Англии, даже здесь Энгельс учитывает ясный факт, что национальный вопрос ещё не изжит, и потому признаёт федеративную республику “шагом вперёд”. Разумеется, тут нет ни тени отказа от критики недостатков федеративной республики и от самой решительной пропаганды и борьбы за единую, централистически-демократическую республику” (см. т. XXI, стр. 419).
Только после Октябрьского переворота становится партия твёрдо и определенно на точку зрения государственной федерации, выдвигая её, как свой собственный план государственного устройства советских республик на время переходного периода. Впервые эта точка зрения получила своё выражение в известной “Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа” в январе 1918 года, писанной Лениным и одобренной Центральным Комитетом партии. В этой декларации сказано: “Советская Российская республика учреждается на основе свободного союза свободных наций, как федерация Советских национальных республик” (см. т. XXII, стр. 174).
Официально эта точка зрения была утверждена партией на её VIII съезде (1919 год). Известно, что на этом съезде была принята программа РКП. В этой программе говорится: “Как одну из переходных форм на пути к полному единству, партия выставляет федеративное объединение государств, организованных по советскому типу” (см. “Программу РКП”).
Таков путь, пройденный партией от отрицания федерации к признанию её, как “переходной формы к полному единству трудящихся разных наций” (см. “Тезисы по национальному вопросу”, принятые II конгрессом Коминтерна).
Эту эволюцию взглядов нашей партии по вопросу о государственной федерации следует объяснить тремя причинами.
Во-первых, тем, что ко времени Октябрьского переворота целый ряд национальностей России оказался на деле в состоянии полного отделения и полной оторванности друг от друга, ввиду чего федерация оказалась шагом вперёд от разрозненности трудящихся масс этих национальностей к их сближению, к их объединению.
РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА В ПАРТИИ “СОЦИАЛИСТОВ-РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ”
На последнем собрании Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов эсеры голосовали за отмену смертной казни и присоединились к протесту против ареста большевиков.
Это, конечно, очень хорошо и похвально.
Один только маленький вопрос мы позволим себе при этом поставить.
Кто же ввёл смертную казнь на фронте, кто арестовывал большевиков?
Да ведь это эсеры (при благосклонном содействии кадетов и меньшевиков!). Насколько мы знаем, гражданин первый министр А. Ф. Керенский является членом партии социалистов-революционеров. Имя его украшает список кандидатов партии социалистов-революционеров на выборах в Петроградскую городскую думу.
Насколько известно, гражданин Б. В. Савинков, товарищ военного министра, тоже является членом партии социалистов-революционеров.
А ведь именно два этих выдающихся “социалиста-революционера” и являются главными авторами восстановления смертной казни на фронте. (К ним следует присоединить ещё генерала Корнилова, но этот последний в партию социалистов-революционеров пока ещё не вступил.)
Далее, мы знаем, что и гражданин Чернов, министр земледелия, тоже как будто состоит членом партии социалистов-революционеров.
И, наконец, гражданин Н. Д. Авксентьев, министр внутренних дел, т. е. лицо, занимающее рядом с Керенским самый видный пост в министерстве, тоже является членом партии социалистов-революционеров.
А ведь все эти высокопочтенные “социалисты-революционеры” и вводили смертную казнь на фронте и арестовывали большевиков.
Спрашивается: что же это за странное разделение труда в этой партии социалистов-революционеров, что одни её члены всемерно протестуют против введения смертной казни, а другие собственными руками вводят её?..
Удивительное дело! Мы ещё так недавно скинули самодержавный строй, ещё так недавно зажили “по-европейски”, а между тем все худые стороны “европеизма” мы усвоили сразу. Возьмите любую буржуазно-радикальную партию, скажем, во Франции. Эта партия непременно называет себя социалистической: партия “радикал-социалистов”, партия “независимых социалистов” и т. д. и т. п. Перед избирателями, перед массами, перед “низами” всегда рассыпаются этими партиями “левые” фразы—особенно накануне выборов и особенно, когда их теснит конкурирующая, действительно социалистическая партия. И в то же время “наверху” министры той же партии “радикал-социалистов” и “независимых социалистов” спокойно делают своё буржуазное дело, ни капельки не считаясь с социалистическими пожеланиями своих избирателей.
Так поступают теперь и социалисты-революционеры.
Счастливая партия! Кто ввёл смертную казнь? — Социалисты-революционеры! Кто протестовал против смертной казни?—Социалисты-революционеры! Чего хочешь, того просишь…
Таким поведением социалисты-революционеры надеются и невинность соблюсти (перед массами не потерять популярности) и капитал приобрести (министерские портфели сохранить).
Но, скажут, в каждой партии бывают разногласия: одни её члены думают так, а другие иначе.
Да, но разногласия разногласиям рознь. Если одни за палачей, а другие против палачей, то примирить такие “разногласия” в одной партии довольно трудно. И если притом за палачей стоят как раз ответственнейшие вожди партии, министры, тут же проводящие своё мнение в жизнь, то о политике партии всякий политически мыслящий человек будет судить именно по деятельности этих министров, а не по той или иной резолюции протеста, к которой присоединились рядовые члены партии.
Позор остаётся несмытым. Партия социалистов-революционеров остаётся партией смертной казни, партией тюремщиков, арестующей вождей рабочего класса. Никогда эсерам не смыть с себя того позора, что смертную казнь восстановили виднейшие члены их партии. Никогда эсерам не смыть с себя того пятна, что их правительство поощряло гнусную клевету против вождей рабочей партии, что их правительство пыталось создать новое дело Дрейфуса против Ленина…
“Пролетарий” № 9,
23 августа 1917 года
Статья без подписи
РЕЧЬ НА ЗАСЕДАНИИ ЦК 16 октября 1917 г,
День восстания должен быть выбран целесообразно. Только так надо понимать резолюцию. Говорят, что нужно ждать нападения со стороны правительства, но надо понимать, что такое нападение. Повышение цен на хлеб, посылка казаков в Донецкий район и т.п.,—всё это уже нападение. До каких пор ждать, если не будет военного нападения? То, что предлагают Каменев и Зиновьев, объективно приводит к возможности для контрреволюции подготовиться и сорганизоваться. Мы без конца будем отступать и проиграем революцию. Почему бы нам не обеспечить себе возможности выбора дня восстания и условий, чтобы не давать сорганизоваться контрреволюции?
Тов. Сталин переходит к анализу международных отношений, доказывает, что теперь больше веры должно быть. Тут две линии: одна линия держит курс на победу революции и озирается на Европу, вторая—не верит в революцию и рассчитывает быть только оппозицией. Петроградский Совет уже стал на путь восстания, отказавшись санкционировать вывод войск. Флот уже восстал, поскольку пошёл против Керенского. Стало быть, мы должны стать прочно и бесповоротно на путь восстания.
Краткие записи на
пленуме ЦК
СВОИМ ПУТЁМ
Слабость революции 1848 года в Германии Маркс объяснял, между прочим, тем, что там не было сильной контрреволюции, которая подстёгивала бы революцию и укрепляла её в огне борьбы.
Мы, русские, не вправе жаловаться в этом отношении на судьбу, ибо у нас есть контрреволюция и притом довольно основательная. А последние выступления генеральско-буржуазной контрреволюции и ответная волна революционного движения с особенной ясностью показали, что революция растет и крепнет именно в схватках с контрреволюцией.
В огне этих схваток ожили и развернулись умершие было Советы и Комитеты, разбитые происками буржуазии в июле — августе.
На плечах этих организаций поднялась революция до торжества над контрреволюцией.
Теперь, когда корниловщина отступает в беспорядке, а Керенский бесцеремонно присваивает чужие лавры,— теперь особенно ясно, что без этих организаций, железнодорожных, солдатских, матросских, крестьянских, рабочих, почтово-телеграфных и прочих “самочинных” Комитетов, без их революционного почина и боевой самодеятельности революция была бы сметена.
Тем с большим уважением следовало бы относиться к этим организациям. Тем энергичнее должна быть наша работа по укреплению и расширению этих организаций. Пусть живут и развиваются, пусть крепнут и побеждают “самочинные” Комитеты — вот каков должен быть лозунг друзей революции.
Только враги, только заклятые враги русского народа могли бы посягнуть на целость этих организаций.
Между тем правительство Керенского с первых же дней выступления контрреволюции взяло под подозрение “самочинные” Комитеты. Не способное и не желавшее бороться с корниловщиной, боящееся массы и массового движения больше чем контрреволюции, оно с первых же дней корниловских выступлений чинило препятствия питерскому Комитету народной борьбы с контрреволюцией. И этот саботаж дела борьбы с корниловщиной оно продолжало всё время.
Но этого мало. Четвёртого сентября правительство Керенского издало специальный приказ, где оно объявляет революционным Комитетам открытую войну, ставя их вне закона. Третируя деятельность этих Комитетов, как “самоуправные действия”, оно заявляет, что:
“самочинных действий в дальнейшем допускаемо быть не должно, и Временное правительство будет с ними бороться, как с действиями самоуправными и вредными республике”.
Керенский, очевидно, забыл, что “директория” ещё не заменена “консулатом”, а он не первый консул республики Российской.
Керенский, очевидно, не знает, что между “директорией” и “консулатом” был государственный переворот, который нужно было бы произвести раньше, чем издавать такие приказы.
Керенский не знает, что в борьбе с “самоуправными” Комитетами в тылу и на фронте ему пришлось бы опереться на Калединых и Корниловых, и только на них, причём о судьбе этих последних следовало бы ему во всяком случае помнить…
Мы убеждены, что революционные Комитеты дадут достойный отпор этому удару в спину со стороны Керенского.
Мы выражаем твёрдую уверенность, что революционные Комитеты не сойдут со своего пути.
И если пути “директории” и революционных Комитетов окончательно разошлись, тем хуже для “директории”.
Контрреволюционная опасность ещё не миновала,— да здравствуют революционные Комитеты!
6 сентября 1917 г.
Сегодня выборы в Петроградскую городскую думу. Исход их зависит от вас, товарищи-рабочие и товарищи-солдаты. Выборы всеобщие и равные. Голос каждого солдата, каждого рабочего, каждой работницы — будет равен голосу капиталиста, домовладельца, профессора, чиновника. На вас, товарищи, и только на вас ляжет вина, если вы не сумеете воспользоваться этим правом.
Вы умели биться на улицах против царских фараонов,— умейте же теперь бороться за свои интересы путём подачи голоса за нашу партию.
Вы умели отстаивать свои права против контрреволюции,— умейте же теперь отказать ей в доверии на сегодняшних выборах!
Вы умели срывать маску с изменников революции,— умейте же теперь крикнуть им: “Руки прочь!”.
Перед вами выступает, прежде всего, партия Милюкова, партия народной свободы. Эта партия защищает интересы помещиков и капиталистов. Эта партия — против рабочих, крестьян и солдат, ибо она против рабочего контроля в промышленности, против передачи помещичьих земель крестьянам, за смертную казнь для солдат на фронте. Это она, партия кадетов, требовала ещё в начале июня немедленного наступления на фронте, стоившего стране сотен тысяч жизней. Это она, партия кадетов, добивалась и добилась, наконец, торжества контрреволюции, расправы с рабочими, солдатами и матросами. Голосовать за партию Милюкова — это значит предать себя, своих жён и детей, своих братьев в тылу и на фронте.
Товарищи! Ни одного голоса партии народной свободы!
Перед вами выступают, далее, оборонцы, партии меньшевиков и социалистов-революционеров. Эти партии защищают интересы обеспеченных хозяйчиков города и деревни. Поэтому каждый раз, когда классовая борьба принимает решительный характер, они оказываются в одном лагере с помещиками и капиталистами против рабочих, крестьян и солдат. Так было в июльские дни, когда партии меньшевиков и эсеров в союзе с буржуазией разоружали и громили рабочих и солдат. Так было в дни Московского совещания, когда эти партии в союзе с буржуазией утверждали репрессии
