детей (л. 6 обор.).
Текст Толстого
По вступленіи въ бракъ мужъ и жена должны прежде всего заботиться о томъ, чтобы поддерживать между собою взаимное уваженіе и согласіе. Миръ между супругами есть первое условіе для успѣшнаго воспитанiя дѣтей. Ссоры между родителями, происходящія отъ самодурства мужа или отъ сварливости жены, суть главныя препятствія для правильнаго воспитанія. Когда уже тутъ думать о дѣтяхъ, когда идетъ неугасимая война между мужемъ и женой. Такая жизнь есть чистый адъ для обоихъ супруговъ и самое горькое существованiе для рождающихся отъ нихъ дѣтей.
Текст Покровского
При кормлении мать должна соблюдать полное душевное спокойствіе (л. 11 обор.).
Текст Толстого
Чтобы кормленіе пошло на пользу ребенку, мать должна быть не измучена трудомъ и не огорчена.
Текст Покровского
При материнском кормлении ребенок видимо крепнет и богатеет силами, не то что на чужом молоке. Да наконец при материнском кормлении и детей мрет меньше (л. 12).
Текст Толстого
При материнскомъ кормленіи ребенокъ правильно возрастаетъ и рѣдко болѣетъ и рѣдко умираетъ. Дознано, что больше всѣхъ мрутъ дѣти, воспитываемые на коровьемъ молокѣ, меньше мрутъ дѣти, воспитываемые не материнскимъ, а чужимъ молокомъ у кормилицъ, и меньше всего мрутъ дѣти, когда ихъ кормитъ мать.
Текст Покровского
никаких капризов (л. 23)
Текст Толстого
никакого привередничанья
Текст Покровского
Невежество повитух вредит детям еще более тем, что (л. 24).
Текст Толстого
Бѣда дѣлается еще больше отъ того, что
Текст Покровского
Наука тоже прямо говорит, что пеленание, и особенно тугое, весьма вредно (л. 27 обор.).
Текст Толстого
И дѣйствительно, послѣ многихъ наблюденій стало извѣстно, что пеленаніе и особенно тугое вредно.
Текст Покровского
Вот что значит лишение свежего воздуха для детей! (л. 36).
Текст Толстого
И все это отъ недостатка чистаго воздуха.
Очень значительные исправления, существенно изменяющие не только стиль Е. А. Покровского, но оживляющие все изложение и показывающие большое знание подробностей крестьянского быта, сделана Толстым в главе тринадцатой — «Как одевать детей?» Приводим параллельные тексты Е. А. Покровского и Толстого.
Текст Покровского.
Все это, пожалуй, можно оставить без изменения с тем лишь условием, чтобы во всем этом было ребенку тепло и удобно. Но вот наступают годы, когда крестьянский ребенок рвется из своей душной избы на широкую улицу, где простор и приволье, чистый воздух и так много соблазнов для разнообразных детских игр. «Хоть умирать, да быть на этой улице!» думает ребенок и спешит туда, не смотря ни на какое время несмотря ни на какую погоду. Но как он иногда одевается, выходя на эту улицу? В иных семьях находится разве только один кожух или шуба на все плечи, большие и малые, и притом иногда сильно поношенная. И вот если в дурную или холодную погоду отец или мать не успели раньше захватить на свои
Текст, исправленный Толстым.
И все это хорошо, пока ребенокъ не ходитъ и не выбѣгаетъ на улицу. Но вотъ наступаютъ годы, когда крестьянскiй ребенокъ рвется изъ избы на улицу, ему хочется и подышать свѣжимъ воздухомъ и посмотрѣть и поиграть. И ребенокъ не смотря ни на какое время года, не смотря ни на какую погоду выбѣгаетъ на улицу. Вотъ тутъ-то и надо для ребенка сдѣлать одежду такую, въ которой онъ бы могъ ходить, бѣгать, не путаясь, не раскрываясь и не озябая, какъ это большей частью бываетъ, когда ребенокъ надѣнетъ отцевскій полушубокъ, который тащится сзади по землѣ, какъ мантія у монаха, залѣзетъ до живота въ широкiя валенки взрослаго человѣка; или, наоборотъ, зимой въ трескучій морозъ въ одной рубашенкѣ и босой перебирается изъ одной
Текст Покровского.
плечи этого кожуха, то сынок или дочка непременно потянут его на свои плечи, да и марш в нем на улицу. Когда приходится проезжать русские деревни в ненастную погоду, каких только чудных одежд не увидишь на детях: то у какой-либо крошки 2–3 лет дедовская теплая шапка на подобие большой просфоры, покачнувшейся на сторону; то на ком-нибудь видишь отцовский полушубок, который тащится сзади по земле, как мантия у монаха; то маленький мальчик залезет до живота в широкие валенки взрослого человека; или, наоборот, иной молодец зимой в трескучий мороз по глубоким сугробам в одной рубашенке и босой перебирается из одной избы в другую, чтобы на людях скуку развлечь и поиграть со сверстниками. А как часто дети заболевают и даже умирают от такой родительской недоглядки и нерадения о детской одежде и обуви. Русская детская одежда неприхотлива на покрои и на материю, поэтому, кажется, можно было бы для каждого ребенка иметь свою особую, недорогую, но вполне удобную для него одеженку: летом мальчику ― рубаху да портки, а девочке рубаху да сарафан или платье; для холодного времени — на плечи полушубчик, на ноги ― валенки, на голову мальчику ― картуз, девочке ― платок, вот и всё самое важное. Нужно заботиться о том, чтобы это непременно было у детей и непременно на их рост (л. 23).
Текст, исправленный Толстым.
избы въ другую или бѣгаетъ по улицѣ. Много и много дѣтей заболѣваютъ и умираютъ отъ такой родительской недоглядки и нерадѣнія о дѣтской одеждѣ и обуви. Нельзя оправдываться въ томъ, что у дѣтей нѣтъ по ихъ росту одежды и обуви, недостатками и бѣдностью. Не отъ бѣдности происходитъ то, что ребенку нечего надѣть и онъ заболѣваетъ и умираетъ, а отъ незаботливости о дѣтяхъ происходитъ то, что они умираютъ и лишаютъ родителей своихъ помощниковъ. Не много нужно для того, чтобы ребенку перекроить и сшить изъ стараго для каждаго свою одеженку: лѣтомъ мальчику ― рубаху да портки, а дѣвочкѣ рубаху да сарафанъ или платье; для холоднаго времени ― на плечи шубенку или хоть кафтанчикъ, на ноги ― валенки или онучи и лапотки по росту, да на голову мальчику ― картузъ, девочкѣ ― платокъ. И гдѣ есть заботливые родители, понимающіе, что изъ всего ихъ богатства главное богатство дѣти, всегда найдется изъ чего собрать дѣтскую одежду, только бы загодя о ней подумать.
Кроме стилистических исправлений, Толстой сделал в тексте статьи несколько дополнений фактического характера. Так, в перечисление тех причин, от которых грудной ребенок бывает беспокоен, Толстой добавляет (л. 10 обор.): «блохи, клопы».
Не лишена интереса следующая подробность. На лл. 39–40 Е. А. Покровский говорит о случаях рождения детей с прорезавшимися зубами и, как пример, называет Наполеона I. Лицо, редактировавшее статью до Толстого, вычеркнуло упоминание о Наполеоне, сочтя его, очевидно, излишним в народной книжке; Толстой этот пример восстановил.
Помимо дополнений фактического характера, Толстой внес в изложение Покровского ряд собственных мыслей. Таковы, например, следующие:
Половыя сношенія законны только тогда, когда отъ нихъ могутъ произойти дѣти, слѣдовательно незаконны во время беременности и кормленія (л. 6 обор., глава «Что нужно прежде всего, чтобы дѣти рождались здоровыми»).
Надо не торопиться, не дѣлать ничего лишняго, a терпѣть и ждать. Если роды правильные, то какъ бы долго они ни продолжались (иногда двое сутокъ), всякая внѣшняя помощь только вредитъ матери и ребенку (л. 7 об., глава «Как обращаться с новорожденными»).
Будучи принципиальным сторонником кормления детей молоком матери, ожидая этого и от своей жены, Толстой в следующих выражениях протестует против ухода матерей в кормилицы:
Пусть такія матери понимаютъ, что онѣ виновницы смерти своихъ дѣтей и что оставляя своихъ дѣтей и поступая въ кормилицы, онѣ дѣлаютъ самый великій грѣхъ, который можетъ сдѣлать женщина, отступая отъ даннаго ей Богомъ закона (л. 12, гл. «Всегда ли можно матери кормить свое дитя»).
Седьмая глава книжки Покровского называется: «Полезна ли соска?» В эту именно главу Толстой вписал ту свою заметку о соске, о которой несколько раз записывал в Дневнике. В изложении Покровского глава эта заканчивается словами: «Есть страна, называемая Швецией, в которой всякая мать обязательно должна кормить своего ребенка грудью; никаких сосок там не существует, и вот в Швеции из 100 новорожденных не доживает до года только 9 человек, а у нас в России из 100 новорожденных не доживает до года 33, а местами даже 60 человек, и все это главным образом от употребления соски с раннего возраста ребенка». Толстой делает некоторые исправления в этом куске (между прочим, Швецию заменяет Англией и дополняет цыфры смертности) и на полях рукописи (л. 17) делает обширную вставку о вреде соски и о безусловной необходимости кормления грудью. Вставка эта не умещается на полях, и Толстой продолжает развивать свою мысль на отдельном листе (40), исписывая его с обеих сторон.
Для связи мы печатаем вставку Толстого вместе с теми им проредактированными строками Покровского, после которых она вписана. Сплошной текст Толстого начинается со слов: «ЧтÒ губит этих 20 и больше лишних детей»…
В главе девятой, озаглавленной: «Сколько времени следует кормить ребенка грудью?», после слов автора: «никогда никакое кормление не предохраняет женщину от нового зачатия» Толстой вносит добавление:
Предохраняетъ только воздержаніе супруговъ въ то время, когда женщина нужна ребенку какъ кормилица.
К главе семнадцатой: «Хороши ли для ребенка качки?» (так заглавие было изменено Толстым; у Покровского было: «Годны ли для ребенка русские качки?») Толстой делает заключение:
Колыбели вредны; и если мать хочетъ хорошо возрастить своего ребенка, пусть она научается обходиться безъ нихъ.
После Толстого рукопись Е. А. Покровского подверглась еще исправлению неизвестного нам лица. Лицом этим в некоторых местах были внесены незначительные изменения и в поправки Толстого и совсем была вычеркнута сделанная Толстым вставка, начинающаяся словами: «Надо не торопиться» (см. стр. 687).
По поводу заключительной (29-й) главы книжки Покровского между Толстым и В. Г. Чертковым возникла интересная переписка. Глава эта говорит о детских питомниках или яслях в деревне. Сделав общую характеристику яслей и способов ухода в них за детьми, автор говорит: «Питомники этого рода давно уже заведены в деревнях и городах для бедного народа за границей, а благодаря некоторым заботливым земствам, например, Московскому, Пермскому, Симбирскому, Орловскому и другим, подобные питомники с каждым годом всё более развиваются и в наших деревнях. Польза от них, как всякий может видеть, громадная; дети в них не брошены, а переданы на попечение заботливых, толковых, выбранных и одобренных всем миром нянек, у которых ребенок не насидится голодный, холодный, грязный, измученный насекомыми и животными. Помогай бог нашим земствам в этом добром, христианском деле, а нашим крестьянам дай бог скорее уразуметь всю пользу этих питомников для их детей, и дай бог, чтобы они имели силу помогать земству в этом добром деле».
Толстому, очевидно, понравилась идея детских питомников, как она была развита Покровским. Редактируя предыдущую двадцать восьмую главу, называющуюся: «Годны ли для нянек ветхие старухи и малолетки?» Толстой в текст Покровского вносит следующее добавление:
А для ухода за дѣтьми, казалось бы, слѣдовало бы точно также приставить вполнѣ надежныхъ нянекъ, такъ чтобы всякая мать спокойно могла
