советников; поэтому и им, чтобы сохранить себя,

нужно быть не прямодушными, а вероломными. Но если число

советников слишком велико для того, чтобы они могли сойтись на

каком-нибудь преступном плане, если все между собой равны и

занимают должность не более четырех лет, то они никогда не будут

страшны для царя, если только он не вздумает лишить их свободы,

чем в равной степени оскорбит всех граждан. Ибо (как прекрасно

замечает Ант. Перес 12) для князя обладание абсолютной властью

слишком опасно, для подданных — слишком ненавистно и идет

вразрез как с божественными, так и с человеческими установлениями,

что доказывается бесчисленными примерами.

§ 15. В предыдущей главе мы изложили еще и другие основы,

которые в высокой степени обеспечивают царю его власть, а

гражданам — мир и свободу, что мы и покажем в своем месте; ибо

прежде всего я хотел доказать все касающееся верховного совета, как

наиболее важное,

331332

Теперь же перейдем к остальным, держась намеченного мною

порядка.

§ 16. Что граждане тем могущественнее и, следовательно, более

своенравны, чем большими и лучше укрепленными городами они

обладают, — это несомненно. Ведь, чем безопаснее их

местожительство, тем лучше они могут защищать свою свободу или

менее бояться внешних и внутренних врагов. Несомненно, далее, что

люди по природе тем более заботятся о своей безопасности, чем они

богаче. Те же города, которые для своего сохранения нуждаются в

мощи другого, не имеют с ним равного права; но, поскольку

чужеправны, постольку нуждаются в чужой мощи. Ведь право (как мы

показали в гл. 2) определяется исключительно мощью.

§ 17. Для той же самой цели, т.е. для того, чтобы граждане

оставались своенравными и сохраняли свободу, ополчение должно

состоять только из граждан, без исключения для кого бы то ни было.

Ведь вооруженный человек более своеправен, чем невооруженный

(смотри § 12 наст. гл.); и граждане абсолютно переносят свое право на

то лицо (всецело вверяя себя его совестливости), которому они

передали оружие и доверили укрепления городов. Сюда

присоединяется еще и человеческая скупость, которая в очень

значительной степени определяет поведение большинства. Ведь

солдат нельзя нанять без больших расходов, а граждане почти не

терпят налогов, необходимых для содержания праздного войска. А

что никто из начальствующих над всем ополчением или над большей

его частью не должен без крайней нужды выбираться более чем на

год, — это знает всякий занимавшийся священной или светской

историей. Разум же ничему не учит с большей убедительностью. Ведь

сила государства всецело вверяется тому, кто имеет в своем

распоряжении достаточно времени, чтобы достичь воинской славы,

затмить своим именем самого царя или привязать к себе войско

снисходительностью, щедростью и другими принятыми у

военачальников приемами, которыми они пролагают путь к чужому

рабству и своему господству. Па-конец, для большей безопасности

всего государства я прибавил, что командующие ополчением

выбираются из советников царя или отбывших эту должность, т.е. из

людей, достигших того возраста, когда люди по большей части

предпочитают новому и опасному старое и верное.

332333

§ 18. Я сказал, что граждане должны различаться по родам и что из

каждого рода следует выбирать равное число советников, чтобы

большие города имели больше советников, в соответствии с числом

граждан, и могли подавать большее число голосов, как оно и

справедливо. Ведь мощь верховной власти, а следовательно, и право

должны оцениваться по числу граждан; я не думаю, чтобы для

сохранения этого равенства между гражданами могло быть придумано

другое, более действительное средство; все граждане по природе

таковы, что каждый желает числиться в своем роде и отличаться от

других своим происхождением.

§ 19. В естественном состоянии, далее, земля и все связанное с

землей таким образом, что не может быть ни спрятано, ни унесено

куда бы то ни было, меньше, чем что-либо другое, может быть

предметом притязания и подчинения своему праву отдельных лиц.

Поэтому земля и все связанное с ней вышеупомянутым образом

должно быть преимущественно подчинено общему праву государства,

именно [праву] всех тех, кто соединенными силами может удержать

это за собой, или того, кто может сделать так благодаря власти,

сообщенной ему всеми; и, следовательно, земля и все связанное с ней

должно иметь в глазах граждан только то значение, что на ней можно

обосноваться и защищать общее право и свободу. Что касается

остальных выгод, которые государство должно извлекать из земли, то

о них мы говорили в § 8 наст. гл.

§ 20. Для того чтобы граждане по возможности оставались

равными — что для государства является настоятельной

необходимостью, — к знати причисляются лишь те, кто происходит

от царя. Но если бы всем потомкам царя было дозволено жениться

или иметь детей, то с течением времени их число возросло бы

чрезвычайно и они были бы не только в тягость всем остальным, но и

явились бы источником громадной опасности. Ведь люди, живущие в

праздности, по большей части увлекаются преступными планами.

Этим объясняется тот факт, что цари затевают войны главным

образом из-за знати, так как война приносит с собой царям, теснимым

знатью, больше безопасности и спокойствия, чем мир. Но я не

останавливаюсь более на этом, как на достаточно известном, равно

как и на всем сказанном мною с § 15 до § 27 пред. гл.; ибо самое

существенное доказано в этой главе, остальное же очевидно само по

себе.

333334

§ 21. Что число судей должно быть достаточно велико для того,

чтобы частное лицо не могло совратить большой части их дарами, что

голосование должно быть тайным, а не явным, что судьи заслуживают

вознаграждения за свой труд, — это также всем известно. Но повсюду

они получают годовое содержание; поэтому они не очень-то

торопятся с разрешением дел и часто тяжбам не предвидится конца.

Далее, там, где конфискованное имущество поступает в пользу царей,

часто бывает, что «при разбирательстве смотрят не на право и истину,

но на величину состояния; доносы становятся всеобщим явлением, и

начинается преследование наиболее богатых; такое тяжелое и

нетерпимое положение вещей, оправдываемое необходимостью

военного времени, остается и во время мира» 13. Корыстолюбие же

судей, остающихся в должности два или три года, умеряется страхом

перед преемниками, не говоря уже о том, что судьи не могут иметь

никакой недвижимости, но вынуждены свои деньги для получения

дохода отдавать взаймы согражданам. Поэтому им придется скорее

заботиться о гражданах, нежели строить им козни, в особенности если

самих судей будет, как мы сказали, достаточно большое число.

§ 22. Ополчение же, как мы сказали, не должно получать никакого

жалованья, ибо величайшая награда ополчению — свобода. Ведь в

естественном состоянии каждый по мере сил стремится защитить себя

ради одной только свободы и не ждет другой награды воинской

доблести, кроме самостоятельности; в гражданском же состоянии все

граждане вместе должны быть рассматриваемы, как человек в

естественном состоянии; поэтому они, сражаясь все за это состояние,

отстаивают самих себя и заняты своим собственным делом.

Советники же, судьи, преторы и т.д. трудятся более для других, чем

для себя; поэтому справедливо назначить им вознаграждение за труд.

К этому нужно прибавить, что нет на войне более достойного и более

сильного стимула к победе, чем образ свободы. Но, наоборот, если для

военной службы будет предназначена только одна какая-нибудь часть

граждан (по этой причине им придется определить жалованье), то

царь не преминет приблизить их к себе предпочтительно перед

другими (как мы показали в § 12 пред. гл.); таким образом, наиболее

близки к нему будут люди, знакомые только с военным делом, люди,

которых толкнет к изли-

334335

шествам избыток досуга в мирное время и которые, растратив свое

личное достояние, только и будут помышлять, что о грабежах,

гражданских усобицах и войнах. Поэтому мы можем утверждать, что

подобное монархическое государство на самом деле есть состояние

войны и что в нем только войско наслаждается свободой, все же

остальные рабствуют.

§ 23. Сказанное нами в § 32 пред. главы о приеме иностранцев в

число граждан говорит, по моему мнению, само за себя. Кроме того,

никто, я думаю, не станет сомневаться в том, что ближайшие кровные

родственники царя должны находиться от него в отдалении и

заниматься делами не войны, а мира, что принесет им славу, а

государству — спокойствие. Но даже и это казалось недостаточным

турецким тиранам; у них поэтому укоренился обычай убивать всех

братьев. И не удивительно: ведь, чем более абсолютно перенесено

право государства на одно лицо, тем легче оно (как мы показали на

примере в § 14 наст. главы) может быть перенесено с этого лица на

другое. Но несомненно, что изображаемая здесь монархическая форма

верховной власти, при которой нет ни одного наемного солдата,

достаточно обеспечивает указанным нами образом благоденствие

царя.

§ 24. Никто не может колебаться также относительно сказанного

нами в §§ 34 и 35 пред. главы. Но легко доказать также, что царь не

должен брать в жены иностранку. Ведь помимо того, что два

государства, если даже они и соединены между собой союзом,

находятся все-таки в состоянии вражды (согласно § 14 гл. III), прежде

всего следует остерегаться, чтобы война не возникла из-за домашних

дел царя; ведь раздоры и несогласия возникают главным образом из

союза, происшедшего от брака, и спорные вопросы между двумя

государствами по большей части решаются по праву войны. Отсюда

следует, что для государства гибельно вступление в тесный союз с

другим. О роковом примере такого рода сообщает Писание, а именно:

по смерти Соломона, сочетавшегося браком с дочерью египетского

царя, сын его Ровоам вел несчастливейшую войну с египетским царем

Сузаком, которым был окончательно покорен. Кроме того, брак

Людовика XIV, короля французского, с дочерью Филиппа IV повлек

за собой новую войну. И, кроме этих, в истории имеется множество

других примеров.

335336

§ 25. Облик государства должен сохраняться одним и тем же, и,

следовательно, царское достоинство должно принадлежать одному

лицу, отпрыску какой-нибудь одной династии, и государственная

власть должна оставаться неделимой. Я сказал, далее, что по праву

старший сын царя наследует отцу или (если нет детей) ближайший

кровный родственник царя; это явствует как из § 13 предшествующей

главы, так и из того, что избрание царя, произведенное народом,

должно быть действительным, если только это возможно, на вечные

времена. Иначе неизбежен частый переход верховной власти

государства к народу, что является величайшей, а следовательно, и

опаснейшей переменой. Утверждающие же, что царь, как собственник

государства и как обладатель его по абсолютному праву, может

передавать его кому он хочет и избирать в преемники кого хочет и что

именно поэтому сын царя есть правомерный наследник престола,

несомненно заблуждаются. Ведь воля царя имеет силу закона, пока он

держит в своих руках меч государства, так как право государства

определяется одной только мощью. Поэтому царь может, правда,

отказаться от престола, но не может передать верховную власть

другому, разве только с согласия народа или его более значительной

части. Для более ясного уразумения этого следует заметить, что дети

являются наследниками родителей но по естественному, а по

гражданскому нраву. Ибо только мощь государства делает каждого

собственником каких-либо имущественных благ. Поэтому та же

мощь, или право, которой обусловливается действительность воли

кого-либо относительно его имущества, обусловливает то, что та же

воля даже после его смерти имеет действие, пока существует

государство; и, таким образом, в гражданском состоянии каждый

удерживает и после смерти то право, которым он обладал при жизни,

ибо он, как мы сказали, может распоряжаться своим имуществом не в

силу собственной мощи, а в силу вечной мощи государства. Совсем

иное положение царя. Ведь воля царя есть само гражданское право, и

царь — само государство. Итак, с кончиной царя государство

некоторым образом умирает, гражданское состояние возвращается к

естественному и,