интересов была разрушена, конфликты стремительно нарастали, страна скатывалась к широкомасштабной гражданской войне, которая сама по себе грозила разрушить и без того слабые предпосылки социализации.
Сторонники компромисса в ноябре еще пытались в ходе начатых по инициативе «Викжеля» переговоров предотвратить гражданскую войну и возродить идею однородного социалистического правительства. Но радикально-авторитарное ядро партии большевиков уже сделало решающий шаг к гегемонии, и не собиралось уступать господствующие позиции. Умеренные социалисты также не были готовы ни к компромиссу, ни к решительному столкновению с большевиками, справедливо опасаясь широкомасштабной гражданской войны и рассчитывая, что выборы в Учредительное собрание кардинально изменят ситуацию. Была упущена возможность интеграции широких массовых движений в единую плюралистическую систему, основанную на согласовании интересов.
В таких условиях началась наиболее решительная и долгосрочная попытка преодолеть капитализм. Этот прорыв осуществили представители узкого спектра марксизма, что ограничило как теоретический багаж преобразований, так и организационные возможности преобразователей. Тем не менее, достижения других направлений социалистической мысли «остались в игре», их сторонники продолжали вести за собой значительную часть участников революции. В то же время социал-демократия, народничество и анархизм оказывали воздействие на большевизм, который был вынужден заимствовать часть положений конкурентов, сталкиваясь с вызовами практики. Отныне, начиная с ноября 1917 г., практика стала определяющим фактором в споре социалистических течений. «Золотой век» теории сменился «железным веком» экспериментов.
Заключение Итоги «золотого века» теории: размышления в конце «железного века» экспериментов
Пути мысли
История мысли не похожа на прямую линию. Оптимальная ситуация, когда ученик развивает и углубляет идеи учителя, встречается редко. Мыслители то и дело переоткрывают достижения предшественников, о которых не слышали (и нередко не хотели слышать) или которые прежде не понимали. Эпигоны примитивизируют взгляды учителей, адаптируя их к нуждам пропаганды и конъюнктуре политической борьбы.
Но давление социального развития снова и снова ставит перед обществом, особенно перед его угнетенными слоями вопросы, без решения которых дальнейшее развитие или невозможно, или непродуктивно. Мыслители должны сформулировать ответы на эти вопросы, которые в размытой форме вынашивает общество. Творчество мыслителей более результативно, если не приходится тратить силы на движение по кругу, если под рукой – сокровищница уже найденный решений.
Некоторые идеи теоретиков социализма безнадежно устарели, но большинство – вполне актуально, ибо вызвано к жизни отрицанием капитализма и бюрократической государственности, которые и ныне определяют основы нашей жизни. Социализм в современном значении слова возник с началом перехода от традиционного общества (в частности феодализма) к индустриальному (в частности – капитализму). Он противопоставил свой гуманистический и демократический идеал и ретроградному консерватизму, и абсолютистской авторитарности, и капиталистической несправедливости. Отрицая все общественные уклады, основанные на социальном господстве, угнетении и эксплуатации, социализм претендует на место пост-капиталистического общества. В отличие от национализма и либерализма социализм предлагает человечеству нечто новое. В этом его утопизм, но в том же и его перспективность.
Социализм рисует очертания нового мира и беспощадно критикует существующую реальность. Когда осмыслены преимущества нового общества, нелегко ждать. Возникает желание действовать с максимальной радикальностью. Это значит, что еще недостаточно осмыслены трудности перехода к обществу будущего. Но главная трудность заключается в том, что социализм не может быть достигнут только эволюционно, только черепашьим шагом. Отсюда – сложные и бурные тактические споры и расколы. Но не разделение между радикалами и умеренными поссибилистами является наиболее существенным. Гораздо принципиальнее противоречие конструктивных программ социалистических учений. Потому что они предлагают человечеству разное будущее.
То конфликтуя, то смешиваясь, два основных направления социализма – централистическое (авторитарное, иерархическое) и федеративное (антиавторитарное, освободительное, общинное) – противостоят не только капитализму, но и друг другу. Они развиваются с XVII вв., со времен Т. Кампанеллы и Д. Уинстенли. Но своей зрелости они достигли в XIX веке, во времена Блана и Прудона, Маркса и Бакунина. Это – «золотой век» социалистической теории, когда бурное развитие капитализма выдвинуло в повестку дня уже пост-капиталистическую практику, когда были поставлены все основные проблемы индустриальной фазы развития человечества.
Идеологи социализма видели два пути преодоления разделения общества на трудящихся и эксплуататоров. Можно сделать всех пролетариев наемными рабочими на службе «общества», научно управляемого руководством или плановым центром. А можно наоборот – стремиться к тому, чтобы сделать всех хозяевами, соединить в одном лице работника и предпринимателя, сделать пролетария распорядителем его средств производства, и тогда путь в будущее лежит через децентрализацию общественной жизни, вытеснение управления самоуправлением.
Первые века своей истории социалистическая мысль была далека от практики. Социализм унаследовал от Просвещения рационально-научную аргументацию, превратившись в социальную науку, своего рода социальную инженерию. С 30-х гг. XIX в. социализм стал идейно-политическим течением, которое уже беспрерывно присутствует в общественной жизни. Теперь оно представлено не только отдельными теоретиками, но и движениями, переходящими от слов к делу.
Еще на излете Великой французской революции коммунистическая группа Г. Бабефа положила начало заговорщической традиции подготовки социалистического переворота, в 30-е гг. получившей известность под именованием «бланкизма». Р. Оуэн и последователи Ш. Фурье принялись экспериментировать на себе, создавая поселения, основанные на социалистических принципах.
Опыт Французской революции позволил продвинуть вперед теорию обоих направлений социализма, способствовал востребованности новых идей. Если У. Годвин, сформулировавший ряд постулатов будущей анархистской теории еще не создал своей школы, то через четыре года после его смерти П-Ж. Прудон самостоятельно приходит к близким выводам, и его выступление приводит к формированию политического течения, положившего начало непрерывной истории анархистского движения. А. Сен-Симон и его ученики смогли сформировать агитационную организацию и идейно-научную школу иерархического социализма, продолжавшую традиции Кампанеллы в индустриальную эпоху и предвосхитившую ряд идей марксизма. Но школа распалась уже на втором поколении, в 30-е гг. Зато следующее десятилетие положило начало теоретической и политической деятельности К. Маркса и Ф. Энгельса, которая вызвала к жизни наиболее обширное течение социализма. Родившись как централистичное и авторитарное, генетически связанное с гегелевской философией и сен-симонизмом, марксистское течение в борьбе и взаимовлиянии с анархизмом частично эволюционировало в сторону федерализма, сохранив однако в своей основе социально-экономический централизм. В дальнейшем учение Маркса стало корнем многочисленных движений, школ и направлений, которые развивали как авторитарные, так и освободительные черты доктрины основоположников.
В 20-30-е гг. Р. Оуэн и его сторонники провели не только коммунитарные, но также синдикалистские и кооперативные эксперименты. Последние развивали также и фурьеристы, кооперация стала важным фактором мировой торговли и производства, “школой самоуправления”. Последователи Оуэна вместе с трэд-юнионистами обратились к проблеме политической организации угнетенного класса индустриального общества – пролетариата. Эта идея была подхвачена Прудоном, Марксом и Лассалем. Идеи Оуэна, Блана и Лассаля заложили основы социального государства ХХ века.
Рабочее движение Великобритании и Франции соединило социалистический идеал с рабочим вопросом, который капитализм не мог решить самостоятельно. Германская философия предоставила социальным мыслителям логический инструментарий, необходимый для анализа общества. Социальные и теоретические предпосылки «золотого века» социалистического учения были готовы.
Конкретную программу преобразования общества социализм обрел после выхода работы Л. Блана «Организация труда» и П-Ж. Прудона «Что такое собственность». В 1848 г. К. Маркс и Ф. Энгельс добавили в копилку социалистических идей программу первоочередных мер коммунистической партии.
Уже к революции 1848 г. социалистические течения стали выстраиваться в собственную идейную систему координат, которая применима и в наше время.
Одни социалисты выступают за полную централизацию и подчинение всех сторон жизни руководящему центру, другие – за передачу власти и собственности самоуправляющимся группам, общинам, составляющим общество. Одни полагают необходимым обобществить все имущество, другие считают полный коммунизм излишним. Синтетические концепции, удаленные от краев этой оси координат, стали формировать Л. Блан, сторонник автономии коллективов при сильном государственном регулирующем центре (близкие идеи затем развивал Ф. Лассаль). Различие концепций стало главной причиной конфликтов государственника-центриста Л. Блана, анархиста П-Ж. Прудона и коммуниста К. Маркса. Позиции социалистов резко различались и по степени тактического радикализма (например, критика К. Марксом и марксистами Ф. Лассаля). В актуальной политике, в острой тактической борьбе фундаментальные противоречия авторитарного и общинного социализмов часто оттесняются на второй план конфликтами между более и менее умеренными представителями обоих течений.
Связав социалистическую программу с текущими социальными процессами, теоретики середины XIX в. осознали необходимость определенных социально-экономических и культурных предпосылок социализма. Уже эксперимент Оуэна показал, что практически невозможен немедленный качественный скачек в будущее от существующего общества с его культурным уровнем, социально-экономической структурой, авторитарными и собственническими психологическими стереотипами. Следовательно, необходим переходный период к социализму и коммунизму. Он имеет собственную логику, инерцию, противоречия.
Чтобы предложить реалистичную стратегию перехода от существующего положения к оптимальной общественной модели, из гуманистической идеологии социализм должен был превратиться в социальную и футурологическую теорию. А для этого нужно было более тщательно проанализировать современность и найти в ней почву для социалистического будущего, которое должно было быть представлено не только как модель, но и как тенденция. Эту задачу выполнили П.-Ж. Прудон и К. Маркс.
Широта идейного пространства: Прудон и Маркс
Прудон и Маркс сформулировали основы двух течений социализма настолько полно, что целый век дальнейшего идейного развития был посвящен преимущественно конкретизации деталей, приложению теории к практике. Это не умаляет значения других теоретиков и практиков, как величие Циолковского не умаляет величия Королева или Гагарина. Фундаментальность работ Прудона и Маркса (при всех недостатках) позволяет принять их за точку отсчета, определяя через них положение остальных социалистов в теоретическом спектре, избегая подробного рассмотрения повторяющихся идей и концентрируясь на новизне, углубляющей учение социализма по сравнению с фундаментальным уровнем.
Оба теоретика относятся к существующему обществу с откровенной неприязнью. Но при этом Прудон ищет сочетания эволюционных и революционных путей к новому обществу, а Маркс – сторонник революционного разрыва с прошлым. Прудон – реформист, готовый участвовать в революции, Маркс – радикал и революционер, но к концу жизни и он предпочитает «мирные пути» и реформы, если возможно избежать крови.
По Марксу эволюционную работу для социалистов проделает капитализм. Марксисты должны сосредоточиться на идейном и организационного воспитании рабочего класса, способного совершить революцию. Прудон считает необходимым уже в недрах существующего общества создавать структуру будущего. Когда она станет достаточно сильной и работоспособной, то разрушит оболочку капитализма, сохранив по мере возможности его достижения.
* * *
Прудон подверг уничтожающей критике «священное» право собственности, нанеся удар по видимым основаниям капиталистической системы. При этом Прудон не ограничился критикой только частной собственности (что делалось и до него, и на чем концентрируется Маркс), а критиковал собственность как таковую. Собственность (и частная, и государственная) – это ничем не оправданная монополия и привилегия.
Отрицая собственность и отстаивая владение, Прудон требует распространить демократию на социально-экономическую сферу, а через нее – достичь действительного народовластия. Маркс тоже демократ, но он не противопоставляет демократию и диктатуру. Капитализм будет разрушен диктатурой пролетариата, то есть организацией рабочего класса, не ограниченной законами и правами меньшинства. Прудон – категорический противник авторитарных принципов как
