по двум основаниям, именно: 1) по причине, по

которой, как мы указали, произошла разница в этих чтениях, можно

допустить не больше двух [вариантов]; ведь мы показали, что они

произошли главным образом благодаря сходству некоторых букв.

Поэтому сомнение почти всегда в конце концов сводилось к этому,

т.е. к тому, какую из двух букв нужно было писать: «бет» или «каф»,

«иод» или «вав», «далет» или «реш», и пр. Эти

149150

буквы чаще других употребляются, и потому могло случиться, что и

та и другая давала сносный смысл. Затем [сомнения] возникали также

по вопросу о том, был ли слог долог или краток, а количество 59 слогов

определяется теми буквами, которые мы назвали покоящимися. К

этому прибавьте, что не все заметки относятся к сомнительным

чтениям; многие ведь, мы сказали, были прибавлены для приличия, а

также для объяснения древних и вышедших из употребления слов;

2) основание, почему я убежден, что больше двух чтений одного места

не встречается, лежит в моей вере в то, что писцы нашли только

немного экземпляров — может быть, не больше двух или трех. В

трактате Писцов 60, гл. 6, упоминается лишь о трех экземплярах,

которые будто бы были найдены во времена Ездры, почему и

выставляют на вид, что эти заметки были прибавлены самим Ездрой.

Как бы то ни было, мы легко можем понять, что если у них было три

экземпляра, то два всегда были согласны в одном и том же месте;

наоборот же, всякий мог бы действительно удивляться, если бы в трех

только экземплярах было найдено три различных чтения одного и

того же места. Но какими судьбами случилось, что после Ездры

оказался такой недостаток в экземплярах? Этому перестанет

удивляться каждый, кто прочтет только или гл. 1, кн. I Маккавеев, или

гл. 5, кн. XII «Древностей» Иосифа. Кажется даже похожим на чудо,

что после такого и столь продолжительного преследования можно

было сохранить и те немногие [экземпляры]; в этом, полагаю, не

сомневается ни один человек, который прочел ту историю хоть с

умеренным вниманием. Итак, мы видим причины, почему нигде не

встречается больше двух сомнительных чтений. Поэтому далеко не

верно, что из наличности везде не больше двух вариантов можно

заключить, что Библия в отмеченных местах была написана

намеренно неправильно, .для обозначения тайн. Что же касается

второго возражения, т.е. что встречаются некоторые места, до того

неправильно написанные, что никоим образом нельзя было

сомневаться в противоречии их с практикой письма всех времен, и,

стало быть, писцы, безусловно, должны были исправить их, а не на

полях отметить, что оно меня мало касается, ведь я не обязан знать,

какой религиозный мотив побудил их не делать этого. Может быть,

они сделали это по душевной простоте, захотев передать потомкам

Библию такой,

150151

какой она была найдена в немногих оригинальных экземплярах, и

отметить несходства оригиналов не как сомнительные, но как разные

чтения; я назвал их сомнительными только в том смысле, что

действительно нахожу их почти все такими, что решительно не знаю,

какое какому следует предпочесть. Наконец, кроме этих

сомнительных чтений, писцы отметили еще (оставляя пустое место в

середине параграфов) много мест оборванных — число их передают

масореты; они насчитывают 28 мест, где в середине параграфа

оставлено пустое место. Думают ли они, что и в числе скрывается

какая-нибудь тайна, — не знаю. Но известную величину пространства

фарисеи соблюдают как святыню. Пример этого (чтобы привести

один) имеется в Бытии, гл. 4, ст. 8, где так пишется: «и сказал Каин

Авелю брату своему… и случилось, в то время как они были в поле,

что Каин» и пр. Здесь оставляется пустой промежуток в том месте, где

мы ожидали узнать, что именно сказал Каин брату. И, таким образом

(кроме тех мест, которые мы уже заметили), имеется 28 [мест],

оставленных писцами. Однако многие из них не казались бы

оборванными, если бы не было оставлено промежутка. Но об этом

довольно.

ГЛАВА X

ОСТАЛЬНЫЕ ЬВИГИ ВЕТХОГО ЗАВЕТА ИССЛЕДУЮТСЯ

ТЕМ ЖЕ СПОСОБОМ, КАК И ПРЕДЫДУЩИЕ

Перехожу к остальным книгам Ветхого завета. Но о двух книгах

Паралипоменон я не имею заметить ничего определенного и

стоящего, кроме того, что они были написаны много лет спустя после

Ездры, а может быть, и после того, как Иуда Маккавей 61 возобновил

храм *. Ибо в гл. 9, кн. I, историк рассказывает, какие именно семьи

сначала (т.е. во время Ездры) обитали в Иерусалиме; и потом, в ст. 17,

указывает привратников, о двух из которых рассказывается и у

Неемии в гл. И, ст. 19. Это показывает, что книги эти были написаны

много лет .спустя после восстановления города. Впрочем, об

истинном авторе их и о их достоверности, полезности и учении

__________________

* См. примеч. XXI.

151152

для меня ничего нет установленного. Я даже не могу достаточно

надивиться, почему они были приняты в число священных книг теми

людьми, которые из канона священных книг изъяли книги

Премудростей, Товита и пр., считающиеся апокрифами; однако

уменьшать их авторитет у меня нет намерения, но так как они всеми

приняты, то я оставляю их так, как они есть.

Псалмы также были собраны и разделены на пять книг в эпоху

второго храма; ибо псалм 88, по свидетельству иудея Филона 62,

появился в то время, пока еще царь Иехония содержался в темнице в

Вавилоне, а псалм 89 тогда, когда тот же царь получил свободу; я не

думаю, чтобы Филон когда-либо позволил себе сказать это, если бы в

его время не было принято такое мнение или если бы он не получил

его от других, достойных доверия лиц. Я думаю, что и Притчи

Соломона были собраны в то же время или по крайней мере во время

царя Иосии, и это потому, что в гл. 24, ст. последнем 63, говорится:

«Это также Притчи Соломона, которые передали мужи Езекии, царя

иудейского». Но не могу умолчать здесь о смелости раввинов,

которые желали, чтобы эта книга вместе с Екклезиастом была

исключена из канона священных книг и чтобы она хранилась с

другими, которые теперь уже не существуют. Они, безусловно,

сделали бы это, если бы не нашлись некоторые места, где

рекомендуется Моисеев закон. Должно, конечно, скорбеть, что

священные и самые лучшие предметы зависели от их выбора. Однако

я благодарен им за то, что они пожелали сообщить нам эти книги; но

не могу не сомневаться в том, добросовестно ли они передали их, чего

здесь подвергать строгому исследованию не хочу.

Итак, перехожу к книгам пророков. Всякий раз, как я вникаю в них,

я вижу, что пророчества, содержащиеся в них, были собраны из

других книг и не всегда списаны с них в таком порядке, в каком они

были высказаны или написаны самими пророками; и что содержатся в

них не все пророчества, но только те, которые можно было найти

здесь или там; поэтому эти книги суть только фрагменты

пророческих. Ибо Исайя начал пророчествовать в царствование Узии,

как сам писатель свидетельствует в первом стихе. Но он в то время не

только пророчествовал, но, кроме того, и описал все дела,

совершенные этим царем (см. II Паралип., гл. 26, ст. 22). Этой книги

152153

теперь нет. [Те же книги], которые у нас есть, как мы показали,

списаны из летописей царей иудейских и израильских. Прибавьте к

этому, что раввины утверждают, будто этот пророк пророчествовал и

в царствование Манассии, которым он, наконец, был умерщвлен; и

хотя они, кажется, рассказывают басню, однако они, по-видимому,

верили, что имеются не все его пророчества. Затем, излагаемые

исторически пророчества Иеремии извлечены и собраны из разных

летописцев. Ибо, помимо того что они нагромождены беспорядочно,

без всякой последовательности, в них одна и та же история

повторяется различным образом. Так, гл. 21 называет причиной ареста

Иеремии именно то, что он предсказал Седекии, спрашивавшему у

него совета, разорение города; гл. 22, прервав эту историю, переходит

к рассказу о его воззвании к Иоакиму, царствовавшему до Седекии, и

о том, что он предсказал пленение царя; гл. 25 описывает то, что было

открыто пророку до этого, именно: в четвертый год [царствования]

Иоакима, потом [следуют] откровения в первый год [царствования]

этого царя, и так продолжается нагромождение пророчеств без

всякого соблюдения порядка во времени, пока, наконец, в гл. 38 (как

будто эти пятнадцать глав были сказаны в скобках) [повествование]

не возвращается к тому, о чем рассказывалось в гл. 21. Ибо союз,

которым начинается та глава, относится к ст. 8, 9 и 10, гл. 38; и, кроме

того, здесь совсем иначе описывается последний арест Иеремии и

указывается совершенно иная причина продолжительного его

задержания стражей во дворе, нежели о которой рассказывается в

гл. 37. Так что ясно видишь, что все это было собрано из разных

историков и никаким другим образом не может быть оправдано.

Впрочем, остальные пророчества, содержащиеся в остальных главах,

где Иеремия говорит в первом лице, списаны, по-видимому, со свитка,

который написал Варух под диктовку самого Иеремии. Свиток этот

содержал (как видно из гл. 36, ст. 2) только то, что было открыто

этому пророку со времени Иосии до четвертого года Иоакима; с этого

времени эта книга и начинает [повествование]. Потом с того же

свитка, кажется, списано то, что имеется от гл. 45, ст. 2, до гл. 51,

ст. 59. А что книга Иезекииля есть также только отрывок, то это

весьма ясно показывают первые стихи ее. Кто же не видит, что связь,

которой начинается книга, относится к другому, о чем уж

153154

было говорено, и примыкает к тому, что должно быть сказано? И не

только связь, но и весь контекст речи предполагает другое сочинение;

ведь тридцатый год, с которого начинается эта книга, показывает, что

пророк продолжает рассказ, а не начинает! Это отмечает и сам

писатель в ст. 3, в скобках: «Было часто слово божие Иезекиилю, сыну

Вузия, священнику в земле Халдейской», и пр. Он как бы говорит, что

слова Иезекииля, которые он до сих списывал, относятся к другому

откровению, которое было ему до этого тридцатого года. Потом

Иосиф в кн. X «Древностей», гл. 7, рассказывает, будто Иезекииль

предсказал, что Седекия не увидит Вавилонию; об этом в дошедшей

до нас книге его не говорится, но сказано наоборот, именно: в гл. 17,

что он был отведен пленником в Вавилонию *. Относительно Осии

мы не можем сказать наверняка, что он написал больше того, что

содержится в книге, называемой его именем. Но я, однако, удивляюсь,

что у нас от того, кто, по свидетельству Писания, пророчествовал

больше 84 лет, имеется столь мало. В общем по крайней мере мы

знаем, что писатели не собрали пророчеств от всех пророков, а от тех,

от кого мы имеем, собрали не все. Ибо от тех пророков, которые

пророчествовали в царствование Манассии и о которых в кн. II

Паралипоменон, гл. 33, ст. 10, 18, 19, упоминается в общем, у нас нет

совершенно никаких пророчеств, а также нет и всех пророчеств этих

12 пророков. Ибо из Ионы списаны только пророчества о

ниневитянах, между тем, однако, он пророчествовал и израильтянам, о

чем смотри кн. II Цар., гл. 14, ст. 25.

О книге Иова и о самом Иове был большой спор среди писателей.

Некоторые думают, что ее написал Моисей и что вся история есть

только притча; таково предание и некоторых из раввинов в Талмуде; с

ними и Маймонид соглашается в своей книге «Море Небухим». Иные

думали, что история была истинная; из последних есть некоторые,

полагавшие, что этот Иов