исполнять то, чего оно требует. (Опять не то.)
Главное — жить только этим отношением, помня только Его и игнорировать, пренебрегать всеми другими соображениями. Помнить это отношение и потому пренебрегать всем остальным; или: пренебрегать всем мирски[м] и потому помнить об одном. Утешительно то, что начинаю не только понимать, но чувство— вать это.
1) «Ты говоришь, что лучшая жиз[нь] в том, чтобы жить для Бога, и что надо жить такою жизнью, а сам живешь не так…стало быть, несправедливо] то, ч[то] ты говоришь».
Ты говоришь, что прямая линия — кратчайшее расстояние между двух точек, а сам едешь из Тулы в Петерб[ург] не по прямой линии, а через Тулу (Описка; должно быть: через Москву)
29 Н.
Встал оч[ень] бодр. Не одеваясь начал работать над Предисловием к Н[а] К(аждый] Д[ень]. Вышел — женщина, по дурной привычке хотел отказать. Вышла, напротив, радость. Постараюсь в другом месте описать. Работал исключительно споро. Кое-как кончил Предисловие. Ездил с Душаном в Крыльцово. Застал в избушке на печи хозяина старика в агонии. Не мог заснуть перед обедом. Иду обедать. Саша — как будто мое настроение сообщилось и ей — оч[ень] хороша. Записать:
1) Расходишься с Богом не п[отому], ч[то] не делаешь, что нужно, а почти всегда п[отому], ч[то] делаешь то, ч[то] не нужно.
2) (и оч[ень] для меня важное.) Ах, если бы привыкнуть жить перед судом Бога — чувствовать Его всегда судящим меня, так же, как живешь перед судом людским, заботишься о нем. Ах, если бы только всякий час, всякую минуту жить перед Ним! Как[ое] бы счастье. И страшно сказать, но нынче до сих пор (6 часов) я испытал это счастье, умиленный восторг.
30 Н.
Записываю только, чтобы не запускать. И писать нечего и не хочется. Встал усталый. Просители по продаже для податей.
Чуть-чуть занялся Предисловием. Ездил в Новую Колпну. Там писарь рассказал, как собирают подати. Был Андрей. Я не мог взять на себя, чтобы любовно говорить с ним. Также и дома б[ыл] не добр, хоть и не сделал ничего дурного. Обедал без Андр[ея]. Читал L’immole. Удивительно описание чуда, совершенного Lourd’ск[ой] божьей матерью. Читал о Руссо в лексиконе. Професор «разобрал и осудил его». Глупость людская всё больше и больше ужасает меня. Записать:
Ошибаются, думая, что можно заставить себя любить. Можно и нужно только удержать себя от того, что мешает любить: побороть грех, понять соблазны, распутать суеверия, и любовь, любовь ко всем, сознание не одной своей, а всей жизни, будет.
1 Дек.
Ходил утром к Курносенковой, заходил и к Шинтяко[ву]. Положение голопузых у Курносенковой ужасно. Оч[ень] хочется написать три дня в деревне. — Работал над Предисловием. Письмо об имении, переведенном на жену, к стыду моему, огорчило меня, и очень. Ездил верхом к М[арье] А[лексавдровне]. Приехал Ив[ан] Ив[анович]. Спал, иду обедать.
3 Д.
Вчера пропустил. Ходил на деревню к старосте. Просители обманывают. Всё так же жалко. Хорошо работа[л] над Предисловием. Как будто кончил. Ходил на каток. Сашей любовался. (Будешь переписывать, помни, что любоваться хочу в тебе такой же дух[овной] энер[гией].) Ив[ан] Ив[анович], Елен[а] Евг[еньевна], Буланже. Так хорошо, просто, близко, дружно. Вечер увлекся поправкой Ми-Ти. Может быть хорошо. Сегодня спал оч[ень] мало с кошмаром. Встал поздно. Ходил по саду. Пропасть нищих. Не хватает на всех внимания. Одному отказал. Записать:
1) Чтобы быть художником слова, надо, чтоб б[ыло] свойственно высоко подниматься душою и низко падать. Тогда все промежуточные ступени известны, и он может жить в воображении, жить жизнью людей, стоящих на разных ступенях.
2) Не люблю, даже считаю дурным поэтически, художественное, драмат[ическое] третирование религиозно-философскиэтич[еских] вопросов, как Фауст Гете и др. Об этих вопросах надо или ничего не говорить или с величайшей осторожностью и вниманием без риторики фраз и помилуй Б[ог]-рифм.
3) Жить в настоящем самое важное в мыслях. Это твердая подготовка поступков в жизни.
4) (Сейчас забыл, а оч[ень] важное.) Вспомнил:
Я не хочу быть христианином, как не советовал и не хотел бы, чтобы были браменисты, буддисты, конф[унианцы], таосисты, магомет[ане] и другие. Мы все должны найти, каждый в своей вере, то, что обще всем, и, отказавшись от исключительного своего, держаться того, что обще.
Вчера получил письмо Ч[ерткова] и выписки дневника его. Поразительно, как мы духовно работаем на одной и той же плоскости.
Вечер. Ходил по дороге. Сел к бабе, вывалился из саней. Телят[инские] мужики просили у меня дорогу. Было тяжело. Сказал Соне хорошо, мягко, и она сделала. Оч[ень] приятно. Вечер чувствовал себя особенно слабым, сонным. Читал L’immole. Он верит в католицизм и рассчитывает на большой круг читателей, тоже верующих. Письмо от Трегубова. Надо ответить.
4 Дек.
Утром не читал писем, занялся Предисловием], Мало сделал. Ездил с Душа[ном]. Приходил Лев Рыжий. Правда, ч[то] он говорил несуразное, но я б[ыл] не добр и не могу заставить себя думать о нем с любовью. От Ч[ерткова] письмо к Саше тяжелое. Ездил с Душ[аном]. Писал письмо Шкарвану о науке. Весь день, как я и записал, было тоскливо, стыдно. Я сам себе б[ыл] гадок. Неотвязно вспоминал все свои давнишние гадости. Это хорошо, если дурное настроение от печени выразилось презрением к себе. Вечером читал Верит в чудеса de Notre Dame [божьей матери.].
5 Дек.
Не одеваясь писал продолжение Шк[арвану] о науке. Кое-что поправил, неважные писем. Потом очевидно душевно больной молод[ой] чел[овек], требовавший, что[бы] я принял участие в чем-то. Не глядя на меня, всё повторял: «Я решил социальный вопрос». Я мог бы лучше отнестись к нему. Беленький напутал с евреями. Было, к стыду, досадно.
[6 декабря.]
Ездил с Душ[аном] верхом. Мысль о молод[ом] чел[овеке] всё время мучала меня. Он исчез. Вечером дочитал L’immole. Поразительно. У нас ничего подобного не может явиться. Поправлял письмо о науке.
6 Дек. Встал рано. Ходил далеко. Дома хорошо исправил о науке. Написал письма. Ходил на деревню. У Морозова 8 сирот, больная старуха. У Резунова Семенова гость. Когда я сказал, что умру охотно, он сказал: Что ж вам умирать, у вас капиталу хватит, хлеба и на вас хватит. Ездил в сопровождении большой компании в двух санях. Сейчас ложусь спать до обеда.
Вечером Душан принес Анархизм с своими замечаниями. Последнее оч[ень] верное, что конец слаб, я принял к сведению, поправлял, но пришел все-таки к решению не публиковать. — Недобрая статья — не надо.
7 Дек.
Всё нездоровится, хотя нельзя жаловаться. Письма не читал. Писал Орлова. Немного подвинулся. Ездил к М[арье] А[лександровне]. На душе хорошо. Слабо, но не дурно. Ложусь спать до обеда.
[8 декабря.]
Лег спать и проспал до 11 ночи и разделся и опять заснул.
8 Дек. 1909. Спал всю ночь. Проснулся слабый и нездоровый, но с оч[ень] ясным умом. Записал оч[ень] хорошее для разговора. Пришел есть — не хочется. Записать:
1) В первый раз, чуя (Переправлено из: чувствуя) близость смерти (спасибо за это), почувствовал возможность и великую радость жизни, свободной от своего «я», а всю посвященную на служен[ие]. Можно так жить, и как бы хорошо для других, а главное, для себя. Очень, оч[ень] хорошо на душе.
Сейчас прочел в Круге Ч[тения] нынешнии день, и поразительно весь день выражает превосходно то, что я записал нынче, именно то, что я в первый раз понял, что дело жизни моей, моего я, есть исполнение долга, что это не только лучшее, но единственное, ч[то] я разумно могу делать. Не могу достаточно ясно выразить и достаточно радоваться тому новому, испытанному мною чувству — уже не рассуждение, а чувство, что я работник, только работник Того, кем я живу. Что меня нет, как «я», как Л[ев] Н(иколаевич], есть только работник, и все интересы мои только Его дело. И это дело может быть то, чтоб пахать и сеять землю, чтоб кормить людей, и чтобы растить детей, и чтоб уяснить созн[ание] (Зачеркнуто: людей.). Можно бы возразить, с зать: а как же свое совершенствование?
Свое совершенствование не исключается этим пониманием себя совершенствуюсь не для себя, а только для того, чтобы быть хорошим для Него работником.
Как всё становится легко, просто. Живу — хорошо, буду работать Ему; умру — значит, не нужна больше моя работа. Самоубийство только при таком взгляде преступно.
9 Декабря 09 г.
1) Во всех религиях есть ложь и есть истина. Лжи во всех разные, истина во всех одна.
Уже по этому одному можно узнать, что в каждой религии истинно и что ложно.
2) Понимай жизнь, как свою собственность, и вся жизнь — неперестающая тревога, разочарование, горести, бедствия; понимай ее, как условие служения Хозяину, и вся она спокойствие, удовлетворение, радость и благо.
В каком бы месте, придя в сознание, я не застал себя, это то самое место, куда меня назначил Хозяин. И какие бы ни были те силы, большие или малые, и духовные и телесные, которые я чувствую в себе, эти силы суть те самые орудия, которые мне даны Хозяин[ом] для исполнения порученного дела, будь это локомотив, или топор, или метла. Дело же, приказанное Хозяином, мы всегда узнаем, как только перестанем заботиться о о своих, выдуманных нами, личных делах — дело одно: проявление любви, слияние со всеми. А это можно делать всегда, везде, при каких бы то ни было силах.
3) Что такое то я, которое я сознаю в себе отделенным от Всего? Что такое то Всё, от чего я сознаю себя отделенным, и каково отношение моего я ко Всему? т. е. то, что разумеется под словами: учения о душе, учения о Боге и учения о нравственности. (Запись этого дня, кончая словами: учения о Боге и учения о нравственности внесена в Дневник переписчиком. Здесь же вложены 4 листа из блокнота — автограф Толстого этой записи. Дальнейший текст, кончая словами: истинной наукой по ошибке не был перенесен переписчиком в Дневник с листка блокнота.) Без этих учений о душе, о Всем, о нравственности не может быть ни разумной, ни нравственной жизни людей, не может быть разумного знания.
А эти-то учения вполне отсутствуют в нашем мире. От этого и наша безумная жизнь, и наши праздные упражнения мысли, называемые нами истинной наукой. (Зачеркнуто: Но, мож[ет] быть, вы скажете, что мое определение того, в чем должна быть основа всех знаний, произвольно и что человеку нужнее знать о весе Марса и солнца, и о микробах, и происхождении животны[х] и т. п., чем знать то, что он такое, что так[ое] Всё, окружающее его, и как ему надо жить. Знаю, что мне скажут это точно так же, как говорят церковники, что утверждение о том, что вся вера в том, чтобы любить
