не сам Щетинин, а его начальство — командующий войсками Федор Мещеринов, с которым у Щетинина происходит столкновение. Сам Щетинин здесь именуется Семеном. Впервые печатается в настоящем издании.

2. Рукопись II, автограф, 4°, 6 страниц, исписанных кругом. Бумага фабрики Говарда № 6. Начало: «Князь Ѳедоръ Щетининъ. I часть. I». Рукопись представляет непрерывный текст, кончая пятой страницей; на этой странице рассказ уже становится конспективным и обрывается словами: «Я все сказалъ, прощайте». Последняя, шестая страница использована Толстым при написании рукописи III и к тексту рукописи II не примыкает. Начальник Щетинина здесь носит фамилию Острожского, а не Мещеринова, как в предшествующем отрывке. Данный автограф — единственный с заглавием, которое мы распространяем на все сохранившиеся отрывки. Конспект, которым кончается данная рукопись, намечает диалог, развернутый в рукописи III, что свидетельствует о том, что написание рукописи II предшествовало III. Впервые печатается в настоящем издании.

3. Рукопись III, автограф, 4°, 6 страниц, исписанных кругом; продолжением текста является шестая страница предшествующей рукописи. Почерк размашистый. Бумага фабрики Говарда № 6. Начало: «Назначается Генералъ маіоръ Ѳедоръ Щетининъ». По содержанию рукопись III составляет параллель к отрывку № 1: описывается то же событие — столкновение двух военных (начальника и подчиненного); в первом случае Толстой ведет рассказ, исходя из описания первого лица (командующего), в настоящей же рукописи рассказ развивается в связи с описанием умонастроения другого действующего лица — Федора Щетинина. Фигура начальника едва намечена, имя его скрывается под инициалами. Печатается впервые в настоящем издании полностью; конец варианта впервые опубликован в «Литературном наследстве», 19—20, 1935.

4. Рукопись IV, автограф, 4°, 2 страницы. Бумага фабрики Сергеева № 6. Полторы страницы непрерывного текста, затем он переходит в конспективное изложение с большим количеством отдельных замечаний и помет. Текст несомненно был написан после рукописи III: первая фраза рукописи III, составленная там с помарками, выписана в рукописи IV в качестве начальной; уже после Толстым были надписаны в рукописи IV пять строк, составивших новое конспективное начало. Впервые печатается в настоящем издании.

5. Рукопись V, автограф, F°, 1 лист. Бумага фабрики Говарда. Исписана первая часть первой страницы. Далее и на обороте геометрические чертежи и математические исчисления. Начало: «Отецъ женился на бабѣ». Содержит конспективный план, примыкающий к конспекту, находящемуся на последней странице предшествующей (IV) рукописи. Оба конспекта выходят зa пределы рассказа, как он отразился в сохранившихся художественных отрывках. Эти планы — конспекты остались неосуществленными. План из рукописи V впервые печатается в настоящем издании. В обоих планах-конспектах значится фамилия Барятинского. «Барятинским» объединяются как эти конспекты, так и все отрывки начатой повести: в лице начальника Ф. Щетинина Толстой описал кн. Александра Ивановича Барятинского (1814—1879), главнокомандующего кавказской армией; под его начальством Толстой служил в 1850-ых гг., будучи знаком с ним лично.

Изображаемого в повести начальника края Толстой наделил как наружностью Барятинского, так и чертами его характера: величавостью, независимостью и самовластием, при этом в первых двух отрывках начальник фигурирует под именем Мещеринова и Острожского, в третьем же отрывке Толстой называет его: П. Б.

————

ТРУЖДАЮЩИЕСЯ И ОБРЕМЕНЕННЫЕ.

Подобно тому, как в «Войне и мире» Толстой искал воплощения событий 1812 г. в действующих лицах, которых он знал, как своих предков, так и при писании других своих исторических повестей он пытался вовлекать в свой рассказ лиц из собственной родословной. Сюжет неоконченной повести «Труждающиеся и обремененные» связан с жизнью князей Горчаковых. Доныне в зале Яснополянского дома висят портреты прадеда Толстого слепого Николая Ивановича Горчакова и его матери, урожденной кж. Мордкиной, в одеянии монахини. Усиленный интерес Толстого к родословной кн. Горчаковых и отдаленным членам этого рода падают на начало 1879 г. Об этом прежде всего свидетельствует переписка Толстого того времени с H. Н. Страховым, гр. И. А. Толстым и кж. Е. С. Горчаковой. В письме от 17 января [?] 1879 г. к H. Н. Страхову, к которому Толстой обычно обращался с просьбами для получения через него литературных и архивных материалов в Петербурге, читаем: «2-я наглая назойливая просьба, обращать которую к вам я не имею никакого права; но мне, ей-ей, до зареза нужно, необходимо. Вот в чем дело: у князя Николая Иван. Горчакова, моего прадеда, умершего в 1811 г. было 3 сына: Михаил, Василий (генер.-майор, женат на Стромиловой, от него дочь Катерина замужем за Уваровым и Перовским), и Александр. Один из этих Горчаковых за какие-то дурные дела судился и был сослан в Сибирь. Судился он, вероятно, в конце столетия — не ранее 80 г., так как родился около 60-го и судился вероятно в Сенате. Нельзя ли найти о нем дело?» (ПС, стр. 202—205). Еще до того, как Толстой был достаточно ориентирован в биографиях нужных ему лиц, он делает наброски задуманной повести. Вариант № 2 задуманного произведения («Терентий Николаев») имеет помету: «1879, 15 Ген.» В том же январе 1879 г. Толстой запрашивает о кж. Горчаковой и Льве Перовском гр. А. А. Толстую (ПТ, стр. 309). Интерес к задуманному роману из жизни B. Н. Горчакова сильно захватил Толстого. Судя по телеграмме к C. А. Толстой от 19 января 1879 г. он даже хотел ехать в Петербург в связи с розыском соответствующих исторических материалов. Но поездка не состоялась, и после письма H. Н. Страхову от 17 января 1879 г. (не позднее 12 февраля) Толстой уже подробно запрашивает о кн. Горчаковых брата Александры Андреевны, гр. И. А. Толстого (письмо не опубликовано, хранится в Рукописн. отделении Академии наук): «Мне при моей работе понадобились сведения о двоюродном деде моем князе Горчакове, сыне Николая Ивановича Горчакова, судившегося, как мне известно, за какие-то дела и разжалованным [sic!] и сосланным в Сибирь. Как звали этого деда, я не знаю; знаю только, что он был один из трех братьев моей бабки, которых звали Михаил, Василий и Александр. Они обозначены в родословной книге Долгорукова в 1-й части на стр. 63. Мне нужно знать года рождения и смерти всех братьев и того, который судился и за что и, если возможно, найти дело о нем. Оно должно быть в архиве Сената. Если возможно, сделайте мне это, добрейший дядюшка. Мне это ужасно нужно. Наследников и потомства у всех их не осталось. У одного Василья была дочь Перовская, от которой отец получил наследство. Но une fois que j’y suis, я хочу довести свою бессовестность до последней степени и просить вас еще об одном одолжении. Князь Александр Михайлович Горчаков, которого дед был родной брат моего прадеда, должен многое знать и помнить из семейных преданий. Через кого и как обратиться к нему, чтобы узнать следующее: 1) на ком были женат мой прадед кн. Николай Иванович и когда она [жена] родилась и умерла и подробности о ней. 2) Что известно о его сыновьях, когда родились, умерли, где служили и который был под судом и за что. 3) Что известно ему про своего деда, женатого на Пещуровой и других двух братьев Петра и Павла. На ком женаты, где служили…… Еще нельзя ли узнать у князя Алекс. Михайловича, как звали в миру его прабабку, а мою прапрабабку, урожденную княжну Мордкину и в каком монастыре она была инокинею и под каким именем. У меня есть ее портрет и, к сожалению, я отдавал его реставрировать и мне закрасили надпись, бывшую на нем».

Из ответных писем H. Н. Страхова на запрос Толстого видно, что сведения о Горчаковых извлекались из архивных материалов с трудом и, в смысле конкретных указаний, которых искал Толстой, были скудны. В ответ на письмо от 15 февраля 1879 г., в котором H. H. Страхов просил Толстого какого-нибудь признака — «чего-нибудь наводящего на след», Толстой в письме от 27 [?] февраля 1879 г. пишет: «Он был генерал-майор, Василий Николаевич и, кажется, сослан за фальшивые ассигнации. Я ничего не написал. Всё пухну замыслами». (Стр. 212.) (На самом деле несколько начал уже было написано.) В письме Толстого от 23 [?] марта 1879 г. читаем: «Вас. Ник. Горчаков был сослан, говорят, за фортепиано, полное фальшивых ассигнаций, вывезенное им из-за границы». (Стр. 215.) Сведения о фортепиано с ассигнациями Толстой получил от своей троюродной сестры кж. Е. С. Горчаковой, которая писала так 8 февраля 1879 г. в ответ на неимеющийся в нашем распоряжении запрос Толстого по тому же вопросу: «Что касается до подробностей о нашем прадеде кн. Петре Ивановиче, и брате его кн. Николае Ив. и о их матери, то маменька о них решительно ничего не знает и никогда о них ничего не слыхала от моего отца….. Я же слышала от покойного отца, что сын Николая Ив. Василий был человек умный, развитый (передовой по нынешнему) и был сослан в Сибирь за что-то нехорошее, но не по политическому делу; вообще мой отец не любил говорить об этом, а женат он был на Стромиловой и был генерал-майором, это я узнала из книги родословной Кн. Долгорукова, которая, конечно, есть у вас, жалею, что не могу вам сообщить более подробных сведений, любезный граф, но никаких не имею и не знаю где достать. Тем более, что у кн. Василия была только одна дочь, которая была замужем за Перовским. Жалею, что с молодости не слушала внимательно, что говорила о них покойная бабушка, которую вы конечно хорошо помните, мать Афанасию из Зачатьевского монастыря, в миру кн. Анна Петровна Горчакова; она много обо всем этом говорила и раз помню сказала, что кн. Василий будто бы был сослан в Сибирь за то, что выписал из-за границы фортепиано для дочери и в него наложил фальшивых ассигнаций; но она этому не верила….. Еще я слышала, что кн. Анна Петровна пошла в монастырь от любви к двоюродному брату именно Василию Ник.».

Запрашивал Толстой также и брата кж. Е. С. Горчаковой Дмитрия Сергеевича, но ответное письмо последнего от 4 февраля свидетельствует, что от него Толстой ничего почерпнуть не мог. Наконец, в письме от 15 [?] апреля 1879 г. Толстой пишет H. Н. Страхову: «О Горчак. я знаю, что он был ген.-майор, Вас. Ник. и попал под суд в нынешний век, 1801 или 2-м. А архивы эти в Петербурге». В это же время Толстой проявляет интерес к историческим материалам XVIII века и ищет доступа в Архивы. В письме к гр. А. А. Толстой конца марта он писал: «Другая моя просьба к вам, чтобы мне были открыты архивы секретных дел времен Петра I,