и это – праздник, потому что я – поэт.
Жизнь поэта – людям праздник, несказанно-сладкий дар.
Смерть поэта – людям горе, разрушительный пожар.
Что же нет цветов привета, если к вам идет поэт?
Разве в песнях вам не виден разлитой пред вами свет?
Или ваша дань поэту – только скучный гонорар?
Перед вами открывает душу верную поэт.
В песнях, в былях и в легендах – несказанно-сладкий дар.
2 августа 1913. Тойла.
«Вот так придешь и станешь на камнях над рекою…»
Вот так придешь и станешь на камнях над рекою,
Глядишь, как удит рыбу эстонское дитя,
Как воды льются, льются, журча и шелестя.
Пласты лиловой глины нависли над рекою,
А сердце, – сердце снова упоено тоскою,
И бьется в берег жизни, тоской своей шутя.
Стоишь, стоишь безмолвно над быстрою рекою,
Где тихо струи плещет эстонское дитя.
7 августа 1913. Тойла.
«Откачнись, тоска моя, чудовище…»
Откачнись, тоска моя, чудовище,
Не вались опять ко мне на грудь,
Хоть недолго вдалеке побудь.
Что ты хочешь, тяжкое чудовище?
Отдал я тебе мое сокровище,
Коротаю дни я как-нибудь.
Откачнись, косматое чудовище,
Не вались опять ко мне на грудь.
9 августа 1913. Тойла.
«Дошутился, доигрался, докатился до сугроба…»
Дошутился, доигрался, докатился до сугроба,
Так в сугробе успокойся, и уж больше не шути.
Из сугроба в мир широкий все заказаны пути.
Доигрался, дошутился, докатился до сугроба,
Так ни слава, и ни зависть, и ни ревность, и ни злоба
Не помогут из сугроба в мир широкий уползти.
Дошутился, доигрался, докатился до сугроба,
Так в сугробе ляг спокойно, и уж больше не шути.
7 сент. 1913 г. Спб.
«У меня сто тысяч теней…»
У меня сто тысяч теней.
С ними дни я коротал,
И менять их не устал.
Вереницу легких теней
Я гирляндами цветений
Всё по новому сплетал.
У меня сто тысяч теней,
С ними дни я коротал.
11 сент. 1913 г. Спб.
«Пройдут все эти дни, вся жизнь совьется наша…»
Пройдут все эти дни, вся жизнь совьется наша,
Как мимолетный сон, как цепь мгновенных снов.
Останется едва немного вещих слов,
И только ими жизнь оправдана вся наша,
Отравами земли наполненная чаша,
Кой-как слепленная из радужных кусков.
Истлеют наши дни, вся жизнь совьется наша,
Как ладан из кадил, как дым недолгих снов,
7 декабря 1918 Елисаветград. Улицы
Земные просторы
«Прекрасный Днепр, хохлацкая река…»
Прекрасный Днепр, хохлацкая река,
В тебе былая дремлет сила,
Широкий Днепр, хохлацкая река.
Был прежних дней от яви далека,
Былая песнь звучит уныло.
Прекрасный Днепр, хохлацкая река,
10 марта 1913 г. Вагон. Екатеринослав – Запорожье.
«Зеленая вода гнилого моря…»
Зеленая вода гнилого моря,
Как отразится в ней высокая звезда?
Такая тусклая и дряхлая вода,
Зеленая вода гнилого моря,
С мечтою красоты всегда упрямо споря,
Она не вспыхнет блеском жизни никогда.
Зеленая вода гнилого моря,
Как отразится в ней высокая звезда?
24 марта 1913 г. Вагон. Сальково – Джимбулук.
«В полдень мертвенно-зеленый…»
В полдень мертвенно-зеленый
Цвет воды без глубины,
Как же ты в лучах луны
Свистишь, мертвенно зеленый?
Кто придет к тебе, влюбленный,
В час лукавой тишины,
О безумный, о зеленый
Цвет воды без глубины?
24 марта 1913 г. Вагон. Джимбулук – Чонгар.
В тумане тонет на закате.
Душа тоскует об утрате.
Замкнул пленительный простор
Стеной в мечтательной палате.
В тумане тонет на закате.
8 апреля 1913 г. Вагон. Ланчхуты – Джуматы.
«Еще арба влечется здесь волами…»
Еще арба влечется здесь волами,
Еще в пыли и в лужах долгий путь,
А в небе над арбами и волами,
И над папахами, и над ослами
Спешить Икар надкрылья развернуть,
И пусть арба, влекомая волами,
Проходит медленный и трудный путь.
11 апреля 1913 г. Вагон. Долляр – Шамхор.
«Веет ветер мне навстречу…»
Веет ветер мне навстречу,
Он быстроте лошадей
Веет, светлый, мне навстречу.
Что ж ему противоречу
Тусклой жизнью площадей?
Веет ветер мне навстречу,
2 июня 1913 г. Тойла – Иeвe.
На дорогу не бросило теней.
Поднялось чуть повыше растений,
И дает на себя посмотреть,
Как неяркая желтая медь.
В облаках, в кудесах раздвоений,
От себя не отбросивши теней.
3 июня 1913 г. Орро – Тойла.
«Ну, что ж, вздымай свою вершину…»
Ну, что ж, вздымай свою вершину,
Гордись пред нами, камень гор, –
Дожди, омывшие вершину,
Творят на ней песок и глину,
Потом смывают их, как сор.
Так воздвигай свою вершину,
Гордись, невечный камень гор.
5 июня 1913 г. Орро.
«Огонёк в лесной избушке…»
Огонёк в лесной избушке
За деревьями мелькнул.
Задымился росный луг.
Огонек поник в тумане.
Огороженная мглою,
Огонек в лесной избушке
За туманами потух.
11 июля 1913. Иеве – Тойла. Дорога.
«Долина пьет полночный холод…»
То с каплей меда райских сот,
То с горькой пустотой высот,
Тоска обыденных красот.
Тоской синеющих высот.
13 июля 1913. Иеве. Дорога.
«Земли смарагдовые блюда…»
Земли смарагдовые блюда
И неба голубые чаши,
Раскройте обаянья ваши.
Земли смарагдовые блюда,
Являйте мир светлый и краше, –
Земли смарагдовые блюда
И неба голубые чаши.
30 июля 1913. Тойла.
«Лежали груды мха на берегу морском…»
Лежали груды мха на берегу морском,
Обрезки рыжих кос напоминая цветом.
Белели гребни волн, и радостным приветом
Гудел их шумный хор в веселии морском.
Легко рассыпанным береговым песком
Еще мы раз прошли, обрадованы светом,
Вдыхая соль волны в дыхании морском,
Любуясь этих мхов забавно рыжим цветом.
7 окт. 1913 г. Вагон. Вильна – Минск.
«Увидеть города и веси…»
Увидеть города и веси,
Заметить, как несходны веси,
Как разны тени в каждом лесе,
Как непохожи конь и меск, –
Какая радость – эти веси,
7 окт. 1913 г. Вагон. Вильна – Минск.
«Снег на увядшей траве…»
Снег на увядшей траве
Ярко сверкающей тканью
Пел похвалы мирозданью,
Белый на рыжей траве.
Стих за стихом в голове,
Не покоряясь сознанью,
Встали – на мертвой траве
Ярко живущею тканью.
2 декабря 1918 Попельня – Бровки Вагон
«Дачный домик заколочен…»
Дачный домик заколочен,
Тропки снегом поросли,
Все отчетливо вдали.
Жаль, что домик заколочен, –
Лед на тихой речке прочен,
Покататься бы могли,
Да уж домик заколочен,
Тропки снегом поросли.
2 дек. 1913 г. Вагон. Бровки – Чернорудка.
Поле, белое от снега,
Черный лес и серость неба.
Пламя счастья или гнева.
2 декабря 1918 Казатин – Глуховцы
Проносящиеся
«Всё зеленее и светлее…»
Всё зеленее и светлее,
К чему же ненависть и зло!
Всё зеленее и светлее,
И откровенней, и нежнее
Всё зеленее и светлее,
10 марта 1913 г. Вагоне. Новоукраинка – Помошная.
«Всё чаще девушки босые…»
Всё чаще девушки босые
Возносят простодушный смех,
Всё чаше девушки босые
Идут, Альдонсы полевые,
Уроки милые для всех.
Всё чаше девушки босые
Возносят простодушный смех.
10 марта 1913 г. Новоукраинка – Помошная.
«Не увлекайтесь созерцаньем…»
Не увлекайтесь созерцаньем
Луж голубых и белых хат,
Что мимо вас назад скользят.
Не увлекайтесь созерцаньем,
И не любуйтеся мельканьем
Кустов, колодцев и ребят.
Не увлекайтесь созерцаньем
Луж голубых и белых хат.
20 марта 1913 г. Вагон. Бирзула – Балта.
«Займитесь чтением в вагоне…»
Займитесь чтением в вагоне,
Чтоб не дразнил вас внешний блеск,
Займитесь чтением в вагоне,
Иль куйте в дремном перезвоне
За арабеском арабеск.
Займитесь чтением в вагоне,
Чтоб не дразнил вас внешний блеск.
20 марта 1913 г. Вагон. Бирзула – Балта.
«Дивлюсь всему тому, что вижу…»
Дивлюсь всему тому, что вижу,
За далью раскрываю даль,
Дивлюсь всему тому, что вижу,
Дивлюсь всему тому, что вижу,
21 марта 1913 г. Полтава. Улицы.
«Вон там, за этою грядою…»
Вон там, за этою грядою,
За невысокою грядою,
Над тихо движимой водою,
Вонь там, за этою грядою,
24 марта 1913 г. Вагон. Тащенак.
«Как же огня не любить…»
Как же огня не любить!
Радостно вьется и страстно.
Было уродливо, стало прекрасно.
Как же огня не любить!
Раз только душу с пыланием слить, –
Жизнь прожита не напрасно.
Как же огня не любить!
Радостно, нежно и страстно!
8 апреля 1913 г. Вагон. Саджевахо – Нигойты.
Вечера
«Томилось небо так светло…»
Томилось небо так светло,
Легко, легко, легко темнея.
Звезда зажглась, дрожа и мрея.
Томилось небо так светло,
Как над улыбкой вод лилея.
Томилось небо так светло,
Легко, легко, легко темнея.
18 марта 1913 года. Одесса. Вечер на улицах.
«Иду по улицам чужим…»
Иду по улицам чужим,
Любуясь небом слишком синим,
И к вечереющим пустыням
По этим улицам чужим
Я душу возношу, как дым, –
Но стынет дым, и все мы стынем.
Иду по улицам чужим,
Любуясь небом слишком синим.
18 марта 1913 г. Одесса. Вечер на улицах.
«Вот ухожу я от небес…»
Вот ухожу я от небес,
Как бы спасаясь от погони,
В лавчонку, где спрошу мацони.
Так, ухожу я от небес
Скрываясь в рукотворном лоне.
Да, ухожу я от небес,
Как бы спасаясь от погони.
18 марта 1913 г. Одесса. Вечер на улицах.
«Вечерний мир тебя не успокоил…»
Вечерний мир тебя не успокоил,
Расчетливо-мятущаяся весь,
Людских истом волнуемая смесь.
Вечерний мир тебя не успокоил,
Он только шумы толп твоих утроил
И раздражил ликующую спесь.
Вечерний мир тебя не успокоил,
Расчетливо-мятущаяся весь.
18 марта 1913 г. Одесса. Вечер на улицах.
«Итальянец в красном жилете…»
Итальянец в красном жилете
Для нас Sole mio пропел.
За окном закат пламенел,
Когда певец в красном жилете
Пел нам в уютном кабинете,
И жилетом своим алел.
Ах, как сладко в красном жилете
Певец Sole mio нам пел!
2 июня 1913 г.
«Тихий свет отбросив вверх, на потолок…»
Тихий свет отбросив вверх, на потолок,
Желтыми воронками зажглася люстра.
Разговор запаужен, но льется быстро.
Лишь один мечтатель смотрит в потолок,
Бороды седой вперед поставив клок.
В комнате духами пахнет слишком пестро.
Желтый свет бросает вверх, на потолок,
На цепях раздвинутых повиснув, люстра.
23 окт. 1913 г.
«Матово-нагие плечи…»
Матово-нагие плечи
У девицы кремных лент
Пахнут, точно пепермент.
На ее нагие плечи
Сыплет ласковые речи
Девственно-нагие плечи
Оттолкнули плены лент.
23 окт. 1913 г. Спб.
«Глядит высокая луна…»
Глядит высокая луна
На легкий бег автомобилей.
Как много пережитых былей
Видала бледная луна,
И все-ж по-прежнему ясна,
И торжеству людских усилий
Смеясь на бег автомобилей.
30 дек. 1913 г. Спб.
Личины
«Дрожат круги на потолке…»
Дрожат круги на потолке.
Писец нотариуса кисел.
Над вечной пляской слов и чисел
Дрожать круги на потолке.
О, если-б от него зависел
Все та же дрожь на потолке,
21 марта 1913 г. Полтава.
«Над плесом маленькой реки…»
Над плесом маленькой реки
Стоить колдунья молодая,
Глядит, кого-то поджидая
На плоском берегу реки.
Глаза горят, как угольки,
И шепчет про себя, гадая
Над плесом маленькой реки,
Колдунья знойно-молодая.
24 марта 1913 г. Вагон. Большой Утмой – Сокологорное.
«Утонул я в горной речке…»
Утонул я в горной речке,
Захлебнулся мутною водой,
Захлестнулся жаркою рудой.
Утонул я в горной речке,
Над которою овечки
Утонул я в горной речке,
Захлебнулся мутною водой.
7 апреля 1913 г. Вагон. Дзеруды.
Песню утреннюю пел.
Жизнелюбец, солнцеславец,
Смуглой радостью алел.
Песню утреннюю пел.
8 апреля 1913 г. Вагон. Рион.
«Бесконечный мальчик, босоножка вечный…»
Бесконечный мальчик, босоножка вечный
Запада, востока, севера и юга!
И в краях далеких я встречаю друга
Не в тебе ли, мальчик, босоножка вечный,
Радости сердечной, шалости беспечной,
Неустанных смехов солнечная вьюга?
Бесконечный мальчик, босоножка вечный
Севера, востока, запада и юга!
8 апреля 1913 г. Вагон. Ланчхуты – Джуматы.
«Прачка с длинною косою…»
Прачка с длинною косою,
Хочешь быть царицей
