Естественно выделить из них группу рукописей, относящихся к эпохе Петра, его предшественников и ближайших его преемников. Если взять промежуток времени с 1682 по 1725 год, то мы имеем тридцать пять «начал» или «приступа», распадающихся в свою очередь на несколько групп или циклов. Естественным расположением этого материала является хронологическая последовательность их писания, т. е. распорядок в зависимости от того, какие наброски были сделаны Толстым первоначально, и так последовательно до конца. Но с безусловною точностью распределить весь материал по этапам написания отрывков автором оказывается невозможным. Мы имеем лишь несколько точных приурочиваний. А именно: на основании записи С. А. Толстой от 24 февр. 1870 г. точно приурочивается к этой дате написание варианта № 8 (ркп. IX); под 25 октября 1877 г. С. А. записывает со слов Толстого замысел, имеющий отношение к содержанию варианта № 26 (ркп. XXV); в начале отрывка за № 28 (ркп. XXVII) поставлена самим Толстым дата написания: 16/II — 79 г.; из первых слов варианта № 25 (ркп. XXIV) явствует написание его в 1879 г. Эти основные вехи дают возможность также приурочить и некоторые другие наброски, если не к определенным месяцам, то хотя бы годам. Так на основании того, что в варианте № 4 в конце дан краткий конспект событий сентября месяца 1689 г., несомненно, что составление начала № 4 предшествует написанию варианта № 8, в котором эти события представлены в развернутом виде, а так как вариант № 4 начинается с зачеркнутой фразы, которая имеется в неизъятом виде в варианте № 3, то, очевидно, что вариант № 3 предшествует написанию варианта № 4.
Это небольшое количество «вех» позволяет в двух отношениях охарактеризовать этапы творчества Толстого в отношении исторического романа времен Петра. По хронологии исторических событий Толстой переходил от более древнего времени к позднейшей эпохе. В 1870-м г. он останавливался на событиях перехода власти от Софьи к Петру, т. е. на 1689 годе. «Корней Захаркин» (вариант № 26, составленный в 1877 г.) характеризует народную жизнь в самом конце царствования Петра; здесь описывается жизнь крестьянства в 1723 г. В общем путь обратный тому, по которому Толстой шел при написании «Декабристов» и «Войны и мира». Там он шел вглубь: от 1856 г. к 1825 г., затем к 1812 г., а с 1812 г. спустился к 1805 г. В романе времен Петра Толстой от ХVІІ-го века перешел к XVIII. Этот путь этапов творчества романа из эпохи Петра претерпевает определенную эволюцию и по содержанию. Если в начале Толстой исключительно интересовался «верхами» тогдашнего общества — жизнью царей, царской семьи и боярско-дворянской среды, то в дальнейшем он перешел к «низам» тогдашнего общества, его стало интересовать, как исторические явления отражались на жизни народа, и он носителем исторических событий хотел сделать тогдашнюю крестьянскую Русь. Распределить весь материал в порядке его написания не представляется возможным, — мы имеем только основные показатели, что начат роман в 1870 г., а последние попытки его написания относятся к 1879 г., — в связи с этим при классификации материала приходится прибегнуть к двум принципам: расположив отрывки в основном по хронологии написания, мы внутри распределяем варианты, приурочивая их к определенным историческим моментам, поскольку основной сдвиг шел в направлении от более ранней к более поздней исторической эпохе. В результате мы имеем шесть исторических циклов, которые объединяют все начала романа времен Петра.
A. Семья Алексея Михайловича и происхождение Петра — два начала (варианты №№ 1 и 2).
Б. Переход власти от Софьи к Петру (1689 г.) — семь начал (№№ 3—9).
B. Кожуховский поход (осень 1694 г.) — восемь начал (№№ 10—16).
Г. Азовские походы — семь начал (№№ 17—23).
Д. Разгар великой северной войны (1708—1709) — два начала (№№ 24 и 25).
Е. Конец царствования Петра (1723 г.) — девять начал (№№ 25—33).
Начала последней группы, по общему замыслу предполагавшегося романа, тяготеют в сторону всего XVIII и даже первой четверти XIX века. Правда, фактически написанные начала, оставшиеся без продолжения, как таковые, по своему содержанию не выходят из пределов эпохи Петра, но по замыслу романа в целом подлежавшие изображению исторические события, судя по некоторым отрывкам этого цикла, должны были охватить период с 1723 по 1823 год. В связи с тем, что эти девять начал шестой группы по замыслу имеют уклон в сторону всего XVIII века, тематически весьма отличны от других вариантов и носят особое заглавие («Корней Захаркин», «Сто лет»), они должны быть выделены в самостоятельную группу и поставлены особняком от других групп начал романа времен Петра. С последним они объединяются лишь однородностью изученных Толстым исторических материалов и интересом его к данной эпохе; действительно, записи «Бумаг Петра» и на отдельных листках-карточках, куда Толстой заносил свои выписки из литературы эпохи Петра I, нельзя разбить по группам написанных Толстым вариантов. Выделяем последние девять художественных отрывков, озаглавливая их, как начала романа «Сто лет». Это приурочение заглавия «Сто лет» ко всем отрывкам последнего цикла оправдывается тем, что «Корней Захаркин» послужил лишь исходным пунктом дальнейших переработок и первоначальное содержание его перелилось в новые варианты, которые и получили заглавие «Сто лет».
На ряду с основными «вехами» и некоторые косвенные показатели истории творческой работы над романом времен Петра оказываются в соответствии с расположением материала по содержанию: если на основании дневниковой записи С. А. Толстой составление начал группы Б следует отнести к 1870 году, то рукописи группы В писались, повидимому, в начале 1872 г., поскольку отправной датой можно принять дневниковую помету Толстого от 18 января 1872 г. (См. об этом подробнее в Истории писания, стр. 627.) На основании дневниковой записи от 12 января 1873 г. («Комары под Азовом») составление «Азовских отрывков» можно отнести к началу следующего 1873 г. Подтверждением того, что рукописи группы В были написаны до составления начал группы Г, является эволюция интересов Толстого от высшего общества — к жизни простонародья. В началах, относящихся к эпохе Кожуховского похода, фигурирует Щепотев, солдат из новых потешных. Здесь он у Толстого по своему социальному положению является то боярским, то дьячим сыном, во всяком случае он сродни кн. Щетинину, — молодой Щепотев и Щетинин женаты на родных сестрах. В отрывках эпохи Азова фигурирует тоже Щепотев, но сильно демократизированный, он — попович, деклассированный, с тоски записавшийся в число «обросимов», — солдат всяких чинов. Это обстоятельство также говорит за то, что Кожуховские отрывки были составлены до начал эпохи Азова. Срв. также письмо Толстого к Истомину (стр. 630).
Наконец, из помет самого Толстого на рукописях видно, что написание циклов Д и Е падает на вторую половину 1870-х гг. (1877—1880 гг.)
В целом последовательность хронологии написания отрывков, насколько она нам известна в настоящее время, совпадает с последовательностью хода описываемых исторических событий. Нет исчерпывающих данных относительно написания отрывков группы А (варианты №№ 1 и 2, стр. 151—156), но ряд свидетельств говорит за конец 1870-х гг. О том, почему по содержанию и стилю вариант № 1 естественно отнести к концу 1870-х гг. см. ниже в анализе этого отрывка. Мы имеем также следующее свидетельство со стороны: в письме от 12 августа 1879 г. В. В. Стасов пишет Толстому: «Что бы вы теперь ни писали, из времен ли Александра или Петра или Алексея Михайловича, или из нашего времени, — ведь всё будет чудесно»,1257 В письме от 6 марта 1880 г. В. В. Стасов темой работ Толстого называет Петровских раскольников и старую Русь.1258 (О работах Толстого В. В. Стасов знал от Н. Н. Страхова.) На ряду с этими свидетельствами показательны записи Толстого 1879 г. в его Записной книжке о рождении Петра и Федоре Алексеевиче — как раз царствование Алексея Михайловича, Федора Алексеевича и рождение Петра составляют содержание вариантов №№ 1 и 2, и нигде больше эта ранняя эпоха Толстым не воспроизводится. Помещаем эти отрывки в начале, исходя исключительно из хронологии описываемых исторических событий. Другую условность мы допускаем в отношении рукописей группы Д: вариант № 25 должен был бы стоять после варианта № 26, если точно держаться хронологии написания. Допуская эти перестановки, мы получаем возможность представить читателю весь материал в наиболее интересном для прочтения и удобном для обозрения виде.
До настоящего времени из всех отрывков романа времен Петра I по подлинникам были напечатаны две рукописи, заключающие в себе три варианта: №№ 8, 21 и 22. А. Е. Грузинский насчитывал всего 17 начал: шесть он относил к 1689 г.; пять — к военным маневрам 1694 г. и шесть начал ко второму Азовскому походу.1259 При таком исчислении им не учитывались пять других вариантов этих трех циклов. Кроме того им совсем игнорировались два отрывка, относящиеся к семье Алексея Михайловича и событиям 1682 г., а равно одиннадцать приступов, описывающих события начала XVIII века, причем Грузинский утверждал, что «ни одна завязка не захватывает XVIII века, не исходит из Шведской войны» и т. д. Непосредственно к самому «бурному времени» царствования Петра (по выражению Толстого) относятся отрывки №№ 24 и 25. В 24 варианте, например, описывается рекрутский набор перед военными событиями, приведшими к Полтавскому бою.
Сохранившиеся рукописи романа представляют собой ряд «начал»; всё это — пробы Толстого, каждая проба отменяет другую, почему их и можно называть вариантами. Отдельные наброски могли бы служить друг по отношению к другу начальными главами разных частей романа, но только в том случае, если их отделить рядом промежуточных глав. Таким образом отрывки не являются продолжением друг друга; исключение составляют варианты №№ 29 и 30 (ркп. XXVIII и XXIX) (из них набросок № 30 может служить продолжением наброска 29), а также варианты №№ 13, 14 и 15, связанные между собой (подробнее см. стр. 652—653). Что касается вариантов №№ 28 и 29, то они примыкают друг к другу, как вступление и I глава романа.
Сохраняем за отрывками циклов А — Д начатого Толстым произведения название, данное этим наброскам С. А. Толстой, которая, переписав один вариант Толстого (№ 4, см. рукопись Б V), озаглавила его так: «Отрывки из задуманного романа времен Петра І-го». Против обозначения замысла романом как будто говорит следующая фраза Льва Николаевича из письма к А. А. Толстой: «Я начал писать ту большую (я не люблю называть романом), о которой я давно мечтаю».1260 Но во-первых Толстой сам не написал здесь слова «повесть», которое, очевидно, подразумевается, во-вторых, в словах «не люблю называть романом», он дал понять, что может быть
