блуждать без крова,
И тоску пережитого
Только ветру поверять.
Не держите у порога,
Отворите кто-нибудь,
Дайте, дайте хоть немного
От скитаний отдохнуть.
Знаю песен я немало, —
Не корите, что устало
Но калитки не отворят
Для певца ни у кого.
Только ветры воем вторят
Тихим жалобам его.
23 декабря 1897, 10 июня 1898
«Под кустами…»
Под кустами
Снег лежит,
Весь истаял
И сквозит.
Вот подснежник
Под ольхой, —
Он в одежде
Для чего ж он
Так спешит?
Что тревожит?
Что томит?
19 июня 1898 Миракс
«Иди в толпу с приветливою речью…»
Иди в толпу с приветливою речью
И лицемерь.
На опыте всю душу человечью
До дна измерь.
Она узка, темна и несвободна,
Как темный склеп,
И тот, кто час провел в ней неисходно,
Навек ослеп.
И ты поймешь, какое врачеванье
Из тьмы души на птичье ликованье
29 июля 1898
«Есть соответствия во всем…»
Есть соответствия во всем, —
Не тщетно простираем руки:
И смех и слезы мы найдем.
И если жаждем утешенья,
Бежим далеко от людей.
Покой, безмыслие, забвенье.
Ветвями ветер шелестит,
Трава травою так и пахнет.
Никто в изгнании не чахнет,
Не презирает и не мстит.
Так, доверяяся природе,
Наперекор судьбе, во всем
Мы соответствия найдем
Своей душе, своей свободе.
2 августа 1898 За Гатчиной
«Если б я был к счастью приневолен…»
Если б я был к счастью приневолен,
Если б я был негой опьянен,
Был бы я, как цвет тепличный, болен
И страстьми безумными спален.
Но легко мне: я живу печален,
Я суровой скорби в жертву дан.
Никаким желаньем не ужален,
И до дня, когда безмолвной тенью
Буду я навеки осенен,
Жизнь моя, всемирному томленью
Ты подобна, легкая, как сон.
2 августа 1898 За Гатчиной
Окно ночное
Весь дом покоен, и лишь одно
Окно ночное озарено.
То не лампадный отрадный свет:
Там нет отрады, и сна там нет.
Больной, быть может, проснулся вдруг,
Или, разлуке обречена,
В жестоких муках не спит жена.
Иль, смерть по воле готов призвать,
Бедняк бездольный не смеет спать.
Над милым прахом, быть может, мять
В тоске и страхе пришла рыдать.
Иль скорбь иная зажгла огни.
О злая, злая! к чему они?
3 августа 1898
«В его саду растет рябина…»
В его саду растет рябина.
В его дому живет кручина.
На нем изношенный кафтан.
Глаза окутаны туманом,
Как будто налито шафраном
Надежда милая убита,
И что от бед ему защита?
Перед его печальной хатой,
Враждебной властию заклятой,
Рябина горькая стоит.
4 августа 1898
Пора надменные мечты
И в безнадежной доле жить
Без торжества, без красоты,
Молчаньем верным отвечать
На каждый звук, на каждый зов,
Ни от друзей, ни от врагов.
Суров завет, но хочет бог,
Чтобы такою жизнь была
Среди медлительных тревог,
Среди томительного зла.
5 августа 1898
«Давно стараюсь, и напрасно…»
Давно стараюсь, и напрасно,
Поработить себя уму.
Смиряться сердце не согласно,
Нет утоления ему.
Хоть и нелепо, жизнь текла,
И сердцу вольному послушна
Мысль раболепная была.
Ты в тайне зрела, возрастала,
Ты извивалась, как змея, —
О мысль моя, ты побывала
На всех просторах бытия.
И чем меня ты обольстила?
К чему меня ты увлекла?
Ты ничего мне не открыла
Восходит солнце, как и прежде,
И светит нежная луна,
И обаятельной надежде
Душа бессмертная верна.
И ясен путь мне, путь мой правый,
Я не могу с него свернуть, —
Но неустанно ум лукавый
О, если б бурным дуновеньем
Его коварство разнесло
И всепобедным вдохновеньем
Грозу внезапную зажгло!
О, если б огненные крылья!
О, если б в буйстве бытия,
Шипя от злобы и бессилья,
Сгорела хитрая змея!
10 июня – 14 августа 1898
«Узкие мглистые дали…»
Узкие мглистые дали.
Как мне уйти от печали?
Кто же заклятью неволи
Скучные стены обрек?
То, что когда-то пылало,
15 августа 1898
«Печальный дар анахорета…»
Печальный дар анахорета,
С гробниц увядшие цветы,
Уединенного поэта
Неразделенные мечты.
Иных сокровищ не имею
И никогда не соберу.
Судьбе противиться не смею,
Аскетом нищим и умру.
16 августа 1898
И затворилось оно.
И не обманут промчавшимся сном.
Снова я грустен и нем.
Где же мой кроткий Эдем?
Пестрым узором напрасно дразня,
Темные стены глядят на меня.
Скучная лампа горит.
Скучная книга лежит.
22 августа 1898
«Язычница! Как можно сочетать…»
Твою любовь с моею верой?
Ты хочешь красным полымем пылать,
А мне – золой томиться серой.
Ищи себе языческой души,
Такой же пламенной и бурной, —
И двух огней широкие ковши
Одной скуются яркой урной.
22 августа 1898
«Мечты о славе! Но зачем…»
Мечты о славе! Но зачем
Кумир мне бронзовый иль медный,
Когда я в жизни робко-нем,
Когда я в жизни странник бледный?
На шумных улицах, где я
Свершать в пределах жития
На перекрестке, где-нибудь,
Мое поставят изваянье,
И развенчать мое изгнанье.
Честолюбивое мечтанье!
Враждебно-чуждых жизней двух
Столь незаконное слиянье!
Я отрекаюсь наперед
От похвалы, от злой отравы,
Предтечею ненужной славы,
А потому, что в мире нет
Моим мечтам достойной цели,
Чаруешь сердце с колыбели.
23 августа 1898
«Не поверь лукавой лжи…»
Не поверь лукавой лжи,
Не тужи, не ворожи,
Покоряйся.
Что пропало, не вернешь,
Не прельщайся.
Краток праздник бытия.
Жизнь твоя и не твоя, —
Наслаждайся.
28 августа 1898
«Мы людей не продаем…»
Мы людей не продаем
За наличные,
Но мы цепи им куем,
Всё приличные, —
И не сами, а нужда, —
Цепи прочные,
Ну а сами мы всегда
Непорочные.
23 августа 1898
«Скучная лампа моя зажжена…»
Скучная лампа моя зажжена,
Снова глаза мои мучит она.
Господи, если я раб,
Если я беден и слаб,
Если мне вечно за этим столом
Скучным и скудным томиться трудом,
Дай мне в одну только ночь
Слабость мою превозмочь
И в совершенном созданьи одном
Чистым навеки зажечься огнем.
26 августа 1898
«Вот минута прощальная…»
Вот минута прощальная
До последнего дня…
Для того ли, печальная,
Ты любила меня?
Для того ли украдкою,
При холодной луне,
Ты походкою шаткою
Приходила ко мне?
Для того ли скиталася
Ты повсюду за мной,
И ночей дожидалася
С их немой тишиной?
И опять, светлоокая,
Ты бледна и грустна,
Как луна одинокая,
Как больная луна.
27 августа 1893
Над вершиной горы,
Ты пройдешь, словно облако
Над вершиной горы.
В многоцветном сиянии,
В обаяньи святом,
Ты промчишься в сиянии,
В обаяньи святом.
Стану долго, безрадостный,
За тобою глядеть, —
Утомленный, безрадостный,
За тобою глядеть,
Безнадежно грустить,
О далеком печалиться,
О бесследном грустить.
28 августа 1898
«На улицах пусто и тихо…»
На улицах пусто и тихо,
И окна, и двери закрыты.
Со мною – безумное Лихо,
И нет от него мне защиты.
Оградой железной и медной
Замкнулся от нищих богатый.
Я – странник унылый и бледный,
И с ним я расстаться не смею.
На улицах пусто и тихо.
Пойдем же дорогой своею,
Косматое, дикое Лихо!
29 августа 1898
Огненный мак
В черном колышется мраке
Огненный мак.
Кто-то проходит во мраке,
Держит пылающий мак.
Близко ли он иль далеко,
Близко ль ко мне иль далеко
В черном колеблется мраке
Огненный мак.
Господи, дай мне во мраке
Этот спасительный мак.
30 августа 1898
Ты придешь ко мне тайком,
Чтоб со мною помечтать
О нездешнем, о святом.
Что со мной ты, потому,
Что ты станешь колыхать
Буду помнить или нет, —
Станет радостно сиять
1 сентября 1898
«Камыш качается…»
Камыш качается,
И шелестит,
И улыбается,
И говорит
Молвой незвонкою,
Глухой, сухой,
С дремою тонкою
В полдневный зной.
Едва колышется
В реке волна,
И сладко дышится,
И тишина,
Несет мне весть,
Что подвиг сладостный
На небе чистая
Моя звезда
Зажглась, лучистая,
Горит всегда,
И сны чудесные
На той звезде,
И сны небесные
Со мной везде.
12 сентября 1898
Другу неведомому
Приди ко мне
В мечте случайной
И в тишине.
В мою пустыню
Сойди на миг,
Чтоб я святыню
Твою постиг.
В бездушном прахе
Моих путей,
В тоске да в страхе
Безумных дней,
В одежде пыльной,
Сухой тропой
Иду, бессильный,
Едва живой.
Забуду путь,
Лишь ты, далекий,
Со мной побудь.
Явись мне снова
В недолгом сне,
И только слово
Промолви мне.
18 сентября 1898
«Друг мой тихий, друг мой дальный…»
Друг мой тихий, друг мой дальный,
Посмотри, —
Свет зари.
Я напрасно ожидаю
Божества, —
В бледной жизни я не знаю
Торжества.
Над землею скоро встанет
И в немую бездну канет
Злая тень, —
И безмолвный, и печальный,
Друг мой тайный, друг мой дальный,
Я yмpy
14 сентября 1898
«Томленья злого…»
Томленья злого
Восходит снова
Моя лампада
Погасла вновь,
И где отрада?
И где любовь?
Рабом недужным
Пойду опять
В труде ненужном
Изнемогать.
Ожесточенье
Проснется вновь,
И где терпенье?
И где любовь?
16 сентября 1898
«Угас дневной надменный свет…»
Угомонились злые шумы, —
И наступает ваш рассвет,
Благие творческие думы.
Темнее сумрак за окном,
Светлее кроткая лампада.
В уединении ночном
Успокоение, отрада.
Преображается в мечтах
Дневное горькое томленье,
И все, что было злость и страх,
Теперь смиренное моленье.
Благоухая и звеня,
Восходит к божьему престолу,
А тени суетного дня,
Скользя, бледнея, никнут долу.
16 сентября 1898
«Я напрасно хочу не любить…»
Я напрасно хочу не любить, —
И, природе покорствуя страстной,
Не могу не любить,
Не томиться мечтою напрасной.
Чуть могу любоваться тобой
И сказать тебе слова не смею,
Но расстаться с тобой
Не хочу, не могу, не умею.
А настанут жестокие дни,
Ты уйдешь от меня без возврата.
О, зачем же вы, дни!
За утратой иная утрата.
16 сентября 1898
Звезда Маир
1 «Звезда Маир сияет надо мною…»
Звезда Маир,
И озарен прекрасною звездою
Далекий мир.
Земля Ойле плывет в волнах эфира,
Земля Ойле,
И ясен свет блистающий Маира
На той земле.
Река Лигой в стране любви и мира,
Река Лигой
Колеблет тихо ясный лик Маира
Своей волной.
Бряцанье лир, цветов благоуханье,
Бряцанье лир
И песни жен слились в одно дыханье,
Хваля Маир,
15 сентября 1898
2 «На Ойле далекой и прекрасной…»
На Ойле далекой и прекрасной
На Ойле далекой и прекрасной
Песней спадкогласной и согласной
Славит все блаженство бытия.
Там, в сияньи ясного Маира,
Все цветет, все радостно поет.
Там, в сияньи ясного Маира,
В колыханьи светлого эфира,
Мир иной таинственно живет.
Весь в цветах нездешней красоты.
Вечный мир блаженства и покоя,
Вечный мир свершившейся мечты.
22 сентября 1898
3 «Всё, чего нам здесь недоставало…»
Всё, чего нам здесь недоставало,
Всё, о чем тужила грешная земля,
Расцвело на вас и засияло,
О Лигойские блаженные поля!
Бедный мир земной в унынье погружен,
Нам отрадна тихая могила
И подобный смерти, долгий, темный сон.
Но Лигой струится и трепещет,
И благоухают чудные цветы,
И Маир безгрешный тихо блещет
Над блаженным краем вечной красоты.
23 сентября 1898
4 «Мой прах истлеет понемногу…»
Истлеет он в сырой земле,
А я меж звезд найду дорогу
К иной стране, к моей Ойле.
Я все земное позабуду,
И там я буду не чужой, —
Доверюсь я иному чуду,
Как обычайности земной.
22 сентября 1898
5 «Мы скоро с тобою…»
Мы скоро с тобою
Умрем на земле, —
Мы вместе с тобою
Уйдем на Ойле.
Под ясным Маиром
Узнаем мы вновь,
Под светлым Маиром
Святую любовь.
И всё, что скрывает
Ревниво наш мир,
Что солнце скрывает,
Покажет Маир.
22 сентября 1898
6 «Бесстрастен свет с Маира…»
Бесстрастен свет с Маира,
Безгрешен взор у жен, —
В сиянии с Маира
Отрадой окружен.
Далекая отрада
Близка душе моей, —
Ойле, твоя отрада —
Незримая ограда
От суетных страстей.
10 января 1901
«В глубокий час молчания ночного…»
В глубокий час молчания ночного
Тебе я слово тайное шепну.
Увидишь ты мою страну.
Доверься мне опять, иди за мною,
На здешний мир не подымая глаз,
Пока, объятый тихой мглою,
Полночный светоч не угас, —
И всё, о чем душа моя томится,
И для чего
