их не узнаём — и совершаем вновь! Сейчас такая ошибка подкрадывается к вам в одежде — в надежде: довериться тоталитарному правительству коммунистического Китая, загородиться им от опасности. Но это и есть та ошибка Запада 1941-1945 годов, которая привела его в нынешнюю беспомощность.

Ваш отказ от армии и вооружения в 1946 году был исключительно благороден — но опережал современную безжалостную действительность. В своём отказе вы исходили из того, что вы были наступающей стороной и, стало быть, если вы не начнёте войны, то войны и не будет. А она — все эти сорок лет взрывает и сжигает мир, и вот-вот хлынет на вас.

Но если Япония могла проявить такую силу натиска для захвата Азии неужели она, ещё невиданно возросшая экономически, не может проявить эту силу для спасения самой себя? В таком новом ответственном решении, в таком новом переходе — я и вижу смысл современной, назревшей третьей узловой точки новой японской истории.

Да, твёрдо помнить своё возникшее отвращение к агрессии, не забывать своего раскаяния о прошлом и не маскировать его в историческом изложении, но стать сильной для обороны своей жизни, чтобы не рассчитывали найти в вас лёгкую добычу.

Чтобы стране укрепить оборону быстро и эффективно — придётся всем приносить экономические жертвы, — но спасение своего народа дороже.

И не только спасение самих себя, но на Японии, как самой развитой азиатской стране, лежит большая ответственность и за страдающих соседей китайцев, вьетнамцев, лаосцев, камбоджийцев, — и за другие соседние народы, сегодня ещё свободные, но сильно угрожаемые — и за Южную Корею, и Таиланд, и Малайзию, и Сингапур. Если вы находили в себе силы завоевать эти народы ваш нравственный долг найти в себе силы и защитить их.

По поверхности западного мира у вас нет слишком надёжных союзников. Но это не значит, что их и вовсе нет на Земле. Напротив: их — многолюдное множество, их-то — больше всего на планете. Это — народы, угнетённые коммунизмом на четырёх континентах. Постарайтесь приобрести зрение увидеть это, ощутить реально, — тогда-то и может приблизиться истинно великий момент японской истории.

Тем, кто не жил под коммунизмом, трудно вообразить, насколько там народ — русский, или китайский, или кубинский — обморочен, как во сне, сам не свой, себе не принадлежит, скован, не отвечает за то, чтo вытворяют его правители. Коммунизм — энергетическая яма, и непомерно трудно выкатиться из неё, нужно счастливое совпадение усилий. Но свои усилия приложат эти народы, как вы могли видеть иногда — в Будапеште, Новочеркасске, Праге, Гданьске, или по русскому военному летчику, перелетевшему сюда к вам, в Японию. Я особенно хочу вас предостеречь от роковой ошибки: считать советское или пекинское правительство национальными, а советскую агрессию понимать как «русскую». Научитесь понимать русский народ как вашего союзника.

Может быть, из-за памяти русско-японской войны 1904 года или из-за сталинского вероломства в 1945, — сегодняшней Японии не так легко увидеть, что с истинной Россией, что с русским народом у неё — разногласий нет.

Моё горячее желание, которое и привело меня в поездку к вам: чтобы на Дальнем Востоке больше не вспыхивала война. Чтоб из трёх великих стран, которые здесь граничат, никакая пара никогда бы больше не воевала. Я мечтаю дожить до трёхсторонней дружбы — японо-русско-китайской. Но сегодня этому мешают два — и не только два — коммунистических правительства, — и перед ними Японии неизбежно надо стать сильной, на своих сильных ногах.

Не надейтесь на обманчивую дружбу ни с пекинским, ни с советским правительствами — вы не достигнете её никаким торговым сотрудничеством, никакими миллиардными займами, никакими политическими маневрами.

Но я смею заверить вас, что японо-русская дружба — и обоснованна, и возможна, и — наступит!

Три узловые точки японской новой истории (9 октября 1982). — Речь, произнесенная в Токио перед представителями делового и политического мира. В выдержках напечатана тогда же в японской газете «Санкё». По-русски впервые опубликована в «Вестнике РХД», 1982, № 137.