это здесь.
Теорема 9
Бог всеведущ (summe intelligens).
Доказательство. Если оспаривать это, то бог или ничего не знает,
или знает не все, но лишь нечто. Но знание одного и незнание
остального предполагает ограниченный и несовершенные разум,
который приписывать богу абсурдно (по опр. 8). Если же бог ничего
не знает, то это или показывает у бога недостаток знания, как у
людей, когда они ничего не знают, и содержит в таком случае
несовершенство, какого не может быть у бога (по опр. 8); или это
показывает, что совершенству бога противоречит, чтобы он знал
нечто. Однако если у бога таким образом вполне отрицается
способность познания, то он не может творить никакого разума (по
акс. 8). Но так как мы представляем разум ясно и отчетливо, то бог
может быть его причиной (по кор. к т. 7). Поэтому совершенству
бога не может никоим образом противоречить знать нечто, а
следовательно, он всеведущ, что и требовалось доказать.
Схолия. Хотя надо допустить, что бог бестелесен, как это
доказано в т. 16, однако этого нельзя понимать так, как будто все
совершенства протяжения должны быть удалены от него; это скорее
необходимо лишь постольку, поскольку природа и свойства
протяжения содержат несовершенства. Это имеет силу и для знания
бога, как признают все, желающие подняться над общей массой
философов, и как будет подробно изложено в моем «Приложении»,
ч. II, гл. 7.
Теорема 10
Всякое совершенство, находимое в боге, происходит от бога.
Доказательство. Если не допустить этого, то в боге было бы
совершенство, исходящее не от него; тогда это совершенство будет в
боге или само по себе, или от чего-то,
210
отличного от бога. Если оно само по себе, то оно имеет необходимое
существование (по лемме 2 к т. 7), и тогда оно будет (по кор. леммы
1 той же теоремы) чем-то в высшей степени совершенным,
следовательно (по опр. 8), самим богом. Поэтому, если говорят, что в
боге есть нечто, исходящее от самого себя, то одновременно говорят,
что оно исходит от бога, что и требуется доказать. Если же,
напротив, оно исходит от чего-нибудь, отличного от бога, то бог не
может быть представлен вопреки опр. 8 совершеннейшим сам через
себя. Поэтому все, находимое в боге совершенным, исходит от бога,
что и требовалось доказать.
Теорема 11
Нет нескольких богов.
Доказательство. Если кто это оспаривает, то пусть представит
себе, если возможно, несколько богов, например А и В. Тогда (по
т. 9) как А, так и В необходимо будут всеведущи, т.е. А знает все,
следовательно, себя и В, и, наоборот, В знает себя и А. Но так как А и
В (по т. 5) необходимо существуют, то В является само причиной
истины и необходимости своей идеи в А; и, наоборот, 4 является
причиной истины и необходимости своей идеи в B. Таким образом, в
А будет совершенство, исходящее не из него самого, и в B
совершенство, исходящее не из него, а потому оба (по пред. теореме)
не будут богами. Поэтому, нет нескольких богов, что и требовалось
Надо заметить, что из одного того, что вещь заключает в себе
необходимое существование, как это имеет место в боге,
необходимо следует, что эта вещь единственна. При внимательном
размышлении всякий заметит это сам; и я мог бы это здесь тоже
доказать, но, конечно, не таким общепонятным образом, как это
сделано в этой теореме.
Теорема 12
Все существующее сохраняется лишь силою бога.
Доказательство. Если км оспаривает это, пусть допустит, что
нечто сохраняет само себя; тогда (по лемме 2 к т. 7) его природа
содержит необходимое существование, и потому (по кор. к лемме 1,
211
тогда было бы несколько богов, что противоречиво (по т. 11). Итак,
все сохраняется силою бога, что и требовалось доказать.
Королларий 1. Бог есть творец всех вещей.
Доказательство. Бог сохраняет все (по т. 12), т.е. (по акс. 10) он
сотворил все, что существует, и творит его непрестанно снова.
Королларий 2. Вещи сами по себе не имеют сущности, которая
могла бы быть причиной познания бога: скорее бог является
причиной вещей также и в отношении их сущности.
Доказательство. Так как в боге нет совершенства, не исходящего
от него (по т. 10), то вещи сами по себе не могут иметь сущности,
которая могла бы быть причиной познания бога. Так как бог все
производит не из другого, но вполне творит (по т. 12 с кор.) и
действие творения не допускает иной причины, кроме действующей
(ибо так я определил творение), которая является богом, то скорее
следует, что вещи до их творения были совершенно ничем, и потому
бог есть причина их сущности, что и требовалось доказать.
Этот королларий очевиден из того, что бог есть причина и творец
всех вещей (по кор. 1) и что причина должна содержать в себе все
совершенства действия (по акс. 8), как каждый легко может заметить.
Королларий 3. Отсюда ясно следует, что бог не ощущает и
собственно не воспринимает; ибо его разум не определяется никакой
внешней вещью, но все исходит из него самого.
Королларий 4. Бог согласно причинности предшествует
сущности и существованию вещей, как это очевидно из 1 и 2 кор.
этой теоремы.
Теорема 13
Бог в высшей степени правдив и никоим образом не может быть
обманщиком.
Доказательство. Богу нельзя приписать ничего (по опр. 8), что
содержит несовершенство. Но всякий обман (как само собою
разумеется) * или всякое намерение об-
__________________
* Я не поместил этой аксиомы среди других аксиом, так как в этом не было
необходимости. Ибо она мне нужна лишь для доказательства только этой теоремы и также
потому, что, пока я еще не знал о бытии бога, я хотел считать истинным лишь то, что я мог
212
мануть исходит лишь из злобы или страха, а страх предполагает
умаляющую силу, злоба же — недостаток доброты. Поэтому богу,
как наиболее могущественному и в высшей степени благому
существу, нельзя приписать обмана или намерения обмануть; он
должен скорее считаться в высшей степени правдивым и ни в коей
мере не обманщиком, что и требовалось доказать. См. «Ответ на
вторые возражения» № 4 Декарта.
Теорема 14
Все, воспринимаемое ясно и отчетливо, истинно.
Доказательство. Способность отличать истину от лжи, которой
мы обладаем (как это всякий находит в самом себе и как это
очевидно из всего доказанного выше), создана богом и постоянно
сохраняется им (по т. 12 с кор.), т.е. (по т. 13) существом в высшей
степени правдивым и ни в коей мере не обманщиком. Он не дал нам
способности (как каждый замечает в себе) воздерживаться от того и
не соглашаться с тем, что мы воспринимаем ясно и отчетливо; так
что, если бы мы были введены в заблуждение здесь, то мы были бы
также обмануты богом во всех обстоятельствах и бог был бы
обманщиком, что (по т. 13) нелепо. Поэтому то, что мы
воспринимаем ясно и отчетливо, истинно, что и требовалось
Схолия. Итак, то, с чем мы необходимо должны соглашаться,
если оно воспринято нами ясно и отчетливо, необходимо должно
быть истинным. Мы имеем способность не соглашаться с темным
или сомнительным, или тем, что не может быть выведено из
надежнейших принципов, как это каждый замечает в себе. Отсюда
очевидно, что мы можем всегда остерегаться, чтобы не впасть в
заблуждение, и никогда не обманываться (что еще яснее окажется из
следующего), если мы твердо решимся не считать ничего истинным,
что мы не воспринимаем ясно и отчетливо, или что но выведено из
ясных и твердых принципов.
__________________
вывести из первоначально известного «я существую», как я напомнил в
схолии к т. 4. Затем определения страха и злобы я равно не поместил
среди определений, данных выше, так как всякий знает их, и я нуждаюсь
в них лишь для этой теоремы.
213
Теорема 15
Заблуждение не есть нечто положительное.
Доказательство. Если бы заблуждение было чем-либо
положительным, то оно имело бы причиной бога и должно было бы
постоянно твориться им (по т. 12). Но это нелепо (по т. 13);
следовательно, заблуждение не представляет ничего
положительного, что и требовалось доказать.
Схолия. Поскольку заблуждение не представляет в человеке
нечто положительное, оно может быть только лишением истинного
употребления свободы (по сх. к т. 14); следовательно, подобно тому
как отсутствие солнца мы называем причиной мрака или бога,
сотворившего дитя, подобным остальным детям, но не давшего ему
зрения, мы считаем причиной его слепоты, бог считается и причиной
заблуждения, потому что он дал нам разум, простирающийся лишь
на немногое. Чтобы ясно понять ото, а также то, как заблуждение
происходит от простого злоупотребления нашей волей и, наконец,
как мы можем предохранить себя от заблуждения, вызовем в памяти
различные модусы мышления, т.е. все модусы восприятия (как
ощущение, воображение и чистое познание) и воли (как желание,
нежелание, утверждение, отрицание и сомнение); ибо все они могут
быть сведены к этим двум видам.
При этом следует заметить: 1) что дух, когда он что-либо
постигает ясно и отчетливо и соглашается с этим, не может
заблуждаться (по т. 14); так же мало дух может заблуждаться, когда
он что-либо лишь представляет, но соглашаясь с этим. Ибо если я
представлю себе крылатую лошадь, то это представление не
содержит ничего ложного, пока я не допускаю существования
крылатой лошади и пока также я сомневаюсь в существовании такой
лошади. II, поскольку согласие есть не что иное, как определение
воли, отсюда следует, что заблуждение зависит лишь от применения
воли.
Чтобы это стало еще ясное, надо заметить, 2) что мы имеем власть
соглашаться не только с тем, что мы воспринимаем ясно и отчетливо,
но и с тем, что мы представляем каким-либо иным образом, ибо наша
воля не ограничена никакими пределами. Всякий может это ясно
видеть, если только подумает, что если бы бог хотел дать нам
неограниченную силу разумения, то он не должен был бы наделить
нас большей силой соглашения, чем мы уже
214
имеем для того, чтобы соглашаться со всем понятым. Тем более
достаточной была бы сила, какой мы теперь обладаем, чтобы
соглашаться с бесконечно многим. Действительно, мы узнаем, что
соглашаемся со многим, чего мы не вывели из определенных аксиом.
Отсюда очевидно, что, если бы разум простирался так же далеко, как
сила воли, или последняя не могла бы простираться далее разума,
или, наконец, мы могли бы удержать силу воли внутри границ
разума, то мы никогда не впадали бы в заблуждение (по т. 14).
Но мы не имеем силы выполнить оба первые требования, ибо для
этого нужно было бы, чтобы воля не была неограничена, а созданный
разум был неограничен. Таким образом, остается исследовать третье
условие, т.е. имеем ли мы силу удержать нашу волю в пределах
нашего разума. Но наша воля свободна в определении самой себя,
следовательно, мы имеем силу удерживать способность соглашения
в пределах нашего разума и таким образом предохранять себя от
заблуждения. Отсюда вполне очевидно, что быть всегда
обеспеченным от ошибок зависит лишь от употребления нашей воли.
Свобода же нашей воли подробно доказана в § 39, ч. I «Начал» и в
«Четвертом размышлении» и мною самим в последней главе
«Приложения». И если мы должны соглашаться с ясно и отчетливо
воспринятым, то это необходимое согласие зависит не от слабости
нашей воли, но только от ее свободы и совершенства. Ибо согласие
является в нас поистине совершенством (как это само собой
разумеется), и воля никогда не бывает совершеннее и свободнее, чем
когда она вполне определяет себя сама. Так как это может наступить
