апреля.
1. Я считаю, что тесная и прочная дружба с Россией является краеугольным камнем будущей польской политики в рамках более широкой дружбы Объединенных Наций.
2. Для того чтобы положить конец всяким сомнениям в отношении моей позиции, я хочу заявить, что я соглашаюсь с крымским решением в отношении будущего Польши, ее суверенного независимого положения и образования Временного Правительства, представляющего национальное единство.
3. Я поддерживаю принятое в Крыму решение о созыве конференции руководящих польских деятелей с целью создания Правительства Национального Единства, возможно более широко и объективно представляющего польский народ и такого, которое получит признание трех главных держав.
15 апреля 1945 года.
№ 426
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ
1. Я очень рад, что Вы дали согласие в отношении трех обращений. Было бы хорошо, если бы они были записаны на пластинки, и затем, в день, который будет согласован между нами, их можно будет передать все поочередно с необходимыми переводами в наиболее удобное время. Я предложил бы Президенту, чтобы он шел первым, затем Вы, а я буду замыкающим… Я пошлю Вам текст того, что я намерен сказать сам.
2. Что касается предупреждения, то оно, конечно, должно быть подписано нами тремя и приурочено к соответствующему времени. Я поручаю г-ну Идену договориться об этом с г-ном Стеттиниусом и, как я надеюсь, с г-ном Молотовым в Вашингтоне[101 — 101 В. М. Молотов был в апреле 1945 г. в Вашингтоне в связи с приездом в США на конференцию в Сан-Франциско по разработке Устава Организации Объединенных Наций.].
3. Я с нетерпением ожидаю предстоящей встречи трех министров иностранных дел в Вашингтоне.
16 апреля 1945 года.
№ 427
Отправлено 18 апреля 1945 года
ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ
Получил Ваше послание от 16 апреля относительно обращений к войскам и совместного предупреждения.
У меня нет возражений против предложенного Вами порядка обращений. По поводу же предупреждения немцев относительно безопасности военнопленных мы можем, конечно, поручить В. М. Молотову, г-ну Идену и г-ну Стеттиниусу договориться в Вашингтоне.
№ 428
Отправлено 18 апреля 1945 года
ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну У. ЧЕРЧИЛЛЮ
Ваше послание с изложением заявления Миколайчика получил 16 апреля. Благодарю Вас за информацию.
Заявление Миколайчика представляет, конечно, большой шаг вперед, но неясно, признает ли Миколайчик также ту часть решений Крымской конференции, которая касается восточных границ Польши. Хорошо было бы, во-первых, получить полный текст заявления Миколайчика и, во-вторых, получить от Миколайчика разъяснение о том, признает ли он также ту часть решений Крымской конференции о Польше, которая касается восточных границ Польши.
№ 429
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ
Мое послание от 16 апреля содержало полный текст заявления г-на Миколайчика.
С момента получения Вашего послания вполне определенные данные совершенно убедили меня в том, что г-п Миколайчик принимает крымские решения в целом, включая и ту часть, которая касается восточных границ Польши. Я и не подумал бы посылать его заявление, если бы я не был уверен, что это является фактом.
18 апреля 1945 года.
№ 430
Получено 18 апреля 1945 года
ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА И ПРЕЗИДЕНТА
Мы посылаем этот совместный ответ на Ваше послание от 7 апреля относительно переговоров по польскому вопросу для внесения большей ясности в это дело и с тем, чтобы не было недоразумений в связи с нашей позицией по этому вопросу.
Правительства Британии и Соединенных Штатов самым искренним образом старались действовать конструктивно и справедливо в своем подходе к вопросу и будут впредь поступать так же. Перед тем как изложить Вам конкретные и конструктивные предложения, что и является целью этого послания, мы, однако, считаем необходимым исправить совершенно неправильное впечатление, которое, очевидно, сложилось у Вас относительно позиции Правительств Британии и Соединенных Штатов, изложенной во время переговоров нашими Послами согласно прямым указаниям.
Совершенно неожиданным является Ваше утверждение о том, что теперешнее Правительство, функционирующее в Варшаве, в какой-либо степени было игнорировано во время этих переговоров. Ни паше намерение, ни наша позиция никогда не были таковыми. Вам должен быть известен тот факт, что наши Послы в Москве безоговорочно согласились с тем, что три лидера Польского Правительства в Варшаве должны быть включены в список поляков, которые будут приглашены в Москву для совещания с Польской Комиссией[95 — 95 На Крымской конференции руководителей трех союзных держав — СССР, США и Англии — в феврале 1945 г. было достигнуто соглашение «О Польше», которым, в частности, предусматривалось, что народный комиссар иностранных дел СССР и послы США и Англии в СССР «уполномочиваются, как Комиссия, проконсультироваться в Москве в первую очередь с членами теперешнего Временного Правительства и с другими польскими демократическими лидерами как из самой Польши, так и из-за границы, имея в виду реорганизацию теперешнего Правительства…» Во исполнение этого постановления в Москве состоялись переговоры между народным комиссаром иностранных дел СССР и американским и английским послами в СССР по вопросу о реорганизации Временного польского правительства с включением в него новых членов как из представителей польской эмиграции, так и из самой Польши.]. Мы никогда не отрицали, что среди трех групп, из которых должно быть сформировано новое Временное Правительство Национального Единства, представители теперешнего Варшавского Правительства будут неоспоримо играть видную роль. Точно так же будет несправедливым сказать, что Послы требуют права пригласить неограниченное количество поляков. Право Комиссии предлагать и соглашаться на приглашение в Москву для совещания отдельных польских представителей как из-за границы, так и из Польши не может быть истолковано в этом смысле. Действительно, в своем послании от 1 апреля Президент Рузвельт особо заявил, что «для того, чтобы облегчить достижение соглашения, Комиссия могла бы прежде всего избрать небольшую, но представительную группу польских деятелей, которые могли бы предложить других кандидатов на рассмотрение Комиссии». В действительности спорный вопрос между нами заключается в том, имеет или не имеет право Варшавское Правительство налагать вето на отдельные кандидатуры для участия в совещании. По нашему мнению, такого толкования нельзя найти в крымском решении. Нам кажется, что Вы возвращаетесь к первоначальной позиции, занятой советской делегацией в Крыму, которая впоследствии была видоизменена в соглашении. Будем твердо иметь в виду, что мы сейчас говорим лишь о группе поляков, которые должны быть приглашены в Москву для совещания.
Вы упоминаете о желательности приглашения восьми поляков (пяти из Польши и трех из Лондона) для участия в этих первых совещаниях, и в Вашем письме к Премьер-Министру Вы указываете, что Миколайчик может быть приемлемым в случае, если он сделает заявление о поддержке крымских решений.
Поэтому мы представляем Вашему вниманию следующие предложения для того, чтобы предотвратить крушение, со всеми неисчислимыми последствиями, наших усилий разрешить польский вопрос. Мы надеемся, что Вы обратите на них самое пристальное и серьезное внимание.
1. Поручить нашим представителям в Комиссии немедленно послать приглашения приехать в Москву на совещание следующим польским деятелям: Беруту, Осубка-Моравскому, Роля-Жимерскому, епископу Сапеге, одному лидеру представительной польской политической партии, не связанному с теперешним Варшавским Правительством (в случае, если следующие лица приемлемы для Вас, они будут приемлемы и для нас: Витое, Жулавский, Хацынский, Ясюкович), а из Лондона — Миколайчику, Грабскому и Станчику.
2. Как только приглашения прибыть на совещание будут посланы Комиссией, представители Варшавского Правительства могут прибыть первыми, если это будет желательным.
3. Договориться, что эти польские деятели, вызванные на совещание, могут предложить Комиссии имена определенного количества других польских деятелей как из Польши, так и из-за границы, которые могут быть введены в состав совещания с тем, чтобы всё главные польские группы были представлены при обсуждении.
4. Мы не считаем, что мы можем согласиться на любую формулу для определения состава нового Правительства Национального Единства до совещания с польскими деятелями, и мы ни в коем случае не считаем югославский прецедент[102 — 102 См. пункт 5 послания И. В. Сталина Рузвельту от 7 апреля 1945 г. (документ № 418, стр. 317–320).] применимым к Польше.
Мы просим Вас тщательно прочитать еще раз американское и британское послания от 1 апреля, поскольку они излагают более глубокие соображения, которые мы все еще имеем в виду и которых мы должны придерживаться.
№ 431
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ
Так как все мы трое договорились передать по радио послания, когда наши вооруженные силы встретятся в Германии, то я предлагаю следующую процедуру.
Каждое государство должно передать по радио все три послания. Нам надлежит обменяться звукозаписями, переслав их воздушным путем. Мое послание будет следующим.
Начало: «После долгих походов, тяжких трудов и побед на суше и на океанах, пройдя через многие опасные сражения армии великих союзников пересекли Германию и соединились. Теперь их задачей будет уничтожение всех остатков германского военного сопротивления, искоренение нацистской власти и покорение гитлеровского государства. Для этих целей имеются огромные силы, и мы встречаемся друг с другом в верной и победоносной дружбе и с непреклонной решимостью достигнуть нашей цели и выполнить наш долг. Все на врага». Конец.
После того, как звукозапись будет сделана, я немедленно вышлю ее Вам самолетом. Было бы удобно, если бы Вы смогли послать мне звукозапись своего послания как можно скорее и телеграфировать предварительно текст с тем, чтобы мы знали его содержание. Что касается порядка, то, обсудив это дело, я думаю, что было бы приемлемым, если бы собственное послание каждого из нас было передано по радио первым через свои станции.
Мне кажется, что лучше всего предоставить радиовластям каждой страны установить точное время, в которое они желают передать по радио звукозаписи для своих слушателей. Эти власти, конечно, будут обязаны не осуществлять эти радиопередачи до тех пор, пока не будет официально объявлено о прочном соединении русских и англо-американских армий. Было бы весьма удобно, если бы это официальное заявление могло бы быть сделано во всех трех странах в одно и то же время. Согласны ли Вы синхронизировать Ваше заявление об этом событии с аналогичным заявлением генерала Эйзенхауэра? Если да, я попрошу его связаться с Вами для этой цели.
Я направляю аналогичную телеграмму Президенту Трумэну.
19 апреля 1945 года.
№ 432
ЛИЧНОЕ И СЕКРЕТНОЕ ПОСЛАНИЕ ОТ г-на ЧЕРЧИЛЛЯ МАРШАЛУ СТАЛИНУ
В моей телеграмме от 19 апреля три последние фразы не означают, поскольку это касается меня, что какое-либо заявление в духе этого послания войскам будет сделано по этому поводу иначе, нежели тремя главами заинтересованных правительств. Эта последняя фраза относится только к объявлению о факте встречи, о чем будет опубликовано обычным порядком.
20 апреля 1945 года.
№ 433
ЛИЧНО И СЕКРЕТНО ОТ ПРЕМЬЕРА И. В. СТАЛИНА ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ г-ну ЧЕРЧИЛЛЮ
Получил Ваше послание от 19 апреля по поводу обращения к войскам. С изложенной Вами процедурой согласен.
Мое обращение будет следующим: «Победоносные армии союзных держав, ведущих освободительную войну в Европе, разгромили германские войска и соединились на территории
