— что опасность реставрации капитализма у нас существует. Как можно спорить против этого очевидного факта?
2) Вы пишете мне в своем письме: “Говоря о правом и “левом” уклоне, у Вас получилось так, что мы расхоимся и с правыми и с “левыми” только в вопросе о темпе индустриализации. Вопрос же о крестьянстве у Вас в оценке троцкистской позиции поставлен мельком. Это порождает очень нехорошее толкование Вашей речи”.
Вполне возможно, что речь мою толкуют разно. Это дело вкуса. Но что мысли, изложенные в Вашем письме, не соответствуют действительности, — для меня это очевидно. Я прямо говорю в своей речи, что правый уклон “недооценивает силу капитализма” у нас, “не видит опасности восстановления капитализма”, “не понимает механики классовой борьбы” “и потому так легко идет на уступки капитализму”. Я прямо говорю в своей речи, что “победа правого уклона в нашей партии” “подняла бы шансы на восстановление капитализма в нашей стране”. Вы, конечно, поймете, что речь идет здесь не только о темпе индустриализации.
Что же еще нужно сказать о правом уклоне, чтобы удовлетворить Вас?
Что касается “левого”, троцкистского уклона, то я прямо говорю в своей речи, что он отрицает возможность построения социализма в нашей стране, отрицает идею союза рабочего класса и крестьянства и готов провести свой фантастический план индустриализации ценою раскола с крестьянством. В моей речи сказано (если Вы ее читали), что “победа “левого” уклона в нашей партии привела бы к отрыву рабочего класса от его крестьянской базы, к отрыву авангарда рабочего класса от остальной рабочей массы, — следовательно, к поражению пролетариата и к облегчению условий для восстановления капитализма”. Вы, конечно, поймете, что речь идет здесь не только о темпе индустриализации.
Я думаю, что здесь сказано все основное, что вообще говорилось у нас против троцкизма.
Конечно, о “левом” уклоне говорится в моей речи меньше, чем о правом. Но это потому, что темой моей речи был вопрос о правом уклоне, о чем я и оговариваюсь в начале своей речи и что вполне соответствует порядку дня объединенного пленума МК и МКК. Но одного нельзя отрицать, что, несмотря на это, о троцкизме сказано в моей речи все то основное, чем вообще отличается троцкизм от ленинизма, с одной стороны, и от правого уклона, с другой.
Что же еще нужно сказать о троцкизме в речи, посвященной правому уклону, чтобы удовлетворить Вас?
3) Вас не удовлетворяет мое заявление о том, что в Политбюро нет у нас ни правого, ни “левого” уклона или примиренчества с ними. Имел ли я основания делать такое заявление? Да, имел. Почему? Потому, что при принятии в Политбюро текста обращения ЦК к членам московской организации среди наличных членов Политбюро не нашлось ни одного голоса против. Хорошо ли это, ила плохо? Я думаю, что хорошо. Можно ли отвлечься от такого факта при характеристике Политбюро в октябре 1928 года? Ясно, что нельзя.
С комм. приветом И. Сталин
27 октября 1928 г.
ПАМЯТИ ТОВ. И. И. СКВОРЦОВА-СТЕПАНОВА
Смерть вырвала из наших рядов стойкого и твердого ленинца, члена ЦК нашей партии, тов. Скворцова- Степанова.
Десятки лет боролся тов. Скворцов-Степанов в наших рядах и испытал все невзгоды жизни профессионального революционера. Многие тысячи товарищей знают его как одного из старейших и популярнейших литераторов-марксистов. Знают его и как активнейшего участника Октябрьских дней. Знают его, наконец, и как преданнейшего борца за ленинское единство партии и за ее железную сплоченность.
Делу победы диктатуры пролетариата отдал тов. Скворцов-Степанов всю свою яркую трудовую жизнь.
Да живет в сердцах рабочего класса память о тов. Скворцове-Степанове.
И. Сталин
“Правда” № 235,
9 октября 1928 г.
ПЕРВЫЕ ИТОГИ ЗАГОТОВИТЕЛЬНОЙ КАМПАНИИ И ДАЛЬНЕЙШИЕ ЗАДАЧИ ПАРТИИ Ко всем организациям ВКП(б)
Месяца полтора назад, к январю 1928 года, мы имели серьезнейший кризис в хлебозаготовках. Если к январю 1927 года мы успели заготовить 428 миллионов пудов зерновых хлебов, то к январю 1928 года заготовки вер- новых хлебов едва достигли 300 миллионов пудов. Мы имели, стало быть, к январю 1928 года дефицит, нехватку в сравнении с январем 1927 года в 128 миллионов пудов. Эта нехватка и составляет примерное цифровое выражение кризиса в хлебозаготовках.
Что означает кризис в хлебозаготовках, каков его смысл, каковы его вероятные результаты?
Это означает, прежде всего, кризис снабжения рабочих районов, подъем цен на хлеб в этих районах, срыв реальной заработной платы рабочих.
Это означает, во-вторых, кризис снабжения Красной Армии, недовольство среди красноармейцев.
Это означает, в-третьих, кризис снабжения льняных и хлопковых районов, спекулятивные цены на хлеб в этих районах, переход льноводов и хлопкоробов на производство хлеба, -стало быть, сокращение производства хлопка и льна, ведущее к сокращению соответствующих отраслей текстильной промышленности.
Это означает, в-четвертых, отсутствие хлебных резервов в руках государства, как для нужд внутри страны (в случае неурожая), так и для нужд экспорта, необходимого для ввоза оборудования и сельскохозяйственных машин.
Это означает, наконец, срыв всей нашей политики цен, срыв политики стабильности цен на хлебные продукты, срыв политики систематического снижения цен на промтовары.
Чтобы выйти из этих затруднений, надо было наверстать потерянное и ликвидировать дефицит по заготовкам в 128 миллионов пудов. А чтобы ликвидировать этот дефицит, надо было привести в движение все рычаги партии и правительства, разбить спячку в организациях, бросить лучшие силы партии сверху донизу на заготовительный фронт и поднять заготовки во что бы то ни стало, используя до дна небольшой срок, оставшийся до распутицы.
В этих именно целях и были даны две первые директивы ЦК ВКП(б) о хлебозаготовках (первая — 14.XII.1927 г. и вторая — 24.XII.1927 г.). Ввиду того, однако, что эти директивы не возымели действия, ЦК ВКП(б) оказался вынужденным дать 6.I.1928 года третью директиву, совершенно исключительную как по своему тону; так и по своим требованиям. Директива эта кончается угрозой по адресу руководителей партийных организаций в случае, если они не добьются в кратчайший срок решительного перелома в хлебозаготовках. Понятно, что такая угроза может быть пущена в ход лишь в исключительных случаях, тем более что секретари парторганизаций работают не ради службы, а ради революции. Тем не менее, ЦК счел уместным пойти на этот шаг ввиду тех исключительных обстоятельств, о которых говорилось выше.
Из ряда причин, определивших кризис хлебозаготовок, необходимо отметить следующие.
Во-первых. Растет и богатеет деревня. Вырос и разбогател, прежде всего, кулак. Три года урожая не прошли даром. Хлебных излишков в этом году не меньше, чем в прошлом, так же как промтоваров в стране в этом году не меньше, а больше, чем в прошлом году. Однако зажиточные слои деревни получили в этом году возможность оборачиваться на сырьевых культурах, мясопродуктах и т. д., удержав у себя хлебные продукты для того, чтобы взвинтить на них цены. Правда, кулака нельзя считать основным держателем хлебных продуктов, но он является хозяйственным авторитетом в деревне, у него есть смычка с городским спекулянтом, дающим за хлеб дороже, и он имеет возможность вести за собой середняка в вопросе о повышении цен на хлеб, в вопросе о срыве советской политики цен, поскольку он не встречает противодействия со стороны наших заготовительных организаций.
Во-вторых. Наши заготовительные организации оказались не на высоте своего призвания. Злоупотребляя бонификацией и всякого рода “законными” накидками на цену, наши заготовительные организации, вместо того, чтобы обуздать спекуляцию, повели бешеную конкуренцию между собой, подрывали единый фронт заготовителей, вздували цены на хлеб и невольно помогали спекулянтам и кулакам срывать советскую политику цен, ухудшать рынок, снижать заготовки. Правда, партия могла бы положить конец этим недочетам, вмешавшись в дело. Но она, упоенная успехами прошлогодних заготовок и отвлеченная дискуссией, прошла мимо этих недочетов в расчете, что самотек покроет все недочеты. Более того, целый ряд парторганизаций отнесся к делу заготовок формально, как к чуждому им делу, забывая, что ответственность перед рабочим классом за недостатки в заготовках, так же как и за недостатки в работе всех и всяких хозяйственных и кооперативных организаций, ложится, прежде всего, на партию.
В-третьих. Линия нашей работы в деревне в целом ряде районов оказалась искривленной. Основной лозунг партии “обопрись на бедноту, устраивай прочный союз с середняком, ни на минуту не прекращай борьбы с кулачеством” — проводился нередко неправильно. Если парторганизации научились устраивать союз с середняком, что является громадным завоеванием для партии, то они далеко не везде еще наладили работу е беднотой. Что касается борьбы е кулачеством и кулацкой опасностью, то в этой области нашими парторганизациями далеко еще не сделано все то, что они должны были бы сделать. Этим, между прочим, и объясняется тот факт, что в наших организациях, как в партийных, так и иных, народились в последнее время известные, чуждые партии, элементы, не видящие классов в деревне, не понимающие основ нашей классовой политики и пытающиеся вести работу таким образом, чтобы никого не обидеть в деревне, жить в мире с кулаком и вообще сохранить популярность среди “всех слоев” деревни. Понятно, что наличие таких “коммунистов” в деревне не могло послужить к улучшению нашей работы в деревне, к ограничению эксплуататорских наклонностей кулачества и сплочению бедноты вокруг партии.
Далее. До января месяца платежеспособный спрос крестьянства, в силу увеличения доходов крестьян от незерновых сельскохозяйственных культур, животноводства и отхожих промыслов, значительно возрос по сравнению с прошлым годом, причем, несмотря на увеличение массы промтоваров, направленных в деревню, в ценностном выражении наблюдалось известное сокращение товарного предложения, т. с, отставание предложения товаров от роста платежеспособного спроса.
Все это, соединенное с такими ошибками в нашей работе, как запоздалый подвоз промтоваров в деревню, недостаточность сельхозналога, неумение извлечь денежные излишки из деревни и т. п., — создали условия, приведшие к кризису в хлебозаготовках.
Само собой понятно, что ответственность за эти ошибки падает прежде всего на ЦК, а не только на местные организации партии.
Чтобы ликвидировать кризис, надо было, прежде всего, поднять на ноги партийные организации, указав им, что дело заготовок является делом всей партии.
Надо было, во-вторых, обуздать спекуляцию и оздоровить рынок путем удара по спекулянту и спекулянтским элементам кулачества, используя для этого советские законы против спекуляции товарами массового потребления.
Надо было, в-третьих, выкачать из деревни денежные излишки, используя для этого законы о самообложении, крестьянском займе и борьбе с самогоном.
Надо было, в-четвертых, поставить под контроль парторганизаций наши заготовительные организации, заставив их прекратить взаимную конкуренцию и обязав проводить советскую политику цен.
Надо было, наконец, покончить с искривлением партийной линии в практической работе в деревне, сделав ударение на задаче борьбы с кулацкой опасностью и обязав наши парторганизации “развивать дальше наступление на кулачество” (см. революцию XV съезда партии “О работе в деревне”).
Из директив ЦК известно, что в своей борьбе за усиление заготовок
