поднять инициативу, сознательность, самодеятельность широких масс, необходимо убедить их на конкретных фактах, что хозяйственная разруха представляет столь же реальную и смертельную опасность, какую представляла вчера опасность военная, необходимо вовлечь миллионы рабочих в дело возрождения производства через демократически построенные профсоюзы. Только таким образом можно превратить борьбу хозяйственных органов с хозяйственной разрухой в кровное дело всего рабочего класса. Без этого невозможно победить на хозяйственном фронте.
Короче: демократизм сознательный, метод пролетарской демократии внутри союзов является единственно правильным методом производственных профсоюзов.
С этим демократизмом не имеет ничего общего “демократизм” вынужденный.
Читая брошюру Троцкого “Роль и задачи профсоюзов”, можно подумать, что Троцкий в сущности “тоже” за “демократический” метод. На этом основании некоторые товарищи думают, что вопрос о методах работы профсоюзов не есть предмет наших разногласий. Но это совершенно неверно. Ибо “демократизм” Троцкого есть вынужденный, половинчатый, беспринципный и, как таковой, лишь дополняет военно-бюрократический метод, непригодный для профсоюзов.
Судите сами.
В начале ноября 1920 года ЦК постановляет, а коммунистическая фракция V Всероссийской конференции профсоюзов проводит решение, что “необходима самая энергичная и планомерная борьба с вырождением централизма и милитаризованных форм работы в бюрократизм, самодурство, казенщину и мелочную опеку над профсоюзами… что и для Цектрана (ЦК транспортных рабочих, руководимый Троцким) время специфических методов управления, во имя которых был создан Главполитпуть, вызванных особыми условиями, начинает проходить”, что ввиду этого коммунистическая фракция конференции “рекомендует Цектрану усилить и развить нормальные методы пролетарской демократии внутри союза”, обязывая Цектран к тому, чтобы он “принял деятельное участие в общей работе ВЦСПС, входя в его состав на одинаковых с другими союзными объединениями правах” (см. “Правда” № 255). Но Троцкий и Цектран, несмотря на это постановление, весь ноябрь месяц продолжают вести старую полубюрократическую — полувоенную линию, по-старому опираясь на Главполитпуть и Главполитвод, пытаясь “перетряхнуть”, взорвать ВЦСПС, отстаивая привилегированное положение Цектрана в ряду других профессиональных объединений. Более того, в письме “членам Политбюро ЦК” от 30 ноября Троцкий столь же “неожиданно” заявляет, что “Главполитвод… в ближайшие два — три месяца ни в каком случае не может быть еще расформирован”. И что же? Через шесть дней после этого письма (7 декабря) тот же Троцкий столь же “неожиданно” голосует в ЦК за то, чтобы “немедленно упразднить Главполитпуть и Главполитвод с передачей всех их сил и средств профорганизации на началах нормального демократизма”. И голосует он за это в числе 8 членов ЦК против 7 его членов, считающих упразднение этих учреждений уже недостаточным и требующих, кроме того, изменения нынешнего состава Цектрана. Чтобы спасти нынешний состав Цектрана, Троцкий голосует за упразднение политических главков в Цектране.
Что изменилось за эти шесть дней? Может быть, железнодорожники и водники выросли за эти шесть дней до того, что Главполитпуть и Главполитвод перестали быть для них необходимыми? Или, может быть, за этот короткий период произошло важное изменение во внутренней или внешней политической обстановке? Конечно, нет. Дело в том, что водники решительно потребовали от Цектрана упразднения политических главков и изменения состава Цектрана, и группа Троцкого, боясь провала и желая, по крайней мере, сохранить старый состав Цектрана, вынуждена была отступить, пойти на частичные уступки, никого, впрочем, не удовлетворившие.
Таковы факты.
Едва ли нужно доказывать, что этот вынужденный, половинчатый, беспринципный “демократизм” не имеет ничего общего с теми “нормальными методами пролетарской демократии внутри союзов”, которые рекомендовал ЦК партии еще в начале ноября и которые так необходимы для возрождения наших производственных профсоюзов.
* * *
В своем заключительном слове на дискуссионном собрании коммунистической фракции съезда Советов[4] Троцкий протестовал против внесения политического элемента в споры о профсоюзах, утверждая, что политика тут не при чем. Следует заявить, что Троцкий тут не прав в корне. Едва ли нужно доказывать, что в рабоче-крестьянском государстве ни одно важное решение, имеющее общегосударственное значение, особенно если оно касается непосредственно рабочего класса, не может быть проведено без того, чтобы не отразилось оно так или иначе на политическом состоянии страны. И вообще смешно и несерьезно отделять политику от экономики. Но именно поэтому необходимо, чтобы каждое такое решение предварительно расценивалось и с политической точки зрения.
Судите сами.
Можно считать теперь доказанным, что методы Цектрана, руководимого Троцким, осуждены самой практикой Цектрана. Руководя Цектраном и воздействуя через Цектран на другие союзы, Троцкий хотел достичь оживления и возрождения союзов, вовлечения рабочих в дело возрождения промышленности. Чего же он достиг на деле? Конфликта с большинством коммунистов внутри профсоюзов, конфликта большинства профсоюзов с Цектраном, фактического раскола Цектрана, озлобления профессионально-организованных рабочих “низов” против “комиссаров”. Иначе говоря, не только возрождения союзов не получилось, но даже сам Цектран стал разлагаться. Несомненно, что, если бы методы Цектрана были перенесены и в другие союзы, там получилась бы такая же картина конфликтов, раскола и разложения. В результате мы имели бы разброд и раскол в рабочем классе.
Может ли политическая партия рабочего класса пройти мимо этих фактов? Можно ли утверждать, что для политического состояния нашей страны безразлично, имеем ли мы дело с сплоченным в единые профсоюзы рабочим классом или с расколотым на разные враждебные друг другу группы? Можно ли говорить, что в деле оценки методов подхода к массам политический момент не должен играть никакой роли, что политика тут не при чем?
Ясно, что нет.
РСФСР и союзные с ней республики имеют теперь около 140 миллионов населения. Из них 80 % — крестьяне. Для того, чтобы править такой страной, необходимо иметь на стороне Советской власти прочное доверие рабочего класса, ибо только через рабочий класс и силами рабочего класса можно руководить такой страной. Но для того, чтобы сохранить и укрепить доверие большинства рабочих, нужно систематически развивать сознательность, самодеятельность, инициативу рабочего класса, нужно систематически воспитывать рабочий класс в духе коммунизма, организуя его в профсоюзы, вовлекая его в дело строительства коммунистического хозяйства.
Осуществить эту задачу методами принуждения и “перетряхивания” союзов сверху, очевидно, нельзя, ибо эти методы раскалывают рабочий класс (Цектран!) и порождают недоверие к Советской власти. Кроме того, нетрудно понять, что методами принуждения, вообще говоря, немыслимо развить ни сознательность масс, ни доверие их к Советской власти.
Ясно, что только “нормальными методами пролетарской демократии внутри союзов”, только методами убеждения можно будет осуществить задачу сплочения рабочего класса, поднятия его самодеятельности и упрочения его доверия к Советской власти, доверия, столь необходимого теперь для того, чтобы поднять страну на борьбу с хозяйственной разрухой.
Как видите, политика говорит тоже за методы убеждения.
5 января 1921 г.
“Правда” № 12, 19 января 1921 г.
Об очередных задачах партии в национальном вопросе Тезисы к Х съезду РКП(б), утвержденные ЦК партии[6]
I. Капиталистический строй и национальный гнет
1. Современные нации представляют собой продукт определенной эпохи — эпохи подымающегося капитализма. Процесс ликвидации феодализма и развития капитализма является вместе с тем процессом складывания людей в нации. Англичане, французы, германцы, итальянцы сложились в нации при победоносном развитии торжествующего над феодальной раздробленностью капитализма.
2. Там, где образование наций в общем и целом совпало по времени с образованием централизованных государств, нации, естественно, облеклись в государственную оболочку, развились в самостоятельные буржуазные национальные государства. Так происходило дело в Англии (без Ирландии), Франции, Италии. На востоке Европы, наоборот, образование централизованных государств, ускоренное потребностями самообороны (нашествие турок, монголов и пр.), произошло раньше ликвидации феодализма, стало быть, раньше образования наций. Ввиду этого нации не развились здесь и не могли развиться в национальные государства, а образовали несколько смешанных, многонациональных буржуазных государств, состоящих обычно из одной сильной, господствующей нации и нескольких слабых, подчиненных. Таковы: Австрия, Венгрия, Россия.
3. Национальные государства, вроде Франции и Италии, опиравшиеся первое время, главным образом, на свои собственные национальные силы, не знали, вообще говоря, национального гнета. В противоположность этому многонациональные государства, строящиеся на господстве одной нации, точнее — ее господствующего класса, над остальными нациями, являют собой первоначальную родину и основную арену национального гнета и национальных движений. Противоречия интересов господствующей нации с интересами подчиненных наций являются теми противоречиями, без разрешения которых невозможно устойчивое существование многонационального государства. Трагедия многонационального буржуазного государства состоит в том, что оно не в силах разрешить эти противоречия, что каждая его попытка “уравнять” нации и “оградить” национальные меньшинства, при сохранении частной собственности и классового неравенства, кончается обычно новой неудачей, новым обострением национальных столкновений.
4. Дальнейший рост капитализма в Европе, потребность в новых рынках сбыта, искание сырья и топлива, наконец, развитие империализма, вывоз капитала и необходимость обеспечения великих морских и железнодорожных путей привели, с одной стороны, к захвату новых территорий старыми национальными государствами и превращению последних в многонациональные (колониальные) государства с присущим им национальным гнетом и национальными столкновениями (Англия, Франция, Германия, Италия), с другой стороны — усилили среди господствующих наций старых многонациональных государств стремление не только к удержанию старых государственных границ, но и к расширению этих последних, к подчинению себе новых (слабых) национальностей за счет соседних государств. Тем самым национальный вопрос был расширен и, в конце концов, слит самим ходом вещей с общим вопросом о колониях, а национальный гнет из вопроса внутригосударственного был превращен в вопрос междугосударственный, в вопрос о борьбе (и войне) “великих” империалистических держав за подчинение слабых, неполноправных национальностей.
5. Империалистическая война, вскрывшая до корней непримиримые национальные противоречия и внутреннюю несостоятельность буржуазных многонациональных государств, привела к крайнему обострению национальных конфликтов внутри победивших колониальных государств (Англия, Франция, Италия), к полному распаду побежденных старых многонациональных государств (Австрия, Венгрия, Россия 1917 г.) и, наконец, — как наиболее “радикальное” решение национального вопроса буржуазией, — к образованию новых буржуазных национальных государств (Польша, Чехословакия, Югославия, Финляндия, Грузия, Армения и др.). Но образование новых самостоятельных национальных государств не установило и не могло установить мирного сожительства национальностей, не устранило и не могло устранить ни национального неравенства, ни национального гнета, ибо новые национальные государства, покоящиеся на частной собственности и классовом неравенстве, не могут существовать:
а) без угнетения своих национальных меньшинств (Польша, угнетающая белоруссов, евреев, литовцев, украинцев; Грузия, угнетающая осетин, абхазцев, армян; Югославия, угнетающая хорватов, босняков и т. д.);
б) без расширения своей территории за счет соседей, что вызывает конфликты и войны (Польша против Литвы, Украины, России; Югославия против Болгарии; Грузия против Армении, Турции и т. д.);
в) без подчинения “великим” империалистическим державам в финансовом, экономическом и военном отношениях.
6. Таким образом, послевоенный период открывает неутешительную картину национальной вражды, неравенства, угнетения, конфликтов, войн, империалистических зверств со стороны наций цивилизованных стран как в отношении друг к другу, так и к неполноправным народам. С одной стороны, несколько “великих” держав, угнетающих и эксплуатирующих всю массу зависимых и “независимых” (фактически совершенно зависимых) национальных государств, и борьба
