настоящее время мирное развитие революции и безболезненный переход власти к Советам стали невозможны, ибо власть уже перешла на деле в руки контрреволюционной буржуазии.
Правильным лозунгом в настоящее время может быть лишь полная ликвидация диктатуры контрреволюционной буржуазии».
Скрыпник. Предлагаю еще сильнее подчеркнуть необходимость борьбы с контрреволюцией и, в отличие от оппортунистов, указать на неизбежность борьбы с буржуазией.
Сталин. Я согласен по существу с т. Скрыпником, но им не внесено конкретной поправки.
Смилга. Я предлагаю после слов о необходимости борьбы с контрреволюцией вставить выброшенные слова из бывшего п. 8:
«Лишь революционный пролетариат при условии поддержки его беднейшим крестьянством в силах выполнить эту задачу, являющуюся задачей новой революции в России».
Я настаиваю на этой вставке, так как в ней четко обрисована роль пролетариата и беднейшего крестьянства при новом подъеме революции.
Скрыпник. Почему комиссия высказалась против такого окончания пункта?
Ногин. Большинство комиссии было против излишнего повторения, так как эта мысль имеется уже в других пунктах.
Председатель. Ставлю на голосование поправку. Принята. Ставлю на голосование п. 7. Принят.
Сталин читает п. 8:
«8. Успешность этого подъема зависит от того, достаточно ли быстро и прочно сознает большинство народа всю гибельность надежд на соглашательство с буржуазией, — надежд, выражаемых и поддерживаемых партиями эсеров и меньшевиков. Ход событий опровергает эти надежды чрезвычайно жестоко.
Партия должна взять на себя роль передового борца против контрреволюции; энергично отстаивать все завоеванные свободы и явочным порядком утвержденные права; отстаивать против контрреволюционных покушений все массовые организации (Советы, фабрично-заводские комитеты, солдатские и крестьянские комитеты); всеми силами сохранять и укреплять позиции, завоеванные в этих органах интернационалистским крылом; энергично бороться за влияние в них, сплачивая вокруг себя все элементы, переходящие на точку зрения последовательной борьбы с контрреволюцией.
Пролетариат не должен поддаваться на провокацию контрреволюции, которая очень желала бы в данный момент вызвать его на преждевременный бой. Он должен направить все усилия на организацию и подготовку сил к моменту, когда общенациональный кризис и глубокий массовый подъем создадут благоприятные условия для перехода бедноты города и деревни на сторону рабочих против буржуазии».
Юренев. Предлагаю вставить в первую очередь «Советы р., с. и к. депутатов».
Сталин. Я принимаю эту поправку.
Председатель. Голосую внесенную поправку. Принята.
Соловьев. Предлагаю выбросить слово «общенациональный».
Сталин. Я высказываюсь за сохранение этого определения, так как мы можем говорить и о кризисе на фронте, и о кризисе экономическом, но в данном месте мы именно хотим указать на размеры этого кризиса, на его общенациональный масштаб.
Председатель. Голосую поправку. Отклоняется. Голосую пункт в целом. Принимается.
Сталин читает п. 9 резолюции:
«9. Задачей этих революционных классов явится тогда напряжение всех сил для взятия государственной власти в свои руки и для направления ее, в союзе с революционным пролетариатом передовых стран, к миру и к социалистическому переустройству общества».
Преображенский. Предлагаю иную редакцию конца резолюции: «для направления ее к миру и, при наличии пролетарской революции на Западе, к социализму».
Если мы примем редакцию комиссии, то получится разногласие с уже принятой резолюцией т. Бухарина.
Сталин. Я против такого окончания резолюции. Не исключена возможность, что именно Россия явится страной, пролагающей путь к социализму. До сих пор ни одна страна не пользовалась такой свободой, какая была в России, не пробовала осуществлять контроль рабочих над производством. Кроме того, база нашей революции шире, чем в З. Европе, где пролетариат стоит лицом к лицу с буржуазией в полном одиночестве. У нас рабочих поддерживают беднейшие слои крестьянства. Наконец, в Германии аппарат государственной власти действует несравненно лучше, чем несовершенный аппарат нашей буржуазии, которая и сама является данницей европейского капитала. Надо откинуть отжившее представление о том, что только Европа может указать нам путь. Существует марксизм догматический и марксизм творческий. Я стою на почве последнего.
Председатель. Ставлю на голосование поправку тов. Преображенского. Отклонена.
Юренев. Предлагаю слово «бой» заменить словом «выступление», так как смысл останется тот же, а криминальность пункта исчезает.
Сталин. Я против этой поправки. Поправки следует вносить по существу. Съезд не может исходить из «криминальности» того или иного выражения. Если мы заменим слово «бой», то создается впечатление, будто мы отказываемся от всяких выступлений (демонстраций, стачек и т. д.), в то время как мы хотим удержать пролетариат только от боя, на который его хочет спровоцировать буржуазия.
Председатель. Ставлю поправку на голосование. Отклонена.
Скрыпник. Предлагаю заменить «задачей этих революционных классов» словами «задачей пролетариата».
Председатель. Ставлю поправку на голосование. Отклонена. Ставлю на голосование п. 9. Принимается.
Скрыпник. Предлагаю разделить последний пункт на две части.
Председатель. Ставлю предложение на голосование. Принимается. Голосую резолюцию в целом. Принято единогласно при 4 воздержавшихся. Слово предоставляется тов. Сталину.
Сталин. Товарищи, предлагаю выставить в Учредительное собрание кандидатуры тт. Ленина, Зиновьева, Коллонтай, Троцкого, Луначарского. (Шумные аплодисменты.)
Ногин. Предлагаю подтвердить все резолюции апрельской конференции. (Аплодисменты.)
Сталин. Товарищи, комиссия по выработке манифеста ко всем рабочим мира не успела закончить своей работы. Предлагаю издать его ЦК от имени съезда.
Протоколы шестого съезда РСДРП(б). М., 1934.
С.14–21, 27–29, 107–111, 117–120, 138–140, 226–234.
1930-1953
Письмо Д. Бедному 12 декабря 1930 года
Товарищу Демьяну Бедному.
Письмо Ваше от 8.XII получил. Вам нужен, по-видимому, мой ответ. Что же, извольте.
Прежде всего о некоторых Ваших мелких и мелочных фразах и намеках. Если бы они, эти некрасивые «мелочи», составляли случайный элемент, можно было бы пройти мимо них. Но их так много и они так живо «бьют ключом», что определяют тон всего Вашего письма. А тон, как известно, делает музыку.
Вы расцениваете решение Секретариата ЦК, как «петлю», как признак того, что «пришел час моей (т. е. Вашей) катастрофы». Почему, на каком основании? Как назвать коммуниста, который, вместо того, чтобы вдуматься в существо решения исполнительного органа ЦК и исправить свои ошибки, третирует это решение, как «петлю»?
Десятки раз хвалил Вас ЦК, когда надо было хвалить. Десятки раз ограждал Вас ЦК (не без некоторой натяжки!) от нападок отдельных групп и товарищей из нашей партии. Десятки поэтов и писателей одергивал ЦК, когда они допускали отдельные ошибки. Вы все это считали нормальным и понятным. А вот, когда ЦК оказался вынужденным подвергнуть критике Ваши ошибки, Вы вдруг зафыркали и стали кричать о «петле». Почему, на каком основании? Может быть, ЦК не имеет права критиковать Ваши ошибки? Может быть, решение ЦК не обязательно для Вас? Может быть, Ваши стихотворения выше всякой критики? Не находите ли, что Вы заразились некоторой неприятной болезнью, называемой зазнайством? Побольше скромности, т. Демьян.
Вы противопоставляете т. Ярославского мне (почему-то мне, а не Секретариату ЦК), хотя из Вашего письма видно, что т. Ярославский сомневался в необходимости напечатания первой части фельетона «Без пощады», и лишь поддавшись воздействию Вашего «огорченного лица» — дал согласие на напечатание. Но это не все. Вы противопоставляете далее т. Молотова мне, уверяя, что он не нашел ничего ошибочного в Вашем фельетоне «Слезай с печки» и даже «расхвалил его до крайности». Во-первых, позвольте усомниться в правдивости Вашего сообщения насчет т. Молотова. Я имею всеоснования верить т. Молотову больше, чем Вам. Во-вторых, не странно ли, что Вы ничего не говорите в своем письме об отношении т. Молотова к Вашему фельетону «Без пощады»? А затем, какой смысл может иметь Ваша попытка противопоставить т. Молотова мне? Только один смысл: намекнуть, что решение Секретариата ЦК есть на самом деле не решение этого последнего, а личное мнение Сталина, который, очевидно, выдает свое личное мнение за решение Секретариата ЦК. Но это уж слишком, т. Демьян. Это просто нечистоплотно. Неужели нужно еще специально оговориться, что постановление Секретариата ЦК «Об ошибках в фельетонах Д. Бедного «Слезай с печки» и «Без пощады»» принято всеми голосами наличных членов Секретариата (Сталин, Молотов, Каганович), т. е. единогласно? Да разве могло быть иначе? Я вспоминаю теперь, как Вы несколько месяцев назад сказали мне по телефону: «оказывается, между Сталиным и Молотовым имеются разногласия. Молотов подкапывается под Сталина» и т. п. Вы должны помнить, что я грубо оборвал Вас тогда и просил не заниматься сплетнями. Я воспринял тогда эту Вашу «штучку», как неприятный эпизод. Теперь я вижу, что у Вас был расчетец — поиграть на мнимых разногласиях и нажить на этом некий профит. Побольше чистоплотности, т. Демьян…
«Теперь я засел, — пишете Вы, — тоже за ответ, но во время писания пришел к твердому убеждению, что его не напечатают или же, напечатав, начнут продолжать ту политику по отношению ко мне, которая только согнет еще больше мою кривую и приблизит мою роковую катастрофически конченную точку. Может быть, в самом деле, нельзя быть крупным русским поэтом, не оборвав свой путь катастрофически».
Итак, существует, значит, какая-то особая политика по отношению к Демьяну Бедному. Что это за политика, в чем она состоит? Она, эта политика, состоит, оказывается, в том, чтобы заставить «крупных русских поэтов» «оборвать свой путь катастрофически». Существует, как известно, «новая» (совсем «новая»!) троцкистская «теория», которая утверждает, что в Советской России реальна лишь грязь, реальна лишь «Перерва». Видимо, эту «теорию» пытаетесь Вы теперь применить к политике ЦК в отношении «крупных русских поэтов». Такова мера Вашего «доверия» к ЦК. Я не думаю, что Вы способны, даже находясь в состоянии истерики, договориться до таких антипартийных гнусностей. Недаром, читая Ваше письмо, я вспомнил Сосновского…
Но довольно о «мелочах» и мелочных «выходках». Их, этих «мелочей», такая прорва в Вашем письме («придирчивый читатель»,«информированный Авербах» и т. п. прелести) и так они похожи друг на друга, что не стоит больше распространяться о них. Перейдем к существу дела.
В чем существо Ваших ошибок? Оно состоит в том, что критика обязательная и нужная, развитая Вами вначале довольно метко и умело, увлекла Вас сверх меры и, увлекши Вас, стала перерастать в Ваших произведениях в клевету на СССР, на его прошлое, на его настоящее. Таковы Ваши «Слезай с печки» и «Без пощады». Такова Ваша «Перерва», которую прочитал сегодня по совету т. Молотова.
Вы говорите, что т. Молотов хвалил фельетон «Слезай с печки». Очень может быть. Я хвалил этот фельетон, может быть, не меньше, чем т. Молотов, так как там (как и в других фельетонах) имеется ряд великолепных мест, бьющих прямо в цель. Но там есть еще ложка такого дегтя, который портит всю картину и превращает ее в сплошную «Перерву». Вот в чем вопрос и вот что делает музыку в этих фельетонах.
Судите сами.
Весь мир признает теперь, что центр революционного движения переместился из Западной Европы в Россию. Революционеры всех стран с надеждой смотрят на СССР как на очаг освободительной борьбы трудящихся всего мира, признавая в нем единственное свое отечество. Революционные рабочие всех стран единодушно рукоплещут советскому рабочему классу и, прежде всего, русскому рабочему классу,
