должен быть один и тот же, а именно
— это должно быть познанием из универсальных законов и правил
природы»
2
.
Выражением этого материалистического представления о
единстве всей природы и объективности ее законов служит понятие
субстанции, являющееся центральным в философии Спинозы.
Понятие субстанции — одно из наиболее важных и наиболее
древних философских понятий, содержание которого в различные
исторические периоды менялось. Возникновение этого понятия
связано с древнегреческим материализмом; весьма важную роль оно
играет в философских произведениях Аристотеля, а затем и у многих
средневековых философов; в новое время понятие субстанции
фигурирует в произведениях Кампанеллы, Джордано Бруно и
особенно в философии Декарта. Восприняв, таким образом, понятие
субстанции прежде всего из историко-философской традиции,
Спиноза в соответствии с духом своего дедуктивно-
рационалистического метода стремится представить это понятие как
интуитивно достоверное, совершенно не зависящее от опыта, как
такое
18
понятие, знание которого должно предшествовать познанию всех
конкретных предметов, «единичных (или частных) вещей». В
действительности, что особенно ясно из «Переписки» Спинозы (см.,
например, письмо 32), понятие субстанции призвано прежде всего
выразить факт материальной связи «единичных вещей», т.е.
предметов окружающего мира. Поэтому понятие субстанции отнюдь
не является пустой априорной категорией; сам Спиноза
неоднократно дает его физическую конкретизацию. Так, например, в
«Этике»
1
, он говорит о неделимости телесной субстанции и
подчеркивает, что ее протяженность исключает пустое пространство.
Здесь же Спиноза делает важное указание относительно того, что
«материя повсюду одна и та же» и что части ее различаются лишь
модально, т.е. в возможности, а не реально, подобно тому как вода,
будучи разделенной на капли, все же остается водой. В «Этике»
Спиноза формулирует важнейшее материалистическое положение о
несотворимости телесной субстанции.
Таким образом, понятие субстанции в философии Спинозы
служит прежде всего выражением материальной первоосновы
процессов природы, взаимодействия всех тел («единичных вещей»),
составляющих вселенную. Уже с этим связано знаменитое
определение Спинозой субстанции как «причины самой себя» (causa
sui), которым открывается «Этика».
Основоположники марксизма-ленинизма дают высокую оценку
теоретико-познавательного значения понятия субстанции у Спинозы.
Ленин в «Философских тетрадях» указывает, что это понятие есть
важная ступень в процессе развития человеческого познания природы
и материи, так как, «с одной стороны, надо углубить познание
материи до познания (до понятия) субстанции, чтобы найти причины
явлений. С другой стороны, действительное познание причины есть
углубление познания от внешности явлений к субстанции. Двоякого
рода примеры должны бы пояснять это: 1) из истории естествознания
и 2) из истории философии»
2
.
Таким образом, материализм Спинозы связан прежде всего с его
учением о субстанции. Правда, Спиноза не проводит полного
отождествления субстанции и материи
19
не считает субстанцию только телесной, как это делал, например,
Гоббс. Спиноза отождествляет ее с природой, заявляя при этом, что
под природой он разумеет «не одну материю и ее состояния, но
кроме материи и иное бесконечное»
1
(подтверждение этой же мысли
имеется и в письме № 73).
Понятие материи в истории философии изменяло свое
содержание, отражая научные представления соответствующих эпох.
В XVII веке господствовали механистические воззрения на материю,
нашедшие наиболее яркое выражение в физике Декарта. Спиноза,
усвоивший эти взгляды, вместе с тем видел невозможность
истолкования всей природы и особенно человека только на основе
принципов геометрии и механики. Вот почему он говорит о том, что
в природе, кроме материи, существует еще и «иное бесконечное».
Объективный же смысл спинозовского учения о природе-субстанции
безусловно материалистический. Свидетельством этого является и
тот важнейший факт, что неотъемлемыми свойствами единой
субстанции-природы философ считает вечность во времени и
бесконечность в пространстве. Вечность во времени означает прежде
всего несотворенность субстанции, которая, по определению
Спинозы, есть «причина самой себя». Субстанция-природа
существует лишь в силу собственной мощи, т.е. своих собственных
законов, и не нуждается в каком бы то ни было стоящем над ней
сверхъестественном существе, т.е. боге. Вместе с тем Спиноза,
находясь под влиянием пантеизма, называет субстанцию-природу
богом. Эта особенность взглядов Спинозы на природу, отличающая
их от других материалистических учений XVII века, свидетельствует
об их передовом характере и одновременно об их отсталости,
особенно если иметь в виду дальнейшее развитие материализма.
Передовой характер этих воззрений Спинозы становится
совершенно очевидным, если вспомнить, что большая часть
материалистических учений о природе в XVII веке — Декарта,
Гоббса, а также многочисленных деистов XVII — XVIII вв., будучи
основана на механистических представлениях о материи, неизбежно
приходила к выводу о необходимости божественного первотолчка, а
следовательно, к выводу о независимом от природы и стоящем над
ней
20
божестве. Ликвидируя такую обособленность бога от мира, объявляя
его тождественным бесконечной природе-субстанции, Спиноза
переносит творческий источник природы в самое природу и тем
самым фактически ликвидирует сверхъестественное божественное
начало. При этом следует также иметь в виду, что в XVII веке, когда
религия была сильна и оказывала огромное влияние на умы людей,
спинозовское отождествление бога и природы явилось своеобразной
формой пропаганды материализма. Недаром в цитированном выше
месте его «Этики» философу приходится вести полемику с теми
писателями, которые считают, что «телесная субстанция недостойна
божественной природы»
1
.
Вместе с тем отождествление Спинозой природы и бога
свидетельствует о серьезной ограниченности его метафизического
материализма.
Материализм Спинозы не сводится лишь к утверждению
самостоятельного, объективного, независимого ни от какой
сверхъестественной силы существования природы-субстанции.
Углубление и конкретизация этого общего материалистического
принципа дана в учении Спинозы о причинности, в его
детерминизме, составляющем одну из определяющих черт
спинозовской философии.
Схоластическая философия средневековья культивировала
унаследованный от древности, в особенности от Аристотеля,
антропоморфно-телеологический взгляд на природу, согласно
которому все явления природы должны быть рассмотрены с точки
зрения той или иной цели, а во всем происходящем должны быть
раскрыты так называемые «конечные причины», имеющие в виду
благо человека. Развитие науки в новое время, раскрывавшей
естественные причины явлений природы, приходило в
непримиримое противоречие с этими ненаучными представлениями,
восходящими к первобытной эпохе и канонизированными
христианской религией. Материалистическая философия нового
времени развивала и углубляла завоевания научного познания. Один
из ее основоположников, Френсис Бэкон, сформулировал
методологическую суть научного познания в афоризме: правильное
познание есть познание с помощью причин. Мыслителем же,
который в XVII веке всесторонне развил принцип причинности,
детерми-
21
низма, сделав его одним из главных принципов философии, был
именно Спиноза. В «Прибавлении» к 1-й части «Этики» читатель
найдет ряд ярких страниц, характеризующих борьбу Спинозы против
схоластическо-телеологического подхода к явлениям, который
«совершенно извращает природу», потому что «природа не
предназначает для себя никаких целей» и «все конечные причины
составляют только человеческие вымыслы»
1
.
Спиноза, таким образом, считает, что все должно иметь
причинное объяснение. Само материалистическое представление о
единстве природы-субстанции в значительной степени основывается
на причинной связи предметов друг с другом. Причинные связи,
наблюдаемые в природе, Спиноза истолковывает при этом
механистически, как результат непосредственного столкновения тел,
как полное равенство причины и действия и целиком в духе новой
науки, связывает их с движением и покоем. «Могущество действия,
— пишет Спиноза, — определяется могуществом его причины в силу
того, что сущность действия выражается и определяется сущностью
его причины»
2
. Вслед за Декартом, давшим одну из первых
формулировок закона инерции, Спиноза рассматривает движение как
неотъемлемое состояние вещей, но равноправное с покоем. «Тело
движущееся, — читаем мы в «Этике», — движется до тех пор, пока
не будет определено к покою другим телом; и… тело покоящееся
также покоится до тех пор, пока не будет определено к движению
другим телом»
3
.
Механическое столкновение тел является для Спинозы
прототипом любого причинно обусловленного события. Принцип
механического детерминизма у Спинозы обусловливает абсолютно
все явления природы, включая и человека. Он становится у философа
основным средством материалистического истолкования всех
явлений природы.
Энгельс в «Введении» к «Диалектике природы» дает высокую
оценку этой стороне философских воззрений Спинозы: «Нужно
признать величайшей заслугой тогдашней философии, — пишет он
здесь, — что, несмотря на ограниченное состояние современных ей
естественнонаучных знаний, она не сбилась с толку, что она, начиная
22
от Спинозы и кончая великими французскими материалистами,
настойчиво пыталась объяснить мир из него самого, предоставив
детальное оправдание этого естествознанию будущего»
1
.
Итак, учение об объективном, не зависящем ни от божественного,
ни от человеческого сознания существовании природы-субстанции в
сочетании с могучим стремлением объяснить мир, исходя лишь из
него самого, составляет существо материалистических воззрений
Спинозы на природу. Однако метафизический, механистический
материализм не в состоянии дать последовательно
материалистическое объяснение всем явлениям природы, не говоря
уже об объяснении общественной жизни. Философские воззрения
Спинозы не составляют исключения в этом отношении.
Спиноза не только констатирует связь и взаимозависимость
отдельных предметов, «единичных вещей», выражающуюся в
причинности. Он ставит перед собой задачу, исходя из понятия
субстанции, представить эту связь и взаимозависимость «единичных
вещей» и субстанции в систематической форме. Это и приводит его к
постановке важного вопроса о том, «каким образом вещи начали
существовать и в какого рода зависимости они находятся от
первопричины»
2
. Субстанция, следовательно, выступает в
философии Спинозы и в качестве первопричины всех «единичных
вещей», всех предметов окружающего мира. Как таковая
«субстанция по природе переев своих состояний»
3
.
Спиноза в сущности ставит здесь вопрос об историческом
происхождении явлений окружающего мира, пытаясь, таким
образом, решить диалектическую задачу. Не случайно Энгельс,
отмечая метафизический характер философии XVII — XVIII вв.,
особенно английской философии, в то же время указывал, что в XVII
в. диалектика имела своих блестящих представителей в лице Декарта
и Спинозы4
.
Элементы диалектики мы находим прежде всего в попытке
Спинозы объяснить природу как единое связное целое, что нашло
свое выражение в понятии субстанции.
На этом пути философ развивает также свои воззрения о связи
всех предметов и явлений природы («конечных вещей») между
собой, которые вплотную подводят Спинозу к диалектической идее
универсального взаимодействия, царящего в природе. На это
указывает Энгельс в «Диалектике природы», отмечая, что
«…спинозовское: субстанция есть causa sui [причина самой себя] —
прекрасно выражает взаимодействие…»
1
.
Глубокие диалектические запросы философии Спинозы не
исчерпываются сказанным здесь. Но хотя элементы диалектики в
философии Спинозы весьма значительны и выгодно отличают ее от
многих других философских учений XVII в., тем не менее воззрения
великого мыслителя являются в основном метафизическими. Как
мыслитель XVII века, как идеолог буржуазии, к тому же
недостаточно зрелой, Спиноза был не в состоянии провести идею
развития при объяснении природы, что только и дает возможность
последовательно материалистического истолкования всех ее
явлений.
Об этом свидетельствует учение Спинозы о происхождении
вещей из субстанции как первопричины.
В этой связи следует напомнить, что в натурфилософии другого
крупнейшего представителя диалектики XVII в. — Декарта
диалектические идеи были связаны прежде всего с его попытками
показать происхождение солнечной системы, земли, растений и
животных из вихреобразно вращающейся материи. Та же проблема в
общем стояла и перед Спинозой, который в отличие от Декарта
решал ее, опираясь не столько на факты и понятия физики и
механики, сколько на умозрительные понятия своей метафизики.
При этом Спиноза сознавал сложность стоящей перед ним задачи и
ограниченность своего рационалистического, дедуктивно-
математического метода. Мы находим у него замечательные слова о
том, что «метод истолкования природы состоит главным образом в
том, что мы излагаем собственно историю природы»
2
. Однако
действительно историческое, диалектическое развитие природы в
XVII в. в силу общего состояния науки было очень мало выяснено.
XVII век, как классический век математики и механики, был веком
сугубо неисторическим,
превосходящим в этом отношении XVIII столетие. Широкое
распространение в этот период дедуктивно-рационалистического
метода в философии — прямое следствие исключительного в
истории науки увлечения математикой и механикой крупнейших
научных и философских умов того времени. Спиноза же сознательно
ставил перед собой задачу стать Эвклидом философии, поэтому
спинозовский метод истолкования природы должен был неизбежно
прийти в противоречие с ее действительным развитием. Для
Спинозы картина мира совпадает с математическим методом ее
познания, а в математике, особенно в геометрии, считал он, нет
процессов, совершающихся во времени, так «из природы
треугольника от вечности и до вечности следует, что три угла его
равны двум прямым»
1
. Вот почему вместо истории природы у
Спинозы получилась математическая схема, выражающая только
причинную взаимосвязь различных явлений природы, но не ее
Природа, с точки зрения Спинозы, есть как бы вечное настоящее,
она не имеет ни прошедшего, ни будущего. Именно этот
метафизический характер
