право народов на самоопределение (п. 9 Программы). Иначе и быть не могло, раз они социал-демократы. К разделению на большевиков и меньшевиков это не имело отношения.
Концепция самоопределения народов стала одной из главных идей XX века. В американском обзоре на эту тему сказано: «Во времена I мировой войны две личности, неожиданно получившие значительное глобальное влияние в области управления государством, В. Ленин и В. Вильсон, придали этому потенциальному разрушителю международного порядка новый нормативный статус».
Так надо же вникнуть в значение этой идеи, а не бросать ее походя в корзину со странными комментариями. В Сенате США президент Вильсон сказал: «Вы не знаете и не можете себе представить те переживания, которые я испытываю в результате того, что у многих миллионов человек мои слова пробудили надежды».
Право наций на самоопределение, декларированное из России и из США; позволило демонтировать мировую колониальную систему со сравнительно небольшими жертвами. А ведь могло быть так, как в Алжире (1 миллион погибших при населении 8 млн. человек). Представим себе войну Индии за независимость в середине XX века!
А в России, когда начался либеральный развал империи, большевики провозгласили право наций на самоопределение как раз чтобы сохранить единство трудящихся всей Российской империи — и на этой основе произвести ее «пересборку» уже в виде Советского Союза. Без признания этого права было невозможно нейтрализовать националистические «элиты», которые после Февральской революции растащили империю. И эта программа «усмирения этнонационализма» признана в мировой науке блестящим достижением. Повторите-ка его сегодня!
И опыт подтвердил правильность того шага — неужели А. К. Исаев это забыл? Попытавшись подавить сепаратизм под флагом «единой и неделимой России», белые, по выражению их же историка, «напоролись на национализм и истекли кровью». Красные, напротив, собрали страну «снизу», как многонациональную «республику Советов», ради которой трудящиеся поддержали русскую Красную армию против своих «элит».
Право на самоопределение в СССР было отнесено к «нецелесообразным», и Сталин заявил в 1923 г.: «Следует иметь в виду, что, помимо права наций на самоопределение, существует также право рабочего класс а на укрепление своей власти, и этому последнему право на самоопределение является подчиненным». На опыте мы знаем, что вплоть до «революции Горбачева» в СССР и в голову никоему не приходило ставить вопрос об отделении. Это понятно — советское национально-государственное устройство было устойчивым именно при советском строе. А когда Ельцин стал всем приказывать «берите суверенитета, сколько проглотите», это и означало развал страны «сверху». Но, в отличие от большевиков, никакого проекта пересборки «Единая Россия» не предложит. Мы видим лишь «газовые войны».
Вот такие мысли вызвало это заседание.
А вообще-то лучше не об этом писать, а спокойно и внятно обсудить, чем скреплен русский народ, какие в нем возникли разломы, как их заделать и собрать вокруг русского ядра многонациональную российскую нацию.
Тема отношения религии и народа очень деликатная. Сразу ограничим ее — будем говорить с позиции светской, не касаясь сокровенного смысла религии как разговора личности с Богом, как надежды на спасение души. Это — дело тайное и сугубо личное. Но у религии есть и другая, земная ипостась, ее общественное дело. Она особым светом освещает мир и все человеческие дела, является жизнетворным корнем культуры. В этом качестве религия принадлежит всему народу, даже атеистам. Она «пропитывает» всю общественную жизнь — семью и школу, хозяйство и политику.
И даже необязательно это утверждать — религиозный взгляд на мир неустраним, как ни бьются над его искоренением в некоторых культурах. Понятное дело, в своей земной ипостаси церковь утрачивает ореол непогрешимости — и священники, и верующие выступают как особая часть общества, порой очень влиятельная, которая имеет свои интересы и свои установки, иногда спорные. Даже папе римскому, который формально непогрешим и ошибаться не может, приходится извиняться. Обычно за давно умерших предшественников (как в деле с Галилеем), но недавно и за себя лично.
Сначала несколько общих замечаний. Людей старших поколений у нас долго обучали кое-чему из марксизма. Обрывки его еще сидят в сознании, надо о них сказать. Обсуждение религии — один из главных методов, даже инструментов марксизма. Маркс утверждал: «Критика религии — предпосылка всякой другой критики». Если учесть, что все составные части марксизма проникнуты именно критическим пафосом, то можно сказать, что «критика религии — предпосылка всего учения Маркса».
Марксизм отрицает конструктивную роль религии в создании и сохранении народов, и это ошибка. Религия (шире — религиозное мировоззрение) — ключевая часть мировоззренческой матрицы, на которой собирается народ. Маркс пишет о религии: «Её сущность выражает уже не общность, а различие. Религия стала выражением отделения человека от той общности, к которой он принадлежит, от себя самого и других людей, — чем и была первоначально… Она низвергнута в сферу всех прочих частных интересов и изгнана из политической общности как таковой».
Это неверно, религия не отделяет человека от общности, а совсем наоборот — соединяет его с нею. Религия всегда была средством господства (то есть создавала «вертикальные» связи между людьми), но она же связывала людей и в «горизонтальные» общности (народы). Даже на пороге Нового времени Ф. Бэкон называл ее «главной связующей силой общества».
Именно в религиозном сознании возникла важнейшая связующая людей сила — коллективные представления. Они не выводятся из личного опыта, а вырабатываются только в совместных размышлениях, и были первой в истории человека формой общественного сознания. Поэтому религиозные первобытные представления сыграли ключевую роль в этногенезе — соединении людей в племена, а затем и народы.
Религия порождает специфические для каждого народа культурные нормы и запреты, а также и понятия об их нарушении (грехе). Это связывает людей в народ. Ведь именно присущие каждому народу моральные (шире — культурные) ценности и выражают его идентичность, неповторимый образ.
Обретя способность «коллективно мыслить», человек сделал огромное открытие для познания мира, равноценное открытию науки — он разделил видимый реальный мир и невидимый «потусторонний». Оба они составляли неделимый Космос, оба были необходимы для понимания целого, для превращения хаоса в упорядоченную систему символов, делающих мир домом человека. Эта функция религиозного сознания не теряет своего значения до наших дней.
Религия соединяет людей в народ не только общими ценностями, но и ритуалами — которые связывают космологию с устройством общества. Ритуал — «символический способ социальной коммуникации», его первая функция — укрепление солидарности людей и психологическая защита общества. В ритуальном общении преодолевается одиночество людей, укрепляется чувство принадлежности к целому, через ритуал разрешается внутренний конфликт между желаниями и запретами. Антропологи считают, что именно поэтому в традиционных обществах, следующих издавна установленным ритуалам, не встречается шизофрения. Ее даже называют «этническим психозом западного мира».
Признаком кризиса «среднего класса» считают возникновение субкультур, которые в поисках способа преодолеть отчуждение осваивают мистические культы, создают секты и коммуны, проводящие бдения и медитации (часто с применением наркотиков). Это — реакция на безрелигиозное бытие, не удовлетворяющее неосознанные духовные запросы человека. Всплеск такой мистики мы наблюдаем сейчас и у нас в новом «среднем классе».
Понятно, что для земной жизни человеку нужно рациональное мышление. Религия же — качественно иной тип сознания, в ней осуществляется разделение сакрального и профанного (земного) пространства и времени. Это одна из возможностей убегать от профанного времени, от «ужаса истории» — в богослужении и молитве (другие способы дает искусство, театр). Религиозный взгляд укрепляет рациональность (если их не пытаются вульгарно смешивать).
Религия — уникальное историческое явление, возникшее как разрыв непрерывности, подобно науке. Религия не «выросла» из дорелигиозных воззрений, как и наука не выросла из натурфилософии. И функцией религии, вопреки представлениям Маркса, является вовсе не утверждение невежественных представлений, а рационализация человеческого отношения к божественному.
При этом религия мобилизует и присущее каждому народу видение истории, и художественное сознание. Возникает духовная структура, занимающая исключительно важное место в мировоззренческой матрице народа, дает ему, по словам Тютчева, «предчувствие неизмеримого будущего».
Христианство во всех его ветвях сыграло важнейшую роль в становлении европейских народов, включая народы России. Русский же человек «создан Православием». В зависимости от того, как формировалось религиозное ядро народа, предопределялся ход его истории на века. Бережное введение христианства в Киевской Руси было важным условием для собирания большого русского народа.
Религия во все времена оказывала огромное влияние на искусство как способ осмысления мира и человека в художественных образах. Песни и былины, иконы и картины, архитектура и театр — все это сплачивает людей одного народа общим невыражаемым переживанием красоты. Русское искусство корнями уходит в Православие. Ему мы обязаны тем, что наше искусство лишено изуверства и «воли к смерти». Можем ли мы найти картины русских художников, подобные картинам Босха!
Роль религии как силы созидания народа была различной в разных странах м в разные моменты. В Новое время в этот момент бывают тяжелые столкновения религии с идеологией национализма, стягивающего народы в нации. Этим объясняется антиклерикализм Французской революции, производившей сборку нации граждан. Русская революция была проникнута национализмом в двух его версиях — буржуазно-либерального у кадетов и общинно-державного у большевиков (их интернационализм был формой мессианизма). И в этой революции мы наблюдали столкновение идеологии и религии, как и в других больших революциях. Отношения государства и церкви стабилизировались только после Гражданской войны, к 1924 г.
Во время кризиса Германии для сборки нового «народа фашистов» была попытка создания новой «немецкой национальной церкви». Идеолог этой программы Розенберг писал: «Не жертвенный агнец иудейских пророчеств, не распятый есть теперь действительный идеал, который светит нам из Евангелий… Теперь пробуждается новая вера: миф крови, вера вместе с кровью вообще защищает и божественное существо человека… Старая вера церквей: какова вера, таков и человек; северно-европейское же сознание: каков человек, такова и вера».
Здесь видны философские различия двух тоталитаризмов — фашистского и советского. Чтобы укрепить связность русского народа, государство не стало создавать суррогат религии, как якобинцы или фашисты, а обратилось за помощью к традиционной для русских православной церкви. В 1943 г. Сталин встречался с иерархами, церкви было дано национальное название — Русская православная церковь. После войны число церковных приходов увеличилось с двух до двадцати двух тысяч (антицерковная кампания Хрущева была антинационалистинеской и имела целью пресечь одну из программ сталинизма; это облегчило демонтаж советского народа).
После советского периода, во время которого народ был скреплен квазирелигиозной верой в коммунизм, вся система связей народа переживает кризис, в преодолении или углублении которого религии снова предоставлена важная роль. Нынешний процесс расщепления народов на расходящиеся этнические общности с возрождением признаков племенного сознания вызван ослаблением всей системы связей, сплачивающих людей в народы, и не в последнюю очередь ослаблением интегрирующей силы религии.
Вся эта система — в неустойчивом равновесии. Разбиты, ослаблены или рассыпаны почти
