экономической реальностью жизни советского общества.

Многие могут пребывать в таком мнении, ссылаясь на памятную им экономическую реальность жизни в СССР конца застоя и перестройки: дефицит почти во всём — от продуктов питания до мебели, жилья и автомобилей (тогда еще относимых к необязательным в жизни семьи предметам роскоши) и «затоваривание» по каким-то отдельным видам продукции, вроде достигнутого в одно время изобилия хрусталя и ковров; регулярные перебои с поставками в торговую сеть то тех, то иных товаров, начиная от соли, мыла, зубной пасты, сахара и колбасы (которую в некоторые годы видели только Москва, Ленинград, столицы республик и закрытые спецгородки); наряду с этим «рас­пре­делители», где представители партийной, государственной, научной и прочей номенклатуры — советской “элиты” — получали всё соответственно рангу каждого из них вне зависимости от насыщенности продуктами и услугами общедоступной торговой сети и т.п.

Казалось бы такая реальная практика жизни в СССР подтверждает, что сказанное И.В.Сталиным об основном экономическом законе социализма и его проведении в жизнь на основе планового ведения хозяйства — неоспоримо вздорная, пустая болтовня; что реальная жизнь якобы доказала невозможность плановой экономики, отвечающей жизненным интересам большинства населения.

Но если соотнести приведённый фрагмент из “Экономических проблем социализма в СССР” с Отступлением от темы 6, то становится неоспоримо ясно, что в действительности история СССР после 1953 г., включая и упомянутые экономические неурядицы времён застоя и перестройки, как раз и подтверждает, что И.В.Сталин был прав в своих определениях экономических законов социализма, а после его устранения стратегия общественно-экономического развития строилась и осуществлялась в СССР с грубыми нарушениями как основного экономического закона социализма, так и закона планомерного и про­порционального развития народного хозяйства.

Чтобы показать это, сделаем ещё одно отступление от темы.

***

Отступление от темы 7: Послесталинский СССР был государством антисоциалистическим

Что касается основного экономического закона социализма, определяющего цели производства и распределения продукции в обществе, то ни в общей политэкономии социализма, ни в прикладных теориях управления народным хозяйством на плановой основе не произошло выявления и разделения деградационно-паразитического и демографически обусловленных спектров потребностей.

Если в период руководства жизнью страны И.В.Сталиным это можно объяснить решением задач общественно-экономического развития страны на основе марксизма, который культура России приняла, но осмыслить в соотнесении с реальной жизнью не успела вследствие отвлечённости интеллектуального потенциала на внутрипартийную борьбу, технико-технологические и организационные аспекты структурной перестройки народного хозяйства в 1920?е — 1930?е годы, сосредоточения сил на достижение победы в Великой Отечественной войне и на последующее восстановление хозяйства и переоснащение вооруженных сил (в том числе ракетным и ядерным оружием), то после завершения послевоенного восстановительного периода и публикации “Экономических проблем социализма в СССР”, махровое пустоцветение и бесплодие общественно-эконо­ми­чес­ких наук в СССР можно объяснить только деградационно-парази­ти­чес­кой нравственностью самих учёных: чем нравственно порочнее — тем продажнее, услужливее, выше в иерархии, но при этом — глупее и недееспособнее в выявлении и разрешении реальных проблем жизни и развития общества.

В результате такого безразличия науки и политических деятелей к двум несовместимым друг с другом спектрам потребностей на протяжении десятилетий в доходных статьях бюджета СССР нарастала алкогольная и табачная составляющая. В итоге к середине 1980?х годов на каждый рубль, получаемый бюджетом в результате продажи алкогольных напитков, приходилось от 3 до 5 рублей (по разным оценкам) прямого или косвенного ущерба, поддающегося бухгалтерскому учёту, вызванного авариями, производственным травматизмом и болезнями, прогулами, бракодельством, хулиганством и более тяжкими преступлениями и т.п. результатами деятельности людей под воздействием на их психику алкоголя. Плюс к тому не поддающийся бухгалтерскому учёту ущерб здоровью новых поколений, зачатых и рождённых пьющими родителями, и ущерб культуре, вследствие отсутствия праведного воспитания детей и снижения их генетического потенциала развития под воздействием алкоголя.

То же касается и производства и употребления табачных изделий, а ныне — и прочих травок и синтетических дурманов.

Вследствие этого СССР-Россия в послесталинские времена отставала, отстаёт и в ближайшей перспективе будет отставать от требований времени в массовом разрешении нравственно-этичес­ких, научных, технико-технологичес­ких и организационных проблем своего развития, что определяет её положение в мире и отношение к ней в других регионах Земли как тамошних “элит”, так и простонародья.

Не приходится говорить и об удовлетворении потребностей людей путём роста и совершенствования всего производства на базе выс­шей техники. Ранее построенные предприятия работали десятиле­тиями без обновления их технико-технологической базы. Новые предприятия строились по проектам, предусматривавшим исполь­зование старых технологий и морально устаревшего производ­с­т­венного оборудования. Кроме того процветал «долго­строй», обусловленный нарушением пропорций между планируемыми объемом строительных работ и мощностями группы отраслей, составляющих строительную промышленность.

Это говорит о том, что в послесталинские годы нарушался не только основной экономический закон социализма, но также систематически нарушался и закон планомерного, пропорционального развития. На наш взгляд, самый яркий пример разорительного нарушения пропорций, проистекающего из ложного целеполагания, т.е. из нарушения основного экономического закона социализма, — это набегово-граби­тель­ское «освоение целины» и развитие Вооруженных сил СССР.

Первый целинный урожай был рекордным, превзошедшим все ожидания. Его собрали и… изрядную часть сгноили, потому, что не были заблаговременно созданы инфраструктуры жилья, хранения и переработки зерна, транспорта. Кроме того, в первые годы грабительского набега на целину вследствие применения не соответствующей природным условиям степей Казахстана агротехники, ветровая эрозия унесла в некоторых районах до полуметра поверхностного слоя земли, чем нанесла плодородию почв ущерб, на восполнение которого природе потребуются если не тысячи, то сотни лет.

За это вредительство — биосферно-экологическое преступление — прямую личную ответственность несут: Н.С.Хрущёв, члены ЦК КПСС и депутаты Верховного Совета СССР тех лет, Госплан, соответствующие подразделения АН СССР и ВАСХНИЛ[142], аналитики КГБ СССР.

Всех этих бед можно было избежать, если бы всё делалось добронравно по уму в соответствии с основным экономическим законом социализма и в соответствии с законом планомерного пропорционального развития народного хозяйства.

В этом случае сначала бы проложили дороги и построили жилье; в этот период сельскохозяйственное производство вели бы ограниченно, в объемах необходимых для пропитания вновь прибывающего в регион населения; в этом производстве в течение нескольких лет агротехнику привели бы в соответствие с природными условиями региона. А потом на этой основе устойчиво в преемственности поколений, заботясь о поддержании плодородия почв[143], решили бы проблему продовольственной самодостаточности СССР.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы заблаговременно построить план освоения целинных и залежных земель именно как такую последовательность преемственных и взаимно согласованных действий. Для этого просто было необходимо не относиться к плану как к «планке» на запредельно рекордной высоте, не оперировать абстрактными показателями, раздувая пропагандистскую шумиху, а необходимо было думать о том, что именно, в какой последовательности и кто будет делать, и какие ресурсы для этого необходимы, какие метрологически состоятельные показатели являются основанием для того, чтобы переходить к последующим этапам комплексного плана.

Ещё одно выражение “элитарной” политики принуждения населения к деградационно-паразитическому спектру потребностей — «хрущёвки», “архитектура” которых угнетающе сказывается на психике человека как индивида, и которая своей теснотой (на слэнге тех лет — «малогабаритностью» и «совме­щён­ностью» всего и вся) и малокомнатностью разрушила большую семью нескольких поколений. Этим эпоха «хрущёвок» нанесла трудновосполнимый вред личностному становлению нескольких поколений, поскольку ничто не может восполнить маленькому ребёнку в его личностном становлении каждодневного общения с дедушками и бабушками[144].

Продолжая затронутую тему становления личности, обратимся к широко известному выражению «архитектура — застывшая музыка». И как музыкальный фон (радиовещание, прокручиваемые записи и т.п.) оказывает своё воздействие на психику и деятельность людей, так и архитектурный фон оказывает на них своё воздействие. В учебниках истории древнего мира, по которым все учились в 1960?е — 1970?е гг., рассказывалось о том, как вражеское войско ворвалось в афинский акрополь. Воины увидели Парфенон, статую Афины Паллады, стоящую перед ним на постаменте, обомлели и удалились, не разграбив ничего. Таково воздействие архитектуры если и не идеальной, то более близкой к идеалу, нежели архитектура современных городов. И когда выясняются причины буйства молодняка, подобного дебошу в центре Москвы 9 июня 2002 г., последовавшему в ходе демонстрации на уличных мониторах неудачного для сборной России футбольного матча против Японии, к ним надо присовокупить, что большинство участников этого пьяного дебоша выросли в «архитектурном» (если это можно назвать архитектурой) фоне «вивариев»[145] «хрущёвок».

Часто приходится слышать, что благодаря «хрущёвкам» вырос быстро объем жилищного строительства, что люди переселились из коммуналок и подвалов, что начал разрешаться жилищный кризис в городах[146] и т.п. Но не надо путать два разных и мало связанных друг с другом вопроса: вопрос об архитектурных формах и стиле, и вопрос о материалах, технологиях и конструкциях, применяемых в строительстве. Ничто, кроме антинародного неотроцкистского политического курса, не мешало применять более производительные строительные технологии в сочетании с господством жизнеутверждающего архитектурного стиля, а не в сочетании с архитектурным противоестественным стилем «вивария» — «хрущёвок».

При этом, чтобы повысить отчётный статистический показатель «объем жилищного строительства», во многих «хрущёвках» двери были поставлены не на границах комнат и коридора (либо кухни и коридора), определяемых по прямоугольному контуру помещения, а в коридоре на расстоянии около метра от этой границы. К такому же отчётно-показательному прохиндейству принадлежит в некоторых «хрущёвках» и проход из прихожей на кухню через нишу в большой комнате. Эта ниша возникла за счёт ликвидации стенки, отделявшей большую комнату от коридора, ведущего из прихожей на кухню мимо санблока. Благодаря такого рода архитектурным извращениям каждая комната или кухня, спланированная таким образом, получает дополнительно до двух квадратных метров «полезной площади», которыми пользоваться невозможно, но которые идут в статистическую отчётность о количестве построенного жилья, которые оплачиваются как полезная жилая площадь и учитываются в её составе при постановке граждан на учёт для улучшения жилищных условий.

То же касается и лестничных клеток: то, что по ним затруднительно поднять пианино на пятый этаж, — это тема анекдотов той эпохи. А вот то, что миллионам стариков с верхних этажей не выйти на улицу, что гроб не вписывается в габариты лестничных маршей и, чтобы вынести покойника, его надо кантовать, — это реальная жизнь, в которой последствия хрущёвщины предстоит преодолевать не одно десятилетие нескольким поколениям…

Кроме того, «хрущёвкам» неизбежно сопутствуют пресловутые «шесть соток», удаленные подчас более, чем на сто километров от основного места (жилищем это назвать — язык не поворачивается) жительства семьи в большом городе. В итоге:

«Хрущёвки + шесть соток» = «разрушение биоценозов + пустая растрата земельных ресурсов, транспортных и производственных мощностей» в сопоставлении с вариантом застройки городов семейными коттеджами с приусадебными участками и развитием в малых городах и в сельской местности промышленных производств, не требующих большого количества людей.

Также вредительским было и развитие Вооруженных сил СССР в послесталинский период. Для того чтобы в мирное время вооруженные