взглянули в глаза др[уг] др[угу], по-братски поговор[или] бы, мы (Зачеркнуто: разошлись. Далее написано: пож[али] др[уг] др[угу) руки, что следует считать зачеркнутым.) улыбнулись и по-братски пожали бы др[уг] др[угу] руку. (Запись: К письму царю отчеркнута чернилами)
Помоги мне, Г[осподи], жить не по воле Л[ьва] Н(иколаевича], а для Того, по воле кого живет Л[ев] Н(иколаевич].
Притча: просят о том, ч[то] дано в изобилии, но они не употребляют его на то, ч[то] нужно.
Индусу: Не смотреть на религию, как на средство исправления, а понять, ч[то] отсутствие религии-причина между прочими бедствиями и того матерьялыю[го], от к[оторого] страдаете. И пото[му] стараться установить религию не для достижения той или иной цели, а только для того, что религиозное понимание жизни есть первое и непременное условие жизни человече[ской], зная, что религиозное состояние дает человеку высшее благо и потому не совместимо ни с какими бедствия [ми] и дает высшую свободу. Но зная и то, что религия только тогда истинна, когда она не имеет никак[ой] мирской цели, а ищет только закона жизни.
Лира. Вера в том, ч[то], исполняя волю, «будет» и есть хорошо.
Казн[ачеевская] Акулина Федорова Венвезева бумаги об убитом муже.
[29 сентября.] Я познаю мир, т. е. не я, прикосновением иллюзии вещества.
Обдумываю письмо государю, и в перемежку с этими мыслями приходит мысль о том, что сказать С[офье] А[ндреевце] о желании И[льи] В(асильевича] получить прибавку жалованья. Одно дело «о благе рус[ского] народа», обсуждаемое с царем, другое: прибавка жалован[ия] лакею. Но второе важнее первого, п[отому] ч[то] оно требует моего участия и решения, первое же я сам предпринимаю.
Но могут быть совсем другие способы отделения].
Зачем я буду платить подати, когда знаю, чт[о] распоряжаются ими на его зло, зачем ……………………….(Строка точек в подлинике.)
Правда, есть люди, прояв[ля]ющие преданн[ость] царю и всему устройству, но люди эти, С[оюз] Р[усского] Н[арода], во-первых, известны, как люди невежественные, безнравственные и проявляющие не столько преданность царю, сколько под предлогом преданности ненависть ко всему просвещ[енному], свободно[му], разумному, назыв[ая] почему-то всё это жидовством; люди, к[оторые], не веря ни во что, под видом веры в тот самый обм[ан], к[оторый] проповедуется, как свящ[енная] истина, вызывают людей на убийство.
И разве может народ з[ем]ледельч[еский], всегда признававш[ий] землю даром Б[ожиим], д[аром], общим всем людям, не ненавидеть тех люд[ей], к[оторые] не только нарушают, но в то время, когда земельная нуж[да] дош[ла] до после[дней] степени, утверждаю[т] зло, новую [1 неразобр.] 5
[30 сентября.]
В[ладимир] Ник[олаевич], Прош[ение] крест[ьянина] Та— р[аса] Ф[окинова], просит о своем сыне, подлежащем суду.
1) Недостатки.
2) Да ведь заведены праздники, сватьбы. То же и у помещика заведено земли подороже отдавать.
А только живи для души. (Это предложение в подлиннике очерчено с трех сторон.)
Да как же это не показано. Хорошо бы, кабы все.
П[рохожий]. Есть такие, ч[то] одни.
К[рестъянин]. Ну что ж, и пропадают.
П[рохожий]. Пропадают, да только ими мир сто[ит]. И живи не для пользы, а для души.
К[рестъянин]. Известно, первое дело для души.
П[рохожий]. Так и давай так жить.
Крестьянин]. Известно, хорошо бы.
П[рохожий]. Ну и давай.
К[евстьянин]. Заговори(лся] с ва[ми], пойти скотине корму задать.
П[рохожий]. Нынче скот[ина], завтра вода или что, а жизнь и прошла, и смерть пришла. Нет, о душе сейчас думать на[до].
К[рестьянин]. Останавливается. Хорошо ты говоришь, да только мы мало слух[аем], мало таки[х] речей слыш[им].
Кабы почаще так говори[ли] на[м], а то ч[то] мы зн[аем], что слыши[м]? Придут и ребята из города — учен, а станет говори[ть) — слушать неч[его], одни пустяки. Ты говоришь, ч[то] не ходи в солд[аты], подати не давай -и земля будет, и разбогатее[м].
Пр[охожий). Нет, я не то: я гово[рю], ч[то] плоха жизнь ва[ша] от того, ч[то] не но-Бож[ьи) живете. А если и для души жить, неизвестно, будет ли земля и разбогатеешь ли. Это все дело Божье. Забери хоть всю зем[лю] и все деньги, а заболеешь, помрешь — и всё ни к чему. Для души жить значит [не] для тела, а для души. Живи для души — так и помереть ради Христа — а для тела живи — не найдешь радости, а одни заботы да печали. Плохая жизнь только показывает, что вы про душу забыли.
А живи для души -и жизнь хорошая буде[т], может и не тебе, а детям, а може[т] внукам. Хр[истос] помор на кресте, а от его смерти наша жиз[нь] стала хорош[ой].
«…воры…»
Что ж, так и будем перекоряться. Пользы нисколько.
— Да кабы нас так учили, а то я неграмотн[ый]. (Зачеркнуто:-Сын грам[отный]) Где мы узна[ем].
— Кабы охота была, узнал бы. Это всё не хитро. Долгогривых сам ругаешь, а их слухаешь, сам говоришь, о душе думать надо: не пить, не ругаться, не завиствовать, а что же делаешь?
К[отор]ы[х] отпускают, а какие помирают. Я к тому говорю, что делать дело Б[ожие] не загадыва[я], какая тебе польз[а] будет.
Озерск[ой] Гордей Сапогов просит об определении сирот двух деревни Нов[ая] Колпна Хохловых.
Мальчики 10 и 6 лет.
Жили бы по-бож[ьи] — и плохой жиз[ни] бы не было. Какая была бы жизнь, мы не знаем, один Бог знает, а только вер[ую], ч[то] живи по-бож[ьи] — и плохой жизни не будет.
Забастов[щики] говорят: дай вот этого да этого еще убьем — всё от него, тогда хорошая жизнь будет, а начальство говорит: дай вот еще тысячу, другую перевешаем, да по тюрьмам поморим, тогда уж совсем хорошие порядки пойдут. А неправ[да] это, что больше бьют да вешаю[т], жизнь всё только хуже да хуже становится. Всё в табе.
Вставить об экономическом революционном и нравственном вреде в испов[едь].
[2 неразобр.] (По двум неразобранным словам написаны два другие слова, также не поддающиеся прочтению.)
Желтова.
Иноземцев.
Просит, смеется.
Главн[ый] Почт[амт] до востребован[ия].
Просительная] молитва есть признак неверия в высший разум и любовь Бо[жью].
Сознаний два: одно сознание тела, когда спрашиваешь себя: болит ли что, и сознаешь пятку, бедро, левую кисть руки и т. п., не болит ли, не чешется ли где, и другое сознание — хорошо ли я делаю, говорю, думаю, не ошибаюсь ли, делаю ли, что должно. Первое: хорошо ли телу, второе: хорошо ли душе.
Чувствую освобождение от тщеслав[ия]. Хочется, чтоб мен[я] забыли, а не то, ч[то], как прежде, хочется напоминать о себе.
Знаю, что Ты еси. Радуюсь тому, ч[то] Ты и еси и я есмь. И что я и Ты одно, и благодарю.
Всё больше и больше переходит в старости жизнь из прошедшего и будущ[его] в настоящее. Чем больше перенесешь усилие души в настоящее, тем свободнее, блаженнее.
Помни, что ты только перед Богом.
Ах, если бы люди перестали заботиться о благе других людей, а заботились бы только о своем истинном, духовном благе.
Помнить, ч[то] нет меня (я), а есть только мои обязанности перед Ним.
Я — иллюзия, я только один орган недоступного мне Всего. Мое дело служить Всему, как орган — клетка — служит телу. Вообразить себе, что я отдельное, независимое существо, верх безумия. Я только орган, дело «я» есть обязанность служения Всему. Служение возможно, только когда я в единении со Всем. Единение это дается любовью. Так что любовь не есть цель Всего, а только условие жизни Всего. И цель эта вне моего понимания. Моя же цель ясна: ч[тобы] служить Все[му], и этого я могу достигнуть только единением со Все[м], любовью. (Хорошо.)2
Как удивительно заниматься Челпановым, когда есть просеян[ные] временем велик[ие] умы.
С[офья] А[ндреевна] была бы в отчаянии, если бы была причи[ной] моего телесного страдания, но душевное она не видит и с спокойным духом в изобилии производит е[го].
Есть самоотречение телесное: отдать то, чего себе хочется: еду, одежду…, и самоотречение духовное: отдать славу дела другому, прослыть дураком, дурным для того, чтобы сдел[ать] для души.
Большинство обращающихся ко мне ищут не моего мнения, а только моего одобрения на их мнения.
Сомнения свящ[енника] утвердились после разговора с зашитником церк[ви] и утвердил[ас]ь вера бабой со свечкой.
Ч[ерткову] написать, ч[то] он ошибся: не близкое, а общее. Оправдание или хоть смягчение вины в том, ч[то] печень. Бывало, бы[ло] осуждение, а теперь только хочется уйти. Знаю, ч[то] не должно, но смягче[ние] вины.
То, ч [то] должно бы быть основой всех знаний, если не единственным предметом знания — учение о нравственности — стало для некоторых не лишенным интереса предметом, для большинства «образованных» ненужной фантазией отсталых, необразованных людей.
[15 ноября.]
Утонченное духовное наслажден[ие]: сделать добро, быть ласковым с оскорбившим. Вчера испытал (не совсем).
Всё увеличивается тоска, почти отчаяние своей жизни в безумной роскоши среди недостатков первых потребностей. Всё не знаю, как помочь. Вот от этого хочется умереть.
Работа последнего времени над собой в мыслях много, оч[ень] много подвинула меня. Но, как всегда, истинное движение в добре только всё больше и боль[ше] открывает свое несовершенство.
[16 ноября.]
В учении о том, что после смерти нет ничего, или хоть то, что мы ничего не знаем о том, что будет после смерти, нет ничего худого. Напротив; ничего не ожидая после смерти, человеку волей неволей приходится to make the best of it (делать из него наилучшее), сделать из жизни благо можно только одии[м] средством: полагать свое благо в духовном совершенст[во]вании.
17 ноября. (Переправлено из: 12)
Маша 10 (Зачеркнуто: Миша) лет и Ваня 8-ми.
М[аша]. Отчего ж тебе скучно. Кататься ездили, вечером будет угощенье.
В[аня]. Как это ты не понимаешь. Веселье совсем не в этом.
М[аша]. А в чем же?
В[аня]. Вот если бы ты меня побила, как 3-го дня. Вот это б[ыло] бы мне веселье.
М[аша]. Зачем ты, Ваня, поминаешь про это, ведь ты простил меня. Я знаю, что я была виновата. Ты простил, ну что ж поминать.
В[аня]. Ах, как ты не понимаешь. Я не хочу тебе поминать, а я только говорю, что невесело.
М[аша]. Не понимаю.
В[аня]. Чего же тут понимать. Помнишь, как в прош[лое]
Хохловы Нов[ая] Колп[на] тро[е] сирот.
(Дальнейшее является продолжением слов Вани: Помнишь, как в прош[лое])
воскресенье, дяденька П. И., как я его люблю.
М[аша]. Кто же его не любит. Мама говорит, что он святой. Это и правда.
В[аня]. Так помнишь прошлое воскресенье он рассказыв[ал] историю, как 4 одного человека все обижали, а он тех-то и любил, кто его обижал, они его ругают, а он их хвалит. Они его бьют, а он им помогает. Дяде[нька] говорил, что если так делать, самое большое веселье. И я вот с третье[го] дня и стал так делать. И вот, когда ты меня побила, а я тебя стал целовать, и ты заплакала. Мне стало так весело. И с Колей и с нян[ей] так раз сдела[л]. И всегда весело. Лучше всякого катанья. А раз не удержался с Колей.
М[аша]. Так это от этого?
В[аня]. Да. От этого и скучно теперь.
М[аша].
