удовольствие, и притом сопровождаемое идеей о боге как его

причиной.

Доказательство. Из этого рода познания (по т. 27) возникает

высшее, какое только может быть, душевное удовлетворение, т.е. (по

опр. 25 аффектов) удовольствие, и притом сопровождаемое идеей о

самом себе, а следовательно (по т. 30), также и идеей о боге как его

причиной.

Королларий. Из третьего рода познания возникает необходимо

познавательная любовь к богу (amor Dei intellectualis). В самом деле,

из этого рода познания (по пред. т.) возникает удовольствие,

сопровождаемое идеей о боге как его причиной, т.е. (по 6

опр. аффектов) любовь к богу, не поскольку мы воображаем его

существующим в настоящее время (по т. 29), но поскольку мы

познаем, что бог вечен; а это и есть то, что я называю

познавательной любовью к богу.

Теорема 33.

Познавательная любовь к богу (Amor Dei intellectualis),

возникающая из третьего рода познания, вечна.

Доказательство. Третий род познания (по т. 31 этой части и

акс. 3, ч. I) вечен; а потому (по той же акс, ч. I) и любовь,

возникающая из него, также необходимо вечна; что и требовалось

доказать.

Схолия. Хотя эта любовь к богу (по пред. т.) не имеет начала,

однако она имеет все совершенства любви, точно так же как если бы

она возникала так, как мы описали в королларии предыдущей

теоремы. Различие состоит здесь только в том, что душа теми

совершенствами, которые мы представили привходящими к ней,

владела уже

610

от вечности, и притом в сопровождении идеи о боге как вечной

причины их. Так что, если удовольствие состоит в переходе к

большему совершенству, то блаженство должно состоять, конечно, в

том, что душа уже владеет самим совершенством.

Теорема 31.

Душа подвержена аффектам, относящимся к пассивным

состояниям, только пока продолжает существовать тело.

Доказательство. Воображение есть идея, через которую душа

созерцает какую-либо вещь как находящуюся налицо (см. его опр. в

сх. т. 17, ч. II). Однако эта идея более показывает настоящее

состояние человеческого тела, чем природу вещи внешней (по кор. 2

т. 16, ч. II). Следовательно, аффект (по общ. опр. аффектов),

поскольку он показывает настоящее состояние тела, есть

воображение, а потому (по т. 21) душа подвержена аффектам,

относящимся к пассивным состояниям, только пока продолжает

существовать ее тело; что и требовалось доказать.

Королларий. Отсюда следует, что кроме познавательной любви

никакая другая любовь не вечна.

Схолия. Если мы обратим внимание на обычное мнение людей,

то найдем, что хотя они и сознают вечность своей души, однако

смешивают ее с временным продолжением и приписывают ее

воображению или памяти, которые, как они думают, остаются и

после смерти.

Теорема 35.

Бог любит самого себя бесконечной познавательной любовью.

Доказательство. Бог (по опр. 6, ч. I) абсолютно бесконечен, т.е.

(по опр. 6, ч. II) природа бога наслаждается бесконечным

совершенством, и притом сопровождаемым (по т. 3, ч. II) идеей о

себе, т.е. (по т. 11 и акс. 1, ч. I) идеей о своей причине; а это есть то,

что мы назвали в кор. т. 32 познавательной любовью.

611

Теорема 36.

Познавательная любовь души к богу есть самая любовь бога,

которой бог любит самого себя, не поскольку он бесконечен, но

поскольку он может выражаться в сущности человеческой души,

рассматриваемой под формой вечности, т.е. познавательная

любовь души к богу составляет часть бесконечной любви, которой

бог любит самого себя.

Доказательство. Эта любовь чуши должна быть отнесена к ее

действиям (по кор. т. 32 этой ч. и т. 3, ч. III), и, следовательно, она

есть действие, через которое душа созерцает самое себя в

сопровождении идеи о боге как своей причиной (по т. 32 и ее кор.),

т.е. (по кор. т. 25, ч. I, и кор. т. 11, ч. II) действие, через которое бог,

поскольку он может выражаться в человеческой душе, созерцает

самого себя в сопровождении идеи о самом себе. А потому (по пред.

т.) эта любовь души составляет часть бесконечной любви, которой

бог любит самого себя; что и требовалось доказать.

Королларий. Отсюда следует, что бог, любя самого себя, любит

людей, и, следовательно, любовь бога к людям и познавательная

любовь души к богу — одно и то же.

Схолия. Из сказанного мы легко можем понять, в чем состоит

наше спасение, блаженство или свобода. А именно — в постоянной и

вечной любви к богу, иными словами — в любви бога к людям. Эта

любовь или блаженство называется в священных книгах славой, и не

без основания. В самом деле, относится ли эта любовь к богу или к

душе, она всегда справедливо может быть названа душевным

удовлетворением, в действительности не отличающимся от любви к

славе, т.е. гордости (по опр. 25 и 30 аффектов). Поскольку она

относится к богу, она (по т. 35) есть удовольствие (если еще можно

пользоваться этим словом), сопровождаемое идеей о нем самом,

точно так же, поскольку она относится и к душе (по т. 27). Далее, так

как сущность нашей души состоит в одном только познании, начало

и основу которого составляет бог (по т. 15, ч. I, и сх. т. 47, ч. II), то

для нас очевидно отсюда, каким образом и почему душа наша по

своей сущности и существованию вытекает из божественной

природы и всегда зависит от бога. Я счел здесь нужным заметить это

с той целью, дабы на этом примере показать,

612

какую силу имеет познание единичных вещей, названное мною

интуитивным или познанием третьего рода (см. сх. 2 т. 40, ч. II), и

насколько оно могущественнее того универсального познания,

которое я назвал познанием второго рода. Ибо хотя в первой части я

и показал вообще, что все (а следовательно, также и человеческая

душа) зависит по своей сущности и существованию от бога, однако

то доказательство, хотя оно вполне законно и находится вне всякого

сомнения, не так действует на нашу душу, как в том случае, когда мы

приходим к тому же самому заключению из рассмотрения самой

сущности какой-либо единичной вещи, которая, как я говорю,

зависит от бога.

Теорема 37.

В природе нет ничего, что было бы противно этой

познавательной любви, иными словами, что могло бы ее

уничтожить.

Доказательство. Эта познавательная любовь необходимо

вытекает из природы души, поскольку она через посредство природы

бога рассматривается как вечная истина (по т. 33 и 29).

Следовательно, если бы существовало что-либо противное этой

любви, то оно было бы противно истине, и, следовательно, то, что

могло бы уничтожить эту любовь, делало бы истинное ложным; а это

(само собой очевидно) нелепо. Следовательно, в природе нет ничего

и т.д.; что и требовалось доказать.

Схолия. Аксиома четвертой части относится к единичным вещам,

поскольку они рассматриваются в отношении к известному времени

и месту, и в этом, я уверен, никто не сомневается.

Теорема 38.

Чем больше вещей познает душа по второму и третьему роду

познания, тем менее она страдает от дурных аффектов и тем

менее боится смерти.

Доказательство. Сущность души состоит в познании (по т. 11,

ч. II). Таким образом, чем больше вещей познает душа по второму и

третьему роду познания, тем большая часть ее остается (по т. 29 и

23), и следовательно (по пред. т.), тем большую часть ее не трогают

аффекты,

613

противные нашей природе, т.е. (по т. 30, ч. IV) дурные. Итак, чем

больше вещей познает душа по второму и третьему роду познания,

тем большая часть ее остается невредимой, и следовательно, тем

менее она страдает от аффектов и т.д.; что и требовалось доказать.

Схолия. Отсюда для нас становится понятно то, чего я коснулся в

сх. т. 39, ч. IV, и что обещал изложить в этой части; а именно, что

смерть тем менее приносит нам вреда, чем больше то ясное и

отчетливое познание, которым обладает душа, и следовательно, чем

больше душа любит бога. Далее, так как (по т. 27) из третьего рода

познания возникает самое высшее удовлетворение, какое только

может быть, то из этого следует, что природа человеческой души

может быть такова, что та часть ее, которая, как мы показали,

погибает вместе с телом (см. т. 21), в сравнении с той, которая

остается, не будет иметь никакого значения. Но об этом я сейчас

скажу подробнее.

Теорема 39.

Имеющий тело, способное к весьма многим действиям, имеет

душу, наибольшая часть которой вечна.

Доказательство. Кто имеет тело, способное к весьма многим

действиям, тот всего менее волнуется дурными аффектами (по т. 38,

ч. IV), т.е. (по т. 30, ч. IV) аффектами, противными нашей природе. А

потому (по т. 10) он имеет способность приводить состояния тела в

порядок и связь сообразно с порядком разума и, следовательно (по

т. 14), достигать того, чтобы все состояния тела относились к идее

бога, а отсюда произойдет то, что он будет исполнен к богу

любовью, которая (по т. 16) должна занять или составить

наибольшую часть души, и следовательно (по т. 33), он имеет душу,

наибольшая часть которой вечна; что и требовалось доказать.

Схолия. Так как тела людей способны весьма ко многому, то,

несомненно, природа их может быть такова, чтобы соответствовать

душам, имеющим большое познание себя самих и бога, и

наибольшая или главнейшая часть которых бессмертна, так что они

едва ли боятся смерти. Но, чтобы яснее понять это, здесь должно

обратить внимание на то, что мы живем в беспрестанном изменении,

и сообразно с тем, изменяемся ли мы к лучшему или худ-

614

тому, мы называемся счастливыми или несчастными. Так, тот, кто

умирает в детстве или в отрочестве, называется несчастным, и

наоборот — считается за счастье, если мы можем пройти весь

жизненный путь со здравой душой в здравом теле. И в самом деле,

кто, как ребенок или мальчик, имеет тело, способное только к весьма

немногому и всего более стоящее в зависимости от внешних причин,

тот имеет душу, которая, рассматриваемая сама по себе, почти

ничего не знает ни о себе, ни о боге, ни о вещах; и наоборот,

имеющий тело, способное весьма ко многому, имеет душу, которая,

рассматриваемая сама в себе, обладает большим познанием и себя

самой, и бога, и вещей. Поэтому в этой жизни прежде всего должно

стремиться к тому, чтобы тело, соответствующее детству, насколько

позволяет его природа и насколько это для него полезно, изменилось

в другое тело, способное ко многому и соответствующее душе,

обладающей наибольшим познанием себя, бога и вещей; и притом

таким образом, чтобы все то, что относится к ее памяти или

воображению, не имело бы почти никакой цены в сравнении с

разумом, как мы сказали уже в схолии предыдущей теоремы.

Теорема 40.

Чем более какая-либо вещь имеет совершенства, тем более она

действует и тем менее страдает; и наоборот, чем более она

действует, тем она совершеннее.

Доказательство. Чем вещь совершеннее, тем более она имеет

реальности (по опр. 6, ч. II) и, следовательно (по т. 3, ч. III с ее сх.),

тем более она действует и менее страдает. Это доказательство,

будучи обращено, идет тем же порядком, и следовательно, наоборот,

вещь тем совершеннее, чем более она действует; что и требовалось

доказать.

Королларий. Отсюда следует, что та часть души, которая

остается, какова бы ни была она по своей величине, совершеннее

другой части. Ибо вечная часть души (по т. 23 и т. 29) есть разум, в

силу одного которого мы называемся действующими (по т. 3, ч. III);

та же часть, которая, как мы показали, погибает, есть воображение

(по т. 21), благодаря которому мы называемся страдательными (по

т. 3, ч. III, и общ. опр. аффектов). А потому

615

(по пред. т.) первая часть, какова бы она ни была по своей величине,

совершеннее второй;