всё немило в мире…»
Проклу всё немило в мире, –
Обезумела жена…
Но в Фокейской Антикире
Исцелилася она.
Тайной силой чемерицы
Улетели, словно птицы,
Вереницы тёмных бед.
Проклу счастье улыбнулось, –
В мир ликующий вернулась,
Исцелённая, она.
И забавны снова ей
У супружеского дома
Крики звонкие детей.
Осенив земные недра
И пронзив любовью мрак,
Сеешь ты, Деметра, щедро
Проклу, дивная, тобою
Радость светлая дана:
Снова он ласкает Хлою,
«Ты жизни захотел, безумный!..»
Ты жизни захотел, безумный!
Отвергнув сон небытия,
Ты ринулся к юдоли шумной.
Ну что ж! Теперь вся жизнь – твоя.
Так не дивися переходам
От счастья к горю: вся она,
И день и ночь, и год за годом,
Разнообразна и полна.
Ты захотел её, и даром
Ты получил её, – владей
Её стремительным пожаром
И яростью её огней.
Обжёгся ты. Не всё здесь мило,
Не вечно пить сладчайший сок, –
Так улетай же, легкокрылый
«И зло для нас премудро строит…»
И зло для нас премудро строит
Глагол предвечного Отца, –
Оно святым туманом кроет
Невыносимый блеск венца.
Приникнуть к дивному пределу –
Но неразумную Семелу
Испепелило божество.
«Для наслаждений входит бес…»
Для наслаждений входит бес
В приуготовленное тело,
Когда отвергнут дар небес
И благодать в нём оскудела.
Обитель жизни бесконечной.
Стремит к ней светлый чародей,
Услышав, Эросу ответит!
Он в мире беспредельном жив,
И снова Алетею встретит.
Святою благостью небес
Сожжётся пепел вожделений,
И посрамится гнусный бес,
Искатель низких наслаждений.
«Подъявший крест мучений жаждет…»
Подъявший крест мучений жаждет.
Стремяся к Господу, аскет
По воле непрерывно страждет,
Покорным духу стало тело,
Смирился гнев, низложен страх,
Заря спасенья заалела
В непостижимых небесах.
«Являлся девою прелестной…»
Являлся девою прелестной,
Антония не соблазнил,
И силой подвига чудесной
Он наконец повержен был.
Предстал тогда, как отрок чёрный,
И, злобой адскою томим,
Склонился он в тоске покорной
Перед отшельником святым.
Смирясь, смирися до конца,
И преклонись перед державой
Миры создавшего Отца».
Но бес, отвергнув Божье бремя,
Исчез, закутавшися в дым.
Пребудет он неукротим.
«Тебя, Бога, хвалим!..»
«Тебя, Бога, хвалим!
Заповеди валим, –
Божия скрижаль,
Стоя, нам нужна ль!
Тебя, Бога, славим,
Пред Тобой лукавим,
Ладаном кадим,
Адом всё смердим.
Бога величаем,
И спасенья чаем, –
Видимо, хорош». –
«Славьте и хвалите,
Величайте, ждите, –
Отвечает бас, –
Будет шиш для вас».
Тенор продолжает:
«Бог вас не желает
Чистоту смутить».
И поют сопраны:
«Печки уж убраны,
И дудит в дуду
Чёрт для вас в аду».
Дисканты и альты
Зазвенели: «Шваль ты!
Убирайся вниз!
Сверху мы пис-пис!»
«Соболино одеяльце в ногах…»
Соболино одеяльце в ногах,
Да потоплены подушки в слезах.
Через золото часты слёзы льются, –
Возлюбленный с разлучницей смеются.
Старушонка-чародейка пришла,
Приворотный корешок принесла.
«Не жалей золотых, раскрасавица,
Муженьку эта девка разнравится».
Льётся золото во старухин карман.
Побледнел, повалился, и не встанет,
На разлучницу никогда не взглянет.
«Издетства Клара мне знакома…»
Издетства Клара мне знакома.
Отца и мать я посещал,
И, заставая Клару дома,
С неё портреты я писал.
Достигнул я в моём искусстве
Высокой степени, но здесь
В сентиментальном, мелком чувстве
Вот эту милую девицу
На взлёте рокового дня
Кто вознесёт на колесницу
Окаменелого огня?
Её стремительно вела,
Какою страстью опьянила,
Какою радостью зажгла!
«Вы мне польстили чрезвычайно!» –
Остановясь у полотна,
С какою-то укорой тайной
Вчера сказала мне она.
О, эта сладостная сжатость!
Тебе, ликующая святость,
Я неожиданно нашёл!
Светло, торжественно и бело,
Сосуд, где закипают сны,
Невинно-жертвенное тело
Озарено из глубины.
«Хоть умом не очень боек…»
Хоть умом не очень боек, –
Ведь не всем умом блистать, –
До сих пор его не мог.
С ним попробуй в спор ввязаться!
Так куда ж теперь податься?
Вот видны как на ладони
И не стащат даже кони
Ни в болотину, ни в лес!»
«Балет классический, тебе ли…»
Балет классический, тебе ли
А впрочем, позабыв о теле,
И поглупеем мы легко.
Я не заспорю с маской старой,
Приму котурны, как и все
Трагедии античной чары
В их остро-зыблемой красе.
Но скудная замена кожи
Издельем будничных машин
Так смехотворно не похожа
На радость эллинских долин.
«Не от полночного испуга ль…»
Не от полночного испуга ль
Зажглась губящая гроза?
Черны и пламенны, как уголь,
Там заметалися глаза,
И в липком веянии праха
Дрожит, как на спине рубаха
Дрожит от мстительного страха,
Содомский источая грех,
И самый светлый, крепкий уголь
Так многоцветно отвердел
Не от предвечного испуга ль
Предосуждённых в небе дел?
Из старых былей
Пожал плечьми, – нельзя не взять.
«Когда же будет мне решенье?»
Сухой ответ был: «Надо ждать».
Проситель каждый день приходит,
И слышит тот же всё ответ,
И наконец на ум наводит
Ведь надо ж дать, вам говорят.
Ну и давайте хоть целковый,
Покуда не пойдёт на лад».
И точно, первая же взятка
Могла уж кой-что изменить, –
Чиновник, улыбаясь сладко,
Понятно стало всё, что надо.
И для солидного доклада
Он документы достаёт.
И жизнь окончена моя.
Ни зла, ни блага бытия.
Во времени зыбкотекущем
Земная затихает речь.
И силы не на что беречь.
К последнему теснятся входу
Улыбчиво мои мечты.
Душа, всё потеряла ты.
Уходишь нищая, с собою
Ты ничего не унесёшь,
Но, меткой брошена пращою,
Ты Алетею обретёшь.
Но закрыт пред ним и нем
В туберозах палисадник.
Тихо поднял он с лица
Скрежетавшее забрало…
Не дала ему кольца,
На крыльце не постояла…
По калитке он копьём
И кругом дивились дети.
«Дай в залог мне за неё, –
Говорит мальчишка смелый, –
И потом что хочешь делай.
Знаю, ты отважней всех,
Никогда не ведал страха.
Я покрою твой доспех
Чистым золотом бдолаха.
И тебе его отдам
В час свершенья светлой грёзы,
В час, когда с сестрою в храм
Ты пойдёшь от туберозы».
«Вижу, мальчик – не плутишка.
Я тебе поверить рад,
Всё в залог тебе вручая:
У тебя, как у неё,
Светел взор лазурью рая».
Сдвинув тяжкое забрало, –
И кольцо с руки снимала.
Комментарии
В настоящем издании воспроизводится книга избранных стихотворений, которая представляет собой макет с вклеенными стихотворениями, вырезанными из ранних поэтических сборников Ф. Сологуба, преимущественно из томов Собрания сочинений издательств «Шиповник» и «Сирин», книг «Пламенный круг» и «Алый мак». Нумерация листов не авторская, всего указано 203 л.
Печатается по композиционному плану и археографическому описанию, которые любезно предоставлены М. М. Павловой, за что составитель выражает ей глубокую признательность.
Составить изборник своих стихотворений Федору Сологубу было предложено «Издательством М. и С. Сабашниковых» (Москва), которое с подобной просьбой обратилось также к М. Кузмину, К. Бальмонту, А. Блоку и другим. Договор с Сологубом был подписан 15 апреля 1918 года, срок представления материалов в издательство был определен 1 января 1919 года. В конце 1918 года Сологуб передал макет «Изборника» в издательство Сабашниковых, однако издание не было осуществлено из-за типографских и финансовых затруднений. В настоящее время макет книги недоступен.
Знаком астериска отмечены ниже те стихотворения, которые указал сам автор: «Стихи <отмеченные>*, мною из тома вырваны» (запись на странице 7).
Предисловие извлечено из восьмой книги стихов Ф. Сологуба «Пламенный круг» (по сведениям М. М. Павловой).
Стихи о милой жизни
Пять экземпляров книги написаны в Петрограде в период с 12 октября по 2 ноября 1920 г. Первый экземпляр завершен 12 октября, пронумерован и передан издательству «Петрополис» 31 октября. Второй завершен 15 октября, пронумерован 4 ноября, третий – 27 октября, пронумерован 5 ноября (оба переданы издательству «Петрополис» 6 ноября). Четвертый завершен 30 октября, пронумерован 6 ноября, передан в Дом Литераторов 12 ноября. Пятый завершен 2 ноября, пронумерован 8 ноября, продан Ф. С. Гольштейн.
Один экземпляр книги написан в Москве 22 января, продан в «Книжную лавку писателей» 24 января 1921 г.
Туманы над Волгою
Пять экземпляров книги написаны в Петрограде в период с 13 октября по 6 ноября 1920 г. Первый экземпляр завершен 13 октября, пронумерован и передан издательству «Петрополис» 31 октября. Второй завершен 15 октября, третий – 4 ноября, пронумерованы 5 ноября, переданы издательству «Петрополис» 6 ноября. Четвертый завершен 5 ноября, пронумерован 8 ноября, передан в Дом Литераторов 12 ноября. Пятый завершен 6 ноября, пронумерован 23 ноября, передан Ф. Ф. Зелинскому 1 января 1921 г.
Один экземпляр книги написан в Москве 15 января, продан в «Книжную лавку писателей» 24 января 1921 г.
Одна любовь
Пять экземпляров книги написаны в Петрограде в период с 5 ноября 1920 г. по 2 января 1921 г. Первый и второй экземпляры завершены и пронумерованы 5 ноября, переданы в издательство «Петрополис» 6 ноября 1920 г. Третий завершен 8 ноября, пронумерован 23 ноября, подарен О. А. Судейкиной. Четвертый завершен 24 ноября, пронумерован и продан Д. И. Митрохину 29 декабря 1920 г. Пятый завершен, пронумерован и продан И. Я. Кальфа 2 января 1921 г.
Три экземпляра книги написаны в Москве в период с 7 января по 4 мая 1921 г. Первый экземпляр завершен 7 января, второй – 9 января, оба проданы в «Книжную лавку писателей» 12 января 1921 г. Третий экземпляр именной, завершен и подарен А. Г. Оргу 4 мая 1921 г.
Небо голубое
Два экземпляра книги написаны в Петрограде. Первый завершен и пронумерован 11 ноября, передан в Дом Литераторов 12 ноября 1920 г. Второй завершен 13 ноября, пронумерован 23 ноября 1920 г., продан Курилко.
Экземпляр книги, написанный в Москве 11 января, был продан в «Книжную лавку писателей» 12 января 1921 г.
Чары слова
Единственный экземпляр написан в Москве 12 января 1921 г. В этот же день продан в «Книжную лавку писателей».
Кануны
Два экземпляра написаны в Москве. Первый завершен 17 января 1921 г., в этот же день подарен Л. Д. Троцкому. Второй завершен 18 января 1921 г., подарен А. И. Пучкову 21 января.
Три экземпляра написаны в Петрограде. Первый написан и подарен Белицкому 2 марта 1921 г. Второй завершен 6 марта 1921 г. Третий написан и подарен И. И. Ионову 14 марта 1921 г.
Heures mélancoliques
Единственный экземпляр написан в Москве 23 января 1921 г., продан 24 января в «Книжную лавку писателей».
Утешения
Единственный экземпляр написан и подарен Т. Н. Чеботаревской 25 января 1921 г.
Лиза и Колен
Первый экземпляр написан 29 мая 1921 г., передан Е. К. Мроз 31 мая. На обороте обложки авторская запись: «Написано автором в пяти экземплярах».
Три отрока
В библиографическом указателе книга не упомянута.
<Стихотворения 1925–1927 годов>
Печатается по машинописному экземпляру книги без обложки. Заглавие не сохранилось.
<Стихотворения 1926 года>
Печатается по машинописному экземпляру книги.
Вероятно, книга составлена Ивановым-Разумником, на что указано в мемуарном очерке «Федор Сологуб»: «Сологуб <…> передал мне пять толстых тетрадей со стихами 1926–1927 годов <…> Я взял эти тетради, чтобы из нескольких сот отобрать несколько десятков последних стихотворений Ф. Сологуба <…> К середине октября работа была завершена, стихотворения отобраны и отбор этот санкционирован Ф. Сологубом; после этого жена моя
