уселся перед ним:
— Спрашивай обо всем, о чем пожелаешь.
— Ты — тот самый Ѓилель, которого называют носи Израиля?
— Да.
— Так пусть же не умножатся подобные тебе во Израиле!
— Почему, сын мой?
— Да потому, что из-за тебя я лишился четырех сотен зуз.
— Вот и будь впредь осмотрительней. И не раз четыреста зуз потеряешь, а рассердить Ѓилеля тебе все равно не удастся.
[14]
Шабат, ЗОБ; Ктубот, 87Б; Бейца, 20А (см. также Раши там же); Шабат, 17А (и Раши там же); Сота, 48Б; Ваикра Раба, 81:5 и др.
[15]
Пиркей Авот, гл.112-14, гл.2 4-7
[16]
Рассказывали о Ѓилеле Старшем, что во время праздника Водочерпания он говорил Если Я здесь — все здесь, а если Я не здесь — кто здесь? Он говорил В место, которое Я люблю — туда ноги мои ведут меня Если ты придешь в мой дом — Я приду в твой дом. Если ты не придешь в мой дом — Я не приду в твой дом, как сказано Во всяком месте, где упомяну имя Мое — приду к тебе и благословлю тебя (Сукка, 53А)
[17]
Недарим, 81А (не от лица Ѓилеля).
[1]
Хагига, гл. 2:2.
[2]
Авот, гл. 1.3-12.
[3]
Как, например, вопрос о посвящении праздничной жертвы, см. Хагига, гл. 2:2.
[4]
Санѓедрин, 88Б.
[5]
Там же. Когда возросло число учеников Шамая и Ѓилеля, которые не учились, как должно, умножились споры в Израиле, и сделалась Тора как две Торы.
[6]
Несмотря на то, что дома Шамая и Ѓилеля разошлись между собой в вопросах о соперницах и сестрах… ученики Шамая не перестали брать жен из дома Ѓилеля, а ученики Ѓилеля — из дома Шамая. Отсюда ты видишь, что они обращались друг с другом дружелюбно и приязненно, во исполнение сказанного истину и мир возлюбили. (Иевамот, 14Б).
[7]
Что такое спор во имя Небес? Это спор Ѓилеля и Шамая. (Авот, гл. 5:7).
[8]
Эдуйот, гл. 4–5.
[9]
Шабат, 31А.
[10]
Ктубот, 16Б.
[11]
История о Шамае Старшем, который желал кормить своего сына одной рукой — постановили, чтобы кормил его обеими. (Тосефта Иома, гл. 5:2).
[12]
История о невестке Шамая Старшего, которая родила ему внука, и он разобрал перекрытие, и устроил над кроватью кровлю сукки, ради малыша. (Сукка, 28А).
[13]
Вот восемнадцать Ѓалахот, принятых в верхнем покое Ханании бен Хизкии бен Гуриона, когда пришли проведать его. Возобладали из дома Шамая над домом Ѓилеля, и порешили о восемнадцати Ѓалахот, принятых в тот день (Шабат, гл. 1:4). Смотри Талмуд, там же, 13А-17Б и комментарий р. Овадии Бартинура к Мишне, трактат Шабат, гл.1.4.
[14]
Воткнули перед домом учения меч и сказали: Входящий войдет, а выходящий — не выйдет. В ту пору сидел Ѓилель, согбенный, перед Шамаем, как один из учеников, и тяжко было Израилю, будто в день, когда отлили тельца. (Там же, 17А). Смотри также Иерусалимский Талмуд, там же, гл. 1:2. Как видно, не обошлось и без кровопролития.
[15]
Эрувин 13А.
[16]
Смысл компромисса в том, что если человеку предстоит исполнить заповедь, пусть он сопоставит ущерб от ее исполнения с вознаграждением, но из-за ущерба не оставит заповеди, ибо в будущем вознаграждение не замедлит прийти. (Раши, там же).
[17]
Хагига 12А.
[18]
В трактате Эдуйот, гл. 1:1–3, и в трактате Шабат, 15А, читаем: Сказал рав Гуна: в трех местах разошлись Шамай и Ѓилель… В Иерусалимском Талмуде, в трактате Хагига, гл. 2:6 упоминается еще одно разногласие — по вопросу о посвящении.
[1]
Говорили учителя наши: восемьдесят учеников было у Ѓилеля Старшего. Трое из них достойны того, чтобы Шехина покоилась на них, как на Моше-рабейну. И тридцать достойны того, чтобы солнце остановилось ради них, как для Иеѓошуа бин Нуна… Величайший из всех — Ионатан бен Узиэль, меньший — Иоханан бен Заккай (Сукка, 21А). В Иерусалимском Талмуде, в трактате Недарим, гл.3:6 говорится: Однажды нездоровилось Ѓилелю, и все его ученики пришли навестить учителя. Иоханан бен Заккай остался стоять во дворе. Спросил их (рабби): Где меньший из вас, что станет оплотом мудрости и отцом поколения?.
[2]
Учениками Иоханана бен Заккая были также рабби Иоси бен га-Коэн, рабби Шимон бен Натанэль, рабби Эльазар бен Арах, рабан Гамлиэль из Явне, рабби Ханина бен Доса, рабби Нехунья бен Хакана, рабби Эльазар га-Модаи и другие.
[3]
Когда саддукеи говорили: Дочь покойного наследует вместе с внучкой, дочерью его сына, обрушился на них рабан Иоханан бен Заккай, сказав: Глупцы, откуда вы это взяли? И не нашлось человека, который возразил бы ему, кроме одного старца, пробормотавшего в ответ: Что ж, если даже внучка, дочь сына, наследует вместо сына, не тем более ли его собственная дочь? (…) Сказал ему: Да не будет совершенная Тора наша как ваша пустая болтовня! То же, что о Дочери сына, чье право наследования дано ей вместо братьев, ты утверждаешь и о собственной его дочери, у которой нет права наследовать вместо братьев!? Так победил их. И в тот день устроили праздник. (Бава Батра, 115Б).
[4]
История о Великом Когене, саддукее, который совершил омовение и после захода солнца явился сжечь (красную) телицу. Узнал о том рабан Иоханан бен Заккай, пришел и возложил ему длани на плечи. Сказал ему: Муже Первосвященник! Сколь достоин ты первосященнического сана! Ступай, окунись еще разок! Тот пошел, совершил омовение и возвратился. И когда вернулся, он оторвал ему мочку уха. Тот сказал ему Сын Заккая! Когда же избавлюсь от тебя? Ответил ему Избавишься. Не прошло и трех дней, как опустили того в могилу. (Тосефта Пара, 3:8).
[5]
Смотри Мегилат Таанит, гл.10.
[6]
Так характеризует Ѓилеля Мишна (Авот, гл.1). А в Талмуде (Брахот, 17А) читаем Говорили о рабане Иоханане бен Заккае, что ни одному человеку ни разу не удалось первым пожелать ему мира при встрече, даже чужеземцу на рынке.
[7]
Таково мнение Рамбама, высказанное им в предисловии к комментарию к Мишне. Так же считает и Раши — см. Шабат, 34А.
[8]
Сказал ему (рабан Иоханан бен Заккай Веспасиану) Подари мне Явне с мудрецами его, династию рабана Гамлиэля… и рабби Цадока. (Гитин, 56Б).
[9]
И еще история о рабби Ханине бен Доса, который пришел учить Тору у рабби Иоханана бен Заккая. Случилось, что захворал сын рабби Иоханана бен Заккая. Сказал рабби- Ханина, сын мой, попроси о милосердии к нему, чтобы остался в живых. Уронил Ханина голову на колени. Молил, прося милосердия, — и сын учителя выжил. Сказал рабби Иоханан бен Заккай. Если бы сам бен Заккай хоть целый день сидел понурив голову на колени, не вняли бы ему небеса. Спросила его жена. Неужели величие Ханины превосходит твое? Ответил ей Нет, но Ханина подобен рабу перед лицом царя, я же — министру. (Брахот, 34Б).
[10]
Шесть учеников было у рабана Иоханана бен Заккая… Он расточал им хвалы: рабби Элиэзер бен Гурканос — кладезь повапленный, из которого и капли не убудет; рабби Иеѓошуа — блаженна породившая его! Рабби Йоси — милостив и милосерден, рабби Шимон бен Натанель — грехобоязлив, а рабби Эльазар бен Арах — бьющий источник. (Авот, гл.2:8).
[11]
Эйха Раба, гл.1:31. В трактате Гитин, 56А, его называют Аба Сикра.
[12]
Аба Сикра, глава иерусалимских разбойников, был сыном сестры рабана Иоханана бен Заккая. Тот послал за ним, велев скрытно прийти, и когда тот пришел, спросил его: До каких пор будет продолжаться это смертоубийство? Народ умирает с голоду. Тот ответил: Что я могу сделать? Выступлю против — убьют меня. Сказал ему рабби: Помоги мне выбраться из города. Может быть, я еще спасу что-нибудь. (Гитин, 56А).
[13]
За сорок лет до разрушения Храма стал потухать неугасимый светильник, и врата Святилища открывались сами собою. (Иома, 39Б).
[14]
Гитин, 56А и Эйха раба, гл.1:31.
[15]
Дойдя до лагеря Веспасиана открыли гроб. Встал рабби Иоханан из гроба и сказал: Мир тебе, кесарь! Мир тебе, кесарь! Веспасиан ответил: Ты вдвойне заслуживаешь смерти — во-первых, за то, что величаешь меня кесарем, если же ты впрямь таковым меня считаешь, то еще и за то, что не пришел ко мне раньше. Ответил рабби Иоханан: Если бы ты не был кесарем, не пал бы от руки твоей Иерусалим.
[16]
Предложил Веспасиан рабану Иоханану бен Заккаю: Проси у меня, чего не попросишь, и я исполню. Тот сказал: Сделай милость, покинь эту страну и возвратись домой. На это кесарь ответил ему: С тем ли римляне венчали меня на царство, чтобы пощадил я твою страну? Проси о чем другом, и я исполню. Тогда сказал ему: Отодвинься от западных врат, что на пути в Лод, и дай четыре часа пощады. Пусть все, кто успеет уйти, спасутся. (Эйха раба, гл. 1:31).
Смотри также Гитин, 56Б, о том, что рабан Иоханан бен Заккай не просил Иерусалим.
[17]
Рош ѓа-Шана, З1Б. Говорится о девяти постановлениях. Среди них — о трублении в шофар в новомесячье, выпавшее на субботу (Рош ѓа-Шана, гл.4) во всяком месте, где есть бет-дин; о благословении лулава в будни праздника Суккот в память о разрушении Храма (Сукка, гл.8:10); о том, что когены не вправе восходить на помост в сандалиях и т. п.
[18]
Когда рабан Иоханан бен Заккай занемог, ученики пришли проведать его. Увидев их, он залился слезами. Сказали ему ученики — Светоч Израиля, столп одесный, могучий молот, о чем же ты плачешь? Ответил им Если бы к царю из плоти и крови вели меня, который сегодня здесь, а завтра в могиле, и гнев его не вечен… и подарками можно умилостивить его — и тогда б я плакал. Тем более теперь, когда влекут меня к Царю царей… И словами мне не умилостивить его, и подарками не задобрить. Но мало того два пути лежат передо мной. Один — в Ган Эден, другой — в Гегином. А я не знаю, по какому поведут меня! Так как же не плакать?! (Брахот, 20Б).
[1]
Авот, гл.2:8.
[2]
История о рабби Иеѓошуа бен Ханании, пришедшем помочь заделывать дверные щели к рабби Иоханану бен Гудгоде. Тот сказал ему: Сын мой, ступай назад. Ты ведь певец, а не привратник. (Арахин, 11Б).
[3]
Сказал ему (рабан Гамлиэль): По стенам дома твоего заметно, что ты углежог. (Брахот, 28А). Раши приводит к этому месту комментарий: Углежог — тот, кто пережигает уголь, а некоторые говорят — кузнец.
[4]
Рабби Элиэзер был женат на сестре рабана Гамлиэля, которую Талмуд называет Има Шалом, матерью мира.
[5]
Бава Кама, 74Б.
[6]
Иерусалимский Талмуд, Швиит, гл. 7:8.
[7]
Как сказала о нем дочь кесаря: Сколь прекрасная мудрость в столь уродливом сосуде! (Таанит, 7А).
[8]
История об одном ученике, который пришел к рабби Иеѓошуа и сказал ему: Вечерняя молитва — право или обязанность? Ответил ему: Право. Тот пришел к рабану Гамлиэлю и сказал ему: Вечерняя молитва — право или обязанность? Ответил ему: Обязанность. Тот сказал: А вот рабби Иеѓошуа говорит, что право. Сказал: Подожди, пока не
