг еще долгих 12 лет будет терзать свои безвинные жертвы.
На фоне двух этих монстров другие насильники 60-х — 70-х годов несколько блекнут, хотя и их преступления не менее жестоки и ужасны. Другое дело, что охота за ними была более удачна, чем за Михасевичем и Чикатило.
13 марта 1968 года Москва полнилась слухами о зверском изнасиловании и убийстве двух студенток-первокурсниц Московского энергетического института. 12 марта в перерыве между занятиями они решили поближе ознакомиться с родным учебным заведением и устроили для себя экскурсию по самым укромным уголкам института. На их беду, в это время на чердаке находился некто Гусаков, 30-летний фотограф из подмосковной Салтыковки. К этому моменту молодой человек уже имел на своем счету два изнасилования и убийства: 11-летней девочки, которую он поймал возле Люберец, и молодой женщины, застигнутой преступником близ деревни Торбеево. И вот 12 марта 1968 года случай свел его с двумя 17-летними студентками.
Вооружившись металлической трубой, Гусаков несколькими ударами убил обеих девушек, после чего оттащил их в глубь чердака и там изнасиловал. Потом прикрыл убитых листом кровельного железа и спокойно покинул место преступления.
С 13 марта, с момента обнаружения убитых девушек, вовсю заработала машина следствия. Обнаруженные на металлической трубе отпечатки пальцев убийцы дали сыщикам существенную зацепку. Все студенты и персонал МЭИ в течение нескольких дней прошли проверку на дактилоскопию. Но преступника установить так и не удалось. А он, уверенный в безнаказанности, вновь вышел на свою кровавую охоту.
2 мая 1968 года в лесопарке поселка Томилино он приглядел двух подростков, юношу и девушку, мирно сидевших на лавочке. Вооруженный металлическим прутом, Гусаков обрушил его сначала на юношу, а затем и на девушку. После этого он изнасиловал несчастную. Однако этого ему показалось мало. Раздев юношу, находившегося без сознания, он положил его на убитую девушку и натянул им на ноги трусы, как бы связав обоих.
Сыщики, расследовавшие это дело, сразу определили, что убийца двух студенток МЭИ и этот «шутник» — одно и то же лицо. Но найти его и обезвредить никак не удавалось. И тогда в дело вмешался случай.
Через некоторое время вошедший во вкус убийца вновь вышел на дело. Теперь жажда убийства привела его на Курский вокзал в Москве. Здесь он познакомился с двумя молоденькими девушками, ожидавшими электричку, и, представившись им фотографом (что и было на самом деле), предложил сфотографироваться и тут же получить снимки. Доверчивые девушки согласились и приехали к нему в Салтыковку. И лишь там, когда фотограф стал предлагать попробовать какие-то «витамины», в их души закралось сомнение. Они попытались бежать, но Гусаков внезапно вытащил зубило и ранил одну из девушек. Перепугавшись, они подняли такой шум, что преступник испугался и тут же сменил гнев на милость. Он попытался обратить все в шутку, спрятал зубило и проводил девушек до дверей. Выпроваживая подруг из дома, попросил забыть об этом инциденте и никому о нем не говорить. Но удача была уже не на его стороне. Через некоторое время этот случай стал известен местной милиции. Гусакова задержали и, сняв отпечатки с его пальцев, обнаружили, что они абсолютно идентичны тем, что были оставлены преступником на обрезке трубы, которой убили двух студенток МЭИ. Судьба убийцы и насильника была решена. Через несколько месяцев суд приговорил его к расстрелу.
Когда на суде решалась судьба Гусакова, в Луганске весной 1970 года появился не менее опасный маньяк. Отметим, что первые свои преступления он совершил без крови. Так, в начале апреля он предпринял три нападения на одиноких женщин, действуя по стандартной схеме: поздней ночью, встречая возвращавшихся домой женщин в районах трамвайных и троллейбусных остановок, шел за ними до малоосвещенных мест, затем нападал на них, душил, угрожал ножом, говорил, что они проиграны в карты и должны либо уплатить пять тысяч рублей, либо вступить с ним в половую связь. На вид насильнику было лет 30 — 35, он был среднего роста, широкоплеч, со смуглым продолговатым лицом. Но милиция, обладая таким «портретом», долгое время никак не могла выйти на след преступника.
Между тем тот осмелел настолько, что позволил себе первое убийство. 14 апреля 1970 года на Парковой улице Луганска он напал на 17-летнюю девушку, изнасиловал ее, затем убил, а труп спрятал в трансформаторную будку. После этого преступник «лег на дно» и два с половиной месяца не давал о себе знать. За это время луганские сыщики попутно раскрыли несколько подобного рода преступлений и арестовали двух опасных насильников и убийц. Но маньяк оставался пока недосягаем.
4 июля он вновь дал о себе знать: на улице Первая Линия им была изнасилована и убита 22-летняя рабочая завода имени Октябрьской революции. 6 августа — новое преступление. Затем на полтора месяца — затишье. А 20 сентября маньяк напал на молодую женщину, но так как та отчаянно сопротивлялась и кричала, решил не рисковать и скрылся с места происшествия, так и не довершив дело. Этой женщине тогда же и заявить бы в милицию по факту нападения, но она сочла за лучшее промолчать. Через шесть дней в том же районе была изнасилована еще одна рабочая завода имени Октябрьской революции, возвращавшаяся домой со второй смены.
16 октября 1970 года убийца на улице Лермонтова напал на молодую работницу кондитерской фабрики, с помощью ножа парализовал ее волю, связал ей руки за спиной и, вставив в рот кляп, отнес в уединенное место. Но внезапная случайность вмешалась в его расчеты. Он вдруг услышал, как к выбранному им месту приближаются люди. Не желая рисковать и искушать судьбу, он оставил связанную жертву и бежал с места происшествия. Это была его предпоследняя охота. После нее луганские сыщики смогли впервые ухватиться за кончик той ниточки, которая вела к преступнику. Тот кусок простыни, что преступник использовал в качестве кляпа, имел часть штампа, на котором виднелись две цифры — 96. Сыщики стали проверять все организации города и окрестностей, у которых в нумерации имелись такие цифры. Попала под подозрение и войсковая часть № 96444. Туда тут же под видом офицера политотдела Киевского военного округа прибыл оперативный милицейский работник. Но раскопать что-нибудь по этому делу он так ничего и не смог. Между тем удача ждала сыщиков совсем в другом месте.
В ноябре 1970 года около одиннадцати часов вечера оперативно-поисковая группа услышала громкий женский крик, донесшийся с территории парка отдыха. В течение нескольких минут парк был оцеплен и после тщательного прочесывания его окрестностей были задержаны трое мужчин. Двоих потом отпустили, а вот третий, молодой человек без каких-либо документов при себе, был доставлен в РОВД. Как выяснилось через несколько минут, это был некий Алмазян, солдат срочной службы из войсковой части № 61436, соседней с войсковой частью № 96444. На чердаке склада, где он служил, сыщики вскоре обнаружили многие вещи, принадлежавшие убитым женщинам. Отпираться Алмазяну было бессмысленно. Так после семи месяцев усиленных поисков опасного убийцу наконец поймали и приговорили к расстрелу.
Не меньше шума, чем Алмазян в Луганске, наделал в 1974 году в Москве некто Андрей Шувалов, который насиловал
