его глаза
70 Я отведу, чтоб он тебя не видел.
(Зовет Аякса.)
Эй! Полно руки пленников терзать
Оковами! Сюда! Тебя я кличу,
Аякс! Тебя я призываю. Выйди!
Одиссей
Зачем, Афина? Нет, не кличь его!
Афина
Стой молча, ожидай — не будь же трусом.
Одиссей
Молю богами, пусть он не выходит…
Афина
Чего страшиться? Он же человек!
Одиссей
Но твоему слуге он был врагом.
Афина
Не сладостно ль смеяться над врагами?
Одиссей
80 Доволен я и тем, что он в шатре.
Афина
Страшишься, видно, ярости его?
Одиссей
Будь он в рассудке, я бы не страшился.
Афина
Не бойся, он тебя и не приметит.
Одиссей
Возможно ли? — его глаза при нем…
Афина
Он зряч, но мглой ему подерну очи.
Одиссей
Искусны боги — все доступно им.
Афина
Теперь молчи и смирно стой на месте.
Одиссей
Стою… но лучше б отойти подальше…
Афина
Аякс! Аякс! Зову тебя вторично, —
90 Что ж мало так союзницу ты чтишь?
Появляется Аякс.
Аякс
Привет тебе, Афина, Зевса дочь!
Приход твой кстати: одарю тебя
Я золотом чистейшим в честь победы.
Афина
Да будет так… Но расскажи: свой меч
Ты вдосталь обагрил аргивской кровью?
Аякс
Не отрицаю — есть чем похвалиться!
Афина
Ты на Атридов тоже поднял руку?
Аякс
Впредь никогда не оскорбят Аякса!
Афина
Они убиты — так я поняла?
Аякс
100 Мертвы! — пускай теперь доспех отнимут!
Афина
Так, так… А где ж Лаэрта сын? Какая
Его судьба постигла? Спасся он?
Аякс
Ты разумеешь хитрую лису?
Афина
Да. Где же Одиссей, соперник твой?
Аякс
В шатре сидит, владычица… Он связан…
Так лучше… пусть не сразу он умрет.
Афина
А что же дальше? Что еще предпримешь?
Аякс
Что? — привязав его к столбу, в шатре…
Афина
Какую казнь несчастному готовишь?
Аякс
110 Пусть изойдет он кровью под бичом.
Афина
Не мучай ты беднягу столь жестоко…
Аякс
Во всем ином — твоя, Афина, воля…
Но будет он казнен лишь этой казнью.
Афина
Что ж, исполняй намеренья свои —
Дай волю гневу, коль тебе отрадно.
Аякс
Иду. За дело! А тебя молю:
Пребудь всегда союзницей моею!
(Уходит.)
Афина
Вот, Одиссей, как власть богов сильна.
Кто из мужей разумней был в советах,
120 Кто в нужный час решительней в делах?
Одиссей
Нет никого… Горюю об Аяксе,[6]
Пусть он мой враг, — он истинно несчастен,
Постигнутый тяжелым помраченьем.
Его судьба… моя, — не все ль одно?
Я думаю: мы все — живые люди —
Лишь призраки, одни пустые тени!
Афина
Вот видишь… Будь же сдержан, никогда
Не оскорбляй бессмертных чванным словом,
Не будь надменен, ежели другого
130 Богатством ты иль силой превзошел.
Любой из смертных может в день единый
Упасть и вновь подняться. Мил богам
Благочестивый, гордый — ненавистен.
Парод
Хор
О Аякс Теламонид, ты крепко стоишь
На земле Саламина[7] морского, средь волн!
Мне дела твои славные — радость.
Но, увы, поразил тебя Зевсов удар,
Оклеветан ты злостно данайцев[8] враждой, —
Ужас полнит мне сердце, я весь трепещу,
140 Как о легких крылах голубица.
Нас минувшею ночью в смятенье поверг
Слух позорный, что вышел ты будто в луга,
Где раздолье коням, и стада порубил —
Всю данайцев добычу,
Ту, что им после долгих досталась боев, —
Поразил ты сверкающим острым мечом.
Распуская облыжно пустую молву,
Всем нашептывать стал про тебя Одиссей.
150 Сплетник всех убедит! Кто теперь клевете
Не поверит?.. Доволен рассказчик, а тот,
Кто рассказчику внемлет, — и вдвое!
Любо всем издеваться над горем твоим,
Все в великую душу без промаха бьют!
Нет, когда б обо мне стали так говорить,
То никто не поверил бы вздорным словам, —
Ибо зависть от века за сильным ползет.
Мелкий люд без поддержки могучих людей —
Для стены крепостной ненадежный оплот.
160 Малый держится, если великий при нем,
А великий — коль малый с ним рядом стоит…
Но подобные мысли напрасно внушать
Тем, кто отроду скуден умом, — а меж тем
Эти люди злословят теперь про тебя.
В этом деле тебе мы не в силах помочь, —
Сам себе ты на помощь приди, государь:
На глазах у тебя не решатся шуметь,
А вдали расшумелись, что птичьи стада.
Устрашились бы коршуна, если бы ты
170 Показался нежданно, — затихли бы вмиг
И безмолвно к земле бы припали!
Не Артемида ль Бычица[9], дочь Зевсова, —
Ширится быстрая молвь!
Стыд и позор! — не богиня ль внушила
Тебе на стада, на добро всенародное, ринуться?
Ее не почтил ты, быть может, плодами победы,
Доспехами лучшими? Иль, на оленя охотясь,
Без приношенья оставил?
Иль бог Эниалий[10] в медной броне, оскорбленный,
180 Отмстил за обиду копейщика, богу союзного,
Хитростно беды ночные наслав?
Антистрофа
Сын Теламонов, с пути ты не сбился бы,
Если бы воля твоя.
Нет, никогда на стада не напал бы.
Посланница божья постигла — болезнь…
Удержите ж,
О Зевс с Аполлоном, Атридов язык злоречивый!
Повсюду обманную сеют в народе молву
Владыки великие с гнусным
Отродьем нечистого, падшего рода Сизифа.[11]
190 О царь, перестань клевету поощрять недостойную,
Лик свой скрывая под сенью шатра!
Эпод
Брось же убежище!
Выйди, выйди! Слишком долго
Медлишь в бездействии,
Позабыв о бранной славе, —
Лишь раздуваешь ты гнев небес.
А вражий навет
Широко разносится
По дубравам с тиховейным
200 Ветром,
И смеются громко люди злые,
И не проходит моя печаль.
Эписодий Первый
Текмесса
Корабельщики, люди Аякса-царя,
Эрехфидов[12] туземных потомки!.. Увы!
Горе горькое!.. Здесь, на чужбине, одни
Тщимся мы оберечь Теламонов очаг.
А могучий Аякс, устрашенье врага,
Распростерся в шатре,
Помраченный душевною бурей.
Хор
210 Но какое же горе с собой принесла
Телевтанта-фригийца дочь,[13] расскажи:
С бою взятое брачное ложе любя,
Друг — Аякс необорный лелеет тебя, —
Все ты знаешь и можешь поведать.
Текмесса
Как рассказ поведу, как слова я найду?
Знай: несчастье случилось. Что смерть перед ним?
Этой ночью, безумьем нежданным объят,
Достославный себя опозорил Аякс.
220 Сам взгляни — ты увидишь под сенью шатра
Груды залитых кровью, растерзанных жертв, —
Туши павших от длани Аякса.
Хор
О, весть плачевная! О, доблестный Аякс!
Не доверять — нельзя, перенести — нет сил…
Знатные в стане аргивяне слух повторяют,
Голос народа молву разносит.
Горе! Страшен мне день грядущий.
Нет сомненья: погибнет славный —
Мечом своим почернелым,
230 Дланью своей безумной
Быков убивший
И верховых
Сразивший пастухов.
Текмесса
Увы!.. Потом… потом он привел
С собой захваченные стада.
Одних зверей душил, повалив,
Других рвал надвое, брюхо вспоров,
Двух белых баранов схватил — одного
Обезглавил вмиг, и отсек язык,
240 И прочь отшвырнул.
Другого в шатре к столбу привязал
И, привязь конскую взяв, скрутил
И сечь стал звонким двойным бичом,
Ругаясь дурно, — не люди, но бог
Внушал те речи безумцу.
Антистрофа
Хор
Как видно, нам пора иль головы накрыть
Да незаметно прочь бежать от здешних мест,
Иль на скамью корабельную сесть и, схватившись
За быстрые весла, судно погнать
250 По простору широкого моря…
Нам расправа грозит от Атридов
Двоедержавных… Страшно
С ним вместе принять страданье!
Побьют и нас
Камнями с ним,
Чей необорен рок!
Текмесса
Прошло… Затих, как порывистый Нот[14]…
Нет больше молний… Разум вернулся, —
Но скорбью он новой теперь томим.
260 Смотреть в себя, зреть муки свои,
Зная, что сам ты виновник мук, —
Вот истинное страданье.
Хор
Покой, конечно, принесет отраду:
Текмесса
Будь выбор у тебя, что ты избрал бы:
Знать радости ценой страданья близких
Иль с близкими страдать и самому?
Хор
Двойная мука хуже, госпожа.
Текмесса
Но муки нет, и все же мы несчастны.
Хор
270 Что говоришь? Тебя не понял я.
Текмесса
Аякс — доколе пребывал в безумье —
Сам услаждался бедствием своим,
А я была в рассудке и страдала.
Теперь, когда он стих, придя в себя, —
Томиться начал тягостною скорбью,
И я — не меньше прежнего, с ним вместе.
Хор
Согласен и боюсь: не бог ли некий
Его разит, — когда покой желанный
280 Не сладостней ему, чем злой недуг?
Текмесса
Ты верно судишь: так оно и есть.
Хор
С чего же началась беда лихая?
Скажи — ведь мы с тобой страдаем тоже.
Текмесса
Узнайте же, коль делите с ним горе…
В полночный час, когда уже погасли
Вечерние огни, взяв меч двуострый,
Он устремился вон, без всякой цели.
А я — его бранить: что ты надумал,
Аякс? Куда стремишься ночью? — вестник
290 Тебя не звал, не слышно было звука
Военных труб… сейчас все войско спит…
А он в ответ обычные слова:
— Жена! Молчанье — украшенье женщин!.. —
Замолкла я — он выбежал один.
Не знаю, что творилось там, снаружи, —
Он возвратился, связанных ведя
Коров, собак-овчарок — всю добычу
Косматую!.. Тех обезглавил, этих
Передушил, им брюхо распоров,
300 Других связал и сечь стал, как людей,
А бил он скот!.. Потом из двери вышел
И там, заговорив с незримой тенью,
Стал поносить Атридов, Одиссея —
И громким смехом месть торжествовал.
Потом ворвался вновь в шатер, и тут
К нему помалу возвратился разум.
Он оглядел шатер, всю мерзость в нем,
Схватился за голову, завопил,
Сел на останки перебитых жертв
310 И, в волосы себе вцепясь, ногтями
Их рвал. Так долго он сидел… Потом
Стал угрожать мне страшными словами,
Коль я не разъясню, что приключилось,
И спрашивал, что делается с ним.
Я, милые, в тот миг перепугалась —
И рассказала все, что только знала.
И тотчас он так жалко застонал,
Как не стонал при мне еще ни разу.
Он говорил, бывало, что у трусов,
320 У малодушных стон такой, — а сам
Все продолжал стонать, негромко, глухо —
Мычал, как бык… В отчаянье глубоком
Он и сейчас. И не пил и не ел,
Лежит, безмолвный, посреди животных,
Которых сам мечом своим сразил…
И ясно по словам его и воплям:
Недоброе замыслил он… Войдите ж,
Друзья мои, — затем я и пришла, —
И помогите, ежели вы в силах:
330 Таких, как он, речь друга покорит.
Хор
Текмесса, Телевтанта дочь, ужасен
Рассказ твой: он сошел с ума от горя.
Аякс
(за сценой)
Увы! Увы мне!
Текмесса
Ему как будто хуже… Или вы
Не слышите, что на крик он кричит?
Аякс
(за сценой)
Увы! Увы мне!
Хор
Что с ним? Он бредит?.. Или память вновь
Томит его той мукой неотступной?
Аякс
(за сценой)
Увы! О, сын мой, сын!
Текмесса
340 О, горе!.. Еврисак, тебя он кличет…
Что он задумал?.. Где ты?.. Горе мне!
Аякс
(за сценой)
Зову и Тевкра[15]… Где же Тевкр? Добычу
Все грабит безо времени?.. Я гибну…
Хор
Нет, он в своем уме… Откройте дверь:
Меня он устыдится, может быть.
Текмесса
Сейчас приотворю, и ты увидишь,
Что натворил он и каков он сам.
Виден Аякс.
Строфа 1
Аякс
Увы!
Друзья моряки! Вы, верные мне,
Доныне одни свой долг соблюли.
Здесь я, други… А вокруг —
Смотрите! — встал кровавый вал,
Бурей лихой гонимый.
Хор
Твои слова, к несчастью, подтвердились:
350 Сомненья нет — безумным стал Аякс.
Антистрофа 1
Аякс
Увы!
Вы, стойкий народ, корабельный оплот,
Чьи взносятся весла над безднами вод!
Вы — единственная помощь
Против горьких бед моих…
Сжальтесь, молю… убейте!
Хор
360 Недоброго не молви: злом не мысли
Зло излечить — лишь усугубишь муку.
Строфа 2
Аякс
Подумай! — храбрец,
С душою высокой,
Которому страх
Неведом в боях,
Вдруг — грозный — напал
На смирных животных!
Увы!.. Не смешно ли?..
Текмесса
370 Аякс-властитель, перестань, молю.
Аякс
Ты не ушла еще? Прочь!.. Уходи!
Увы!.. Увы!..
Хор
Смирись, бессмертных ради, образумься.
Аякс
Злосчастный!.. Из рук упустил
Злодеев своих!..
На круторогих быков напал,
На шумливые отары
Коз — потоки
Их черной крови пролил!
Хор
380 Зачем страдать о том, что миновало?
Таков закон: что было раз, то было.
Антистрофа 2
Аякс
Все зрящий насквозь,
Всех бедствий орудье,
Хитрец Одиссей,
Грязнейшая мразь!
Срам войска!.. Увы!
Теперь ты ликуешь!
Злорадно теперь
Хохочешь, злодей!
Хор
390 И смех людской и слезы — в воле вышних.
Аякс
О! Встретиться бы с ним… пусть я повержен…
Увы! Увы мне!
Хор
В такой беде не будь самонадеян.
Аякс
О Зевс, прародителей прадед![16]
Убить бы его, —
Гнусную мразь, болтуна!
И братьев двоедержавных —
И самому
Потом расстаться с жизнью!
Текмесса
400 Так говоря, желай и мне кончины, —
К чему мне жить, когда ты будешь мертв?
Строфа 3
Аякс
Увы!
Ты, Эреб, для меня
Светлей света дня.
Прими, о, прими
В обитель свою,
Прими жильца, недостойного
Взирать на богов бессмертных
410 И недостойного помощи
Недолговечных людей!
Грозная богиня,
Страдальца к гибели гонит.
Ах, куда пойду?
Где приют найду,
Если, други, отныне все прошлое сгинуло,
И вокруг меня
Безумной бойни жертвы,
420 И все полки двоих Атридов
Смерть мне сулят?
Текмесса
Ах я, несчастная! — в рассудке здравом
Он век таких не вымолвил бы слов!
Антистрофа 3
Аякс
О шумное море!
О вы, берега,
Пещеры,
