быть представлен без другого, но ни один не может
быть представлен без помощи субстанции, модусами которой они
являются. Первое модальное различие познается из того, что, хотя
субстанция может быть представлена без своего модуса, но модус не
может быть представлен без субстанции. Различие в мысли, наконец,
есть то, которое возникает между субстанцией и ее атрибутом,
например, если длительность отличается от протяжения. Оно
познается также из того, что такая субстанция не может быть понята
без этого атрибута.
Откуда возникает всякая сложность и сколько в ней степеней.
Из этих трех различий возникает всякая сложность. Первая
сложность — та, которая образуется из двух или нескольких
субстанций с тем же атрибутом, например всякое соединение двух
или большего числа тел, или из субстанций с различными
атрибутами, каков человек. Вторая сложность происходит из
соединения различных модусов. Третья, наконец, не происходит, но
ее происхождение только представляется для лучшего понимания
вещи. Вещи, которые не сложены одним
292
из первых двух способов, должны быть названы простыми.
Бог — простейшее существо. Итак, нужно показать, что бог не
сложное существо, откуда легко можно вывести заключение, что он
простейшее существо. Этого легко достигнуть, так как само собой
ясно, что составляющие части, по природе по крайней мере,
предшествуют сложной вещи. Вместе с тем субстанции, из сложения
и соединения которых возникает бог, должны были бы по природе
существовать до самого бога, и каждая могла бы быть представлена
сама по себе, не будучи приписываема богу. Затем, так как эти
субстанции должны реально различаться между собой, то каждая
должна существовать без помощи другой. Вместе с тем, как мы
только что сказали, могло бы быть столько богов, сколько
субстанций, из которых бог представляется состоящим. Ибо так как
каждая субстанция могла бы существовать сама по себе, то она и
должна была бы существовать сама собой и потому имела бы силу
сообщить себе все те совершенства, которые, как показано, присущи
богу и т.д. Это мы уже подробно объяснили при доказательстве
существования бога в т. 7, ч. 1. Но, так как нельзя утверждать ничего
более нелепого, мы заключаем, что бог не может состоять из
сложения, или соединения, субстанций. Точно так же в боге нет
сложения различных модусов, как достаточно очевидно из того, что
вообще в боге нет модусов, так как они возникают из изменения
субстанции (см. § 56, ч. I «Начал»). Если, наконец, кто-нибудь
захочет придумать другое сочетание из сущности и существования
вещей, мы не будем возражать. Но пусть при этом помнит, что в боге
то и другое не различается, как я уже достаточно доказал.
Атрибуты бога различаются только в мысли. Отсюда мы
можем ясно вывести, что все различия, которые находят между
атрибутами бога, — только различия в мысли, которым не
соответствуют действительные различия. Следует разуметь такие
различия в мысли, какие я только что объяснил; именно которые
познаются из того, что такая субстанция не может существовать без
такого атрибута. Отсюда мы заключаем, что бог — простейшее
существо. Впрочем, мы не заботимся о мешанине различений,
выставленных перипатетиками; переходим к жизни бога.
293
ГЛАВА VI
О ЖИЗНИ БОГА
Что философы обыкновенно разумеют под жизнью. Чтобы
правильно понять этот атрибут, именно жизнь бога, нам необходимо
вообще объяснить, что во всякой вещи обозначается как ее жизнь.
Мы рассмотрим, во-первых, мнение перипатетиков, которые
разумеют под жизнью соединение питающей души с теплотой (см.
Аристотель «О дыхании», кн. 1, гл. 8). Так как они измышляют три
души, а именно растительную, чувствующую и разумную, которые
они приписывают только растениям, животным и людям, то, по их
собственному признанию, остальное лишено жизни. Однако они не
решились сказать, что души и бог не имеют жизни. Вероятно, они
опасались этим впасть в противоположность, именно ту, что души и
бог, не имея жизни, были бы подвержены смерти. Поэтому
Аристотель в своей «Метафизике» (кн. XI, гл. 7) дает еще другое
определение жизни, как она свойственна лишь душам. Согласно
этому определению, жизнь есть деятельность разума, и в этом
смысле он приписывает богу жизнь, так как он мыслит и
представляет чистую деятельность. Мы не будем утруждать себя
опровержением этих утверждений, так как относительно трех душ,
приписываемых растениям, животным и людям, мы уже достаточно
доказали, что они лишь создания воображения. Ибо мы показали, что
в материи нет ничего, кроме механических соединений и операций.
Что же касается жизни бога, то я но понимаю, почему у Аристотеля
деятельности разума отдается преимущество перед деятельностью
воли и ей подобного. Но так как я на это не ожидаю никакого ответа,
то, как я обещал, обращаюсь к объяснению того, что такое жизнь.
Каким вещам можно приписывать жизнь. Хотя слово это в
переносном смысле часто употребляется для обозначения поведения
человека, нам достаточно лишь кратко объяснить, что разумеется
под ним в философии. Следует только отметить, что если жизнь
должна быть приписана также телесным вещам, то не будет ни одной
вещи, лишенной жизни.
Если же приписывать ее лишь тем существам, с телом которых
связана душа, то жизнь можно приписать только людям и, может
быть также животным, но ни душам, ни богу. Однако обыкновенно
294
широкий смысл, поэтому несомненно, что она должна быть
приписана также телесным вещам, не связанным с душой, и душам,
отделенным от тела.
Что такое жизнь и какова она в боге. Поэтому под жизнью мы
разумеем силу, посредством которой вещи сохраняются в своем
бытии. Так как эта сила отлична от самих вещей, то мы правильно
говорим, что сами вещи имеют жизнь. Напротив, сила, с которою бог
пребывает в своем бытии, — только его собственная сущность, и
потому лучше всего выражаются те, которые называют бога жизнью.
Есть теологи, которые понимают, что по этой причине иудеи при
клятве говорили: «хай Иегова», т.е. жив Иегова, так как бог есть
жизнь и не отличается от жизни. При этом они не говорили: «хей
Иегова», т.е. жизнью Иеговы, как говорил Иосиф, когда клялся
жизнью фараона: «хей Фарао», т.е. жизнью Фараона.
ГЛАВА VII
О РАЗУМЕ (INTELLECTUS) БОГА
Бог всеведущ. К атрибутам бога мы выше причислили
всеведение. Оно, как известно, присуще богу, так как знание
заключает в себе совершенство, а бог, как совершеннейшее
существо, не должен быть лишен ни одного совершенства. Поэтому
богу должно быть приписано знание в высшей степени, т.е. такое
знание, которое не предполагает или не допускает никакого
неведения или лишения знания, так как тогда в этом атрибуте и тем
самым в боге было бы несовершенство. Отсюда ясно, что бог
никогда не имел разума в возможности и что он ничего не выводит
путем расчета.
Предметом (objectum) знания бога не служат вещи вне бога.
Из совершенства бога следует также, что его идеи не ограничены
подобно нашим предметами вне бога. Напротив, вещи вне бога,
сотворенные им, определяются его разумом *. Иначе предметы
обладали бы своей природой и сущностью сами по себе и
предшествовали бы,
__________________
* Отсюда очевидно, что разум бога, которым он познает сотворенные
вещи, и его воля и мощь, которыми он их определил, одно и то же.
295
по крайней мере по природе, божественному разуму, что нелепо. Так
как многие недостаточно обращали на это внимание, то они впали в
огромные заблуждения. Они считают, что рядом с богом есть
материя, вечная подобно ему, существующая сама по себе,
приведенная, по мнению одних, разумом бога в порядок, а по
мнению других, получившая от него также и форму. Другие
допускали затем, что вещи по своей природе необходимы,
невозможны или случайны, и потому сам бог знает эти вещи как
случайные, но вовсе не знает, существуют ли они или нет. Наконец,
иные говорили, что бог знает случайное из обстоятельств, может
быть, благодаря долгому опыту. Я мог бы привести кроме этих много
заблуждений такого рода, если бы это не было излишне, так как из
вышесказанного их ложность очевидна.
Предметом знания бога является сам бог. Итак, возвратимся к
нашей теме, именно, что вне бога нет никакого предмета его знания,
но сам он и есть предмет своего знания, даже само знание. Те,
которые думают, что мир есть предмет знания бога, значительно
менее разумны, чем те, которые хотят сделать здание, построенное
выдающимся архитектором, предметом его знания. Ибо строитель
должен по крайней мере искать вне себя пригодную материю, тогда
как бог не искал материи вне себя, но создал вещи по их сущности и
существованию своим разумом, или волей.
Каким образом бог знает грехи, мысленное бытие и пр.
Спрашивают также, знает ли бог зло, или грехи, мысленное бытие и
тому подобное. Отвечаем, что бог необходимо должен познавать то,
причиной чего он был, в особенности потому, что оно ни одного
мгновения не могло бы существовать без божественного содействия.
Зло же и грехи не представляют в вещах ничего, а существуют лишь
в человеческой душе, которая сравнивает вещи друг с другом, и
потому бог не познает их вне человеческой души. Мы сказали, что
мысленное бытие суть модусы мышления, и в этом смысле бог
должен знать их, т.е., поскольку мы постигаем, что он сохраняет
человеческую душу и продолжает ее творить, какова бы она ни была;
но не в том смысле, что бог имеет в себе самом такие модусы
мышления, чтобы легче удержать то, что он познает. Против
немногого, сказанного мною здесь относительно разума бога, если
оно правильно понято,
296
нельзя возразить ничего такого, чего бы нельзя было очень легко
Каким образом бог знает отдельное и каким образом всеобщее
(universalia). Но все-таки нельзя обойти заблуждения тех, которые
считают, что бог знает лишь вечные вещи, например ангелов и
небеса, которых они воображают по природе непорожденными и
неразрушимыми; напротив, бог ничего не знает об этом мире, за
исключением видов, также непорожденных и неразрушимых.
Поистине кажется, что эти люди как будто нарочно хотели
заблуждаться и вымышлять самое нелепое. Ибо, что более нелепо,
чем лишать бога познания отдельных вещей, которые без содействия
бога не могут существовать ни одного мгновения. Решив, что бог не
знает действительно существующих вещей, они приписывают ему
знание всеобщего, несуществующего и не имеющего никакой
сущности вне отдельных вещей. Мы же, напротив, приписываем
богу знание отдельных вещей и отрицаем его относительно
всеобщего (универсалий), разве лишь поскольку он познает
человеческие души.
В боге есть только одна и притом простая идея. Прежде чем
закончить эту главу, по-видимому, нужно еще ответить на вопрос,
имеются ли в боге многие идеи или только одна и притом
простейшая. На это я отвечаю, что идея бога, благодаря которой он
называется всеведущим, единственная и простейшая. Ибо бог
действительно называется всеведущим лишь потому, что он имеет
идею о себе самом, каковая идея, или познание, всегда существовала
одновременно с богом, так как нет ничего вне его сущности, а
последняя не могла существовать иным образом.
Каково знание бога о сотворенных вещах. Но познание бога о
сотворенных вещах не может быть собственно отнесено к знанию
бога. Ибо если бы бог хотел, то сотворенные вещи имели бы иную
сущность, не занимающую места в познании, которое бог имеет о
себе самом. Но спросят, множественно или единственно это
собственное или несобственное познание сотворенных вещей. Но,
ответим мы, этот вопрос тот же, что и вопрос о том, множественны
или нет решения и воля бога и одно и то же ли вездесущие бога, т.е.
содействие, которым бог сохраняет отдельные вещи, о чем, как уже
сказано, мы не можем иметь никакого определенного знания.
Несмотря
297
на это, мы точно знаем, что содействие бога должно быть
единственным в отношении к всемогуществу бога, хотя оно
разнообразно обнаруживается в действиях. Точно так же проявления
воли
