еще больше — почти полная.
19) Дама с ужасом говорит, содрогается от мысли об убийстве, а сама требует поддержания той жизни, которая невозможна без
убийства.
20) Читал про слепо-немую, которая радуется своей жизнью, благодарит за нее Бога и пишет, что назначение человека — быть
счастливым, довольным и своей радостью жизнью помогать дру-
гим радоваться жизни.
21) Я не потому только обращаюсь к Богу, как личности, что
я так воспитан, но я воспитан так потому, что такое обращение к
Богу свойственно человеку. Я знаю или могу знать, что солнце
есть какое-то огромное соединение раскаленных газов, но я го-
ворю, не могу не говорить и не думать, что солнце — это свет-
лый, теплый красно-желтый круг, который выходит из-за гори-
зонта и заходит за него. Также и про Бога я знаю и могу знать, что
Он есть все, не имеющее никаких пределов и ограничений, но я
говорю и думаю, не могу не говорить и не думать, что Бог — это
Отец, во власти которого я нахожусь, который добр и знает меня
и может помочь мне. И говорю: прости мне, Господи, помоги мне, благодарю Тебя.
22) Прекрасна мысль Лаодцы о смирении, как я понимаю
ее. Он говорит так: Человек, ищущий славы людской, все боль-
ше и больше возвеличивается, и по мере того, как он возвели-
чивается в глазах людей, он все более и более слабеет в самом
себе и доходит наконец до того, что сам ничего не может сде-
лать. Человек же, ищущий одобрения Бога, все больше и боль-
ше унижается перед людьми, но делается все более и более мо-
гущественным и наконец доходит до того, что нет того дела, которого бы он не мог сделать.
315
22 авг. 1907. Я. П.
1) К старости проходит интерес к будущему и прошедшему, уничтожается память и воображение, но остается, разрастается
жизнь в настоящем, сознание этой настоящей жизни.
2) Существует среди нас и всегда, а особенно теперь, эпиде-
мическое безумие, охватывающее детей, безумие устраивания
жизни не своей, а других людей.
3) Читал Кропоткина о коммунизме. Хорошо написано и хо-
рошие побуждения, но поразительно по внутреннему противоре-
чию: для того, чтобы прекратить насилие одних людей над дру-
гими, совершить насилие. Дело в том, как сделать людей не эго-
истами и не насильниками? По их программе, для достижения
этой цели нужно совершать новые насилия.
4) Живо почувствовал разницу жизни для мира, для людей, для одобрения их, и жизни для Бога, вовсю. Какая свобода, ра-
5) Вчера очень хороший разговор с Николаевым. Он начал с
того, что сказал: «Яговорю страшную вещь: я признаю собствен-
ность, признаю священное право собственности на то, что сдела-
но трудом человека». Я возразил, что ни права, ни священности
его я не признаю. Правда, что человеку свойственно желать бес-
препятственно пользоваться тем, что он сработал, и что свойственно
уважать в другом это свойство. Но тут нет никакого «права». Ком-
мунисты говорят, что все принадлежит всем, а некоммунисты го-
ворят, что есть право собственности, и оно священно. А я думаю, что для христианина не может быть ни коммунизма, ни права соб-
ственности. Христианство с главной основой своей — полной сво-
бодой, исключающей возможность насилия человека над челове-
ком, — упраздняет и коммунизм, и право собственности.
Если я сделал сапоги и хочу отдать их своему сыну, то ком-
мунист требует от меня эти сапоги на общую пользу. Если я не
хочу отдать, он употребит против меня насилие. Точно так же и
государственник против того человека, который захочет отнять
у меня сапоги, употребит насилие. Христианин же, хотя и знает
и уважает свойство людей желать распоряжаться каждому са-
мому своей работой, не считает никого вправе силою осуще-
ствлять это желание и также не считает никого вправе во имя
коммунизма силою отнимать у человека произведение его тру-
да. Христианство, не допуская насилие, исключает собствен-
ность так же, как и коммунизм. Собственность так же, как и
316
коммунизм, произведение насилия, находятся в области наси-
лия, не существующей для христианина.
6) Когда что-нибудь тревожит тебя, постарайся разобраться в
том, что тревожит: божеское ли это дело или человеческое. Я не
знал, как решить о духоборческих деньгах, старался не выходить
к городовым. Как только спросил себя, во имя чего я тревожусь, тотчас же все стало ясно.
7) Ничто так не больно, как дурное мнение о тебе людей, а
ничто так не полезно, ничто так не освобождает от ложной жизни.
8) Думал о власти: о том, что славянофильская мысль о том, что пускай властвуют (если уж нужна власть) самые плохие люди, пока они плохие, — совершенно верна.
9) Думал о двух людях, враждебных мне, которые оскорбляли
меня, — о П. О. и Мет., и вспомнил, что в мыслях надо не сердить-
ся на них, а любить их мысленно. И начал стараться и так успел, что не могу уже восстановить прежнего недоброго чувства к ним.
10) Прекрасная мысль, что Бог — это свет солнца, а человек —
предмет, поглощающий лучи света — Бога. Тело человека — это
те лучи Бога, которые не поглощены человеком. Жизнь есть все
большее и большее поглощение человеком божества.
11) 15 авг. Хочется, страстно хочется одно: умолять людей, от Николая II до последнего вора-разбойника, пожалеть себя: все забыть, все соображения о Боге, о будущей жизни, не говорю
уже — о государстве, семье, своем теле, и все внимание, все
силы свои обратить на одно: на то, что одно точно, несомненно
есть, — на свою жизнь, и не губить ее ни для отечества, ни для
славы, ни для богатства, ни для Бога, а жить для себя, для свое-
го блага: пользоваться тем благом жизни, которое в нашей вла-
сти. Это благо неотъемлемое, перевешивающее, уничтожающее
все, что может быть тяжелого в нашей жизни, — это благо есть
любовь, любовь ко всему живому и даже неживому, и между
прочим и любовь к себе, к своей душе. Это то состояние духа, при котором все — благо. Меня мучают, дразнят, пытают, бьют, а я жалею и люблю тех, кто это делает, и мне тем лучше, чем
злее они ко мне. Выработай в душе это чувство — а это возмож-
но, — и все будет благо, все то, что считается бедствием, в том
числе и смерть. Все претворится в благо.
12) Да, да, любить врагов, любить ненавидящих не есть пре-
увеличение, как это кажется сначала, это — основная мысль люб-
ви. Так же, как непротивление, подставление другой щеки не есть
преувеличение и иносказание, а закон, закон непротивления, без
317
которого нет христианства. Также нет христианства без любви к
ненавидящим, именно к ненавидящим.
13) Я тягощусь болезнью. А ведь болезнь есть только матерь-
ял той радостной работы, которая предстоит мне: работы победы
духовного начала над телесным и радости, вытекающей из этой
победы. Не знаю, будет ли такая же радость, как при победе над
недобротой, — попытаюсь.
14) Ничто так не задерживает осуществления Царства Божия, как то, что мы хотим установить его делами, противными ему: насилием.
15) «Sammle nur die grosste Kraft auf den kleinsten P u n k t » С о —
средоточь только все силы на малейшую точку, и ты совершишь
великое. Сосредоточить все силы духа на ничтожнейшее суще-
ство — свое тело, и ты сделаешь, не думая о том, то, что в мире
называется великим. (Нехорошо).
16) — Что такое Бог?
— Это то, что в тебе не твое тело.
— И только?
— Нет, это еще и то, что и в других людях не одно их тело; еще и то, что во всем, что мы знаем, не одно тело.
7 сент. 1907. Я. П.
1) Если ты понял, что ты — Бог, проявившийся отдельно — в
теле, то какая же может быть смерть для Бога? Если же ты понял
это, то ты не можешь не стремиться к освобождению себя от от-
деленное™ и к соединению со Всем. Освобождение же себя от
отделенности достигается только одним: любовью ко Всему и
всем. Любовь же дает лучшую радость в жизни.
«И мы знаем, что мы перешли от смерти в жизнь, если лю-
бим братьев». («Послание Иоанна»). Очень радостно, очень хо-
рошо.
2) Человек, живущий телесной жизнью, руководящийся вре-
менными интересами, совершенно подобен птице, которая, му-
чаясь, бегала бы слабыми ногами по земле, не зная употребления
своих крыльев.
3) Мир не Бог, но мир есть проявление Бога. В себе я сознаю
Бога, могу сознавать Его и в людях, и даже в животных; полусоз-
наю, полуразумею Бога в растениях. В песке же, в микроскопи-
1 Сосредоточь только все силы на малейшую точку (нем.).
318
ческих частицах материи и в звездах не сознаю и не разумею Бога, но не могу не предполагать, что он проявляется и там более чут-
ким и разумным существам, чем я. (Нехорошо.)
4) Хочется так сказать людям; сказать им:
Милые братья, зачем вы мучаете себя и других людей, зачем
стараетесь переделать, улучшить жизнь людей, переделать, улуч-
шить самих людей? Ведь ни вы, никто не может этого сделать.
Стараясь переделать и улучшить жизнь людей, вы только мучите
и себя, и других людей, портите свою и чужую жизнь. Ни один
человек в мире не призван к тому, чтобы исправлять других лю-
дей, и никто не может этого сделать. Всякий человек призван толь-
ко к тому, чтобы исправлять, улучшать самого себя, и всякий че-
ловек и должен и может это делать. И мало того, что всякий чело-
век может и должен это делать: истинное благо всякого человека
только в этом, только в том, чтобы улучшать самого себя, возвы-
шать в себе, как сказано в Евангелии, сына Божия. Только испы-
тай это человек: положи все свои силы на то, чтобы жить не для
своего тела, а для Бога, положи свои силы на то, чтобы увеличи-
вать в себе любовь, и он почувствует, как радостна и легка станет
жизнь его. «Придите ко мне все труждающиеся , возьми-
те иго мое на себя и научитеся от меня все, яко кроток и смирен
сердцем, и найдете покой душам вашим, ибо иго мое благо и
бремя мое легко».
5) Особенно живо понял сегодня, что все растет, уходит и
проходит. Удивительно, как люди могут не понимать этого: пере-
носят свои желания на будущее, не думая о том, что будущее не
остановится и так же пройдет, как все прошедшее.
6) В последнее время каждый день ощущение праздника и
благодарности за дарованное благо.
7) Услыхал за акацией разговоры ребят: курят и матерщинни-
чают. Я подозвал малого, стал усовещивать, он стал лгать и осуж-
дать других. Душевное состояние этих ребят хуже, чем всякие
телесные бедствия.
8) Мы переживаем ужасное время. Ужасны не грабежи, не
убийства, не казни. Что такое грабежи? Это переходы имуществ
от одних людей к другим. Это всегда было и будет, и в этом нет
ничего страшного. Что такое казни, убийства? Это — переходы
людей от жизни к смерти. Переходы эти всегда были, есть и бу-
дут, и в них нет ничего страшного. Страшны не грабежи и убий-
ства, а страшны чувства тех людей, которые грабят
