собрание чинов от земли или от духовенства для решения важных дел. В 1682 г. был собран не собор, а торжественное собрание духовенства в Грановитой палате в присутствии царей и правительницы для прений о вере.
Случай — дело служебное, которое вносилось в послужной список; служебная награда, входившая в расчет по местничеству.
Спальник — придворный сан; спальник находился в государевой опочивальне.
Сплошница — неделя, предшествующая пестрой (см.).
Спожинки, спожина, спожа — успенский пост (с 1 по 15 августа).
Спорина — успех, удача, прибыль.
Средокрестная неделя — четвертая неделя великого поста.
Ставец — стенной шкафчик, посудный шкаф.
Столешник — скатерть.
Стольник — придворный сан, смотритель за царским столом.
Стрельцы — постоянное войско Московского государства XVI — начала XVIII вв., набиралось из «молодых и резвых», «гулящих людей», принимавшихся на службу по поручительству нескольких лиц. Стрелецкая служба была пожизненной и наследственной, обставлялась рядом привилегий.
Стростить — развести одну жидкость другой, развести горячую воду холодной.
Струг — речное судно, гребное и парусное.
Стряпчий — чиновник при государе, для поручений.
Стряпчий конюх — заведывающий каретником и конюшней.
Сурмленый — зачерненный сурмою, особой сернистой краской. Сурмят для украшения волосы, усы, особенно брови.
Сходец — пришлец.
Съезжая изба — часть, где производилась расправа.
Талька — моток ниток, снятый с тальки — ручного мотовила для пряжи; в тальке 10 пучков, пучек местами исчисляется в 120 ниток.
Тафья — шапочка, ермолка, тюбетейка.
Тереза, терезы — торговые, базарные, коромысленные весы.
Треух — теплая шапка с тремя спускными лопастями, вообще мужская шапка.
Тягло — совокупность податей, платимых целыми обществами крестьян по общей раскладке; люди, подлежавшие таким платежам, назывались тяглыми. Главным предметом тяглового обложения были земли и дворы, которые также назывались тяглыми (Ключевский).
Фарь — верховой конь (с персидского).
Ферязь — мужское долгое платье, с длинными рукавами, без воротника и перехвата.
Фортеция — крепость.
Хрептуг — посконная холстина, сшитая конусообразно; хрептуг извозчики подвязывают к приподнятым оглоблям для корму коней овсом.
Целовальник — присяжный человек, сборщик казенного имущества — при таможнях, весах, при продаже соли и пр.
Чекушка — деревянная колотушка.
Чепрак — суконная, ковровая, меховая подстилка под конское седло, сверх потника.
Черкасы — в старину так назывались великорусские обитатели Украины.
Черепеник — гречневик; шляпа черепениками — шерстяная валеная шляпа в форме стопки.
Чоботы — мужская и женская обувь, высокий башмак по щиколотки, с острыми кверху носками.
Чубарый — о конской масти — мешанной нечистой шерсти, — темные пятна по светлой шерсти, примесь рыжей шерсти к серой или к черной и белой.
Чумбур — особый повод уздечки, за который водят верхового коня, привязывают или дают валяться.
КНЯЗЬ ФЕДОР ЩЕТИНИН.
В период занятий Толстого над историческими материалами времен Александра I и Николая I в связи с писанием им романа «Декабристы» у него обнаруживается специальный интерес к Турецкой войне 1828—1829 гг. 12 ноября 1877 г. он писал H. Н. Страхову: «Пожалуйста, будьте так добры — подумайте и посоветуйте мне, что есть о первом времени Николая Павловича и специально о войне 28, 29 года» («Толстой и о Толстом», № 2, стр. 37). В следующем письме Толстого к H. Н. Страхову мы читаем: «Я чувствую, что скоро начну работать, и с большим увлечением, и забуду себя….. Очень благодарен за книги. Но Lacroix необходимы следующие томы. Простите, что утруждаю вас. Нет ли каталога книг, относящихся к царствованию Николая. De Lacroix говорит в предисловии, что Корф ему говорил о таком каталоге» (стр. 38). Lacroix — автор восьмитомного труда о Николае I («Histoire de Nicolas I», 1864—1875). В письме от 12 декабря 1877 г. H. Н. Страхов, доставлявший материалы Толстому, писал: «Последними двумя посылками книг я сам очень доволен. Лукьянович [«Описание Турецкой войны 1828 и 1829 гг.», в 4 частях. Спб. 1844 г.] мне достался за 4 рубля — очень дешево. Теперь у вас есть всё главное о войне 1828 г.» (ПС, стр. 135). 8 января 1878 г. С. А. Толстая записала в своем дневнике: «Теперь Льва Николаевича заинтересовало время Николая I, а главное турецкая война 1829 г.» (Дневник С. А. Толстой, 1860—1894, стр. 41).
В недатированном письме от января 1878 г. Толстой писал А. А. Толстой: «Я теперь весь погружен в чтение из времен 20-ых годов и не могу вам выразить то наслаждение, которое я испытываю, воображая себе это время. Странно и приятно думать, что то время, которое я помню, 30-ые года — уже история. Так и видишь, что колебание фигур на этой картине прекращается и всё останавливается в торжественном покое истины и красоты» (ПТ, стр. 290).
Отражением интереса к войне 1828—1829 гг. являются четыре сохранившиеся отрывка повести Толстого «Князь Федоръ Щетининъ»; эта повесть, судя по приведенным указаниям, писалась в конце 1877 г. или начале 1878 г.
Наиболее определенные признаки того, что Толстой имел в виду в «Федоре Щетинине» именно эту эпоху, мы находим в рукописи II, где упоминается, что война длилась два года и что театром войны являлся юг. Описан южный город «еще на границе», где стоит штаб войска. Время окончания войны у Толстого падает на осень. Исторически, при заключении мира с Портою, после войны 1828—1829 гг., главная квартира находилась в Адрианополе. Мирный договор подписан 2 сентября. Характер эпохи, поскольку он выражен в бытовых признаках — одежды, обстановки (письменный стол Щетинина, кнопка звонка) и т. п. явно свидетельствует о XIX веке. Нет оснований связывать «Федора Щетинина» с многочисленными Щетиниными конца XVII века, фигурирующими в романе времен Петра: Щетинины, взятые из собственной родословной Толстого, могли интересовать его в разные эпохи жизни этого рода.
Есть основание считать, что прототипом Федора Щетинина в повести Толстого является гр. Василий Алексеевич Перовский (1794—1857), бывший Оренбургским и Самарским генерал-губернатором. Перовский был близким человеком гр. А. А. Толстой. Л. Н. Толстой писал ей в начале января 1878 г.: «У меня давно бродит в голове план сочинения, местом действия которого должен быть Оренбургский край, а время — Перовского. Теперь я привез из Москвы целую кучу материалов для этого. Я сам не знаю, возможно ли описывать В. А. Перовского и, если бы и было возможно, стал ли бы я описывать его; но всё, что касается его, мне ужасно интересно, и должен вам сказать, что это лицо, как историческое лицо и характер, мне очень симпатично. Что бы сказали вы и его родные? И дадите ли вы и его родные мне бумаг, писем? с уверенностью, что никто, кроме меня, их читать не будет, что я их возвращу, не переписывая, и ничего из них не помещу. Но хотелось бы поглубже заглянуть ему в душу». Гр. А. А. Толстая ответила 12 января 1878 г.: «Готовлю всё, что имею писанного материала, и поставила на ноги ленивого Бориса [Перовского], чтобы и он сыскал всё, что осталось после брата. К сожалению, это не много. Покойный граф имел привычку всё сжигать, но словесный материал даст вам полную возможность взглянуть в эту душу и эту натуру, в которой всё было à grands traits [крупного масштаба], качества и недостатки. Брат мой может вам сообщить многое об его служебной деятельности, а за остальным приезжайте ко мне». Присоединяясь к мнению о значительности личности Перовского, Толстой в ответном письме говорит, что «такая фигура — одна, наполняющая картину». В марте 1878 г. Толстой съездил в Петербург; известно также, что бумаги В. Перовского были в руках Толстого и изучались им. И. Захарьин (Якунин), разбиравший архив гр. А. А. Толстой и, в частности, читавший письма Перовского к последней, свидетельствует, что на полях и в тексте документов были пометы синим карандашом, — кавычки, подчеркивания и вопросительные знаки, — «как будто кто собирался делать из них выписки». Пометы эти, по указанию гр. А. А. Толстой, были сделаны рукой Л. Н. Толстого («Вестник Европы» 1904, VI, стр. 446). Еще в 1860-ых гг. Толстой интересовался записками Перовского о 1812 годе («Русский архив», 1865, стр. 257—286) и использовал их в «Войне и мире». В виду того, что от «Федора Щетинина» мы имеем только наброски, нет достаточного материала, чтобы составить себе полную картину замысла романа в целом, также и о степени близости Щетинина Перовскому можно судить лишь условно. Несомненно внешнее сходство (курчавые усы и т. п.). Перовский, как и Щетинин, был участником русско-турецкой войны. В 1828 г. он принимал участие во взятии Варны и был ранен в левую сторону груди. В том же году он произведен в генерал-майоры и получил орден Анны первой степени. Федор Щетинин в изображении Толстого — генерал-майор с золотой саблею, Владимиром с мечом и звездой; он ранен во время турецкой войны и ходит с костылем. Предполагал ли в дальнейшем Толстой развернуть роман в сторону Перовского и сделать местом действия Оренбургский край, на основании отрывков судить нельзя.
Фамилия главного действующего лица начатой повести Толстого может быть объяснена двояко: возможно предположить, что Толстой трансформировал фамилию Перовского на основании ассоциации слов: перо — щетина, таким образом Перовский превратился в Щетинина (аналогично у Толстого — из «Ясная поляна» — «Лысые горы»); нельзя также игнорировать того обстоятельства, что Толстой в своих исторических писаниях всегда обращал взор к своим предкам, а прабабкой Толстого была Щетинина. Есть и еще одна любопытная параллель в отношении называния данного героя Толстым — с полным совпадением и имени и фамилии. В марте 1879 г. Толстой проявляет особый интерес к делу обер-фискала Нестерова (1724 г.), обвинявшегося во взяточничестве; среди сообщников последнего фигурирует подьячий Федор Щетинин. Его дело в копии, затребованной Толстым, сохранилось в Ясной поляне (книга Правительствующего сената за № 273, лл. 699—702). О специальном интересе к этому Федору Щетинину свидетельствует особая справка об отце Щетинина и о нем самом, сообщенная Николевым Толстому в письме первого от 28 апреля 1879 г. (пункт письма четвертый). (Подлинник хранится в ГТМ.) Имеем ли мы дело с простым совпадением имени данного исторического лица с героем художественных набросков Толстого или данное совпадение указывает на необходимость предположения, что настоящие художественные наброски, отнесенные нами в виду изложенного на стр. 689, к 1877—1878 гг., следует приурочить к 1879 г., когда Толстой уже был знаком с делом подъячего Федора Щетинина, — сказать затрудняемся.
В архиве Толстого, хранящемся во Всесоюзной библиотеке им. В. И. Ленина (папка XXII), имеются следующие рукописи, относящиеся к повести «Князь Федор Щетинин».
1. Рукопись I, автограф, 4°, 14 страниц. Писано с одной стороны размашистым почерком рыжеватыми чернилами. Пагинация авторская. Бумага фабрики Говарда № 4 и Сергеева № 6. Начало: «Война кончилась». В этом отрывке характеризуется
