разума и теряет свою жизнь, становясь только матерьялом для деятельности разума.)
Задача человека в этой жизни отречься от всего противоречивого в самом себе, т. е. личного, эгоистического, для возможности служения разуму, для уничтожения внутреннего противоречия жизни, в чем одном он находит полное удовлетворение, безопасность, бесстрашие и спокойствие перед смертью. Если он не исполняет этой задачи, он остается в внутреннем противоречии личной жизни и уничтожает себя, как уничтожает себя всякое противоречие.
Говорят о будущей жизни, о бессмертии. Бессмертно только то, что не я. Разум — любовь — Бог — природа.
1886. 28 Августа.
Главное заблуждение жизни людей то, что каждому отдельно кажется, что руководитель его жизни есть стремление к наслаждениям и отвращение от страдании. И человек один, без руководства, отдаётся этому руководителю, -он ищет наслаждений и избегает страданий и в этом полагает цель и смысл жизни. Но человек никогда не может жить, наслаждаясь, и не может избежать страданий. Стало быть, не в этом цель жизни. А если бы была, то—что за нелепость: цель—наслаждения, и их нет и не может быть. А если бы они и были, — конец жизни, смерть, всегда сопряженная с страданием. Если бы моряк решил бы, что цель его миновать подъемы волн, — куда бы он заехал? Цель жизни вне наслаждений и страданий. Она достигается, проходя через них.
Наслаждения, страдания это дыхание жизни: вдыхание и выдыхание, пища и отдача ее, свою цель в наслаждении и избежании страданий, это значит потерять путь, пересекающий их. —
Цель жизни общая или духовная. Единение. Только…
Не знаю дальше, устал.
18 Октября 86.
Как странно и невероятно кажется сначала, чтобы будущая жизнь моя была только во всей деятельности, произведенной моей жизнью и не только в душах людей, но и в мире вообще. Так же странно и невероятно показалось бы зародышу, что будущая жизнь зародыша будет та сложная деятельность моего тела.
А аналогия полная.
[ДНЕВНИКОВАЯ ЗАПИСЬ 1887 г.]
1887. Февр. 3-го.
Человек употребляет свой разум на то, чтобы спрашивать: зачем и отчего? — прилагая эти вопросы к жизни своей и жизни мира. И разум же показывает ему, что ответов нет. Делается что-то в роде дурноты, головокружения при этих вопросах. Индейцы на вопрос отчего? говорят: Майа соблазнила Брама, существовавшего в себе, чтобы он сотворил мир, а на вопрос зачем? не придумывают даже и такого глупого ответа. Никакая религия не придумала, да и ум человека не может придумать ответов на эти вопросы. Что ж это значит?
А то, что разум человеку не дан на то, чтобы отвечать на эти вопросы, что самое задание таких вопросов означает заблуждение разума. Разум решает только основной вопрос как. И для того, чтобы знать как, он решает в пределах конечности вопросы отчего и зачем? —
Что же как? Как жить? Как же жить? Блаженно.
Этого нужно всему живущему и мне. И возможность этого дана всему живущему и мне. И это решение исключает вопросы отчего и зачем. — 20
Но отчего и зачем не сразу находится блаженство? Опять ошибка разума. Блаженство есть делание своего блаженства другого нет. —
ЗАПИСНЫЕ КНИЖКИ И ЗАПИСИ НА ЛИСТАХ
(ЗАПИСИ НА ЛИСТАХ 1881 г.)
[12 мая 1881 г. Тула.] Подякатъ надо.
Разговор за стеной прикащика: мошенни[ки], избаловался народ.
Солдат водил партию в Киев. — 27 челове[к] — вытье. Пьянство.
Гаврило, 50 лет. Мне только раздеться —я заработаю 10 рубл. в неделю. Проездил 3 р. похмелиться — мне это ничего.
Зачем отняли, что ц[арь] дал? —
У меня два дома — дочь, 3 надела. Отдал зять, потому никого нет, был бы стари[к], не отдали.
Цыплята. — Сыотрит[ель], первый узник.
В остроге его дома нет. — Вахтера с саблями. Две женщины. Одна на полу.
Встать! Одна нищая за бесписьменность, другая — дурковатая, добрая, за то, что сошла с будки. —
Подследственные. Григор[ин] в армяке с тузом, лохмотья рубахи, портки, лапти. — Слезы, Александр — слезы. Лихому лиходею. Неделю шли.
Собака был? Ха, ха, ха.
Веселье мужику у ворот следователя.
Баба на Васнлья смеет[ся] — какой кучер!
Тебя в острог. — Ну?
Неумелость и неряшливость следователя, 2 недели — не узнали о колесах.
Иван Родив[онов]. Никола[й] обещал 50 р., только не прощай.
Исправник, кроткая усмешка. Я смеялся от души. Был на мертвом теле, привезли еле живого.
Смотритель унтер-офицер — хороший.
В волостной две ночи, в Колпне, нет провожатого. В Хмелевце, 5 изб отвечают.
В Ретинке, дай Бог здоровья, покормили, а то не евши.
Слезы. Колеса, телега, хомут взяты. —
Синявинские — поджог.
Вверху: черный конокрад, опухший. Щекинской год сидит за драку. Кнутовище в рот, умер. Приговорены (на высидку).
Встать! Солдат Пироговск[ий]. Кроткий, тихий, опухший, не жалуется—овцы падали. Не говори!-
Разговор с смотрителе[м] — Невинный? Не верит, редко бывает. Насмешливо саркастическая улыбка. Про бабу на пероезде. Та же улыбка. Она сошла — смерть произошла.
— Жид — сиянье черно-рыжих волос: масляные глаза губы, рубашка голандская из-под мундира. Они виноваты за то, что не такие, как я. —
Временная. Добродушный молодчина, усы старые, борода молодая. Рубаха ситцевая на выпуск.
Дети читают на кухне. Старуха нищая пересыльная, бежала, поймали, —лежит без тюфяка, лет 60. Только и помнит, что товарка ушла. Наверху простые кровати красные, без тюфяков, печь круглая чугунная. 6 человек. Два из Панина за овес— говорят, невинно. Черный читает. Наклепал и на лошадь.
Он[и] украл[и]. Маль[чик]. Я украл.
Другой мальчишка в бабью пуньку залез, смеется, закрывает рот.
Мальчишка Пирогов[ский].
16 лет — шкатулка.
рыбаки, бледный, не глядит в глаза.
В остроге до привода голодно, а потом довольно.
В временной веселье, едят один хлеб без соли 2 ф K , было 1 Ў .
Делятся кому приносят. Двое сидят 2 месяца, из дома не приносят. —
Гаврило сидел 2 мес[яца], смотрит[ель] выкреще[нец] строг.
Лапти плел.
Летом скучно. Знает колеса, — какие — следователь не спросил.
Царское жалованье по 75. Один был сам 3. Они дали 145, разочли 20 ч[еловек] за 15.
Молчать. —
Выйду на двор пустой — один жеребенок гогочет.
И запорку сдела[ла] н собаки зл[ые] — сука со щенком.
Слеза прошибет.
Все свои жилы вытяну,
На том свете передо мной будет. —
Высушит весь.
Щекочет там. —
Загнали хлеба. —
20 к., она лапы оближет себе.
Рассудки плохие. —
Не стали бы крехтать.
Лень в ж..е и спине — выгнать.
На печи калачи, на при[с]тупк[е] каша.
Смерть придет, помирать буде[м].
Страдания так реальны, так присущи, что мне кажется, я почти неспособна думать о будущем блаженстве.
Выдраться из греха.
Я как умру? Прелесть.
Такая заворотень ударит крепче мужика.
А то только ладит. —
Затянуться рада в работе —
Баба золото.
Тело схоронят, а Бога не минули.
На нее вину гонит.
На чем обопрусь.
Чужим хлебом наешъ[ся], кровью напиться.
Родители умолили Бога.
Враг увязался.
[ЗАПИСНАЯ КНИЖКА 1881 г.]
[По дороге в Оптину Пустынь.] 10 Июня. Шел с Сергеем и Дм[итрием] Федоровичем]. Ноги заболели. Ели сухари у колодца в Воздремы. В Головеньках на пожарище, девка сидит на донце, прядет, другая на земи подхватывает разухабистую песню. —
В Переволоках весело возят барский навоз, в задке пудов 5 навоза. Обратный лежит на брюхе. Малыши: «ты, дедушка, в Кришевку? Так вот, стежка огородами». Товарищей переменили.
На пост[оялом] дворе. Красавица девка 1 Г годовая, улыбается; ласкается, никто не бережет.
Работа бабы — холсты убрать, телят напоить, лошадей загнать, напоить. (Собака стреляет, пришла, работник отпросился, кормить.) Жмыха принести. Цыплят снять с лавки крыльца на двор. — Сиротки живут. 8-летняя с хозяйским сыном. Беги, ворота, отпрягай. Хомут убери. Пришел наниматься в работники. У других жена родила. С хозяйской снохой запросто.
Хоз[яйский] сын с целовальником друг, в жилетах.
Намернулся шутя ногой на жену, с ней спит в чулане (она вздыхает и зовет).
Ночь не спал. Коростели далеко, и перепела близко.
Хоз[яин], бывший старшина. Колеса принес — Вазу Воскову [?](Вся запись от 10 июня сделана карандашом и позднее обведена чернилами рукою С. А. Толстой местами с несомненным искажением текста)
11 Июня. В Крапивне у Филатова. Жид стоит рядом. Увещевает полового, чтоб он донес полиции, что в лаптях. «Так то в Киеве в лапти одевались, а что наделали». Еврей первый блюститель порядка. —
На дороге мужик: «дедушка, куда? Что ж, там останетесь?»
Другой: «Подходи к земле. У помещиков много. Кормиться нечем. Бьешься и нанять негде. Царя убили дворяне за крестьян».
(12 июня. Ченцовские дворы.] 12. Стоянка у Старшины. Он пришел пьяный. Толстый, пухлый, брыкает жену босой ногой.
Она зубоскал[ит].
Бабы яровитые. Обнажила пухлую белую ногу, где болит. Идет тихо с цветами. Ванька, сыграй песенку. Сын играет, сидя на поручне. Девченка одна, любимица, бежит. Воструха — камушками играет. Бабушка, пусти. Ну, Бог с ней, она маленькая.
5 сынов, молодцы. Средний бил кирпич — замазан.
Бражки дай, а те щеголи. Рабочих рассчитают, поют чаем, и водкой, и лаской [?].
Бабушка с брюхом, однодворка, кроткая. Вес работает, девчонка ее согнала.
Елисей просил ему дать водки на его часть — угостить.
Строил вагонный сарай 40 [аршин] в Кременчуге. На железноконно[й] дороге кучером был. Водки не пью. 60 р. в 3 месяца прожил. —
[13 июня.] 13. Дедушка подошел. Бабушка дала крошечный кусочек. Извощики 3 к. Сошники прилаживают.
Кондратия знаешь? За руку тебе бы в городе. — Я никого не обругал, ничего не украл. Плачет. Глазами [?]
Как нам их учить? —
Лошадь закапывали, дурно пахнет. 11 человек до обеда. Лошадь поминать.
А. М. попил нашей крови, сукин сын, его долбней не убьешь, Зубы вставил, 300 р. заплатил, горячего пить ночью. Еще на 120 лет пой[дет]. Зверь был. Мужики не пришли. Посылал розги резать. Я пошел, нарезал на дороге. Костылем огрел. Замахнулся, я босиком бегал к березе, влез, стал резать. Оборвешь сук прочь. Орал года два. —
В Рождестве баба вдова Амелфа Тимофеевна — широкая, быстрая, твердая, мелкозубая, приветливая. Была дворовая, выдана за мужика. Выдавали за 300 верст. Бывало, вой. —
Сергею рассказывала: на образа, помилуй Бог, чтоб грешить.
И замуж нейду.
К мельнице. Работник не пускает, рассказывал, как воды выпил разной, ослаб, хозяин его — сумку на плечо. Никто не дал чаю, принял нас за надсмотрщиков. Гроза заходит. Встретился мужик на телеге. «Свези». Солдат не пустил. Ануфреевна, дворовая. «Брегаете, тоже хрещеные. Вот я вас поймала». Хозяин пускает, выпивши. Плешивый, длинный.
14 Июня. — Холсты стелят в поле. Мужик Мананской сеит гречиху с сыном — простое, доброе лицо, — сын внимательный. Читал писание. Ануфреевна догнала, извинялась, послали ей деньги с молодкой. «Душечка». -Вл[адимир] Ак[имович]. Добрый, радостный. Сборы его по приходу хлебом. Теща сердитая. Другой священник. На собаку пуделя похож. Нагорная проповедь. «Я сиволапый». К (Так в подлиннике)
К Акимовне, стежка по коноплям. С задов во двор. Сама отперла. Маленькая, кроткая, подслеповатая, в белой рубахе. Изба 10—8 арш., с половиками. Поила чаем, медом, с лопаточкой. На
