критериям, которые исторически сложились вследствие подавляющего численного превосходства бессознательной массы, и, как следствие, носят низкоинтеллектуальный характер. По сути уровень положения в обществе определяется уровнем капиталов которыми индивид может располагать. А ведь общеизвестно, что капитал зарабатывается путем грубого надувательства все тех же бессознательных масс, ибо они являются основными потребителями почти всех видов продукции и услуг. В принципе, практически вся экономическая деятельность выглядит как гигантский конкурс по оболваниванию и одурачиванию (с помощью, к примеру, рекламы) несчастных бессознательных масс, с единственной целью — заставить ее купить какой-нибудь товар, что она и делает. Конечно, оболванить бессознательную массу не зазорно и для нас, но в том то все и дело, что для подавляющего числа интеллектуалов это не может стать постоянным занятием. В будущем, данным вопросом будет заниматься специальный орган, задачей которого будет делать это без ущерба для интеллектуалов. Пока же мы пользуемся одними деньгами, ходим в одни магазины, а поэтому различные проекты пополнения капиталов за счет сбыта какого-либо товара не могут не задеть и нас. Иными словами, пока мы, интеллектуалы, делаем высшее дело, кто-то занимается умножением капиталов. И пусть бы себе занимались, но получается так, что все средства концентрируются у этих групп, в результате чего образуется гигантский разрыв в доходах и следовательно, поскольку платим не мы, то и музыку заказываем тоже не мы. А какого качества «музыка» заказывается ими — известно.
Итак, обозначим главные принципы взаимодействия интеллектуала с бессознательными массами. Фундаментальным и главенствующим фактором, является полная независимость интеллектуала от бессознательного андроида. Независимость должна быть во всех отношениях: и в финансовом, и в духовном, и в социальном, ну и понятно, что андроид не должен оказывать тлетворное влияние на интеллект. Разберемся с этим подробнее. Сейчас, каждый интеллектуал, решивший войти в будущую Элитарную Формацию должен задаться вопросами которые покажут ему, действительно ли его сегодняшняя деятельность отвечает хотя бы в какой-то мере критериям интеллектуал-социализма, или же он своей деятельностью способствует дальнейшей же своей самодеградации? И первое что должен такой интеллектуал, — это четко разобраться на кого он работает, (речь не идет об интеллектуалах, работающих на себя). Он должен проанализировать, действительно ли его повседневная работа соответствует его уровню интеллекта, и вообще способствует ли его работа прежде всего повышению его статуса как интеллектуала, или же он является обычным патроном, в обойме какого-нибудь низкоинтеллектуального вышестоящего андроида. Интеллектуал должен прикинуть, кому прежде всего выгодна та работа которую он делает, пусть ему даже за это хорошо и платят. Делая работу приносящую особенно большие прибыли буржуазии и в основном ориентированную на потребление бессознательной массой, интеллектуал бессознательно отодвигает наступление интеллектуал-социализма и тем самым наносит ущерб другим интеллектуалам. Высший статус и полную интеллектуальную свободу интеллектуал почувствует тогда, когда поймет: работать можно и нужно только на соответствующие его интеллектуальному уровню, или еще более высшие интеллектуальные структуры. Ведь в конечном случае интеллект не должен оставаться только достоянием данного интеллектуала, иначе просто не будет взаимного интеллектуального обогащения, это может привести к частичной или полной потере знания, что абсолютно недопустимо. Обмен знаний должен идти постоянно, но обмен этот не должен обогащать ни в каких формах особ, непосредственно с интеллектом не связанных, пусть даже интеллектуал и находится у них в определенной зависимости. Вообще, каждый интеллектуал-социалист должен тщательно взвешивать то, такие знания можно выпускать из круга интеллектуалов непосредственно на потребления бессознательным массам, а какие нет. Эту тактическую и стратегическую ошибку интеллектуалы допускали почти на всем протяжении цивилизации; обогащая своих бессознательных хозяев, они сами оставались в крайне жалком положении. Особенно этот процесс стал характерен со времени начала первой промышленной революции. К примеру, тот же J.Watt, — изобретатель паровой машины. Буржуи после этого, собственно, и укрепились как класс, вытесняя дворянство, как еще более дегенеративный класс, но что собственно получили интеллектуалы, в отличии от буржуазии, которая, за какие-то двести лет, наглым образом пользуясь достижениями высших интеллектуалов и до сих пор продолжая беспардонно их эксплуатировать, создала трансконтинентальные кланы аккумулирующие гигантские богатства и управляющая экономикой всех стран руководствуясь очень сомнительными целями. Нет, в конце концов интеллектуалы открывая или изобретая что-либо, далеко не всегда преследовали какие-то низкие цели, типа обогащения. Если бы так было, мы бы до сих пор находились на заре цивилизации. Но трагедия интеллектуалов в том, что они не являются самостоятельным привилегированным классом, а являясь классом полностью зависимым от засевших в высших структурах современных утопий власть предержащих и действующих параллельно с ними компрадорских группировок, интеллектуалы вынуждены как-то к ним приспосабливаться, и даже попадать к ним в непосредственную зависимость. Это можно назвать не иначе, как интеллектуальным рабством. Освобождаться от такой современной формы рабства каждый интеллектуал должен уже сейчас; иначе говоря, он должен начать перестройку своей деятельности в таком направлении, чтобы даже пользуясь материальной базой низкоинтеллектуальных структур на которые работает данный интеллектуал, исключить, насколько это возможно, утечку знаний структурам не выражающим интересов высшего интеллекта. Пусть каждая кафедра, каждая лаборатория, каждое научно-производственное подразделение, станет базой на которой интеллектуалы смогут совершенствовать свои знания и проверять полученные результаты, не способствуя, однако, возможности бесконтрольного пользования этими знаниями посторонних. Ну, в целях демонстрации «бурной научной деятельности», можно иногда чем-то и поделиться. Но таких случаев должно быть немного. Но уже более глобальной задачей является обеспечение интеллектуалам самодостаточности или полной независимости от каких бы то ни было работодателей. Для этого нужно создавать крепкие интеллектуальные структуры, что в данном начале не рассматривается. Но каждый интеллектуал должен помнить: да сейчас они (низкоинтеллектуальные структуры) нам нужны, но мы нужны им еще больше. В принципе, мы без них можем просуществовать сохраня все высокие стандарты, как интеллектуальные, так и духовные, но вот они без нас не смогут просуществовать нормально даже самое минимальное время, ибо их «рыночная экономика» развалится Развитие коммуникаций, а они уже сейчас полностью обслуживаются интеллектуалами создало прецедент, при котором сбой в подобных коммуникациях может парализовать работу такого гигантского количества банков, бирж, и прочих ненужных нам нагромождений низкоинтеллектуальных экономик, что сотни тысяч оболтусов именующих себя брокерами, дилерами и т. п., занимающихся выемкой денег из посреднических операции не имеющих никакой интеллектуальной подоплеки, могут моментально, в считанные секунды, не только превратиться в нищих, но и здорово «нагреть» своих хозяев. Такой же хаос можно внести и в работу многих других структур. А это, между прочим, только один пример, и далеко не самый эффектный. Интеллектуалы просто должны прочувствовать, что та информация которой они располагают, те знания, носителями которых они являются, стоят (не только в денежном эквиваленте) куда больше, чем они получают от современных систем. Если каждый интеллектуал этот ощутит, он сам решит для себя что нужно делать, во всяком случае дать рекомендацию на каждый случай не только нельзя, но и принципиально не нужно, ибо полностью программируемые системы нежизнеспособны. А если каждый интеллектуал начнет вносить свой маленький вклад в дело интеллектуал-социализма, то результаты будут формироваться параллельно. Интеллектуалы просто должны постепенно оттеснить низкоинтеллектуальные структуры от какой-либо формы влияния на научный процесс, и это тоже будет один из залогов нашей будущей общей Победы. Осуществляя эти начинания, интеллектуалы станут подлинными выразителями и проводниками принципов Интеллектуал-Социализма, и постепенно поднимутся со дна низкоинтеллектуального болота, на те вершины, какие им по праву принадлежат, и не могут быть заняты ни кем иным. С этих вершин им откроется реальная возможность осуществить СОЗЕРЦАНИЕ ПРОСТРАНСТВА. Но пространства не в геометрическом его плане, а с высоты своего победившего интеллекта, созерцать впервые за много тысяч лет достигнутую гармонию между интеллектуальным и бессознательным, материальным и духовным. Какой это произведет скачок в интеллектуальном плане, будет рассмотрено позже («Великое Потрясение»), но уже тогда можно будет сказать, что интеллектуалы оформились в самостоятельный независимый самодостаточный привилегированный класс, занимающий главенствующее положение среди всех социальных групп, руководствующийся сугубо научными принципами, и исключительно интеллектуальными ценностями.
Но пока это не достигнуто, нужно еще раз усвоить принципы предотвращающие деградацию интеллектуала, как высшее существо на Земле, а именно:
а). Никогда не работать на более низкоинтеллектуальную структуру.
б). Никогда не допускать к пользованию продуктами своей интеллектуальной работы лиц, могущих в будущем использовать их в целях враждебных интеллектуалам и интеллектуал-социализму. (Речь, конечно идет об интеллектуальных продуктах, имеющих такую возможность).
в). По возможности не допускать утечку знаний, низкоинтеллектуальным структурам могущими этими знаниями неправильно воспользоваться.
г) При сомнениях в выборе текущего направления деятельности, руководствоваться их интеллектуальным соотношением, и выбирать то, которое требует более серьезной интеллектуальной работы.
НАЧАЛО ЧЕТВЕРТОЕ ИНТЕЛЛИГЕНТЫ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЫ
Специфическим моментом переходного периода к Интеллектуал-Социализму, является четкое уяснение роли, которую могут взять на себя интеллигенты. Однако, прежде необходимо обозначить признаки, свойственные интеллигентам, т. к. для многих понятия «интеллигент» и «интеллектуал», зачастую обозначают одно и тоже, поэтому детальные различия двух, таких противоположных групп, должны быть выявлены особо тщательно.
В существующих общественно-экономических системах интеллигентами обычно называют людей, имеющих высшее образование и занимающихся нефизическим трудом. И, казалось бы для ИС интересным было бы простое выделение интеллектуалов соответствующих нормам, из общего количества интеллигентов и естественное превращение других в бессознательную массу. Но здесь нам придется столкнуться с самой необычной общественной прослойкой. Как и все человеческое сообщество, интеллигенция делится на две группы — интеллектуалов и бессознательную массу и вроде как собственно, никакой интеллигенции не существует. Но мы часто встречаем интеллектуалов, которые, как это ни кажется странно, осознают себя частью бессознательной массы, хотя и стремятся при этом выдерживать определенную элитарность (это свойство будет проанализировано ниже). Главным образом, это присуще представителям дегенеративных направлении в литературе, музыке, живописи, и искусстве вообще. Собственно, на методах работы с интеллигентами можно было и не останавливаться, но это именно та группа, которая заметит или почувствует приближение интеллектуал-социализма первой, как раз благодаря наличию в ней хоть небольшого числа интеллектуалов.
Итак, интеллигенты, в своем подавляющем большинстве, — суть жалкие и наивные идеалисты, мечущиеся в мире, который они сами для себя придумали и существование которых не мыслимо вне данного мира. В их головах царит бессознательная идиллия и уже изрядно надоевшая и не вызывающая никакого трепета аброкадабра, состоящая из первичных идей и принципов, типа — «все люди равны», «все равны перед законом», «человек — высшая ценность государства», «за нашу и вашу свободу», ну и так далее, в том же стиле. Я не буду анализировать психоаналитические моменты, обуславливающие взятие на вооружение подобных первичных идей, замечу лишь то, что они, как таковые, интеллигентов принципиально не интересуют, и даже не осознавая данный факт, интеллигент, в определенной ситуации, готов легко поступится
