и всяческим тенденциям, идущим против партийной линии и дезорганизующим партию.

Однако, в целях единства партии, мира внутри партии, предупреждения возможной опасности отчуждения ленинградской организации, одной из лучших организаций РКП, от ЦК партии — нижеподписавшиеся считают возможным — при закреплении съездом чёткой и ясной политической линии ЦК — пойти на ряд уступок. Ввиду этого мы вносим следующие предложения:

1. При составлении резолюции по отчёту ЦК принять за основу резолюцию Московской конференции, смягчив отдельные формулировки.

2. Печатание письма Ленинградской конференции и ответа МК на письмо, как в газетах, так и в бюллетенях, признать в интересах единства нецелесообразным.

3. Членам Политбюро… не выступать друг против друга на съезде.

4. В речах на съезде отмежеваться от Саркиса (регулирование состава партии) и Сафарова (госкапитализм).

5. Ошибку насчёт Комарова, Лобова и Москвина исправить организационно.

6. Решение ЦК о включении в Секретариат ЦК ленинградца провести немедля после съезда.

7. В видах усиления связи с Центральным Органом в редакционную коллегию Центрального Органа включить одного работника из Ленинграда.

8. Ввиду слабости редактора “Ленинградской Правды” (Гладнев) признать необходимой замену его более сильным товарищем по соглашению с ЦК.

Калинин, Сталин, Молотов, Дзержинский и др.

15/XII 1925 г.”

Вот какой компромисс предлагали мы, товарищи. Но оппозиция не пошла на соглашение. Она предпочла миру открытую и жестокую борьбу на съезде.

Таково “миролюбие” оппозиции.

12. ПАРТИЯ ДОБЬЁТСЯ ЕДИНСТВА

В основном мы и теперь остаёмся на точке зрения этого документа. В нашем проекте резолюции мы, как вы знаете, уже смягчили некоторые формулировки в интересах мира в партии.

Мы против отсечения. Мы против политики отсечения. Это не значит, что вождям позволено будет безнаказанно ломаться и садиться партии на голову. Нет уж, извините. Поклонов в отношении вождей не будет. (Возгласы: “Правильно!”. Аплодисменты.) Мы за единство, мы против отсечения. Политика отсечения противна нам. Партия хочет единства, и она добьётся его вместе с Каменевым и Зиновьевым, если они этого захотят, без них — если они этого не захотят. (Возгласы: “Правильно!”. Аплодисменты.)

А чего требует единство? Того, чтобы меньшинство подчинялось большинству. Без этого не бывает и не может быть никакого единства партии.

Мы против специального дискуссионного листка. В “Большевике” имеется дискуссионный отдел. Этого будет вполне достаточно. Нельзя увлекаться дискуссией. Мы—партия, правящая страной,—не забывайте этого. Не забывайте, что каждая размолвка вверху отдаётся в стране, как минус для нас. Я уже не говорю о загранице.

Органы ЦК, должно быть, останутся в том же виде, в каком они существуют. Едва ли партия согласится ид ломать. (Возгласы: “Правильно!”. Аплодисменты.) Политбюро и так полновластно, оно выше всех органов ЦК, кроме пленума. А высший орган — пленум, о котором иногда забывают. Пленум решает у нас всё, и он призывает к порядку своих лидеров, когда они начинают терять равновесие. (Возгласы:

“Правильно!”. Смех. Аплодисменты.)

Единство у нас должно быть, и оно будет, если партия, если съезд проявит характер и не поддастся запугиванию. (Голоса: “Не поддадимся, тут народ стреляный”.) Если кто-либо из нас будет зарываться, нас будут призывать к порядку,— это необходимо, это нужно. Руководить партией вне коллегии нельзя. Глупо мечтать об этом после Ильича (аплодисменты), глупо об этом говорить.

Коллегиальная работа, коллегиальное руководство, единство в партии, единство в органах ЦК при условии подчинения меньшинства большинству,— вот что нам нужно теперь.

Что касается ленинградских рабочих-коммунистов, то я не сомневаюсь, что они всегда будут в первых рядах нашей партии. Вместе с ними строили мы партию, вместе с ними её выносили, вместе с ними подняли знамя восстания в октябре 1917 года, вместе с ними победили буржуазию, вместе с ними боролись и будем бороться с трудностями на путях нашего строительства. Я не сомневаюсь, что ленинградские рабочие-коммунисты не отстанут от своих друзей в других промышленных центрах в борьбе за железное ленинское единство партии. (Бурные аплодисменты. “Интернационал”.)

БЕСЕДА С УЧАСТНИКАМИ СОВЕЩАНИЯ АГИТПРОПОВ 14 октября 1928 г.

Вопрос. Произошли ли какие-либо изменения в стабилизации капитализма за время после конгресса Коминтерна?

Ответ. У нас в партийных кругах говорится обычно о двух стабилизациях: о стабилизации капитализма и о стабилизации советского строя. Стабилизация капитализма означает некоторое временное смягчение кризиса капитализма при росте непримиримых противоречий внутри капитализма, развитие которых должно привести к новому, очередному кризису капитализма. Какие бы изменения ни произошли в этой области, нового кризиса не миновать. Что касается стабилизации советского строя, то она развивается с нарастающим темпом, консолидируя силы социализма в нашей стране и подрывая корни капиталистических элементов. Несомненно, что полная победа социалистических элементов нашей страны над элементами капиталистическими является вопросом ближайших лет.

Вопрос. Не поведёт ли растущее левое движение в профсоюзах на Западе к отрыву некоторой части пролетариата от коммунистических партий?

Ответ. Нет, не должно повести. Наоборот, полевение профсоюзов должно усилить влияние коммунистических партий в рабочем движении. Сила социал-реформистов в рабочем движении состоит не только в том и даже не столько в том, что они имеют в своём распоряжении социал-демократические партии, а, главным образом, в том, что они опираются на профессиональные союзы рабочих. Стоит только лишить их этой опоры и они повиснут в воздухе. Полевение профсоюзов означает, что значительная часть профессионально организованных рабочих начинает отходить от старых реформистских вождей и ищет новых, левых вождей. Ошибка коммунистических партий состоит в том, что они не понимают этого благодетельного процесса и вместо того, чтобы протянуть руку левеющим рабочим из социал-демократии и помочь им выбраться из болота, начинают ругать их предателями и отталкивают их от себя.

Следует иметь в виду, что дело с профсоюзами обстоит на Западе не так, как у нас. У нас профсоюзы возникли после появления партии, после того, как партия уже успела окрепнуть и приобрести большой авторитет среди рабочих. У нас профсоюзы были насаждены и организованы силами партии, под руководством партии, при помощи партии. Этим, между прочим, и объясняется тот факт, что авторитет партии у нас среди рабочих стоит намного выше авторитета профсоюзов. Совершенно другую картину наблюдаем на Западе. Там профсоюзы появились гораздо раньше, чем политическая партия рабочего класса. Партии еще не было там, когда профсоюзы вели рабочих на забастовки, организовывали их и помогали им отстаивать свои интересы в борьбе с капиталистами. Более того, там партии вышли из профсоюзов. Этим, между прочим, и объясняется тот факт, что профсоюзы на Западе пользуются гораздо большим авторитетом в массах, чем партия. Плохи ли, хороши ли там профсоюзы и их лидеры, одно все же ясно, что рабочие считают профсоюзы своими бастионами против капиталистов. Все эти особенности необходимо учесть при разоблачении реформистских вождей профсоюзов. Руганью и крепкими эпитетами в отношении реформистских вождей здесь делу не поможешь,— наоборот, ругань и крепкие эпитеты могут лишь создать у рабочих впечатление, что дело идёт здесь не об устранении негодных вождей, а о том, чтобы разрушить профсоюзы.

Вопрос. Каково положение германской компартии в связи с устранением “ультралевых”?

Ответ. Нет сомнения, что устранение “ультралевых” улучшило положение германской компартии. “Ультралевые” — это чуждые рабочему классу люди. Что может быть общего у Рут Фишер и Маслова с рабочим классом Германии? Устранение “ультралевых” привело к тому, что выдвинулись новые вожди компартии из рабочих. Это — большой плюс для рабочего движения Германии.

Вопрос. Намечается ли новая ориентация СССР в связи с пактом с Германией?

Ответ. Нет. Ориентация у нас была и остаётся одна:

мы ориентируемся на СССР и его преуспеяние как внутри нашей страны, так и вовне. Никакой другой ориентации нам не нужно. Какие бы пакты ни были заключены, они не могут ничего изменить в этом деле.

Вопрос. В чём состоит основной метод нашей партийной работы среди широких масс?

Ответ. В ликвидации пережитков военного коммунизма в партийной работе и в переходе на метод убеждения. В отношении эксплуататорских элементов нашей страны у нас имеется старый, испытанный метод — метод принуждения. Что касается трудящихся нашей страны, рабочих, крестьян и т.д., то здесь мы должны применять метод убеждения. Дело не в том, что указания и директивы партии являются правильными. Это, конечно, хорошо, но этого недостаточно. Дело теперь в том, чтобы убедить широкие массы трудящихся в правильности этих директив и указаний. Дело в том, чтобы сами массы на своём собственном опыте убедились в правильности директив и указаний партии. Это требует большой и сложной, гибкой и терпеливой работы партии. Но это единственно правильный метод работы при нынешних условиях роста активности трудящихся масс.

Вопрос. На какие вопросы должны обратить внимание агитационно-пропагандистские отделы в связи с предстоящим партийным съездом?

Ответ. Во-первых, на вопрос об индустриализации нашей страны и, во-вторых, на крестьянский вопрос. По первому вопросу следует сделать ударение на том, что индустриализация является основным средством сохранения экономической самостоятельности нашей страны, что без индустриализации наша страна рискует превратиться в придаток мировой капиталистической системы. По второму вопросу нужно развернуть работу вокруг проблемы об укреплении смычки между рабочим классом и крестьянством, между индустрией и крестьянским хозяйством, ибо без такой смычки невозможно построить в нашей стране социализм.

Вопрос. Какие проблемы возникают в связи с ростом партии и необходимостью его регулирования?

Ответ. В последнее время количественный рост партии идёт быстрым темпом. Это, конечно, хорошо, ибо быстрый рост партии означает рост доверия рабочего класса к нашей партии. Но есть здесь и серьёзные минусы. Минусы эти состоят в том, что быстрый рост партии ведёт к некоторому снижению уровня сознательности партийных рядов, к известному ухудшению качества партии. А качество для нас должно иметь не меньшее, если не большее, значение, чем количество. Чтобы ликвидировать эти минусы, нужно положить конец чрезмерному увлечению некоторых наших товарищей количественным ‘ростом партии, нужно приостановить огульный наплыв в партию и принять за правило, чтобы впредь принимали в партию новых членов с большим разбором. Это, во-первых. И, во-вторых, нужно организовать интенсивную политическую учебу среди новых членов партии с тем, чтобы поднять их политическую сознательность до необходимого уровня.

Вопрос. Что нам сейчас может больше обеспечить связь с беспартийной крестьянской массой: вовлечение крестьян в партию или создание беспартийного актива вокруг партии?

Ответ. Нам нужно и то и другое. Очень трудно создать широкий беспартийный актив крестьян вокруг нашей партии, не имея известного минимума партийно организованных крестьян в деревне. Ещё труднее создать серьёзные партийные организации в деревне, не имея широкого беспартийного актива крестьян, ибо партийные организации создаются обычно за счёт такого актива. Всё же создание широкого беспартийного актива крестьян является более важной задачей.

Чем сильна партия с точки зрения её связей с массами? Тем, что она имеет вокруг себя широкий беспартийный актив сочувствующих. Партия не могла бы вести на борьбу миллионные массы рабочего класса, если бы она не имела вокруг себя этот