что вы этого хотели, но и потому, что на данной стадии развития уезд, вообще, и уездные работники, в частности, являются основным звеном связи между партией и крестьянством, между городом и деревней. А вы хорошо знаете, что установление смычки между городом и деревней является теперь основным вопросом нашей партийной и государственной практики.
Я говорил выше, что установление смычки между государственной индустрией и крестьянским хозяйством должно быть проведено по трем основным линиям: по потребительской кооперации, по сельскохозяйственной кооперации и по низовой кредитной кооперации. Я говорил, что эти три канала являются основными каналами организации смычки. Но было бы увлечением думать, что нам удастся теперь же сомкнуть индустрию с крестьянским хозяйством непосредственно через волости, минуя уезд. Нечего и доказывать, что у нас не хватит для этого ни сил, ни уменья, ни средств. Поэтому узловым пунктом смычки между городом и деревней в данный момент остается уезд, округ. Чтобы укрепиться в торговле, вовсе нет необходимости выжить последнего лавочника из последней волости, — для этого необходимо лишь превратить уезд в базу советской торговли с тем, чтобы вокруг кооперативно-советского магазина в уезде вынуждены были вертеться все и всякие лавочники, как планеты вокруг солнца. Чтобы овладеть кредитом, вовсе нет необходимости теперь же покрыть сетью кредитной кооперации волости и села, — достаточно построить базу в уезде, чтобы немедленно начался отход крестьянства от кулака и ростовщика. И так далее, и тому подобное.
Короче: на ближайшее время уезд (округ) должен превратиться в основную базу организации смычки между городом и деревней, между пролетариатом и крестьянством.
Как скоро случится это превращение, — это зависит от вас, товарищи уездные работники. Вас теперь человек 300. Это целая армия. От вас и от ваших товарищей по уездам нашей страны зависит добиться того, чтобы уезд был превращен в ближайшее же время в узловой пункт нашей партийной и государственной работы по установлению смычки между индустрией и крестьянским хозяйством. Я не сомневаюсь, что уездные работники выполнят свой долг перед партией и страной.
“Правда” №№ 136 и 137; 19 и 20 июня 1924 г.
О рабкорах Беседа с сотрудником журнала “Рабочий Корреспондент”[56]
Значение участия рабочих в деле руководства газетой состоит в том, прежде всего, что оно — это участие — создает возможность превращения такого острого оружия в борьбе классов, как газета, из оружия закабаления народа в оружие освобождения. Только рабочие и сельские корреспонденты могут проделать это великое превращение.
Только как организованная сила, рабочие и сельские корреспонденты способны сыграть в ходе развития печати роль выразителя и проводника пролетарского общественного мнения, обличителя недостатков советской общественности, неутомимого борца за улучшение нашего строительства.
Выбирать ли рабкоров на собраниях рабочих или подбирать их редакциям? По-моему, второй способ (подбор редакциями) является более целесообразным. В основу дела должна быть положена независимость корреспондента от учреждений и лиц, с которыми он так или иначе соприкасается в своей работе, что отнюдь не означает его независимости от той неуловимой, но непрерывно действующей силы, которая называется пролетарским общественным мнением и проводником которой рабочий корреспондент должен быть.
Рабочих и сельских корреспондентов нельзя рассматривать только лишь как будущих журналистов или заводских общественных работников, в узком смысле этого слова, — они являются, прежде всего, обличителями недочетов нашей советской общественности, борцами за упразднение этих недочетов, командирами пролетарского общественного мнения, старающимися направить неисчерпаемые силы этого величайшего фактора на помощь партии и Советской власти в трудном деле социалистического строительства.
Отсюда вытекает и вопрос о воспитательной работе среди рабочих и сельских корреспондентов. Обучать рабочих и сельских корреспондентов некоторому минимуму техники журналистики, конечно, необходимо. Но основное не в этом. Основное состоит в том, чтобы рабочие и сельские корреспонденты обучались в ходе своей работы и вырабатывали в себе то чутье журналиста-общественника, без которого корреспондент не может выполнять свою миссию и которое не может быть привито какими-либо искусственными мерами обучения в техническом смысле этого слова.
Непосредственное идейное руководство рабочими и сельскими корреспондентами должно принадлежать редакциям газет, связанным с партией. Цензура корреспонденции должна быть сосредоточена в руках редакций газет.
Преследования рабочих и сельских корреспондентов есть варварство, пережиток буржуазных нравов. Защиту своего корреспондента от преследования должна взять на себя газета, которая одна только способна поднять жестокую обличительную агитацию против мракобесия.
Желаю “Рабочему Корреспонденту” всяческого успеха.
И. Сталин
“Рабочий Корреспондент” № 6, июнь 1924 г.
О компартии Польши Речь на заседании польской комиссии Коминтерна 3 июля 1924 г.[57]
Товарищи! У меня нет достаточного материала для того, чтобы говорить с той решительностью, с какой выступали здесь некоторые ораторы. Тем не менее, на основании тех материалов, которые я все-таки раздобыл, и на основании прений, которые имели здесь место, я составил себе определенное мнение, которым я хотел бы поделиться с вами.
Несомненно, что польская компартия переживает ненормальное состояние. Внутри польской партии кризис — это факт. Это признал Валецкий, это признали вы все, это выявилось с очевидностью, поскольку здесь был констатирован разлад внутри ЦК польской партии между практиками из членов ЦК и лидерами ЦК. Более того. Сам ЦК польской партии на своих пленумах в декабре прошлого года и в марте этого года признал в своих резолюциях оппортунистичность целого ряда своих действий и осудил их без лишних слов. Кажется, дальше некуда идти. Все это говорит, повторяю, о несомненном кризисе компартии Польши.
Где причина этого кризиса?
Причина в некоторых оппортунистических грехах в практике официальных лидеров компартии Польши.
Позвольте привести несколько примеров, подтверждающих это положение.
“Русский” вопрос. Некоторые польские товарищи говорят, что этот вопрос, как вопрос внешней политики, не имеет серьезного значения для польской партии. Это неверно. “Русский” вопрос имеет решающее значение для всего революционного движения как на Западе, так и на Востоке. Почему? Потому, что Советская власть в России — это база, оплот, прибежище революционного движения всего мира. И если в этой базе, т. е. в России, партия и власть начинают колебаться, значит, все революционное движение во всем мире должно потерпеть серьезнейший минус.
У нас в РКП(б) во время дискуссии начались колебания в партии. Оппозиция, оппортунистическая по существу, своей борьбой против партии вела к расшатыванию, к ослаблению партии, стало быть, вела к ослаблению самой Советской власти, ибо партия наша — партия правящая, и она является основным руководящим началом государственной власти. Естественно, что колебания внутри РКП(б) могли повести в дальнейшем к колебаниям, к ослаблению самой Советской власти. Колебания же Советской власти означают минус для революционного движения во всем мире. Именно поэтому разногласия внутри РКП(б) и вообще судьба РКП(б) не могут не иметь прямого отношения к судьбам революционного движения других стран. Вот почему “русский” вопрос, хотя он и является внешним вопросом для Польши, представляет вопрос первостепенной важности для всех компартий, в том числе и для польской компартии.
Итак, как отнеслись вожди польской партии к “русскому” вопросу? Кого поддержали они, оппортунистическую оппозицию или революционное большинство РКП(б)? Для меня ясно, что вожди польской партии в первый период борьбы внутри РКП(б), борьбы с оппортунистической оппозицией, недвусмысленно поддержали эту оппозицию. Я не буду копаться в душе Варского или Валецкого, для меня неважно, что думал Варский, когда он писал известную резолюцию ЦК компартии Польши за оппозицию в РКП(б). Для меня важны прежде всего не намерения лиц, а объективные результаты этой резолюции. Объективные же результаты резолюции сводятся к тому, что она льет воду на мельницу оппозиции. Резолюция эта была поддержкой оппортунистического крыла РКП(б). В этом все дело. В период, когда ЦК польской партии принял эту резолюцию и послал ее в ЦК РКП(б), он представлял польское отделение оппортунистической оппозиции в РКП(б). Если считать, что оппозиция в РКП(б) была некоторой фирмой, долженствующей иметь отделения в разных странах, то компартия Польши была тогда польским отделением этой фирмы. В этом суть оппортунистического грехопадения лидеров польской партии в “русском” вопросе. Это печально, но это, к сожалению, факт.
Германский вопрос. Он, после “русского” вопроса, имеет наиболее серьезное значение, во-первых, потому, что из всех европейских стран Германия наиболее чревата революцией, во-вторых, потому, что революционная победа в Германии есть победа во всей Европе. Если с какого-нибудь конца начнется революционная встряска Европы, то это с Германии. Только Германия может взять инициативу в этом отношении, и победа революции в Германии есть обеспечение победы международной революции.
Вы знаете, что в истекшем году разгорелась борьба в компартии Германии между ее революционным большинством и оппортунистическим меньшинством. Вы знаете, до чего велико значение победы левого или правого крыла германской компартии для всего хода международной революции. И что же? Кого поддержали лидеры ЦК польской компартии в этой борьбе? Они поддержали группу Брандлера[58] против революционного большинства германской компартии. Это признают теперь все, и друзья, и враги. Получилось то же самое, что и с “русским” вопросом. Если предположить, что в Германии существует некая фирма оппортунистической оппозиции коммунистической партии, то польские лидеры оказались польским отделением этой фирмы. Это опять-таки печально, но с фактом ничего не поделаешь: факт нужно признать.
О методе борьбы с оппортунистической оппозицией. Костржева говорит, что они, т. е. лидеры польского ЦК, по существу за русский ЦК и, пожалуй, за германский ЦК в нынешнем его составе, но расходятся с этими учреждениями в вопросе о методах борьбы с оппозицией. Они, видите ли, требуют мягких методов борьбы против оппозиции. Они за войну с оппозицией, но за такую войну, которая не влечет за собой жертв. Валецкий дошел даже до того, что воскликнул: помилуйте, мы за “тройку”! Я должен сказать, что никто не требует от Валецкого, чтобы он во всем поддакивал русскому ЦК. Затем, я не знаю, что это за “тройка”, за которую так распинается Валецкий. Он забыл, что никто не обязан поддакивать во всем русскому ЦК. (Валецкий с места: “Не обязан, но могу”.) Конечно, можете, но надо же понять, что такое поведение ставит в неловкое положение и Валецкого, и русский ЦК. Дело вовсе не в поддакивании, а в том, что в России, в условиях нэпа, народилась новая буржуазия, которая, не имея возможности выступать открыто на политической арене, старается прорвать фронт коммунизма изнутри, ища своих героев среди лидеров РКП(б). Ну, а это обстоятельство ведет к нарождению оппозиционных настроений внутри РКП(б), создавая почву для оппортунистического уклона. Дело, стало быть, в том, чтобы наши братские партии определили свое отношение к этому обстоятельству и заняли определенную позицию. В этом, повторяю, дело, а не в том, чтобы поддакивать русскому ЦК.
Что касается умягченного метода Костржевы, то должен сказать, что он не выдерживает ни малейшей критики. Костржева за борьбу с оппортунистической оппозицией, но
