И. В. Сталин Полное собрание сочинений. Том 12.
В двенадцатый том Сочинений И.В. Сталина входят произведения, написанные с апреля 1929 года по июнь 1930 года.
В этот период большевистская партия развертывает общее наступление социализма по всему фронту, мобилизует рабочий класс и трудящиеся массы крестьянства на борьбу за реконструкцию всего народного хозяйства на базе социализма, на борьбу за выполнение плана первой пятилетки. Большевистская партия осуществляет один из решающих поворотов в политике — переход от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества к политике ликвидации кулачества, как класса, на основе сплошной коллективизации. Партия решает труднейшую после завоевания власти историческую задачу пролетарской революции — перевод миллионов индивидуальных крестьянских хозяйств на путь колхозов, на путь социализма.
В речи на апрельском пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) (1929 г.) “О правом уклоне в ВКП(б)”, публикуемой впервые в настоящем томе полностью, И.В. Сталин дает анализ классовых сдвигов, которые произошли в СССР и в капиталистических странах, указывает на усиливающееся в нашей стране наступление социализма на капиталистические элементы города и деревни и связанное с этим обострение классовой борьбы. И.В. Сталин показывает расшатывание частичной стабилизации капитализма, нарастание элементов революционного подъема в капиталистических странах и обосновывает необходимость заострения борьбы против правых элементов в компартиях.
И.В. Сталин разоблачает антипартийную фракционную деятельность бухаринской группы, ее двурушничество, ее закулисные переговоры с троцкистами с целью организации блока против партии.
И.В. Сталин подчеркивает, что правый уклон и примиренчество к нему являются главной опасностью в этот период, разоблачает правых капитулянтов, как врагов ленинизма, как агентуру кулачества, вскрывает либерально-буржуазную, антиреволюционную сущность правооппортунистической “теории” мирного врастания кулаков в социализм. В борьбе против бухаринской оппозиции И.В. Сталин развивает ленинское положение об уничтожении эксплуататорских классов путем ожесточенной классовой борьбы пролетариата. И.В. Сталин показывает, что оппортунистическая линия правых капитулянтов в вопросах классовой борьбы связана с антиленинскими ошибками Бухарина по вопросам теории государства.
В борьбе с правыми оппортунистами И.В. Сталин отстаивает и развивает марксистско-ленинское учение о государстве и диктатуре пролетариата.
В статье “Соревнование и трудовой подъем масс” И.В. Сталин определяет социалистическое соревнование как коммунистический метод строительства социализма, как рычаг, при помощи которого трудящиеся призваны перевернуть всю хозяйственную и культурную жизнь страны на базе социализма.
В статье “Год великого перелома” И.В. Сталин оценивает 1929 год как год великих достижений на всех фронтах социалистического строительства: в области производительности труда, в строительстве промышленности и сельского хозяйства. Отмечая успехи колхозного движения, И.В. Сталин показывает, что в колхозы пошла основная масса крестьянства — среднее крестьянство, что в связи с переходом индивидуального крестьянского хозяйства на путь социализма уничтожаются внутри страны последние источники восстановления капитализма.
Опираясь на кооперативный план В.И. Ленина, И.В. Сталин разрабатывает теорию коллективизации сельского хозяйства и указывает практические пути претворения ее в жизнь.
В речи “К вопросам аграрной политики в СССР” И.В. Сталин разоблачает буржуазные и правооппортунистические теории “равновесия”, “самотека” в социалистическом строительстве, “устойчивости” мелкого крестьянского хозяйства, показывает преимущества крупного, коллективного хозяйства в земледелии. И.В. Сталин определяет природу колхозов как социалистическую форму хозяйства и обосновывает поворот от политики ограничения и вытеснения капиталистических элементов деревни к политике ликвидации кулачества, как класса, на основе сплошной коллективизации.
В произведениях “Головокружение от успехов”, “Ответ товарищам колхозникам” и других И.В. Сталин разоблачает “левацкие” искривления партийной линии в колхозном строительстве, намечает пути их исправления и указывает, что основным и главным звеном в колхозном движении на современном этапе является сельскохозяйственная артель.
В томе печатается “Политический отчет Центрального Комитета XVI съезду ВКП(б)”, в котором И.В. Сталин дает глубокий анализ кризиса мирового капитализма, раскрывает обострение противоречий капиталистической системы. Характеризуя отношения между СССР и капиталистическими государствами, И.В. Сталин определяет внешнюю политику советского государства как последовательную политику мира. И.В. Сталин показывает растущий подъем народного хозяйства в СССР, преимущества социалистической системы хозяйства перед системой капиталистической, определяет существо и задачи развернутого социалистического наступления по всему фронту. Мобилизуя партию на борьбу против уклонов в национальном вопросе, И.В. Сталин показывает, что период диктатуры пролетариата и строительства социализма в СССР есть период расцвета национальных культур, социалистических по содержанию и национальных по форме.
В томе впервые публикуются письма И.В. Сталина Феликсу Кон, А.М. Горькому, тов. Безыменскому и Рафаилу.
Институт Маркса-Энгельса-Ленина при ЦК ВКП(б)
1929
О правом уклоне в ВКП(б) Речь на пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) в апреле 1929 г. [1] (стенограмма [2])
Товарищи! Я не буду касаться личного момента, хотя личный момент в речах некоторых товарищей из группы Бухарина играл довольно внушительную роль. Не буду касаться, так как личный момент есть мелочь, а на мелочах не стоит останавливаться. Бухарин говорил о личной переписке со мной. Он прочитал несколько писем, из которых видно, что мы, вчера еще личные друзья, теперь расходимся с ним в политике. Те же нотки сквозили в речах Угланова и Томского. Дескать, как же так: мы — старые большевики, и вдруг расхождения между нами, друг друга уважать не умеем.
Я думаю, что все эти сетования и вопли не стоят ломаного гроша. У нас не семейный кружок, не артель личных друзей, а политическая партия рабочего класса. Нельзя допускать, чтобы интересы личной дружбы ставились выше интересов дела.
Если мы потому только называемся старыми большевиками, что мы старые, то плохи наши дела, товарищи. Старые большевики пользуются уважением не потому, что они старые, а потому, что они являются вместе с тем вечно новыми, не стареющими революционерами. Если старый большевик свернул с пути революции или опустился и потускнел политически, пускай ему будет хоть сотня лет, он не имеет права называться старым большевиком, он не имеет права требовать от партии уважения к себе.
Затем, нельзя вопросы личной дружбы ставить на одну доску с вопросами политики, ибо, как говорится, дружба дружбой, а служба службой. Мы все служим рабочему классу, и если интересы личной дружбы расходятся с интересами революции, то личная дружба должна быть отложена на второй план. Иначе мы не можем ставить вопрос, как большевики.
Не буду также касаться тех намеков и скрытых обвинений личного порядка, которыми были пересыпаны речи товарищей из бухаринской оппозиции. Эти товарищи хотят, видимо, намеками и экивоками прикрыть политическую основу наших разногласий. Они хотят политику подменить политиканством. Особенно характерна в этом отношении речь Томского. Его речь была типичной речью тред-юнионистского политикана, пытающегося подменить вопросы политики политиканством. Но этот фокус не пройдет у них. Перейдем к делу.
I. Одна или две линии?
Существует ли у нас одна общая генеральная линия, или у нас имеются две линии, — это основной вопрос, товарищи. Рыков говорил здесь в своей речи, что генеральная линия у нас одна, и если у нас имеются некоторые “незначительные” разногласия, то это потому, что существуют “оттенки” в понимании генеральной линии.
Верно ли это? К сожалению, неверно. И не только неверно, но прямо противоположно истине. В самом деле, если линия у нас одна и существуют между нами лишь оттенки, то почему Бухарин бегал ко вчерашним троцкистам, во главе с Каменевым, пытаясь устроить с ними фракционный блок против ЦК и его Политбюро? Разве это не факт, что Бухарин говорил там о “гибельности” линии ЦК, о принципиальных разногласиях Бухарина, Томского и Рыкова с ЦК партии, о необходимости коренного изменения состава Политбюро ЦК?
Если линия одна, почему Бухарин конспирировал со вчерашними троцкистами против ЦК и почему его поддерживали в этом деле Рыков и Томский?
Если генеральная линия одна, то как можно допустить, чтобы одна часть Политбюро, придерживающаяся одной общей генеральной линии, строила подкопы против другой части Политбюро, придерживающейся той же самой генеральной линии?
Разве можно допускать такую политику перелетов при наличии одной общей генеральной линии?
Если линия одна, откуда взялась декларация Бухарина от 30 января, направленная целиком и полностью против ЦК и его генеральной линии?
Если линия одна, откуда взялась декларация тройки (Бухарина, Рыкова, Томского) от 9 февраля, в которой нагло и грубо-клеветнически обвиняют партию: а) в политике военно-феодальной эксплуатации крестьянства, б) в политике насаждения бюрократизма, в) в политике разложения Коминтерна?
Может быть, этих деклараций не существует больше в природе? Может быть, они, эти декларации, считаются теперь ошибочными? Может быть, Рыков, Бухарин и Томский согласны взять назад эти безусловно ошибочные и антипартийные декларации? Так пусть они скажут нам это открыто и честно. Тогда всякому будет ясно, что линия у нас одна и существуют между нами лишь незначительные оттенки. Но они этого не захотели сделать, как видно из речей Бухарина, Рыкова и Томского. И не только не захотели этого сделать, но и не намерены отказываться в будущем от своих деклараций, заявляя, что остаются при своих взглядах, изложенных в этих декларациях.
Где же тогда одна общая генеральная линия?
Если линия одна, а линия партии состоит, по мнению группы Бухарина, в том, чтобы проводить политику военно-феодальной эксплуатации крестьянства, то неужели Бухарин, Рыков и Томский хотят заодно с нами проводить эту гибельную политику, а не бороться с ней? Это ведь чепуха какая-то.
Если линия одна, а линия партии состоит, по мнению бухаринской оппозиции, в том, чтобы насаждать бюрократизм, то неужели Рыков, Бухарин и Томский хотят вместе с нами насаждать бюрократизм в партии, а не бороться с ним? Это ведь бессмыслица какая-то.
Если линия одна, а линия партии состоит, по мнению бухаринской оппозиции, в том, чтобы разлагать Коминтерн, то неужели Рыков, Бухарин и Томский хотят вместе с нами разлагать Коминтерн, а не бороться с политикой разложения Коминтерна? Как можно верить в этот абсурд?
Нет, товарищи, с заявлением Рыкова о наличии у нас одной общей линии что-то неладно. Как хотите, а дело с одной общей линией не выходит, если иметь в виду только что изложенные факты из области деклараций и поведения группы Бухарина.
Если линия одна, откуда взялась политика отставок со стороны Бухарина, Рыкова и Томского? Разве это мыслимо, чтобы при наличии общей генеральной линии одна часть Политбюро систематически отказывалась выполнять неоднократные постановления ЦК партии, продолжая в течение полугода саботировать работу в партии? Откуда взялась эта дезорганизаторская политика отставок, тщательно проводимая одной частью Политбюро, если у нас действительно имеется одна общая генеральная линия?
История нашей партии знает примеры политики отставок. Известно, например, что на другой день после Октябрьской революции одна часть товарищей, во главе с Каменевым и Зиновьевым, отказалась от предоставленных им постов, требуя изменения политики партии. Известно, что политику отставок обосновывали они тогда требованием создания коалиционного правительства вместе с меньшевиками и эсерами, вопреки ЦК нашей партии, проводившему политику создания чисто большевистского правительства. Но тогда политика отставок имела смысл, потому что она основывалась на наличии двух различных линий, из которых одна линия состояла
