«Символистом он словно с неба упал», – так определил его мессианский приход в литературу один из сподвижников. «Я – бог таинственного мира», – заявил о себе и он сам как раз тогда, когда современники, шумно споря, читали его первый роман «Тяжелые сны» и давали ему диаметрально противоположные оценки (не это ли первый признак незаурядности произведения?). «Декадентский бред», – заявляли одни (рецензент журнала «Русская мысль» и иже с ним). «В России народилась, по-видимому, новая литературная сила», – восторгались другие (Алекс Браун, австрийский переводчик романа). Только к четвертому изданию (1909) «Тяжелые сны» завоевали сердца и умы, и писатель, одиннадцать лет создававший эту книгу, наконец мог самонадеянно сказать: «Много лет работать над романом – а всякий роман не более как книга для легкого чтения – можно лишь тогда, когда есть надменная и твердая уверенность в значительности труда». О значительности романа вскоре было написано немало статей, и среди рецензентов встречаем таких мастеров и знатоков слова, как В. В. Розанов, А. А. Блок, В. Ф. Ходасевич…

Своеобразный итог шумным спорам о Сологубе – «тайновидце» (Вяч. Иванов) и «дьяволоподобном схимнике» (К. Бальмонт) – подвел Андрей Белый (его глубокая аналитическая статья публикуется в приложении к одному из томов настоящего издания). «Нет, не стряхнешь Сологуба с действительности русской, – взволнованно пишет выдающийся теоретик символизма. – Плотью он связан с ней и кровью. В Чехове начался, в Сологубе заканчивается реализм нашей литературы. Гоголь из глубин символизма вычертил формулу реализма: он – альфа его. Из глубин реализма Сологуб вычертил формулы своей фантастики: недотыкомку, ёлкича и др.; он – омега реализма. Чехов оказался внутренним, но тайным врагом реализма, оставаясь реалистом. Сологуб поднял знамя открытого восстания в недрах реализма. Как-то странно соприкоснулся он тут с великим Гоголем, начиная с жуткого смеха, которым обхохотал Россию от древнего города Мстиславля до стен Петрограда и далее – до богоспасаемого Сапожка. Сологуб <.. > доказал, что сумма городов Российской империи равняется сумме Сапожков. В этом смысле и пространства великой страны нашей суть огромнейший Сапожок. Так соприкоснулся с Гоголем этот своеобразный антипод Гоголя» (Белый А. Далай-лама из Сапожка. О творчестве Сологуба. Весы. 1908. № 3. С. 63). А позже эти суждения А. Белого разделил А. Блок. Отбросив кривотолки некоторых недальновидных критиков, он решительно заявил: «Сологуб давно уже стал художником совершенным и, может быть, не имеющим себе равного в современности» (Блок А. Собр. соч.: В 8 т. М.; Л., 1962. Т. 5. С. 160).

В новом Собрании сочинений Федора Сологуба представлено все многообразие его творческого наследия, из которого значительная часть остается неизвестной современному читателю. В издание включены семь романов, большинство рассказов и пьес, а также том стихотворений из двадцати сборников, включая и те, что не увидели света при жизни писателя. Отдельные разделы Собрания занимают публицистика Сологуба и воспоминания о нем современников. В приложениях публикуются лучшие литературно-критические работы о творчестве писателя. За основу составления томов принята концепция автора, осуществленная им в Собраниях, которые он готовил при участии жены, талантливой переводчицы и критика Анастасии Николаевны Чеботаревской (1876–1921).

Во всех текстах Собрания сохранены орфографические и пунктуационные особенности языка и стиля писателя (в частности его интонационные, акцентные знаки препинания, не соответствующие нормам современного русского языка).

Тяжелые сны*

Впервые – в журнале «Северный вестник». 1895. № 7-12.

Свой первый роман Сологуб издавал еще четырежды в трех вариантах. Журнальный текст подвергся серьезным цензорским и редакторским искажениям. Автору частично удалось устранить эту правку в первом книжном издании (1896); кроме того, он внес в роман некоторые композиционные и стилистические изменения. Особенно серьезную работу над текстом писатель проделал, готовя «Тяжелые сны» к публикации в собрании сочинений в 12 т. (СПб.: Шиповник, 1909; см, об этом публикуемые нами предисловия к 3 и 4 изд.). Второе предисловие является ответом писателя на резко критическую рецензию А. Редько «Федор Сологуб в бытовых произведениях и в «творимых легендах» (Русское богатство. 1909. № 2). Рецензент, сопоставив первую и третью редакции романа, пришел к несправедливому выводу о том, что автор ухудшил свое произведение.

«Милая спутница, изнемогая в томлениях суровой жизни, погибнет, и кто оценит ее тихую жертву? Посвящаю книгу ей, но имени не назову», – пишет Сологуб, завершая одно из предисловий. «Милой спутницей», удостоившейся этого поэтичного посвящения, была сестра и помощница писателя Ольга Кузьминична Тетерникова (1865–1907), скончавшаяся от чахотки в разгар его работы над романом для третьего издания. Пятым изданием писатель включил его во второй том своего двадцатитомного Собрания сочинений (СПб.: Сирин, 1913–1914), по которому текст воспроизводится и нами.

мелькнет пред нами святыня любви, недостижимого мэона… – Понятие «меон» (греч.: несуществующее) ввел в философию Платон (428 или 427–348 или 347 до н. э.). Меонизмом («религией небытия») назвал свое учение Николай Максимович Минский (наст. фам. Виленкин; 1855–1937). Сологуб с карандашом в руках читал его книгу «При свете совести. Мысли и мечты о цели жизни» (СПб., 1890,1897), подаренную ему автором. В ней есть строки, прозрачно перекликающиеся с мечтательными размышлениями героя романа: «…по мере того, как душа убеждается, что все ее желания себялюбивы и недостижимы, – в ней воздвигается понятие о какой-то чудной, недостижимой, чистой любви, всеобъемлющей и невожделеющей, о бескорыстной жертве ради того, что мне абсолютно не нужно. Это понятие есть мэон».

Комплот (от фр. complot) – заговор (устаревшее).

Хотин – один из «шлемилей»…– Шлемиль – персонаж повести «Удивительная история Петера Шлемиля» (1814) немецкого прозаика и натуралиста Адельберта фон Шамиссо (1781–1838), в которой рассказывается о человеке, продавшем свою тень черту. Имя Шлемиля стало нарицательным.

Против Льва Толстого и атеизма вообще, – В 80-е гг. Л. Н. Толстой, пережив острый духовный кризис, пишет произведения, в которых выражает свои религиозно-нравственные искания: «Исповедь» (1879–1880), «В чем моя вера?» (1882–1884), «Исследование догматического богословия» (1879–1880), «Соединение и перевод четырех Евангелий» (1880–1881).

Сокрушу вдребезги, как Данилевский Дарвина. – Николай Яковлевич Данилевский (1822–1885) – философ, естествоиспытатель, публицист; идеолог панславизма. Автор книг «Россия и Европа» (1869), в которой изложена теория обособленных культурно-исторических типов, развивающихся подобно биологическим организмам, и «Дарвинизм. Критические исследования» (1885).

А по Домострою, так крепче было бы. – «Домострой» – памятник русской литературы XVI в., в котором представлен патриархальный свод житейских правил, основанных на беспрекословном повиновении главе семьи.

Калужница – травянистое растение из семейства лютиковых.

Разумную жизнь в Глупове! – Город Глупов создан сатирической фантазией М. Е. Салтыкова-Щедрина в одной из его книг – в «Истории одного города» (1870). Глупов стал символом духовного оскудения и людского омерзения, где градоначальники Прыщ, Грустилов, Угрюм-Бурчеев правят с помощью двух зычных команд: «Разорю!» и «Не потерплю!»

…«Через сто лет» Беллами. – Роман-утопия американского писателя Эдуарда Беллами (1850–1898) был известен русскому читателю в трех переводах: «В 2000 году» (1889), «Будущий век» (1899) и «Золотой век» (1905). В 1927 г. Сологуб делал наброски-заготовки для своего нового романа «Индукция» по мотивам книги Беллами.

Лупётка – крупная, плотная рожица (В. И. Даль).

…да они не читают газет, а взять хоть бы «Сын отечества»… – «Сын отечества» – ежедневная петербургская газета, реорганизованная в 1862 г. из «политического, ученого и литературного» еженедельника; закрыта в декабре 1905 г.

Спрыснутый духами иланж-илан… – Иланж-илан (иланг-иланг) – модные на рубеже XIX–XX вв. духи на основе аромата одноименного тропического растения.

Фофан – простак, простофиля, дурак, глупец (В. И. Даль).

«Чужды нравственности узкой…» – Из поэмы Н. А. Некрасова «Современники» (1876).

…по навету подкупленной волочаги! – Волочага – волокита.

Нимфоманка – женщина с болезненным половым влечением, граничащим с психическим расстройством.

Берта – род дамской пелерины.

Шу – дамское украшение из ленты, скрученной в форме цветка.

Стуколка (стукалка) – карточная азартная игра.

Гаер–шут.

Ему бы Панаму воровать… – Выражение, вошедшее в оборот после 1888 г., когда была раскрыта жульническая афера французской компании «Панама», созданной для возведения Панамского канала. Крах компании разорил десятки тысяч акционеров.

Раять – звучать, зычать, раздаваться, отдаваться гулом, отголашивая (В. И. Даль).

Гмыра (обл.) – хворый, угрюмый, вялый.

Блыкаться (обл.) – блукать, шататься, бродяжить (В. И. Даль).

Они поженились… на Красной Горке. – Красной Горкой называют Фомино воскресенье (первое после Пасхи). В этот день читается Евангелие, «благаявесть» о том, как сомневающийся апостол Фома уверовал в воскресение Христа. Кроме того, в день Красной Горки принято было встречать на каком-либо холме восход солнца и играть свадьбы.

Воркуны надоедали своим однозвучным брекотком. – Воркуны (обл.) – «болкуны, большие бубенчики» (В. И. Даль). Брекоток – звонкое постукивание, бренчание.

…закусывая верещагою водку. – Верещага (обл.) – яичница со свининой или глазунья, «которая верещит, шипит на сковороде» (В. И. Даль).

…пересматривал берендейки на письменном столе. – Берендейки – резные или точеные фигурки из дерева (по названию подмосковного села Берендеево, где был развит этот промысел).

Скиксовать – сплоховать, дать промах.

в поярковых шляпах… – Поярковый – сделанный из поярка, т. е. из шерсти первой стрижки молодой овцы.

…платье из полосатой вигони. – Вигонь – вид шерстяной ткани.

…розоватым налетом, нежным, как цветень. – Цветень – цветочная пыльца, перга.

Великий Пан умер. – В греч. мифологии Пан (у римлян Фавн) – бог стад, лесов и полей, а также судья пастушеских состязаний в игре на свирели. Плутарх увидел в смерти Пана символ гибели античного мира.

…Прометей освобождается. – Начиная с эпохи Ренессанса, греческий миф об освобождении прикованного Прометея, похитившего у богов Олимпа огонь и принесшего его людям, стал символом человеческого прогресса. В многочисленных произведениях, посвященных Прометею, его подвиг толкуется как восстание против тирании богов («Пандора» Вольтера), мятеж во имя достижения светлого будущего (лирическая драма «Освобожденный Прометей» П. Б. Шелли), торжество нового знания о мире (драма Кальдерона), пример мужества и стойкости (Байрон), воплощение творческого, созидательного начала (Гете).

…мальчик в… пестрядинной рубахе с балаболами и помятыми кузиками. – Пестрядинная рубаха – т. е. из грубой бумажной ткани пестрой окраски. Балаболы – бахрома. Кузики – рукава.

…маленький бурак из сосновой драни. – Бурак – кузовок, корзинка.

Оброснуть – оборвать с прута листья.

Варя – варево, варка, в знач. похлебка (В. И. Даль).

Илим (ильм) – лесное дерево, род вяза.

Надо вас… вицей хорошенько. – Вица – хворостинка, прут, розга, хлыст (В. И. Даль).

Фальстаф–комический персонаж из пьес Шекспира «Генрих IV» и «Виндзорские кумушки».

…есть еще очень хороший поэт, господин Фофанов… – Константин Михайлович Фофанов (1862–1911) – поэт-лирик, предтеча символистов; пик его славы пришелся на 80-90-е гг., когда в русской литературе уже зарождался модерн.

Струи Мэота… – Мэот (Меот, Меат, Меатида) – так на картах французских мореплавателей (VII в. до н. э.) называлось Азовское море.

Царский день – праздник в дореволюционной России, приуроченный к дню коронации императора, а также