и сознание Его, это то же, что тяготение к земле и земли к большому центру, а того ещё к большему центру тяготения, и так без конца. (…) И так же, как мы не знаем, не можем даже представить себе всеобщего центра тяготения, мы не можем знать и представить даже себе Бога. Но так же, как несомненно то, что этот непостижимый центр есть, так же несомненно и то, что Бог есть. [83]

Атеист говорит: я не знаю Бога, мне не нужно это понятие. Говорить это всё равно, что говорить человеку, плывущему по морю в лодке, что он не знает моря и ему не нужно это понятие. То бесконечное, которое окружает тебя, на котором ты движешься, законы этого бесконечного, твоё отношение к нему, это-то и есть Бог. Говорить, что ты не видишь Его, это – поступать, как страус. [84]

Доказывать существование Бога! Может ли быть что-нибудь глупее мысли: доказывать существование Бога. Доказывать Бога всё равно, что доказывать своё существование. Доказывать своё существование? Для кого? Кому? Чем? Кроме Бога, ничего не существует. [85]

Бога нельзя познать иначе, как так, что есть только одно сущее, одно, что действительно есть и помимо чего нет ничего, что ничто действительно не существует, кроме Его. [86]

…Бога или нет, или нет ничего, кроме Бога. [87]

…Убеждён, что бога нельзя не знать, что единственное, что несомненно знает человек, – это бог. И это не может быть иначе, потому что бог в нас, и человек непосредственно сознаёт своё единство с ним. [88]

Всё, что я знаю, я знаю потому, что есть бог, и я знаю его. Только на этом можно основаться твёрдо и в отношении к людям, и к себе, и к внеземной и вневременной жизни. Я не только не нахожу этого мистичным, но нахожу, что противоположный взгляд есть мистицизм, а что эта одна самая понятная и всем доступная реальность. [89]

Бог есть, потому что есть мир и я, но думать о нём не нужно. Нужно думать об его законах. И мы понимаем Его только в той мере, в которой понимаем и исполняем Его законы. (…) Чем больше исполняешь Его законы, тем несомненнее Его существование, и наоборот. [90]

– 7 –

Если войдёт тебе в голову мысль о том, что всё, что ты думал о Боге, неправда, что нет Бога, не смущайся этим, а знай, что это было и бывает со всеми людьми. Но не думай только того, что если ты перестал верить в того Бога, в которого ты верил, то это сделалось оттого, что нет Бога. Если ты не веришь в того Бога, в которого верил, то это только оттого, что в вере твоей о Боге было что-нибудь неправильное, и тебе надо постараться лучше понять то, что ты называешь Богом.

Если дикарь перестал верить в своего деревянного бога, то это не значит то, что Бога нет, а только то, что Бог не деревянный.

Понять Бога вполне мы не можем, но можем только всё больше и больше понимать начало всего. И потому, если мы откидываем низкое понятие о Боге, то это нам на пользу. Делается это для того, чтобы мы всё лучше и выше понимали то, что мы называем Богом. [91]

Понятия о Боге у человека религиозного постоянно разрушаются, заменяясь новым, высшим пониманием. [92]

…Вполне истинного религиозного понимания законов жизни, как и вполне истинного понимания бога, никогда не может быть у человека. Человек только всё больше и больше приближается к тому и другому. [93]

Исполнение воли бога

– 1 –

Цель нашего существования всегда останется нам неизвестной. Она по ту сторону нашей жизни. [1]

Цель нашего существования не в нём самом. Она вне его.

Наша жизнь – посланничество, которого мы можем знать обязанности, но никак не цель. [2]

…Жизнь наша не имеет цели в самой себе, цели, которая могла бы удовлетворить нас; цель её вне нас и недоступна нам, и потому смысл жизни нашей в том, чтобы исполнить то, для чего она предназначена. [3]

Для меня учение Христа более всего стало понятно, более всего завладело мной, когда я ясно понял, что жизнь моя не моя, а того, кто дал её, и что цель жизни не во мне, а в его воле, и надо узнать и делать её. Это перевернуло меня. [4]

Цели нашей жизни мы не можем понять. Цель эта понятна только для той воли, которая послала нас в жизнь. Или, скорее, цель есть понятие человеческое и для высшей воли, для бога её не существует, как не существует пространства, времени и причинности. Так что смысла нашей жизни, определяемого её целью, нет и не может быть; смысл её только в исполнении той воли, которая послала нас в жизнь, и определяется не целью, а верой в существование этой высшей воли, отца небесного по христианскому выражению. Воля же эта выражается в (…) любви. Эта та единственная сторона, с которой мы познаём бога, та пуповина, которая соединяет нас с ним. [5]

Дело моё – творить волю Пославшего. Я не могу знать, в чём Его воля; но, поднявшись до высшей точки своего разума, я совпадаю с разумом Бога, и хотя и не знаю, в чём конечный смысл жизни, – знаю, что смысл этот есть, и знаю, что мне надо делать для того, чтобы жить согласно с этим смыслом: делать мне надо всё то, что объединяет людей и всё существующее. [6]

Коротко выраженный смысл жизни тот, что всякий живой человек есть орудие божие, орудие, через которое высшая сила делает своё дело. И потому смысл жизни в том, чтобы наилучшим образом делать то дело, которое от тебя требует эта высшая сила. Знать же, делаешь или не делаешь это дело, всегда можно: совесть есть указатель этого. Надо только слушать её и стараться делать её всё более и более чуткою. [7]

…Что такое совесть? Совесть есть тот высший закон всего живущего, который каждый сознаёт в себе не только признанием прав этого всего живущего, но любовью к нему. Требования совести суть то, что на христианском языке называется волей бога… [8]

…Понять всё дело Хозяина – не в моей власти. Но делать Его волю, написанную в моей совести, – это в моей власти, и это я знаю несомненно. И когда делаю, несомненно спокоен. [9]

…Вижу свет, и всё больше и больше. Всё чаще и чаще чувствую себя не хозяином своей жизни, а работником, и не думаю о том, что выйдет из того, что делаю, а только о том, что делаю и как. [10]

…Если бы верил в счастье, то есть думал бы, что надо замечать и желать его, я бы сказал, что я счастлив. Не вижу, как проходят дни, не думаю, что выйдет из моей работы, но думаю, что делаю то, что надо, чего хочет от меня То, что пустило меня сюда жить. [11]

Жизнь наша есть то, лучше чего мы ничего себе представить не можем, только бы мы делали в ней то, чего от нас хочет Бог. [12]

Просыпаюсь утром и спрашиваю себя: что у меня впереди? и отвечаю: ничего, кроме смерти. Ничего не желаю. Всё хорошо. Что же делать? Как же жить? Наполнять остающуюся жизнь делами, нужными Пославшему. И как легко! Как спокойно! Как свободно! Как радостно! [13]

Всё дано нам. Только ищи своего блага там, где оно есть, в согласии своей души с волей Бога, – и у тебя будет всё, чего ты можешь желать.

Все наши беды только от нас самих, когда мы делаем не то, что нам назначено. [14]

Не делай только того, что противно Его воле и воле твоего настоящего «я», и ты будешь делать то самое нужное и хорошее, что ты можешь сделать. [15]

Чтобы узнать волю Отца, надо узнать истинную, основную свою волю – она, сыновняя воля, всегда совпадает с отцовской. [16]

Помоги, Господи, исполнять твою волю. Не для того, чтобы что-то сделать, а только для того, чтобы делать, что должно. [17]

Готов на страдания, на унижения, только бы знать сам с собой, что делаю то, что должно. Какое лёгкое или страшно трудное слово: что должно. [18]

Главный вопрос жизни нашей только в том, то ли мы делаем в этот короткий, данный нам срок жизни, чего хочет от нас Тот, Кто послал нас в жизнь. То ли мы делаем? [19]

– 2 –

Не надо желать жить потому, что хочешь сделать что-либо, а надо делать потому, что живёшь. [20]

…Жить надо, чтобы делать дело, но, делая дело, надо постоянно отлеплять его от себя, чтобы не прилипнуть к нему, не слиться с ним, а быть готовым всегда с спокойным духом оставить его, если так угодно Хозяину, а то не успеешь оглянуться, как слипнешься с ним. А, главное дело, и самоё дело делается нехорошо, когда не стоишь от него на должном расстоянии. [21]

Участие наше в делах определяется (…) не важностью самих дел, даже не близостью их к нам, а сознанием призвания к этому делу и того, что участие твоё требуется от тебя твоею совестью, богом. [22]

Мне думается, что большая доля наших страданий происходит оттого, что мы забываем своё преходящее положение, что вся жизнь наша не есть нечто стоячее, а постоянное движение от рождения до смерти, и что поэтому нам не только не надо цепляться за какое-нибудь положение, а напротив, сколько возможно отцепляться, уменьшать трение для того, чтобы в нашем шествии через жизнь быть в силах наилучшим образом исполнять обязанности, возложенные на нас пославшим. [23]

Вы говорите: как идти, куда? Вопрос этот может быть только тогда, когда думаешь, что знаешь, куда надо идти. А думать этого не надо. Хороший работник не думает о том, что выйдет из его работы, а только о том, чтобы всякий час сделать то, чего хочет хозяин. Стоит только забыть про себя и помнить про свои обязанности перед пославшим и указывающим нам наше дело в нашей душе – совести, и нет сомнений и вопросов. [24]

…Что мне лучше делать (…) – ужасно трудно разрешить. Разрешение одно – жить всякую минуту своей жизни с Богом, делая его, но не свою волю – тогда вопросов этих не будет. [25]

…Как только в чём-либо сомненье: сказать – не сказать, пойти – не пойти, большей частью для похоти или славы людской, или пожалеешь о чём, – скажешь себе: а тебе что за дело? жизнь только для Бога в