Сайт продается, подробности: whatsapp telegram
Скачать:TXTPDF
Три узловые точки японской новой истории

Три узловые точки японской новой истории. Александр Исаевич Солженицын

Речь в Токио, 9 октября 1982

В истории некоторых народов бывают моменты, драматически приковывающие внимание столетий и законно входящие в мировые хрестоматии. В них содержится долгий урок для многих других народов.

В жизни Японии за последние 130 лет я различаю три таких момента. Первый — в самом начале периода. А третий — как раз сейчас, он ещё не созрел до конца, не отлился и, может быть, даже в Японии не всеми понят.

Два с половиной столетия длилась эпоха Токугава, ревностно охранявшая национальное развитие от разрушительных внешних влияний. Девизом той эпохи были: скромность и умеренность образа жизни. В те века Япония никуда не шагала вовне, ни на что не претендовала вовне — только желала, чтоб её оставили в покое для мирного внутреннего развития. (Не уклонюсь сказать, что я с большим сочувствием и пониманием отношусь к тогдашнему настроению в Японии.) Но внешний мир со всех сторон жадно наступал и требовал. 130 лет назад наведенные пушки иностранных военных кораблей заставили правительство Эдо уступить всемирному принципу свободы торговли.

И японцы совершили тогда изумительный поворот, достойный хрестоматий для всех поколений. Они приняли горький урок не только с мужеством, — но с невиданной находчивостью и настойчивостью. Все усилия, прежде направленные на сохранение внутренней жизни, они перенесли на то, чтобы перенять достижения и умения прочих стран — и в этих умениях (да при скудости своих недр! при стеснённости своей земли!) оказаться умелее самих учителей. И сегодня — мы поражаемся результату: японцы настолько переняли и усвоили принцип свободы торговли, что страны, продиктовавшие его когда-то, теперь не знают, чем и как загородиться от японского экспорта, куда деться от свободы торговли с вами. Не вы придумали эту безграничную торговлю — но вы показали, что такое есть она!

Однако принятый путь бурного экономического развития вёл к усилению всякой мощи, и в том числе военной мощи. А военная мощьсоблазн всех преуспевающих государств. Этого пути соблазна не миновала и Япония — уже с конца минувшего века, а в XX веке прошла сквозь яркое могущество.

В начале века несчастно пересеклись пути Японии и России. Я с горечью вспоминаю это — не именно потому, что Россия потерпела тогда военное поражение, но потому, что осуждаю тогдашнее русское правительство за всякое продвижение в Маньчжурию и к Жёлтому морю, с амбициозной железной дорогой по чужой земле. Все эти захваты представляли инерцию крупного государства, не контролируемую высоким смыслом.

По моему убеждению, люди духовной деятельности никогда не смеют оправдывать ничьей агрессии и захватов, но особенно непримиримо — когда захваты оказывает их родная страна. Как русский писатель я уже высказывался неоднократно, что цели истинной России не могут содержаться ни в военных захватах, ни во вмешательстве в дела других стран. А сегодня Россия, лишённая даже своего имени, лица и характера, обращённая в уродливый СССР, имеет перед собой безмерные внутренние задачи — самолечения, физического и духовного, от смертоносных последствий коммунизма — и на это может уйти 150-200 лет.

Но не могу отнести свои убеждения только к одной своей стране: я равно отношу их и к другим странам и народам. Величие всякого народа — не в завоеваниях, не в широте границ, а в широте души и стойкости перед бедами. Национальный дух должен строиться на моральной чистоте, а не на военной грозности. Единый подход ко всем странам: не должно быть захватов чужого, и военное продвижение в чужие пределы не является доблестью.

Мне уже пришлось разрабатывать публично принцип, который я считаю несомненным: что народы в государства в своей политике не освобождаются от тех нравственных требований, которые мы ожидаем от каждого отдельного человека: порядочности, честности признаний, умения ограничивать самого себя и не делать другому такого, чего не хочешь, чтобы сделали тебе. Самоограничение я считаю высшим принципом каждого человека и каждой нации. Наблюдаемое сегодня повсюду в мире направление экспансии всех видов, включая экономическую, напряжение схватить, приобрести побольше, я считаю ложным и губительным для всего человечества. Если даже животный мир — и тот знает меры самоограничения, то насколько обязанней знать их мы — и в материальной области, и в социальной. Когда внешняя среда не ставит нам пределов — мы должны опомниться и поставить себе пределы сами.

Универсальность этих критериев разрешает мне сегодня как бы переступить законы гостеприимства и даже требует сказать, что в названный период расширения военного могущества Япония, повторяя ошибку многих до себя, нарушила эти правила: увлечённая своим могуществом, она бросила силы в военные завоевания далеко за своими естественными пределами. И это было нравственным искривлением славного пути, начатого реставрацией Мейдзи — а сегодня приведшего Японию на технические вершины современного мира.

Однако моё суждение не ново для вас — и в самой Японии многие пошли в выводах гораздо далее, после японского поражения 1945 года и особенно после Хиросимы и Нагасаки. В том, как ваш народ пережил атомную катастрофу, есть большая душевная глубина. Такая катастрофа не могла не сотрясти национального сознания, не отпахнуть истинных вопросов бытия, в которых одновременно и бездны, и вершины. Так Япония, вероятно первая в мировой истории, включила в конституцию запрет войны как средства решения международных споров и провозгласила отказ от развёртывания когда-либо в будущем любых военных сил. И этот момент я имел в виду как второй, когда назвал три эпизода вашей истории, достойных войти в мировые хрестоматии.

Я только удивляюсь, что после таких невиданно кардинальных решений в вашей же стране сегодня проявляется попытка уклониться от ответственности за своё недавнее прошлое и приукрасить его для молодых поколений. Я уверен, что никакой моральный рост и путь будущего самоограничения невозможны без признания и раскаяния в своих прежних грехах и ошибках. Ваше грандиозное наступление в 30-е годы и во Второй мировой войне было прорывом гордыни — и не следует этого замазывать, но так и признать. Это была тяжёлая ошибка, ослепление — и можно понять теперь возмущение всей Юго-Восточной Азии. Но не из-за чьих-то государственных протестов, а ради собственной чистоты говорить правду об истории жестоко необходимо.

Сейчас я две недели непрерывно ездил по разным местам Японии, всматривался в жизнь, сколько мог. По столь малому опыту, я, конечно, не осмеливаюсь высказывать весомых суждений. Но я радостно поражён некоторыми чертами вашего общества и общественного миросозерцания. Например, тем, что в Японии нет уродливой юридической суеты, изнуряющей некоторые страны Запада, того юридического разврата, когда чуть не по каждому случаю бросаются к адвокату и в суд. Японцы определённо предпочитают улаживать дела по-человечески, путём взаимного понимания смысла. И радуюсь тому, что в вашей стране — невысок уровень преступности, и улицы ваши безопасны в любое время суток. И тому, что Японию не сотрясают эгоистические частые забастовки, которые на Западе тоже уже доходят до разврата, когда бастуют даже те, от кого зависит жизнь человека и всеобщая жизнь, — врачи, авиадиспетчеры, почтари, учителя, пожарные! — да не только сами бастуют, но ещё и отгоняют тех, кто пытается тушить пожар! Или когда городские рабочие сами повредили водопроводные и газовые трубы для лучшего успеха своей забастовки: чтобы город попал в катастрофу и прибег бы к ним! Это уже безумный мир. Я думаю, что выдающиеся экономические успехи Японии произошли во многом и от того, что спорящие производственные стороны чаще проявляли самоограничение и взаимопонимание.

Я всегда представлял и теперь вижу, что способность самоограничения является коренным, глубоким свойством японского характера, оно проявлено много раз в вашей истории — и можно только поздравить вас с этим и учиться у вас. Я думаю, что национальное качество облегчит вам принятие ещё многих решений — вот, например, поддержать милосердное мировое соглашение ограничить промысел китов — из любви к нашей планете. Когда-то — и в не очень дальнем будущем — когда передо всем миром вырастает необходимость перейти от экономики захлёбно-интенсивной к экономике стабильного уровня и всем людям на Земле самоограничивать себя в потреблении — вам, японцам, удастся это, наверно, естественнее всех.

Я думаю, эта же способность к самоограничению поможет вам гармонически восстановить уже сильно нарушенное равновесие между переёмом западной культуры и сохранением национального своеобразия. Ваши национальные корни никак не менее важны для вас сегодня, чем ваше талантливое перенятие западной современности — тем более, когда она течёт в глубоком духовном кризисе, теряет моральное наполнение. Японскому духу всегда была свойственна оригинальность мироощущения и мироповедения. Я думаю, это свойство поможет вам сейчас: хотя с некоторым усилием, но вырваться со стандартной западной дороги. Тем легче вам это достанется, что японцы одна из немногих оставшихся на Земле гомогенных наций. Счастье таких стран — что не бывает слишком резкого внутреннего раскола.

XX век упростил и огрубил человеческое мышление. Стали называть явления плоско, грубыми ярлыками. Например, такие пары ярлыков, чтобы судить о целых странах: «капитализм» и «социализм», «демократия» и «автократия». Но в этих поверхностных терминах совсем теряется глубокий смысл человеческой жизни. Вот мы видим две сверхдержавы, как будто противоположные по государственному строю, но это нам не объяснит, почему обе страны так схожи низким уровнем школьного образования, подорванностью семьи, а главное — потерянностью любви к труду. Схожи, хотя причины в обоих случаях и противоположны: крайняя скудость или крайний избыток. Интерес к труду потерян: в СССР — от полной безнадежности что-либо заработать, в Соединённых Штатах — от чрезмерно высоких достигнутых условий: можно многое получить, работая и кое-как, «хочу получать, а не работать». В этом последнем, кстати, я вижу главную причину, почему Япония обгоняет США в экономике. Из моего посещения провинциальной японской школы я вынес впечатление, что и японским детям не дают терять золотого времени и бездельничать, как в некоторых других странах.

Но даже при сохраняемом вашем национальном здоровьи и при ваших блистательных экономических достижениях многие в Японии ощущают, а руководители страны тем более видят, что Япония находится в неустойчивом и угрожаемом положении. Увы, в современном мире невозможно возложить все национальные надежды на одно лишь экономическое процветание. В нынешнем мире ваша страна беззащитна перед опасностью внешнего порабощения — и не только с севера, как думают у вас. Тридцать лет ваша надежда была на американскую защиту, но в последние годы вы могли убедиться во многих случаях, что внутренняя, а особенно духовная сила Соединённых Штатов уже не соответствует взятым на себя мировым обязательствам. Вы видели, как она уступала и проигрывала малому Северному Вьетнаму, и должна была уйти. Как бессильна

Скачать:TXTPDF

Три узловые точки японской новой истории Солженицын читать, Три узловые точки японской новой истории Солженицын читать бесплатно, Три узловые точки японской новой истории Солженицын читать онлайн