принадлежит римскому поэту Квинту Горацию Флакку (65–8 до н. э.). Так он заканчивает оду, обращённую к Архиту Тарентскому (ок. 428–365 до н. э.) – современнику Платона; древнегреческому математику и астроному, философу-пифагорейцу, теоретику музыки; государственному деятелю и полководцу[107].

«ПУСТЬ БЬЮТСЯ СТРОКИ – НЕ ШЕПНИ…»

{102} Не дай мне Бог сойти с ума! – заглавная строчка стихотворения (1833) А. С. Пушкина[108].

…Права поэта я жестоко оплатил! – / ‹…› / В труде голодном смертью матери моей… – Таисия Захаровна Солженицына умерла в Георгиевске 18 января 1944 г. от туберкулёза, соединённого с голодом, в такой нищете, что нечем было оплатить даже копку отдельной могилы, и её похоронили в свежей могиле брата, умершего двумя неделями раньше.

…Карьера глиняного рыжей жижей осени… – 14 августа 1945 г. А. С. был отправлен ближним этапом из Краснопресненской пересыльной тюрьмы в лагерь под Новым Иерусалимом и до 9 сентября работал на глиняном карьере последовательно сменным мастером, откатчиком вагонеток, глинокопом.

…Зимой на кладке каменной и летом у вагранки… – Каменщиком и литейщиком А. С. работал в Экибастузском особом лагере. См. стихотворение «Каменщик» и комментарий 192 к нему. Труд каменщика развёрнуто показан в «Одном дне Ивана Денисовича» (Т. 1. С. 66–75).

{103} Но если раньше хлеб отравленный дадут? – См. реплику Герасимовича в романе «В круге первом»: «Когда начнётся война, шарашечных зэков, слишком много знающих, перетравят через хлеб, как делали гитлеровцы» (Т. 2. С. 719).

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. КАК ЭТО ТКЁТСЯ

После плацдарма на Соже, описанного в главе «Беседь», и переправы через Днепр, упомянутый в главе «Ванька», 48-я армия, в которой воевал А. С., за два месяца, с 23 июня по 29 августа 1944 г., с боями прошла почти всю Белоруссию, вступила в Польшу и выдвинулась к реке Нарев. На рассвете 4 сентября у городка Ружан (в 80 км северо-восточнее Варшавы) передовые части с ходу форсировали реку и захватили на правом берегу небольшой плацдарм, расширенный к 4 ноября до 43 км по фронту и 20 км в глубину. С Ружанского плацдарма наносился главный удар в направлении Восточной Пруссии. Наступление началось утром 14 января 1945 г.

Плацдарм на Нареве – место действия настоящей главы. См. далее: «Утро роковое. Мы – на переломе. / Не речушку перейдём – мы переступим бездну».

{104} И ужели нет пути иного, / Где бы мог пройти я, не губя / Ни надежд, ни счастья, ни былого, / Ни коня, ни самого себя? – Из журнальной редакции стихотворения И. А. Бунина «На распутье» (1900)[109].

Реминорный мягкий вальс Чайковского… – «Сентиментальный вальс» (соч. 51, № 6). Написан в 1882 г.

Радио-шкатулка под столешницей / Скрыта от недружеского взора… – Постановление Совнаркома № 1750 от 25 июня 1941 г. обязывало всех без исключения граждан, проживающих на территории СССР, сдать на временное хранение в органы наркомата связи все радиоприёмники и радиопередающие установки, находящиеся в индивидуальном пользовании. Тем, кто пытался уклониться, вменялась статья 59-6. Она предусматривала «лишение свободы на срок не ниже шести месяцев, с повышением, при особо отягчающих обстоятельствах, вплоть до высшей меры социальной защиты – расстрела, с конфискацией имущества»[110]. В «Архипелаге ГУЛАГе» А. С., перечисляя потоки репрессированных, упоминает «поток не сдавших радиоприёмники или радиодетали. За одну найденную (по доносу) радиолампу давали 10 лет» (Т. 4. С. 86). В романе «В круге первом» досиживает 10-летний срок Иван Феофанович Дырсин, в прошлом инженер-радист, посаженный за найденные у него в коробочке «две радиолампы» (Т. 2. С. 586).

Затем последовал устрожающий секретный приказ наркома обороны № 0316 от 23 августа 1941 г. «О сдаче радиоприёмников и радиоустановок в местные органы связи». Затем – секретный приказ № 0133 от 22 февраля 1942 г. «О мерах по выполнению приказа НКО № 0316 1941 г. “О сдаче радиоприёмников личного пользования”»[111].

…Маленькая хитренькая грешница, / Говорунья и певунья «Нора». – Нора – персонаж драмы Генрика Ибсена «Кукольный дом» (1879). Здесь – название портативного трофейного радиоприёмника, который был у А. С. на фронте.

…навешень… – то, «что навешано, напр. на пугале»[112].

{105} Это – ты бежишь, бежишь ко мне по клавишам… – Н. А. Решетовская брала уроки игры на фортепьяно и одно время даже собиралась поступать в консерваторию. Работая в лаборатории химического факультета МГУ после защиты диссертации, участвовала в концертах художественной самодеятельности. На одном из таких концертов – для делегатов съезда профсоюзов в Театре Советской Армии 26 апреля 1949 г. – сыграла Двенадцатый этюд Шопена. Концерт передавали по радио, и А. С. слышал её игру в Марфинской спецтюрьме.

…в треугольнике письма… – Письма можно было отправлять без конверта, дважды сложив лист треугольником, а оставшуюся понизу полоску заправив внутрь. Адрес надписывали на чистом обороте листа.

…Далеко, за чёрной пеной Каспия… – С сентября 1942 г. Н. А. Решетовская жила с матерью в эвакуации в г. Талды-Кургане Казахской ССР.

Рычажок – Европа безпокойная / Мечется от Мозеля до Вислы! – Мозель – левый приток Рейна – протекает во Франции, Люксембурге и на западе Германии. Висла – самая большая река Польши – пересекала и тогдашний северо-восток Германии. Таким образом, радиоприёмник позволяет слушать всю Европу – от Франции до Германии и Польши.

Ручкой лакированной на Нареве / Поворачиваю шар земной. – Так обозначено место действия. Нарев – река в Польше, правый приток Западного Буга.

{106} Вот, и речь последнюю рождественскую Геббельса / Где услышишь ты потом, потомок? – См. в романе «В круге первом»: «И вспомнили, что в тот сочельник Германия слушала Геббельса» (Т. 2. С. 26). «Тот сочельник» – 24 декабря 1944 г.

…слезливый бормот / Третьего июля поутру. – 3 июля 1941 г., на 12-й день войны, наконец, по радио выступил Сталин. См. комментарий 229.

Ваш поручик младше, чем у них фельдфебель… – В германской армии между фельдфебелем и оберлейтенантом (поручиком) было три ступеньки: оберфельдфебель, штабс-фельдфебель и лейтенант.

Как раз сейчас / Время вам съезжаться в Прагу!.. / И транслировать из замкового зала, / Как осклабился ваш вождь и что сказал он… – 14 ноября 1944 г. в Праге, в Испанском зале Пражского града, прошло двухчасовое учредительное собрание Комитета освобождения народов России (КОНР). Комитет ставил целью уничтожение сталинской тирании и власти большевиков, прекращение войны и заключение почётного мира с Германией, создание демократической государственности в России. Председателем КОНРа был избран А. А. Власов. Манифест, принятый на собрании, в основном повторял принципы Смоленского обращения двухгодичной давности. «Весь манифест и сопровождающие передачи слышал я тогда на фронте по радио – и впечатление ото всего было, что: спектакль – нековременный и обречённый», – рассказывает А. С. в «Архипелаге ГУЛАГе» (Т. 4. С. 236).

…Как приезжий зондер-фюрер – то-то славно! – / Вас назвал союзниками равно. – На собрании в Праге с приветствиями выступили протектор Богемии и Моравии Карл Герман Франк и берлинский гость, представлявший правительство Рейха, обергруппенфюрер СС, начальник Главного управления по делам этнических немцев Вернер Лоренц. «Господин генерал, – сказал он, обращаясь к Власову, – я приветствую Вас от имени имперского правительства как друга и союзника в борьбе против большевиков»[113].

{107} Оркестровый гимн, не исполнявшийся дотоле, / И в него заплетено злопамятной судьбой: / «За землю, за волю, / За лучшую долю / Готовы на смертный бой». – Приведены строки из боевой походной песни «От края и до края, от моря и до моря…», звучащей в финале оперы И. И. Дзержинского «Тихий Дон» (1935) (слова Л. И. Дзержинского и А. Д. Чуркина). На торжественных актах в частях Русской освободительной армии эта песня исполнялась наряду со старинным «духовным гимном» «Коль славен наш Господь в Сионе…» (слова М. М. Хераскова, музыка Д. С. Бортнянского). Был у РОА и свой гимн – «Мы идём широкими полями…» (1943) – слова А. Флорова (А. Я. Флауме), музыка М. Давыдова.

…«Что ж тебя заставило связаться с лягашами, / И иттить работать в губЧЕКа?» – из «Мурки», одесской блатной песни[114].

У Пултуска ‹…› из-под Макува… – Пултуск – город на правом берегу Нарева, в 20 км юго-западнее Ружана. Макув-Мазовецкий – городок в 12 км западнее Ружана.

{108} Прошипит десятиствольный, да скрипун прокрячет… – Немецкий десятиствольный 150-мм реактивный миномёт (15 cm Panzewerfer), созданный в 1942 г., в отличие от буксируемого шестиствольного, монтировался на полугусеничном грузовом автомобиле Opel Maultier (мощность двигателя 75 л. с., скорость на шоссе 40 км/ч, запас хода 130 км). Снаряды те же. Боекомплект 20 штук. В 1943–1944 гг. было выпущено всего 300 таких миномётов. О скрипуне см. комментарий 62.

…Груженые «студебеккеры»… – Американские автомобили Studebaker US-6 с двигателем мощностью 95 л. с. перевозили по грунтовым дорогам до 2 500 кг груза, по шоссе – до 3 500 (US-6х4 – до 5 000). Максимальная скорость 69 км/ч. Все шесть колёс ведущие.

«Студебеккер» (с двумя «к») – историческое написание этого слова.

Шутка ли? – три армии стянули на удар… – С Ружанского плацдарма немцев атаковали три общевойсковые армии: 2-я Ударная, 3-я и 48-я, а также 5-я гвардейская танковая армия, 8-й механизированный и 8-й гвардейский танковые корпуса.

Всей округи шорохи, движения и шумы / На бумажной ленте спутались клубком. – Работа Центральной станции звуковой артиллерийской разведки описана в рассказе «Желябугские Выселки».

Дешифровщик Липников откинулся в раздумьи / И решенья ищет карандашным остриём. – В «Желябугских Выселках», где своих сослуживцев А. С. называет подлинными именами, это сержант Михаил Лонгинович Липский, инженер-технолог, единственный в батарее человек, кого комбат зовёт по имени-отчеству. И описан он сходно:

«Белые мягкие руки Липского – на ленте, разложенной вдоль стола. Левой придерживает её, правой, с отточенным карандашом, как пикой, метит, метит, куда правильно уколоть, где вертикальной тончайшей палочкой отметить начало вздрога» (Т. 1. С. 461).

Балагур Евлашин, на уши по трубке, / У центрального щитка и коммутатора. – В «Желябугских Выселках» это Енько: «Енько с двумя трубками на голове, а балагур» (Т. 1. С. 458).

{109} …смотр в Браунау!.. – Смотр русского пехотного полка, прошедшего тысячу вёрст из России в Австрию, был предпринят М. И. Кутузовым 12 октября 1805 г. в полумиле от крепости Браунау, где размещалась главная квартира полководца. Описан в самом начале 2-й части 1-го тома «Войны и мира» (гл. 1–2)[115].

Прибывший из Вены генерал требовал от Кутузова как можно скорее идти на соединение с австрийской армией, но Кутузов считал это соединение невыгодным и, чтобы оправдать свою медлительность, намеревался показать иностранцу, в каком печальном положении приходят войска из России. Узнав о предстоящем смотре, но не