храбрости свидетельствует тот факт, что И. В. Сталин не покинул Москву в октябрьские дни 1941 г., когда враг стоял у ворот столицы, а её население охватила сильнейшая паника.
Очень был внимателен к собеседникам и быстро улавливал суть решения какого-либо вопроса.
И. В. Сталин мало болел, редко пользовался врачами, в конце жизни лечился сам с помощью «домашней» аптечки и как большинство людей верил, что болезнь «сама пройдет», а смерть «еще пока не наступит».
И. В. Сталин — грузин по национальности, но сильно обрусел. Из воспоминаний его дочери Светланы: «Отец полюбил Россию очень сильно и глубоко на всю жизнь. Я не знаю ни одного грузина, который настолько бы забыл свои национальные черты и настолько сильно полюбил бы все русское. Еще в Сибири отец полюбил Россию по-настоящему: и людей, и язык, и природу».
И. В. Сталин в первую половину своей жизни любил рыбную ловлю, пешие прогулки, занимался приготовлением шашлыка на природе, играл в бильярд.
Став пожилым, И. В. Сталин часто по вечерам и ночью проводил время за столом с едой и питьем в компании с членами Политбюро, ел и пил мало, но если пил, то только грузинские вина. Он не терпел роскоши, одевался скромно, в первые двадцать лет после революции носил простые костюмы полувоенного типа, сапоги, военную шинель, долго донашивал старую одежду.
Полуботинки носил, что называется, «до дыр». Вот история одних сталинских полуботинок, рассказанная охраной: «Выходные туфли у Сталина имелись только одни. Еще довоенные (время — 1949 год). Кожа уже вся потрескалась. Подошвы истерлись. В общем, дышали на ладан. Всем было страшно неловко, что Сталин ходил в них на работе и приемах, в театре и других людных местах. Вся охрана решила сшить новые туфли. Ночью Матрена Бутузова (обслуга на ближней даче в Кунцево) поставила их к дивану, а старые унесла. Утром Сталин позвал Орлова (охранник) и спокойным, мягким голосом спросил:
— Где мои ботинки?
— Товарищ Сталин, ведь вы — Генеральный секретарь нашей партии, Генералиссимус, глава правительства! Вы же постоянно находитесь в общественных местах! Каждый день принимаете иностранных послов и гостей.
— Лучше верните мне ботинки, — прервал его Сталин и продолжал носить их до последних дней».
После смерти жены Н. Аллилуевой в 1932 году Сталин, по свидетельству своей охраны, не жил «монахом». Это надо понимать так, что Сталин больше официально не женился и ни в одну женщину по-настоящему не влюблялся, но все же находил время общаться с женщинами. У него были короткие, изредка длительные и не слишком частые связи с отдельными женщинами, но никто из них не мог повлиять уже ни на его поведение, ни на образ жизни. Внебрачными детьми, носивших фамилии матерей, Сталин не интересовался.
И. В. Сталин сам не пользовался деньгами и ни за что не платил. Он и другие руководители страны пользовались всем без денег — дачами, квартирами, автомобилями, проездами по железной дороге, самолетами, отдыхали на курортах.
Большую часть жизни И. В. Сталин в быту, где бы он ни находился, обслуживался работниками органов госбезопасности, все они имели чины от сержанта до генерала и получали зарплату по месту службы.
И. В. Сталин имел квартиру в Кремле, но в основном жил на дачах, главным образом на ближней даче под Москвой в Кунцево.
Всего у И. В. Сталина под Москвой было четыре дачи: в Кунцево, в Семеновском, в Липках и в Зубалово. Последние три И. В. Сталин после смерти жены посещал редко.
Вот рассказ о сталинских дачах его охранника А. Т. Рыбина: «Скоро вместе с Жагорниковым и Горундаевым я поехал на строительство сталинской дачи в районе Кунцево. Это место едва ли можно назвать райским. С севера за сосновым лесом пролегало Можайское шоссе, откуда слышался постоянный гул транспорта, неслись частые сигналы и выхлопные газы. Западнее, в деревне Давыдково, вечерами под гармошку вовсю горланили пьяные мужики, которых бранили голосистые жены. Киевская товарная станция, где не умолкал грохот буферов при сцепке вагонов, а маневровый паровоз почему-то непрестанно издавал пронзительные гудки. От всего этого содома не спасали ни сосны, ни дощатый забор.
Одноэтажная дача из семи комнат строилась в 1931 г. круглые сутки. Спальня Сталина была где-то двадцати метров. Стены зала обили мореной фанерой под дуб, а комнат — в основном под соломку. Швы прикрыли такими же рейками. Откуда-то привезли деревянную полуторную кровать, на которой мы спали поочередно. Потом её занял Сталин. Никаких бассейнов или массажных на даче не имелось. Никакой роскоши — тоже. Солидно выглядел только красивый паркетный пол в зале.
Застеклили две просторные террасы. На крыше сделали солярий с будкой от дождя. В отдалении поставили кухню и небольшую баню с хорошей каменкой. В соседней с баней комнате поместили бильярдный стол.
Забор был обыкновенный — из досок. Без всякой колючей проволоки сверху. Правда, высотой в пять метров. А в 1938 году появился второй внутренний. Трехметровой высоты, с прорезями смотровых глазков.
Смотреть готовую дачу приехали И. В. Сталин, К. Е. Ворошилов и С. К. Орджоникидзе. Пожилой архитектор Мержанов по старому обычаю снял картуз и держал его левой рукой на уровне груди, а правой здоровался с гостями. Под конец все поднялись на просторный солярий. Сопровождавший их Г. Ягода все время держался поодаль и потому остался внизу, около своей машины. Дачу приняли комендант Ефимов с помощником Мозжухиным. А мы с Горундаевым стали выполнять обязанности личной охраны И. В. Сталина. Он появлялся все чаще. Затем начал жить постоянно. В Кремль ездил на черном «Паккарде». Иногда после работы отдыхал на солярии. Во время дождя укрывался в небольшой деревянной будке.
С конца июля до 3 ноября Сталин обычно находился в Сочи. Его дача располагалась вблизи Большой Мацесты на горе. В тридцать втором году я уже поехал туда. Мы, сотрудники охраны, жили в общежитии поблизости от дачи. Сталин регулярно принимал сероводородные ванны в Малой Мацесте — лечил полиартрит. Боли в ногах не давали ему долго сидеть. Если стоял, то обязательно переминался. При ходьбе становилось легче. Поэтому во время работы или совещания он всегда прохаживался по кабинету.
Навещали его тут Ворошилов, Киров и Калинин. Сталин очень любил принимать гостей, но сам почти не пил. Водку — совсем, коньяк — тоже редко. Признавал только вина «Цинандали» и «Телиани».
Каждую ночь он работал до двух-трех часов. Лишь тогда в кабинете гасло электричество. Днем, часа в четыре, обязательно приходил на городошную площадку, огороженную сеткой. С ним в паре всегда играл рабочий кухни Харьковский. В другой паре чередовались Ворошилов или Киров с Власиком, возглавлявшим охрану Сталина. По вечерам хозяин и гости сражались на бильярде. Проигравшие проползали на четвереньках под столом, по которому дубасили киями хохочущие победители. Подыгрывать руководству в бильярд или городки строго запрещалось. Поэтому и Сталину приходилось оказываться под столом.
До 1942 года Сталин пережидал воздушные тревоги в кремлевском бомбоубежище. Наконец, небольшое появилось на даче. В основном — для спокойствия Власика, очень переживавшего, что Верховный Главнокомандующий беззащитен перед любой шальной бомбой. В 1943 году на даче надстроили второй этаж. Заодно Сталин ликвидировал свой прежний кабинет, соединив его с большим залом, где проводились все заседания Политбюро и принимались различные руководители. В зале поставили три больших дивана, на которых спал Сталин, при случае падая от усталости на ближайший. От страшного нервного напряжения во время войны его года два изводила бессонница. Ликвидация кабинета объяснялась не только тем, что много места требовали разложенные всюду карты всех фронтов. Просто во время войны у Сталина появилось кислородное голодание. Потом для лучшей циркуляции воздуха в густом лесу на территории дачи даже прорубили сквозные просеки.
Все равно Сталин предпочитал работать в беседке или на террасе. Зимой — в тулупе и валенках. Их было целых три пары. Новые валенки подшивали толстой кошмой. Приезжая из Кремлям Сталин надевал чесанки, мягкие, удобные для больных ног, мерзнувших в обычной обуви при длительной работе за столом.
Никаких железных дверей, кроме военного бомбоубежища, на даче не имелось. Все внутренние двери были сделаны из простого дерева и с половины застеклены. Дверь в зале-кабинете Сталина была абсолютно такой же и для лучшего движения воздуха никогда не закрывалась. Конечно, при необходимости захлопывалась на обычный английский замок «линг». Ключи от него всегда находились у коменданта или дежурного офицера. Никакой сверхсложной внутренней системы запоров, которые, де, мог открывать лишь сам Сталин при помощи специального электрического устройства, в помещении не существовало.
На письменном столе все документы и канцелярские принадлежности лежали в образцовом порядке. Сталин к нему привык, точно зная, где что находится, и ничего не разрешал перекладывать.
Во время уборки Матрена Бутузова все аккуратно возвращала на место. Что касается надстроенного второго этажа, то он оставался пустым. Сталин туда поднимался всего два раза, так и не решив, чем занять помещение. Около прежней спальни Сталина имелся санузел с умывальником и ванной. Когда он бывал там, никто не видел.
…Некоторые специалисты утверждают, будто Сталин был человеком с неустойчивой психикой. Орлов и Лозгачев — другие охранники — работали с ним значительно больше, чем я. Они дружно признают: да, порой Сталин бывал вспыльчив, но быстро отходил. Признавал только правду, пусть даже самую горькую. На работе и дома имел одинаково ровный характер. До последних дней обладал отменной памятью, остроумием и находчивостью.
…Вторая дача, «Семеновское», находилась в ста десяти километрах от Москвы, в бывшем владении фаворита Екатерины II Григория Орлова и его братьев. Там в тридцатые годы ОГПУ выстроило такой же одноэтажный дом с шестью комнатами и двумя застекленными террасами. Вокруг зеленел сосновый лес. Имелись три пруда. Самым же примечательным был родник — пятиключник. Каждая струя этого чуда природы была разной высоты и красы.
Сталин приезжал в Семеновское редко. Может, полюбоваться на пятиключник да с компанией отдохнуть на острове посреди самого большого пруда. Однажды он посоветовал направить ключевую воду в зацветающие пруды. Местная рыба от неё почему-то стала чахнуть. Сожалея об этом, Сталин предложил исправить ошибку. Воду пустили в речку Лопасню, текущую к деревне Семеновская.
Во время войны эта дача уцелела просто чудом. На ближайших железнодорожных станциях Барыбино и Михнево разгружались из эшелонов дальневосточные и сибирские войска. Поэтому налеты вражеской авиации усилились до предела. Некоторые бомбы по ветру заносило сюда. Постоянно велся минометный обстрел территории. Приближение фашистских войск вынудило заминировать дачу. Коменданту Соловову даже пришлось выяснить у начальства, взрывать ли ее? Генерал ответил:
— Взорвешь дачу раньше времени — расстреляем. Сдашь её немцам — найдем и повесим. Так что решай сам по обстановке.
Соловов рванулся к
