ног! Но — по-разному можно было ступать. Нам избрали путь — наихудший, извратителъный, в самом себе злоносный.
А не раз пришлось мне слышать убедительную аргументацию, подкреплённую и личными свидетельствами людей, прикоснувшихся к этой кухне ближе: всё соделанное под видом «рыночных реформ» отнюдь не было результатом поразительного недомыслия, но — хорошо продуманной системой обогащения отдельных лиц. Головокружительное падение рубля (такого долгого обесценения не знала ни одна страна) — чтобы можно было скупать российскую собственность за минимум долларов, а властям — не расплачиваться со вкладчиками. Подавление отечественного сельского хозяйства — чтоб наживаться на импорте продовольствия. Торможение в принятии необходимых законов — чтобы разворовка легче происходила в условиях беззакония. Ошеломительная быстрота приватизации — для скорейшего формирования корпуса поддерживателей новой власти. Отмена спиртной монополии, разорительная для казны и губительная для народного здоровья (свобода подделок), — создание для масс обстановки одурительного равнодушия к происходящему.
Вся эта разворовка и прошла во тьме — при народной ещё неосознанности, как непоправимо для всех жителей страны происходящее. Грандиозных масштабов расхищения (сотни миллиардов долларов утекли за границу) народ не видел зримо, не мог знать никаких подробностей и цифр или задуматься над ними: что национальное производство в безучастных руках упало вдвое (во время войны с Гитлером упало только на четверть); что с 1990 года в России не построено ни одного крупного промышленного предприятия. Отдавшись повседневному бытовому течению нынешней трудной жизни, люди не ощутили необратимости совершаемых над страною злодейств. Но едва раздались отдельные робкие голоса о ревизии — сказочно разбогатевшие новобогачи-грязнохваты (да не сами они, а покорные им газетчики) дружно и ультимативно заявили народу: пересмотр приватизации? — это будет гражданская война! Ограбление непрочнувшегося народа прошло гладко и без гражданской войны — а вот восстановление справедливости вызовет кровавую гражданскую! Что мы расхватали — того не отдадим!!
Так заявил «молодой русский капитал». В основном он был создан умопомрачительной и необъяснимой (куда ни ткнись, везде необъяснимо) государственной операцией: искусственным созданием коммерческих банков: фальшивым «кредитованием» их под галоп инфляции, после чего государство же стало брать у этих банков свои же недавние деньги — взаймы под высокие проценты, ещё и ещё беднея само. Добровольное государственное самоубийство. Ещё на пользу коммерческим банкам постановлено было все зарплаты пропускать только через эти банки — и они затягивали и затягивали расплату, накручивая свои проценты.
Удивляться ли, что после всего этого грабежа — казна стала пуста и на многие годы неспособна выплачивать заработные платы и пенсии. Терпеливый народ голодал, дети хирели во славу «молодого русского капитала». От высших властителей неоднократно прозвучали похвалы российскому народу, что он «оправдал доверие»: не произошло социального взрыва. (Да уж, «бунт бессмысленный и беспощадный» мы с себя, кажется, смыли навсегда. Немощнее нас не вообразить народа.)
И как бы худо очередной хозяйственный год ни кончался — мы неуклонно слышим, что зато в следующем году начнётся «стабилизация» и «поворот к лучшему». Однако с каждым новым правительственным мероприятием мы не вызволяемся из беды, а всё непоправимее вдвигаемся в развал. И во всех областях нашего производства и быта зачастили грозные аварии с обилием жертв — плод полной изношенности государственно-хозяйственного организма; идёшь на рабочий день — на всякий случай прощайся с семьёй. — А с трона нас соболезнующе утешают: «Что делать, стихия…».
И никто ж из властвующих не знает, как «это всё», «эту страну» теперь вытягивать из болота.
Да и: лично — нуждаются ли они в том?
А ещё же: с какой беспечностью, с каким безразличием и невозмутимостью смотрела наша власть на головокружительное падение рубля: отчётливый знак российского бедствия и бессилия. Смотрела как на малозначный, ничем не угрожающий, почти анекдотический процесс. Уж конечно, никто и не задумался, как попятить доллар до прежнего соотношения с рублём, что и было бы знаком нашего оздоровления. И вот недавно нашли анекдотический же выход: просто зачеркнуть три наросших нуля — и жить-поживать дальше. А если рубль будет продолжать сползать и впредь, в новых деньгах, — то следующий президент будет иметь возможность обрадовать нас ещё одним зачёркиванием двух-трёх нолей.
4. ОШЕЛОМЛЁННАЯ РОССИЯ — И ЗАПАД
С конца 80х годов разлившийся в нашей столичной образованности интернациональный восторг едва ли не перехлестнул и ранних большевиков. Российским либералам и радикал-демократам помнилось: распахивается отныне и навеки — счастливейшая эра на нашей планете: теперь и всем населением её, и всеми государственными деятелями овладеют общечеловеческие ценности, которым, все дружно, мы и будем служить. А посему: какая-либо твёрдая внешняя политика России есть империализм или абсурд, крепкая власть в России — тирания. Так и в восприятии нами Соединённых Штатов справедливое представление о широкой щедрости американского народа неосновательно перенеслось и на вашингтонское правительство — эгоистически расчётливое, как и всякое нормальное государственное руководство, а в особых условиях после краха советского соперника всё более втянутое в имперский вкус контролировать всю бы планету.
Сей интернациональный восторг, «новое мышление», уверенно направил и действия горбачёвского руководства. Вынужденные отпускать на волю страны Восточной Европы — Горбачёв, вскруженный ураганом западного восхищения и похвал, и с ним Шеварднадзе, из недавних вождей окраинного КГБ да всемирный дипломат, — не озаботились просить западных партнёров закрепить письменным договором их устные тогдашние заверения. (По свидетельству Е. Примакова, в 1990-91 и Миттеран, и Мейджер, и Бейкер в беседах с Горбачёвым-Шеварднадзе-Язовым, нетерпеливо ожидая вывода советских войск, дружно обещали, что НАТО на восток не расширится ни на дюйм и ни одну страну Варшавского договора в НАТО не примут. («Общая газета», 19.9.1996, с. 4). Но Горбачёв не осмелился попросить документальное обязательство.) Подобно этому была подарена Америке и «Вторая Аляска» — бессмысленная уступка в 1990 Горбачёвым-Шеварднадзе 40 тыс. кв. километров Берингова моря (шельф, богатый рыбой, нефтью, газом) («Известия», 30.8.1997, с. 1).
И эта линия капитуляции «от широты души» продолжалась и следующие пять лет. В 1993 Ельцин в Варшаве ещё более широким жестом «отпустил» Польшу в НАТО. В том же году Козырев в Малайзии заверил в готовности российских самолётов доставлять войска мусульманского содружества в воюющую Боснию. В той же эпидемии «общечеловечества» новостановящаяся Россия помогала Соединённым Штатам получать визу ООН на их военные действия, затем и из наших собственных истощённых войск мы выделяли зачем-то дорогостоющий отряд в «международные силы» в Боснии, действуя прямо против славянских, да и собственных российских, интересов.
Это Новая Россия и помогла свершиться тому историческому переходу в мировом сознании, когда военное вмешательство держав в дела далёкой страны стало называться не «агрессией», а «миротворческими усилиями». Очевидно, именно такая терминология и вживётся в XXI век — и очень может быть, что Россия довольно вскоре испытает её на самой себе — например, в форме международного «миротворческого спасения» нас самих и планеты от нашего ядерного оружия; американские предупреждения в эту сторону уже раздавались. (И произойдёт такое под «всемирное одобрение», как и «буря в пустыне»; а может продолжиться и дележом самой России — ведь Антанта уже бесстыдно и делила её в нашу Гражданскую войну.)
По мере ослабления России до хаотического состояния — намерения цивилизованного Запада относительно нас всё менее скрываются, а неистовыми политическими врагами России, как Киссинджер или Бжезинский, уже не раз высказывались с полной откровенностью («лишняя страна» на карте мира). Ещё 80 лет назад, в бушевание российского «феврализма». Александр Блок с тревогой записал в дневнике: «Если распылится Россия?.. или Россия будет «служанкой» сильных государственных организмов?» Из состояния сегодняшнего — уже и тем более тут не видится ничего не возможного.
Что правительство США десятилетиями жаждало поражения и развала Советского Союза — это естественно. Но в нашей стране мало кому известен закон PL 86–90 американского Конгресса 1959 года — он доходил до наших ушей через радиозаглушки как ежегодная обещательная «Неделя порабощённых наций»: нам всем как будто обещали вызволение из-под коммунистической пяты? Всем, да не всем: в числе угнетённых наций русские там не числятся. Напротив, закон чётко определяет поработителем (в том числе и Китая, и Тибета) не мировой коммунизм, а — Россию, русских. И в русле противорусских заявлений тех же Бжезинского-Киссинджера и других из этого ряда — сей закон откровенно направляет Америку не против коммунизма, а — против России! (И посегодня он действует, не отменён Конгрессом. По недоразумению? О, непохоже. И в 1997 Соединённые Штаты всё так же отмечали «неделю наций, порабощённых» русскими. Забывчивостью это не назовёшь, скорей, задание на завтра).
В этом антирусском направлении годами действовала и радиостанция «Свобода» — очень смягчённо против коммунизма, но всем остриём против русских традиций и даже русской религии и культуры. (Об этом мне уже не раз пришлось говорить и писать, даже и президентам США Рейгану и Бушу.) От этой радиостанции, казалось бы, созданной лишь для Холодной войны, — американская администрация нисколько не отказалась и в наступившие годы американо-русских объятий, не пожалела на неё миллионов и дальше, — знать, нужна. Как никакая российская, вещает 24 часа в сутки, по иностранным инструкциям, «на всех волнах и во всех диапазонах». «Свобода» и в последние годы не просто сообщает новости, она их резко интерпретирует, окрашивает своим идеологическим и политическим отношением, да не своим, а которое им диктуют из Совета по радиовещанию при Конгрессе США. После развала СССР «Свобода» вмешивалась в наши избирательные кампании, прямо направляла, за какого депутата следует голосовать, давала советы иным депутатским фракциям ещё Верховного Совета, как им лучше проводить свою тактику: когда голосовать, а когда сорвать кворум. Был период — «Свободе» указано было действовать против Ельцина — и она высмеивала его и глумилась; потом — заказали поддерживать Ельцина, она усердно потянула и эту упряжку. Летопись её деятельности изобилует подобными примерами. На годы чеченской воины «Свобода» вообще превратилась как бы в чеченскую радиостанцию, открыто враждебную российской стороне: половина информационного часа почти полностью состояла из чеченских аргументов и пропаганды (и это повторялось несколько раз в сутки).
Да за последние годы кто не видел и не слышал самого откровенного вмешательства Соединённых Штатов. Как забыть заявление президента Буша, ещё перед украинским референдумом (1991), — подбодрить отделение Украины? Как не заметить, что из первых и страстных голосов «Севастополь принадлежит Украине!» был голос американского посла в Киеве и потом — и неоднократно, до запредельной бестактности — Госдепартамента? Америка всемерно поддерживает каждый антирусский импульс Украины. И как не сопоставить: что в огромной дозе Америка прощает Украине (а ещё снисходительнее — республикам азиатским: и любое подавление инакомыслия, и любую подтасовку голосования) — того и в малой дозе не прощает Белоруссии,
