буржуазии — вот что должно быть теперь очередным лозунгом партии.

Мирный период революции кончился. Наступил период схваток и взрывов.

Осуществление лозунга свержения нынешней диктатуры возможно лишь при условии нового мощного политического подъема в общерусском масштабе. Неизбежность такого подъема диктуется всем ходом развития страны, диктуется тем обстоятельством, что ни один из коренных вопросов революции не разрешен, ибо вопросы о земле, о рабочем контроле, о мире, о власти — не разрешены.

Репрессии, не разрешая ни одного вопроса революции, только обостряют положение.

Основными силами нового движения будут городской пролетариат и беднейшие слои крестьян. Они и возьмут власть в свои руки в случае победы.

Характерная черта момента состоит в том, что контрреволюционные мероприятия проводятся руками “социалистов”. Только создав такую ширму, контрреволюция может еще просуществовать месяц — другой. Но поскольку развиваются силы революции, взрывы будут, и настанет момент, когда рабочие поднимут и сплотят вокруг себя бедные слои крестьянства, поднимут знамя рабочей революции и откроют эру социалистической революции в Европе.

4. ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ ПО ДОКЛАДУ О ПОЛИТИЧЕСКОМ ПОЛОЖЕНИИ

31 июля

По первому пункту: “Какие формы боевой организации предлагает докладчик вместо Советов рабочих депутатов”, я отвечаю, что такая постановка вопроса неправильна. Я не выступал против Советов, как формы организации рабочего класса, но лозунг определяется не формой организации революционного учреждения, а тем содержанием, которое составляет плоть и кровь данного учреждения. Если бы в состав Советов входили кадеты, мы никогда не выдвигали бы лозунга о передаче им власти.

Теперь мы выдвигаем лозунг передачи власти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства. Следовательно, вопрос не в форме, а в том, какому классу передается власть, вопрос в составе Советов.

Советы являются наиболее целесообразной формой организации борьбы рабочего класса за власть, но Советы не единственный тип революционной организации. Это форма чисто русская. За границей мы видели в этой роли муниципалитеты во время великой французской революции, Центральный комитет национальной гвардии во время Коммуны. Да и у нас бродила мысль о революционном комитете. Быть может рабочая секция явится наиболее приспособленной формой для борьбы за власть.

Но надо ясно дать себе отчет, что не вопрос о форме организации явится решающим.

На самом деле решающим является вопрос, созрел ли рабочий класс для диктатуры, а все остальное приложится, будет создано творчеством революции.

По второму и третьему пунктам, — как практически сложится наше отношение к существующим Советам, — ответ совершенно ясен. Поскольку речь идет о передаче всей власти Центральному исполнительному комитету Советов, то этот лозунг устарел. И только об этом идет речь. Вопрос о свержении Советов выдуманный. Его никто здесь не ставил. Если мы предлагаем снять лозунг: “Вся власть Советам!”, отсюда еще не вытекает: “Долой Советы!”. И мы, снимающие этот лозунг, в то же время не выходим даже из Центрального исполнительного комитета Советов, несмотря на всю жалкую роль его за последнее время.

Местные Советы могут еще сыграть роль, так как им необходимо будет обороняться от притязаний Временного правительства, и в этой борьбе мы их поддержим.

Итак, повторяю: отмена лозунга передачи власти в руки Советов не означает “Долой Советы!”. “Наше отношение к тем Советам, где мы находимся в большинстве”, — самое сочувственное. Да живут и укрепляются такие Советы. Но сила уже не в Советах. Прежде Временное правительство издавало декрет, а Исполнительный комитет Советов — контрдекрет, причем только последний приобретал силу закона. Вспомните историю с приказом № 1.[63] Теперь же Временное правительство не считается с Центральным исполнительным комитетом. Участие ЦИК Советов в следственной комиссии о событиях 3–5 июля не было отменено ЦИК Советов, но не состоялось по приказу Керенского. Вопрос теперь не в завоевании большинства в Советах, что само по себе очень важно, но в свержении контрреволюционной диктатуры.

По пункту четвертому — о более конкретном определении понятия “беднейшее крестьянство” и указании формы его организации — я отвечаю, что термин “беднейшее крестьянство” — термин не новый. Он введен в марксистскую литературу тов. Лениным с пятого года, а с тех пор употреблялся почти в каждом номере “Правды” и нашел место в резолюциях Апрельской конференции.

Беднейшие слои крестьянства — это те, которые расходятся с крестьянскими верхами. Совет крестьянских депутатов, “представляющий” будто бы 80 миллионов крестьян (считая и женщин), является организацией крестьянских верхов. Крестьянские низы ведут ожесточенную борьбу с политикой этого Совета. В то время как глава партии социалистов-революционеров Чернов, далее Авксентьев и другие предлагают крестьянам не брать земли немедленно, а ждать общего решения земельного вопроса Учредительным собранием, крестьяне в ответ на это забирают землю, распахивают ее, забирают инвентарь и т. д. Такие известия мы имеем из Пензенской, Воронежской, Витебской, Казанской и ряда других губерний. Одно это ясно показывает расслоение деревни на низы и верхи, показывает, что крестьянства, как единого целого, больше не существует. Верхи идут преимущественно за социалистами-революционерами, низы не в состоянии жить без земли и стоят в оппозиции к Временному правительству. Это — малоземельные, однолошадные, безлошадные и т. п. К ним же примыкают слои, почти обделенные землей, полупролетарские.

Неразумно было бы не пытаться достигнуть в революционный период известного соглашения с этими слоями крестьянства. Но в то же время необходимо организовать отдельно батрацкие слои крестьянства, сплотить их вокруг пролетариев.

Какая будет форма организации этих слоев — трудно предсказать. Сейчас крестьянские низы организуются или в самочинные Советы, или стараются захватить уже существующие Советы. Так, в Петербурге месяца 11/2 назад сорганизовался Совет из беднейших крестьян (из представителей 80 солдатских частей и от заводов), который ведет отчаянную борьбу против политики Совета крестьянских депутатов.

Вообще Советы являются наиболее целесообразной формой организации масс, но мы должны говорить не языком учреждений, а указывать классовое содержание, должны стремиться к тому, чтобы массы также различали форму от содержания.

Вообще говоря, вопрос о формах организации не является основным. Будет революционный подъем, создадутся и организационные формы. Пусть вопрос о формах не заслоняет основного вопроса: в руки какого класса должна перейти власть.

Впредь для нас немыслим блок с оборонцами. Оборонческие партии связали свою судьбу с буржуазией, и идея блока от социалистов-революционеров до большевиков потерпела крушение. Борьба с верхами Советов в союзе с беднейшими слоями крестьянства и сметение контрреволюции — вот очередной вопрос.

5. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО

31 июля

Товарищи!

Прежде всего я должен внести несколько фактических поправок.

Тов. Ярославский, опровергая мое утверждение, что российский пролетариат является наиболее организованным, указывает на австрийский пролетариат. Но, товарищи, я говорил о “красной”, о революционной организованности, и подобной организованности нет ни в одной стране в такой мере, как у российского пролетариата.

Ангарский совершенно неправ, указывая, что будто бы я провожу идею объединения всех сил. Но мы не можем не видеть, что, по различным мотивам, не только крестьянство и пролетариат, но и русская буржуазия и иностранный капитал повернулись спиной к царизму. Это факт. Нехорошо, если марксисты пасуют перед фактом. Но потом первые две силы стали на путь дальнейшего развития революции, вторые — на путь контрреволюции.

Перехожу к существу дела. Острее всех поставлен вопрос Бухариным, но и он не довел его до конца. Бухарин утверждает, что у буржуа-империалиста заключен блок с мужиком. Но с каким мужиком? У нас есть разные мужики. С правыми мужиками блок заключен, но у нас есть мужики низовые, левые, представляющие беднейшие слои крестьянства. Вот с ними-то этого блока не могло быть. Они блока с крупной буржуазией не заключали, но идут за ней по несознательности, их просто обманывают, ведут за собой.

Против кого же блок?

Этого Бухарин не сказал. Это блок союзного и русского капитала, командного состава и верхов крестьянства в лице социалистов-революционеров типа Чернова. Этот блок сложился против низов крестьянства, против рабочих.

В чем перспектива Бухарина? Его анализ неверен в самой основе. По его мнению, на первом этапе мы идем к крестьянской революции. Но ведь она не может не встретиться, не совпасть с рабочей революцией. Не может быть, чтобы рабочий класс, составляющий авангард революции, не боролся вместе с тем за свои собственные требования. Поэтому я считаю схему Бухарина непродуманной.

Второй этап по Бухарину — революция пролетарская при поддержке Западной Европы, без крестьян, которые получили землю и удовлетворились. Но против кого направлена эта революция? Бухарин в своей игрушечной схеме не дает на это ответа. Других подходов к анализу событий не было предложено.

О политическом положении. Теперь о двоевластии никто уже не говорит. Если ранее Советы представляли реальную силу, то теперь это лишь органы сплочения масс, не имеющие никакой власти. Именно поэтому невозможно “просто” передать им власть. Тов. Ленин в своей брошюре[64] идет дальше, определенно указывая, что двоевластия нет, так как вся власть перешла в руки капитала, и выставить теперь лозунг: “Вся власть Советам!” — значит заниматься донкихотством.

Если ранее без санкции Исполнительного комитета Советов никакие законы не имели силы, то теперь нет даже разговоров о двоевластии. Захватывайте все Советы, власти у вас не будет!

Мы издевались над кадетами при выборах в районные думы, так как они представляли самую жалкую группу, получившую 20 % голосов. Теперь они издеваются над нами. В чем дело? В том, что власть перешла при попустительстве Центрального исполнительного комитета Советов в руки буржуазии.

Товарищи торопятся с вопросом об организации власти. Но ведь власти-то у вас нет еще!

Главная задача — пропаганда необходимости свержения существующей власти. Мы еще недостаточно подготовлены к этому. Но надо подготовиться.

Надо, чтобы рабочие, крестьяне и солдаты поняли, что без свержения нынешней власти им не получить ни воли, ни земли!

Итак, вопрос стоит не об организации власти, а об се свержении, а когда мы захватим власть в свои руки, сорганизовать ее мы сумеем.

Теперь несколько слов в ответ Ангарскому и Ногину в связи с их возражением против социалистических преобразований в России. Еще на Апрельской конференции мы говорили, что настал момент, чтобы начать делать шаги в сторону социализма (читает конец резолюции Апрельской конференции “О текущем моменте”):

“Пролетариат России, действующий в одной из самых отсталых стран в Европе, среди массы мелкокрестьянского населения, не может задаваться целью немедленного осуществления социалистических преобразований. Но было бы величайшей ошибкой, а на практике даже полным переходом на сторону буржуазии, выводить отсюда необходимость поддержки буржуазии со стороны рабочего класса, или необходимость ограничивать свою деятельность рамками, приемлемыми для мелкой буржуазии, или отказ от руководящей роли пролетариата в деле разъяснения народу неотложности ряда практически назревших шагов к социализму”

Товарищи отстали на три месяца. Что же совершилось за эти три месяца? Мелкая буржуазия расслоилась, низы уходят от верхов, пролетариат организуется, разруха растет, ставя еще настоятельнее на очередь вопрос об осуществлении рабочего контроля (например, в Питере, Донецкой области